Надо спасать! Спасать пока не поздно и пока это еще хоть кому-то нужно.
Зачем-то меня все время тянет кого-то спасать, хотя я не помню, что бы когда-то отличалась избытком доброты и заботы, а тем более доброты к человеку. Да и вообще это дело не благодарное. Вот честное слово, еще не разу от своей этой филантропии даже «спасибо» не услышала! И зачем мне все это – понятия не имею.
11:14, «темнокожие» люди через очки, транспорт с десятком подобных мне, плеер, время подумать.
Всегда представляю, как могла бы пройти встреча, какими будут слова и лица, движения – это интересно. Минус в том, что в этих моих сценариях я всегда нахожусь в выигрышном положении, а на деле все происходит наоборот. Может, я плохо знаю людей, а может, отдаю себе слишком много чести, что бы все было «так». Это похоже на фильм в моей голове, и я смотрю его не один раз, делаю стоп-кадр на моментах, которые особенно нравятся.
11:39, становится слишком жарко, солнце слепит, светофор и снова транспорт.
Надеюсь, я застану тебя дома, ведь именно там ты решила проводить все свое время? И в моей жизни такое было, вот только причина была совершенно иной.
Вспоминаю наш последний разговор – ты до безумия была похожа на меня! Из меня невольно вырывался смех: как будто я смотрелась в зеркало. Ты уверяла меня, что не доверяешь людям, и что с тобой никого нет; что тебе нравится смотреть людям в глаза, и что не хочешь выходить на улицу. Но как можно смотреть в глаза, когда с миром связывает только окно? Смотреть на мир сверху, не то же самое, что жить в нем. Ты бежишь, закрываешь за собой двери – отвечаешь тем же: «Я вам не нужна? И вы мне тоже!» Я не знаю, на сколько это правильно, но я тебя понимаю, поэтому и еду спасать тебя от самой себя.
12:02, электронные часы, запах выхлопов, шум, вмятины от острых каблуков на асфальте.
Я говорю, что смогу. Говорю себе, что этого будет достаточно. Ты хотела, что бы рядом был человек – это буду я. Я могла бы уйти по-английски, уйти, так почти и не поприсутствовав в твоей жизни, и все бы забылось, но ты позвала, или мне послышалось? Я не признаюсь, что ждала этого, и что совсем недавно надежда умерла.
Смотрю в окно с таким же интересом, как когда мне было пять лет. Как же было в то время обидно, что нет места у окна, какие были слезы. Это так по-детски наивно. Почему эта наивность во взрослом мире смотрится совершенно неприемлемо? Почему с возрастом в человеке все переворачивается на сто восемьдесят градусов, а все проблемы увеличивается на сто процентов и их уже не получается решить с помощью шоколадки. Приходится строить длинные убеждающие речи, подбирать слова, делать серьезное лицо, пусть даже игра не стоит свеч, ведь хочется казаться героем – спасти человека, что бы стать кем-то хотя бы в его глазах.
12:36, финишная прямая – банально, но это так. Не люблю заезженные фразы, но они тем больше пристают, чем больше их употребляешь. Люди, люди… Может и кому-то из вас нужна помощь?
Человек ничтожно малая единица: зачем думать о каждом, если их миллионы? Мегаполисы, схожи, пожалуй, только с муравейниками, и с того расстояния, с какого мы смотрим на них, все его жители одинаковы. Что такого примечательного может содержать в себе человек, что мы срываемся с места и несемся сломя голову, как бы далеко не пришлось бежать.
Последние несколько шагов и сценарий начинает крутиться в голове с новой силой, я почти в него верю, и не представляю, что может быть иначе, может быть больно.
42 – вызов – «Это я…».
Черная дверь, но на ней только цифра «2». Мозг уже отсюда ощущает что-то, что заставляет торжествующую улыбку спасителя сползти с лица, оставив его совсем одиноким и бледным.
- Зачем ты приехала?
- Мне показалось… тебе нужна помощь, тебя нужно спасать – в голосе еще слышатся остатки уверенности.
- Разве?
- Но ты сказала, что ты совсем одна…
Не выдержав холодного взгляда, теперь я смотрю на ее ноги, но даже они заставляют меня смутиться.
- Я не сказала, что это плохо…
Не знаю что сказать, находит какая-то злость: я же только что собиралась ее спасать, а теперь нужно спасать меня.
Минутное молчание.
- Почему?
- Мне кажется, я ошиблась в тебе. – Теперь она убрала глаза и смотрела куда-то в сторону.
- Что? Но…
- Я долго думала, правда… – «зачем она объясняется!? Послала бы уже куда подальше» – …в тебе слишком много «этого» – мусора…, еще эти ошибки…, и… чего-то не хватает. В общем, я не знаю, как это объяснить.
Кажется, она сказала что-то еще, но закрывающиеся двери лифта, не дали звукам до меня долететь, да и это было не важно.
Она еще не скоро закрыла за мной дверь…
Я села на улице, под ее окнами, и смотрела наверх: рука с дымящейся сигаретой появилась в окне лишь спустя десять минут, когда в моей руке догорала уже вторая.
Надежда умерла, но я подняла ее, и она разгорелась с такой силой, что обожгла мне руки, оставила шрамы. Не думаю, что захочу еще кого-то спасать.