Репин, Иванов, Прицкер

               
- Ехать надо, Прицкер! Надо ехать, Олежка! – упершись локтями в столик, Сергей пытался сфокусировать взгляд на темных зрачках совершенно трезвого друга.
- Ты думаешь, я бы не поехал? Или он? – Сергей пятерней прижал к спинке стула Васю, пытающегося рухнуть лицом на стол. - У тебя же замечательная фамилия, Олежка! Ты только послушай, как звучит: Приц-кер! О! Это же минимум Голанские высоты. А куда нам соваться с моим Репиным и, тем более, его Ивановым? – Сергей опять толкнул Васю на спинку. – Василий Иванов, - он поморщился. – Максимум среднерусская возвышенность.
Олег молча ковырял вилкой в тарелке.
- А твой нос! Это же чудо, а не нос. Лекало. Компас сынов Израилевых. С таким носом у тебя безвизовый режим в Землю обетованную. Вот Вася может хоть с документами в руках доказывать, что это он, с Авраамом, родил Исаака, а нос у него все равно картошкой.
Сергей дернулся к Василию, но не успел. Вася с чавкающим звуком рухнул в оливье. Сергей поднял его и стал вытирать салфеткой. Вася только слабо жевал губами, пытаясь ухватить краешек бумаги.
- Нос картошкой – дело наживное, - задумчиво произнес Олег, - пару раз лицом в салат – и все дела.
- Вот чудак! Твой нос, это же капитал! – Сергей отпустил Василия, потянувшись за следующей салфеткой. Вася незамедлительно этим воспользовался и рухнул на пристрелянное место. Безвольные руки маятниками заколыхались под столом. Сергей не стал его доставать.
- Что тебя здесь держит, Олег? Работа? Друзья? Водка?
- Еще по сто! – не приходя в себя отозвался Вася из-под майонеза.
- Гигант, - помолчав, уважительно покачал головой Сергей, - весь на рефлексах. Подожди, я его помою.
Олег поднялся. Сергей махнул на него рукой.
- Сиди уж, со своей ногой. Я сам.
Обхватив друга сзади, Сергей оторвал его от стула. Широкие плечи загораживали перспективу, и дорогу приходилось нащупывать Васиным лбом. Через пару минут пребывания под ледяной струей Вася уже практически самостоятельно сохранял вертикальное положение, только коленки поочередно подламывались.
Оттащив его за стол, Сергей сходу хлопнул рюмку уже теплой водки, скривился и снова насел на Олега.
- Я же тебе как другу говорю. Я же… Вы же… Вы же с Васькой для меня не друзья даже, не братья. Слова еще такого нет – кто вы для меня. Васька!
Вася, взбрыкнул вихрастой головой и открыл глаза.
- Вася! Олег ехать не хочет!
Вася какое-то время вникал, потом его лицо исказила гримаса сочувствия.
- Плюнь, Олега. Ну, их всех. Не хочешь – не едь.
- Ты что, совсем свихнулся? Что ж, ему всю жизнь в этом «клоповнике» торчать?
Вася очумело уставился на Сергея, что-то понял и перевел взгляд на Олега.
- Зачем, Олежка? Не надо торчать, - и подумав, уточнил, - в клоповнике.
- Ну тебя, - Сергей досадливо крякнул. – Олег, надо ехать. Чего здесь заживо себя гноить? А там свобода, перспективы… Врачи там лучшие в мире, ногу свою подлечишь. И у тебя же там еще что-то было врожденное.
- Харизма, - кивнул Олег.
- Что?
- Харизма у меня врожденная. Меня так в «конторе» и зовут – «Харизматик».
- Скотина ты, - с чувством сказал Сергей, - я же серьезно. Так и просидишь ведь тут живым, пока еще, укором потомкам. Для тебя главное сейчас – уехать. Вася! Васька, гад. Ну, хоть ты меня поддержи!
Теребимый за плечо Вася с трудом заставил глаза смотреть в одну сторону.
- Вася! Скажи Олегу, что главное для еврея?
- - Что главное для еврея, - легко подался на уговоры Вася, преданно глядя на Олега.
- Пейсы, - лаконично ответил Олег.
- Именно в такой последовательности, - согласился Василий. – Сначала пей - и у нас сразу в кране нет воды, а потом…
- Это одно слово, Вася, не два, - мягко перебил его Олег.
- Вот, - вклинился Сергей, - вот тебе еще один чудо-юдо-фоб. Так это твой друг, заметь. С детства друг. А зенки зальет и туда же: «Бей жидов, спасай Россию». Бестия белокурая. Нибелунг.
Сергей вытер со щеки опять задремавшего Нибелунга остатки майонеза.
- Чего ты ждешь, Олег? Погромов? Нового порядка? Коричневых рубашек? Моисея может ждешь, Пенелопа ты доморощенная?
- Вызова я жду, - тихо сказал Олег.
- Чего? – поперхнулся Сергей.
- Вызова, - повторил Олег.
- Та-а-ак, - протянул Сергей, - вот значит как.
Он налил себе рюмку и залпом выпил, не закусывая.
- Значит именно таким образом? Так, как бы между делом. Ага! Ну, правильно, кто мы такие… -
Сергей выпил еще рюмку. Олег с интересом следил за ним.
- Я тут как идиот распинаюсь, а он, оказывается, тихо-молча собрался, всем адью, и вперед - к себе в Нирвану-не-мяту, новую с иголочки земельку. Чудненько. Васька!
Вася дернулся и часто заморгал.
- Васька, Олег уезжать собрался.
Василий одобряюще икнул.
- Пра…пра-льно, Олега. Неч-во тут тарч. Ать.
Сергей взбеленился.
- Кретин! Он навсегда едет, понимаешь? На-все-гда!
- Куда? – не понял Вася.
Сергей закатил глаза.
- В Лапландию, имбецил. Куда еще ехать еврею. Иди проспись, полубог во фритюре.
Вася обиженно засопел.
Опрокинув очередную рюмку, Сергей повернулся к Олегу.
- Ну, хорошо! В рай на земле, значит захотелось? А нас побоку? Ну, это ладно, а ты хоть подумал, что тебя там ждет? С чем ты туда поедешь? – Он стал загибать пальцы. – Капитала у тебя – ноль. Будешь там жить бедней, чем «бедный Йорик». Влиятельных знакомых – никаких, если, конечно, не считать апостола Петра в ближайшей перспективе. Да что, знакомства!? А Родина?! Детство! Кораблики наши? Речка…
- Вонючка, я там ногу сломал, - вставил Олег.
- Ну! А там и ногу ломать негде! Нет там речки этой, море – и то мертвое.
- Если в море нет воды…, - начал Вася.
- Заткнись, - рявкнул на него Сергей. - Ностальгия страшная штука, Олежка. Через год…, нет, через месяц взвоешь. На стену полезешь… Плача.
- В три ручья, - подтвердил Вася.
- Чего ты туда попрешься, Олег? Там война, кстати.
Олег встал.
- Ты куда? – взревел Сергей, пытаясь поймать его за руку.
- Едешь? – Вася глупо улыбнулся.
- Куда еду, параноики? Куда я от вас, хроников, денусь?
- А вызов? – опешил Сергей.
- В «контору» меня должны вызвать, малахольный, - засмеялся Олег. – В конторе меня ждут, а я тут с вами полудурками уже битых два часа…
- Ах ты…! – засипев, Сергей схватил бутылку и крепко приложился к горлышку.
- Ты бы себя видел, Серега. Настоящий заботливый еврейский папочка. Пить надо меньше, братья-славяне.
Сергей поставил бутылку на стол и мутно взглянул на Васю.
- Василий, друг, ты телефончик черной сотни не потерял?
1999г.