День начался паскудно, потому что начался он ещё ночью, да к тому же с полнейшей неразберихи и жуткого шума.
- … бесполезно!.. ик!!!.. я те грю, это бесполезно!..
- … плевал я… на всё!
- Ага. И блевал, судя по всему, тоже на всё… вокруг…
Голоса гремели на весь подъезд, причём источники их находились не где-нибудь, а под самой дверью. Я проклинала свой чуткий сон и лихорадочно искала что-нибудь подходящее, чтобы прогнать хулиганов. Наконец откопала в углу коридора, среди зонтиков, бейсбольную биту и подошла к двери. Спорящие не замолкали, изредка сбиваясь на тему "ты меня уважаешь?", и, судя по всему, что-то напряжённо искали. Наконец до меня донеслось торжествующее:
- А! Yesss! Finally!
И в то же мгновение зазвенел дверной звонок. Я от неожиданности подскочила, взмахнув тяжеленной битой. Что за шутки в четыре ночи?
Звонки не прекращались. Из комнаты Анри послышалась возня, мягко вспыхнула настольная лампа. Сам Анри, как и был, в кружевном пеньюаре неизвестного происхождения, высунулся в коридор. Его хорошенькое личико, перекошенное гримасой злости и недовольства, было похоже на мордочку какого-то дикого зверька.
- Что случилось?! - кашлянув в сторону, воскликнул он. По традиции, в таком состоянии он был одинаково близок и к истерике, и к немотивированному насилию.
- Понятия не имею, - честно объявила я, задевая бейсбольной битой стену.
Из-за двери раздалось:
- Эй! Есть тут кто живой вообще?
- Ну я есть, - зачем-то ответила я.
- А! - обрадовались за дверью. - Наконец-то! Ты чего, спишь что ли?
- Ну… спала до недавнего времени. Как и большинство нормальных людей на земле.
- Ой, не знаю, милая, как насчёт большинства, но ночью спать - это нонсенс, - категорично заявил голос. Затем помолчал немного, обдумывая сложившуюся ситуацию. И выдвинул новый тезис: - И вообще, общаться через дверь - это как-то дико, не находишь? Так что давай открой и мы все эти дела обсудим…
- А можно я сначала вызову наряд ОМОНа или там СОБРа, а там уже посмотрим?..
Я услышала икание и громкий шёпот: "Q'est-ce que c'est - СОБР?". И не менее громкий ответ: "СпецОтряд Быстрого Реагирования".
- Нет, милая, - прикинув все варианты, выдал голос. - Зачем нам СОБР? Нам СОБР не нужен… *пауза, шёпот подсказки* А вообще-то мы пришли по объявлению…
Настала наша очередь недоумённо переглядываться. Потом Анри от души хлопнул себя по лбу и сообщил мне, что недавно лично ходил развешивал наше объявление о сдаче комнаты. Я задумалась. Первым делом возник резонный вопрос - какого лешего они припёрлись ночью? Вроде бы не время для официальных визитов. А если эти люди действительно из разряда ночных существ, то нам такие квартиранты не нужны. Глянув ещё раз на Анри и получив его молчаливое согласие, я решила гнать незнакомцев к чёртовой матери, не дожидаясь, пока они вынесут дверь от нетерпения.
- Вот что… граждане… вы приходите завтра утром, там посмотрим, ладно? Ночью ходить комнаты смотреть - это не дело.
Некоторое время они молчали. Переваривали моё контрпредложение.
- Никак не пойму тебя, милая, - вновь начал тот же парламентёр. От интонаций этого голоса почему-то ужасно хотелось выбросить бейсбольную биту, тут же открыть дверь и с визгом отдаться его обладателю. - Ведь мы уже здесь, то бишь, у порога. Ты там не спишь. Что нам мешает договориться?
- Двойная дверь, замки с секретом и моя бейсбольная бита.
- На цивилизованных переговорах ни одна из этих вещей не может служить весомым аргументом. А речь идёт именно о цивилизованных переговорах… - он, видимо, исчерпал весь запас своего красноречия, потому что в следующий момент неожиданно попросил: - Ну впусти нас наконец, мы тут замёрзли и… и…
- … и нам идти больше некуда, - обречённым и злым тоном добавил второй. И тихо икнул. Видимо, от безысходности.
Мне почему-то этот второй голос понравился. Анри всё опять понял без слов и побежал накинуть что-нибудь более существенное. Я же, ворча что-то вроде "ох, хрен с вами, террористы…", возилась с замком. Приоткрыла дверь и немного отошла, чтобы они имели возможность выйти на свет. С интересом на них уставилась. Они ответили мне тем же.
Как и было предсказано - двое. Один невысокий и изящный, с цепким взглядом ярко-зелёных глаз, ухоженными светло-русыми волосами, забранными сзади в хвост. Великоватая кожаная куртка на ярко-алой подкладке и чёрные лохматые джинсы немного странно смотрелись с высокими розовыми кроссовками. Он перехватил мой взгляд на обувь, загробно как-то усмехнулся - по-другому не назовёшь, - и уставился на Анри.
Второй - длинный, худенький, немного сутулый. Взгляд спокойнее. Глаза тоже зелёные, но какого-то более мягкого оттенка.
Волосы до плеч, тёмные, густые и вьющиеся крупными кольцами. Давно не мытые. Одет в какое-то готическое рваньё - длинный чёрный сюртук с истёртыми до состояния кружева рукавами, весь изрисованный серебристым маркером, чёрная рубашка, чёрные вельветовые клеша, почти полностью закрывающие обувь - насколько я успела рассмотреть, тоже кроссовки и тоже какие-то фриканутые.
Возраста они были примерно одинакового - непредсказуемого от двадцати до тридцати пяти. Ещё их объединяла с трудом подавляемая икота, алкогольно-табачный парфюм, чёрные круги вокруг глаз - тени пополам с реальными синяками, замёрзший вид и едва уловимое сходство черт. Которое могло мне просто примерещиться от недосыпа.
- Смотри-ка, а насчёт бейсбольной биты не обманула, - тихо констатировал светловолосый. Я сразу узнала парламентёра. Он же ещё раз с опасной неприязнью оглядел моё орудие самозащиты и вновь поднял взгляд на моё лицо. - Ну что ж, спасибо, что не вызвала этот свой "собр". И что не лупишь по морде без лишних вопросов.
- И что вообще впустила, - добавил второй, как-то пофигистски улыбаясь.
А до меня вдруг впервые за эти двадцать минут дошло, что они пьяны в дупель.
- Ну что ж, раз всё-таки впустила, давайте знакомиться, - проявил инициативу Анри, выныривая из своей комнаты полностью. Он уже накинул свой длинный тёмно-пурпурный махровый халат и даже, кажется, успел причесаться. - Меня зовут Анри.
- Что, вот прямо по паспорту - Анри? - как-то по-детски изумился брюнет.
- Ну почему ж сразу по паспорту… друзья меня так зовут.
- А… - начал опять брюнет, но светловолосый его заткнул:
- Безумно приятно. Меня друзья зовут Зиллахом.
- И мне приятно.
- И мне, - поддержала я комедию.
- Вилле, - коротко, но весомо бросил брюнет.
Мы лаконично кивнули. В конце концов я вдруг обнаружила, что все хором, включая Анри, пялятся на меня в ожидании анкетных данных.
- Джесс.
Брови у свет… у Зиллаха дёрнулись вверх. А губы непроизвольно расплылись в натянутой резиновой улыбке. Анри с готовностью ухмыльнулся за компанию. Так они и стояли, скалясь непонятно над чем, пока у меня не сдали нервы:
- Ребята, это всё очень трогательно, но я безумно хочу спать. Если ни у кого нет возражений, пойдёмте посмотрим комнату.
Возражений не нашлось ни у кого. Вилле дисциплинированно расшнуровал свои безбашенные кроссовки. Его спутник некоторое время созерцал сей процесс, потом решительно тряхнул головой, что-то для себя решая и присел рядышком на корточках, возясь со своими шнурками. Шнурки, у него были знатные - длиной чуть ли не от парижа до находки и все в мелких цветных узорах, похожих на буквы.
Затем все табуном двинулись за мной в пустующую комнату. Я включила свет и встала у порога, пропуская этих двоих вперёд.
Вилле нерешительно топтался рядом, явно не зная, нафиг мне сдались все эти формальности. Зиллах же обошёл всё помещение, сморщил нос на обои в цветочек, осмотрел шкафы, деловито что-то бормоча себе под нос, затем подошёл к нам.
- Ну как?
- Подходит, - серьёзно кивнул он.
Я скептически хмыкнула и посмотрела на Анри. Тот пожал плечами.
- Ребята, - со вздохом начала я, попинывая косяк двери. - Я понимаю, чёрная полоса в жизни, бытовые проблемы, а тут ещё озоновые дыры, продвижение НАТО на восток, пятна на Солнце и теракты в Москве - всё одно к одному… но всё-таки хотелось бы знать… у вас деньги-то хоть есть?
- Деньги? - удивлённо переспросил Зиллах, словно первый раз в жизни слышал это слово. Потом поспешно добавил, наблюдая нашу реакцию: - Я имел в виду, что сотня - это не деньги…
Порывшись в кармане, выудил оттуда массивное портмоне, долго возился с застёжкой, потом вытянул-таки оттуда зелёную сотенную бумажку и протянул мне.
- Вопросов больше нет?
- Пока нет. Спать уже сегодня здесь будете?
- А мы похожи на людей, которые могут выбирать?
- Тогда у кого ты спёр бумажник, хотела б я знать.
- Я имени не спрашивал, извини…
- Ладно, всё, - примирительно вскидывая руки, пробормотала я. Оглядела голый раскладной диван у стенки и предложила: - Вам бельё одолжить? Да, и кстати, чтобы уже сразу всё утрясти - вы готовить себе будете отдельно?
- Я лично вообще могу есть пенопласт и спать на полу, - явно цитируя кого-то, на автомате улыбнулся Зиллах, трепеща ресницами.
- Ясно, - сказал Анри, будто это фраза действительно хоть что-то для него прояснила, и удалился к себе.
- Так… ладно… остальное завтра. С диваном, надеюсь, разберётесь самостоятельно. Спокойной вам… утра…
- Спасибо, Джесси.
- Джесс.
- Извини. Спокойной ночи, - он повесил куртку на спинку стула, и, словно таким образом закрыл за собой дверь, тут же стянул через голову футболку.
Легко перекинул через плечо длинные волосы, развязал стягивавший их ярко-алый шарф, несколько раз прошёлся по светлым прядям пятернёй. Я смотрела на его спину - наверху, между лопаток, был вытатуирован чёрный ворон с раскинутыми крыльями. Потом он обернулся, и я обнаружила, что спереди тоже было на что посмотреть - на красивый плоский живот, тонкую, как у девушки, талию. А присмотревшись, увидела, что его соски к тому же украшали пирсинговые кольца.
- Ты тут до рассвета стоять будешь? - с беззлобной иронией осведомился он, тоже каким-то устало-автоматичным тоном. Словно ему каждый день приходится вот так девчонок от порога отваживать. Хотя… охотно верю, что так и есть…
- Нет… просто… - в конце концов, я не нашла что ему сказать, просто отвернулась и учапала к себе. У меня в комнате сидел Анри, с каким-то потерянным видом разглядывая узоры на обоях.
- Ты чего не спишь?
- Можно подумать, ты сейчас бухнешься в кровать и мгновенно отрубишься.
- Ну… может и не мгновенно… но всё-таки - что случилось?
- Да так… ты, может, не заметила, но тут пришли какие-то двое… сидят теперь в соседней комнате.
- Фигни-то. Могло быть и хуже. Эти по крайней мере относительно вежливые, неконфликтные и заплатили вперёд.
- Неконфликтные? - Анри передёрнул хрупкими даже в махровом халате плечами. - Это ты называешь неконфликтными?
- Мог вообще припереться табор бритых лбов в гриндерах, с магнитолой, орущей на весь подъезд про суицидальные наклонности Егора Летова…
- Пессимистка!
- Реалистка. И вали уже к себе, а? Завтра выходной, но это ж не значит, что можно вообще не спать.
Он обиженно пробурчал что-то вроде "ну если они ночью к тебе вломятся, я спасать не буду" и удалился к себе, вздыхая о тех днях, когда жил в однокомнатной квартире и не знал подобных забот. Я же просто и незатейливо рухнула в кровать и мгновенно отрубилась.
Проснулась я где-то в час дня. Долго удивлённо пялилась на будильник, не веря своим глазам. Я вообще сплю мало, а тут так внаглую продрыхла аж до обеда! Пришлось списать это на ночное происшествие и пойти умыться холодной водой.
Кое-как встряхнув свой организм, пошла на кухню. Там я обнаружила Вилле в одних клешах, босиком и с сигаретой. Наорать на него за то, что он курит в помещении, я не могла, ибо на кухонном столе недвусмысленно стояла пепельница. Зато могла распахнуть глаза на последствия "синей болезни", куда более внушительные, чем у Зиллаха.
На этом парне вообще практически не было живого места - сплошные какие-то узоры, загогулины, прикольные значки и даже надпись "In Pivo Veritas" готическим шрифтом внизу живота, прямо над двумя кокетливыми лепестками узора, уходящего под ткань клешей.
- Доброе утро, - хриплым басом заявил он мне.
Ещё вчера я отметила, как его голос не сочетается с внешностью. Теперь, у полураздетого, с похмелья и после первой с утра сигареты, контраст был ещё разительнее, от него кидало в дрожь.
- Доброе, - чтобы не молчать, брякнула я и достала из сушилки кружку. - Кофе будешь?
- Буду. Спасибо.
Пока подогревался чайник, мы молчали, - он закурил вторую сигарету, а я вспоминала, как зовут его приятеля, чтобы спросить, где он, собственно, шляется. В голове мелькали только ассоциации со странным именем, и ничего конкретного. Наконец, когда я была уже близка к цели умственных работ, эта цель лично, цепляясь длинными острыми ногтями за неровности обоев, по которым волочилась его рука, предстала передо мной. Во всём своём великолепии и тоже без футболки, словно это был их такой традиционный утренний костюм. И я сразу вспомнила, как его зовут
- Привет, Джесси, - сонно улыбнулся он , прищурив глаза.
Видимо, он с самого начала для себя решил, что будет называть меня именно так. Прикинув в уме все "за" и "пошёл на хер, козёл", я решила, что поправлять его бесполезно, поэтому просто кивнула, не в силах не ответить на улыбку.
- Привет. Как спалось?
- Ой, замммечательно…
- … учитывая, что спалось-то первый раз за всю неделю, - добавил Вилле, саблезубо позёвывая. Дальше он говорил, обращаясь к Зиллаху, но явно с тем расчётом, чтобы я тоже слышала: - Причём тебе-то, зараза, всё равно, ты по полгода можешь не дрыхнуть, а у меня бессонницы не наблюдается! Я бы помер нафиг, продлись этот кошмар ещё пару дней.
- Какая потеря для человечества, - пофигистски пробормотал Зиллах, подходя к плите и выключая газ под захлёбывающимся чайником. - Что это вы тут собирались пить?
- Кофе. Будешь?
- Разумеется… - и он присел на стул рядом со мной. Явно ожидая, что его обслужат.
Ну что ж, для меня это не было новостью, а тем более проблемой, поэтому я встала, быстренько рассыпала кофе по трём кружкам, разлила кипяток и стукнула посудой о стол. Это послужило своеобразным сигналом - оба оторвались от недавнего занятия
(Вилле потушил сигарету, а Зиллах отвернулся от меня) и дисциплинированно начали дуть на кофе.
Некоторое время на кухне было слышно только усиленное сопение и стук длинных зиллаховых ногтей о фаянс его кружки. С горем пополам, обжигаясь и морщась, Вилле выпил половину, потом достал из пепелки хабчик и осторожно поджёг его заново.
- А кто вообще считается хозяином квартиры? - неожиданно полюбопытствовал Зиллах.
- Да в принципе мы оба… покупали мы её вместе, решение о сдаче комнаты тоже принимали вместе. Только вот Анри что-то переборщил с инициативой.
- Инициатива наказуема, - кивнул Зиллах, разглядывая свой маникюр.
- Сегодня суббота? - вдруг встрял Вилле, глядя в окно.
- Да, а что?
- Так… ничего… думал, что работу проспал.
- Вы работаете?! - откровенно изумилась я, чуть не поперхнувшись кофе.
- А что в этом такого?
- Нет… ничего… просто…
- … мы не похожи на людей, которых могу принять на нормальную работу? Ну, милая, кто ж тебе сказал, что работа нормальная? Вполне так по нам работка…
- Где это?
- В морге, - сообщил Зиллах. Улыбнулся, наслаждаясь эффектом.
- И… чего вы там делаете?
- А что там вообще можно делать? - риторически удивился Вилле. И сам же себе ответил: - Да ничего. Жмуриков возим. Из холодильника в прозекторскую и обратно…
- А… круто… наверное…
Тут они заржали в голос, и до меня дошло, что они меня просто разводят.
- Хочешь, как-нибудь экскурсию устроим? - садистски улыбаясь, предложил Зиллах.
- За нефиг делать! Хоть завтра.
- Завтра не работаем. Но в понедельник - вполне реально. Так как? - Вилле, казалось, тоже получал удовольствие от этого диалога.
Два сапога пара, блин… точнее, две кроссовки…
- Договорились. Я тронута вашим желанием меня развлечь. Кстати о развлечениях. Что решили насчёт еды?
- А что мы должны были решить? - наморщив высокий гладкий лоб, поинтересовался Зиллах.
- Отдельно готовите или вместе с нами?
- Ну… я ем вообще-то мало. И редко.
- Аналогично.
- И?..
- И, как говорили больные спартанские дети, давайте на это дело будем сбрасываться…
- Договорились. Н-ну а пока у вас какие планы?
Они переглянулись и вдруг заулыбались.
- Где тут у вас ближайшая аптека?
Позднее я поняла, что истолковала их ухмылки и вопрос насчёт аптеки неправильно. Зиллах вернулся после получасовой прогулки и небрежно вывалил на стойку для обуви в коридоре курганчик ампул с новокаином. До меня дошло, что он купил, так что я многозначительно прошлась к стойке с зонтиками и вытянула оттуда бейсбольную биту.
- Ты чего? - непонимающе нахмурился он.
- Мне здесь не нужен притон торчков. Либо колитесь в другом месте, либо выметайтесь.
- Джесси, ты чего? Заболела?
- Нет, а вот ты сейчас заболеешь, если не прекратишь строить из себя овечку долли.
- Джесси… мы не нарики.
- Да, а я - Микки-Маус, только уши в комнате оставила.
- Милая, да у тебя просто маничка какая-то. Не собираемся мы ничем колоться, успокойся.
- А на хрена вам тогда баян?
- А откуда ты знаешь, что я его купил?
- А новокаин вам тогда зачем? Не отмазываться от вопросов по поводу баяна?
- Представь себе, нет! Он нам нужен - тату доделывать!
- Какую тату? - начала тупить я, видимо, от облегчения, что всё так просто объясняется.
- У Вилле. На спине.
- Ты что, сам ему накалываешь?
- Да, а что?
- Так… просто… ладно… извини, - я, помедлив, брякнула биту обратно в стойку. - Правда, извини, я в последнее время стала жутко нервная, не знаю почему. Это вообще было не моё дело…
- Да ладно. Ерунда. Я бы на твоём месте тоже занервничал. Но… - он покачал головой, усмехнулся. - Не знал, что ты у нас увлекаешься частным сыском.
- С чего вдруг?
- Ну… не торчать и знать такие тонкости.
- Тоже мне, тонкости… да и кто тебе, собственно, сказал, что я не торчала?..
Тут он промолчал. За что я была ему очень, очень благодарна.
- А… можно посмотреть, как ты это делаешь?
Зиллах поднял глаза и улыбнулся - так, что у него в глазах заплясали чёртики. Самые настоящие, реальные такие чертенята, золотисто-солнечные, я видела.
- Н-ну пойдём, Джесси…
Первый раз в жизни наблюдала, как делают тату, поэтому сидела и смотрела во все глаза. Собственно, сам процесс был довольно скучный и однообразный, но вот комментарии Зиллаха и вообще диалог этих двоих представлял собой шикарное шоу и был достоин самого пристального внимания.
- … а самая первая-то у тебя какая была, я запамятовал?
- Вот эта, - Вилле осторожно, медленно поднял правую руку и продемонстрировал небольшое перевёрнутое сердечко.
- И чего она должна была означать?
- Любовь она должна была означать.
- Какую-то конкретную или вообще любовь как абстрактное понятие?
- И то, и другое. Для меня тогда это было неразделимо.
- Понимаю, понимаю. Вот чего не понимаю - так это твоей левой руки… Джесси, веришь - нет, я когда в первый раз увидел, я конечно, тут же и кончил, но пусть меня черти возьмут, если я соглашусь с собой такое сотворить!
- Пусть меня черти возьмут, если у тебя будет для этого достаточно бабла!
- Деньги - это не проблема. И боль, кстати, тоже. Всё дело в размерах.
- Твой ворон тоже немаленький.
- Ну-у… сравнил… жопу с северным сиянием… мой ворон - это вообще отдельный разговор.
- А он-то что значит?
- Сам по себе? Ничего. Для меня. Его смысл не в толковании рисунка, а в том, что он у меня есть.
- Не поняла, - честно сказала я. Вилле меня поддержал осторожным кивком.
- Ну… этот ворон - символ клана… и ещё семьи… и ещё… сложно объяснить в двух словах.
- Ты чего-то не договариваешь, маленький сектант!
- Сиди и не рыпайся, дылда, не то выбью у тебя на спине "fuck me", как и обещал!
- Только попробуй! Да я эту машинку тебе в задницу засуну, понял?!
- Ага, засунет он, как же. Джесси, ты свидетель - хрена лысого он мне засунет!
- И лысого хрена тоже засуну, если так не терпится!..
Зиллах хлопнул его ладонью по плечу, заставляя успокоиться.
- Ладно, всё. Не дёргайся. Джесси, достань ему сигарету, иначе он действительно сейчас чего-нибудь куда-нибудь засунет…
Я послушно извлекла из пачки сигарету, аккуратно вставила её Вилле в рот и прикурила ему. Он осторожно кивнул, пробасил свою фирменную спасибу и замолк, сосредоточенно жуя фильтр. Я уставилась ему в спину, пытаясь угадать, как рисунок будет выглядеть в законченном состоянии.
- Это всё, больше здесь ничего не будет?
- Ну… он хочет ещё одну, вообще такую охренительную вдоль позвоночника, но я ему уже говорил, говорю и говорить буду, что дерьмо это - на позвоночнике бить, больно и неудобно. Он же вон какой худой, все рёбра видно, знаешь, как ему больно будет?
- Нет, - честно призналась я. - Не знаю…
- Ну, твоё счастье. У тебя-то нигде нет ничего такого?
- Не… и не будет… вот любуюсь я на это безобразие и всё меньше хочется…
- С пониманием, - он улыбнулся с видом мудрого аксакала, познавшего уже смысл жизни и вообще всё на свете. - Стряхни ему пепел куда-нибудь…
А через полчаса они решили сделать перерыв, и мы опять пошли на кухню - на этот раз обедать. Обед был такой - чисто в английское время, семь вечера или около того. Как раз вернулся с лекций Анри, потребовал еду и накапал себе в ложечку двадцать капель корвалола. На вопрос, на фига он это сделал, разразился пространной тирадой о том, как он ненавидит питерское метро и пьяных мужланов, которые принимают его за девушку и начинают приставать, а разъяснив, что к чему, тут же обзывают педиком!!!
- Анри, ну ты б ещё в юбке ходил и возмущался, почему же это к тебе пристают…
- Ты хочешь сказать, что я вызывающе одеваюсь?? - вскинул он голову, отчего густые пепельные волосы разлетелись в стороны от лица.
- Э… - выдали мы трое, окидывая его взглядом.
Длинный приталенный кожаный пиджак, вечно расстёгнутый, короткий серый обтягивающий топ, чёрные клеша - тоже в обтяжку.
Летом к подобному наряду полагались сабо на платформе, сейчас же, в сентябре, он снизошёл до кожаных туфель на маленьком каблучке.
- Ну-у, - с видом эксперта протянул Зиллах, почёсывая начинающую отрастать светлую и оттого невидимую щетину под подбородком. - Честно говоря, Анри, это… необычно… для парня.
Стоит сказать, что даже он рядом с этим воздушным бесполым созданием выглядел воплощением мужественности. Про Вилле я вообще молчу.
Но только рядом с Анри.
- Необычно? Двадцать первый век на дворе, а эти стегозавры мыслят критериями времён Очакова и покоренья Крыма!!
- Ладно, не дёргайся. Это не в первый и не в последний раз, сам знаешь. Если нервничать так из-за каждого, можно поседеть раньше времени.
- Мне не грозит, - он сдул набок длинную прямую чёлку.
Зиллах завистливо проворчал что-то типа "да уж…". Ему, правда, было грех жаловаться, у него у самого была шикарная грива.
Мда… забавная подобралась компания - у всех парней косы до пояса, а у меня чуть ли не зэковский ёжик на голове…
- Ладно, дети, давайте уже есть!
Поужинав, никто не стал расходиться по комнатам. Мы сидели чуть ли не до двенадцати, курили, болтали обо всём на свете, обсудили график дежурства по кухне, шутливо препирались из-за очередности выноса мусора и мытья посуды.
- Не царское это дело! - с комично брезгливой рожей возмущался Зиллах.
Вилле молча сплюнул в пепелку.
- Ой, да пошли вы все! Нашлись тут цари иудейские!..
- А я вообще ветеран трёх войн, мне мясо бесплатно положено!
- Положено - значит, ешь! И вообще, чего ты тут разорался, будто Джэймс Кэмерон на съёмках "Титаника"?! Нефиг на весь дом надрываться, люди спят уже.
- Нормальные люди…
- Да, помню-помню, ночью не спят! Значит, у нас тут приют для умалишённых. А всё равно по пятницам придётся вам и готовить, и посуду мыть.
- Хрена лысого нам придётся!
- Че-его? Зиллах, тресни его в воспитательных целях!
- Я ему тресну! Я ему сам так тресну - мало не покажется.
- Не буду я ему трещать, что мне, жить надоело, что ли… и вообще я тоже не хочу по пятницам готовить…
- … и посуду мыть… - добавил Вилле.
- Во-во.
- Халявщики!
- Чё я, на домработницу похож, что ли? - ещё громче заорал Зиллах, с трудом подавляя смех. - Нет? Не похож? А в профиль?!
- А в профиль ваще Нерон! В молодости! Мраморная статуя с отколотым носом - Саня Блок отдыхает!.. сядь и успокойся. Ладно, не по пятницам. Значит, по средам и понедельникам. …
- Не-е, тогда лучше по пятницам!..
- Ага, давай по пятницам…
- Вот и договорились…
Анри, хряпнувший после корвалола ещё и настойки пустырника с "новопасситом", тихо хихикал в углу рядом с холодильником. А назавтра надо было рано вставать. Почему я всегда, ну вот всегда об этом забываю? Карма, что ли…
- Зиллах…
- … у?..
- Скажи мне… только честно…
- Ну?..
- Какого хрена вы не пошли в гостиницу, а попёрлись сюда?
- А мы как раз в районе ходили. Тут что, гостиниц много?
- Нет. Вообще их здесь нет. Поэтому и цены на жильё такие…
- Ну вот.
- Это не ответ.
- А какой нужен?
- Ну… с конкретной… мотивацией…
- Ой, ненавижу, когда девушки ругаются…
- Давай серьёзно.
- Долгая история. Нам нужно было жильё - на большой срок. На сотню баксов в месяц в гостинице не протянешь.
- А почему ночью?
- Джесси…
- А?
- Скажи мне - только честно…
- Ну?
- У тебя что, склероз? Мы же на эту тему уже говорили… если мне не изменяет память…
- Да, но…
- Ой, Джесси, ну какая ты… - поднял взгляд со скатерти. - Какая ж ты всё-таки… *чертенята пустились в пляс* красивая…
- ??
- … блин!.. не то хотел сказать. Какая ты… пе-дан-тич-ная!
- Спасибо.
- Да от всей души, - он сонно ткнулся носом в стол, изображая поклон.
Исподлобья посмотрел на Вилле, равнодушно пускающего серые дымные колечки. Прислушался к ровному дыханию Анри - тот заснул прямо на стуле, прислонившись к холодильнику.
- А давайте уже спать пойдём? - предложил он наконец.
- Ты чего, спать хочешь?
- Я? Наверное… просто слишком долго не спал…
- Ну идите.
- А ты?
- А чего я? Я тоже человек. Сейчас посуду помою и пойду.
- Совесть будишь?..
- Ага.
- Бесполезно, - встрял Вилле. На этот раз Зиллах не стал огрызаться, видимо, решил не переть против очевидных фактов.
- Спокойной ночи, Джесси.
- Ага. И вам того же, ребята.
Вечер воскресенья - ну, или если кому угодно - заключительная часть ночи с пятницы на понедельник. Последний шанс лечь пораньше, чтобы выспаться перед инстиком или работой, последний шанс вдрызг напиться, чтобы выходные не прошли впустую.
Последний шанс выяснить как следует, кого подселил к себе в соседнюю комнату. А они где-то шляются!
Мне лично было, разумеется, глубоко забить на то, где, как конкретно и с кем они в данный момент портят своё здоровье.
Просто моя маленькая мысленная картотека ещё была не до конца заполнена хотя бы приблизительными сведениями об этих двоих. На заданные мимоходом вопросы о работе они всё так же отшучивались. А единственное, что оба умели делать виртуозно - это обходиться без сна и нагло врать на автопилоте.
В третьем часу ночи (утра?) они наконец-то объявились. Шикая друг на друга так, что тряслась вешалка с одеждой и вообще безуспешно пытаясь не шуметь. Кто-то, судя по голосу - Зиллах - опрокинул стойку с зонтиками. Громко выругался, Вилле поддержал его.
- Ну и какого лешего?
- Чего? - оба одинаково сощурились на включённый в коридоре свет.
Мне снова подумалось, что они бывают до ужаса похожи друг на друга.
- Вы всё время во столько приползать будете?
- Ы… - Зиллах зачем-то начал ощупью искать у себя на запястье часы.
Не нашёл. Оглянулся на приятеля. Тот только беспомощно развёл руками - очевидно, подобные аксессуары только испортили бы его имидж.
- А… который час? - предельно вежливо осведомился Зиллах.
- Половина третьего.
- Ну тогда… доброе утро, Джесси!
Они заржали в голос. Мудаки проклятые…
- Так, закрыть гавкала. Анри спит, разбудите ребёнка - будете иметь дело со мной… и моей бейсбольной битой! Сейчас - предельно тихо разоблачаетесь и идёте на кухню.
- Зач-чем на кухню? - искренне изумился Вилле. Он даже шептать умудрялся басом.
- А, так вы мало того что не спите, вы ещё и не жрёте ни хрена?
- А ты нас кормить будешь?
- Нет, убью вас, расчленю в раковине и зацементирую под плиткой на полу! Всё, два раза не повторяю…
Оба покивали и начали стаскивать одежду. Вилле грохнул в столку для зонтиков бильярдный кий. Откуда он тут взялся, я не знала, но и спрашивать не собиралась. Они всё равно придумают какую-нибудь гипергероическую или жутко пошлую историю и, перебивая друг друга невероятно правдоподобными деталями, начнут её рассказывать - а таких честных глаз я ещё не видела нигде.
Зиллах шебуршал когтями по стене, медленно прокрадываясь мимо комнаты Анри. Он зловеще улыбался и загробным шёпотом читал стихи Моррисона:
- Shake dreams from your hair, my pretty child, my sweet one. Choose the day and choose the sign of your day. The day's divinity - first thing you see…
- Свет мой зеркальце, заткнись!
- Свет у нас - он, - Зиллах ткнул когтем в силуэт Вилле, топлесс разгуливающего по кухне в поисках чего б пожрать.
- Запомню. Хочешь пельменей?
- Холодные? - брезгливо осведомился он, заглядывая в кастрюлю.
- С мясом, - зашла я с другого бока.
- Будет он, будет. И я буду. Давай сюда…
- Ребята… а откуда кий?
- Oh, c'est toute une histoire, mademoiselle, - томно выдохнул Зиллах, едва прожевав громаднейший пельмень.
- Так, ясно, ладно. Потом. Прожуй нормально, а то желудок испортишь или подавишься ненароком. Давай завтра. А лучше - поближе к концу недели… или ещё лучше - месяца…
Он только промычал что-то одобрительное с набитым ртом и потянулся за следующим куском хлеба. Свет Вилле сосредоточенно копался в пепельнице в поисках хабчика подлиннее.
- Ребят, я спать.
- … угу…
- Посуду помоете?
- Чего? - оба синхронно подняли головы на меня. Во взглядах светилось недоумение.
- Так… ничего… типа - спокойной ночи…
Рабочая неделя - что удивительно - прошла практически без происшествий. Наши квартиранты исправно исчезали по утрам, говорили, что на работу. На все вопросы по поводу этого инфернально гоготали и спрашивали насчёт давно забитой экскурсии по прозекторской. Соглашаться было стрёмно, не соглашаться - ещё стрёмнее, поэтому я просто гордо молчала.
Возвращались они вечером, но не очень поздно, примерно к "спокойной ночи, малыши", наперегонки скакали в душ (если добегали одновременно, то мылись вместе), потом ползли на кухню жрать. И так - изо дня в день, с редкими вариациями сценария.
Нас с Анри это вполне устраивало. И устраивало бы дальше, если б не настали выходные, а вместе с ними - и кардинальные изменения расписания.
Раннее утро. Шесть часов с копейками. За окнами ещё темно, как у негра в желудке. Весь дом спит, кроме меня, потому что мне приснился кошмар и я пошла на кухню покурить.
Бряканье ключей о замочную скважину
- Ёптемать! Упыри называются! Не умеешь видеть в темноте - таскай фонарик, - безапелляционно заявил женский голос.
Бряканье ключей повторилось, только на этот раз - гораздо более уверенное.
- Великий Взломщик Бильбо Бэггинс!
- У тебя опять недержание языка? Скотч одолжить? - прошипела девушка, осторожно открывая дверь.
- Эй, ну кого там черти несут? - вполголоса возмутилась я, выползая в коридор.
- Э… доброе утро, Джесси. Что ж так всё время получается, что ты не спишь, когда мы приходим?..
- Наверное потому что будильник звенит раньше, чем ты открываешь дверь…
- Логично, - кивнула девушка.
Я перевела на неё взгляд.
- Джесси, это моя… - Зиллах оценивающе посмотрел на девушку. - Это моя…
- Общественно полезная! Ракша.
- Очень приятно. Джесс.
- Ну вот и познакомились, - буркнул Вилле, затаскивая в дверь сумки.
На это дело я вопросительно подняла брови.
- Кто-то переезжает?
- Да нет. Это ненадолго, я уже сегодня смоюсь. Просто мы случайно встретились… ну, под Питером… как там эта станция называлась? - Ракша повернулась к Зиллаху.
- Да член её знает!
- Как встретились?
- Обыкновенно! Я вышла покурить на свежем воздухе, а они вот - по вокзалу шлялись. Ну, мы пораскинули мозгами, вынесли из вагона вещи, поймали попутку и приехали все хором. Мой поезд по идее в семь сорок две приезжает… БЛЯ!!!
- Ты чего?
- Они же меня встречать будут!!! На вокзале!!! А я здесь!!!
- ??
- Ну Лола, Нимье, Корвус, Мор, Нелл…
- ****ец, - Зиллах схватился за голову и медленно сполз по косяку. - Я идиот!..
- А давай им позвоним… ?…
- Так они уже выехали, наверное… сколько времени?
- Полседьмого…
- Тогда ещё не поздно! Бля где мой сотовый… Корвус… Корвус… Корвус home…не то… Алло, Жень? Слушай, вы где сейчас? Дома ещё? Где - дома? А, у тебя… слушай, меня встречать не надо. Меня папа уже встретил. Ага… ну какой папа, ну Зиллах!.. а у Ло телефон подключен? Чего? У Агаты? А, хорошо, я тогда и ей сейчас брякну… ну всё… я ещё позвоню сегодня… ага… пока! Тэ-э-экс,
- Ракша деловито тыкала в кнопки. - Полдела сделано… зря я, конечно, с вами поехала… алло, привет, крёстная! Да, я уже здесь. Эй, нет, вы не опоздали. Это я раньше приехала… а на машине… да… сейчас где?.. да у папы дома… ну, дома - это громко сказано… да в Купчино это… сегодня приеду, ага. Так что вы спите пока там, хорошо? Когда приеду?.. э-э… да как просплюсь, так и приеду… как на работу?? С утра??? Куда??? А-а… ну ладно… ну тогда до вечера… угу… и я тебя… пока!… пап, ты в курсе, что мама работает в день?
- Ясен пень…
- Я вот теперь тоже в курсе.
Ракша кинула сотовый в карман рюкзака. Вздохнула и начала расшнуровывать ботинки.
- In her eyes the distant fire light burns bright wondering why it's only after dark… Джесси, чего у тебя глаза такие квадратные? Тебе не идёт.
- Иди в пень, дурень крашеный, - Ракша добродушно ткнула Вилле локтем под рёбра. - Кстати, - совершенно некстати вскинулась она. - А почему "Джесси"? Была же - Джесс…
- Вообще-то так и есть… и было - всё время, пока не появился Зиллах.
- А… ясно. Пап, а Никтоху из дома выгнали…
Я окончательно перестала улавливать суть этого диалога. Только переводила взгляд с одного на другого. С Вилле, патетично хватающегося за сердце, хотя Ракша ткнула его справа, на собственно толкнувшую его Ракшу, а с неё - на Зиллаха, уже давно вынырнувшего из кроссовок и стоящего у стены с видом хозяина положения. Он иронически усмехался из-под отросшей чёлки.
"Папа"…
- Кстати, Зиллах, а почему она тебя папой называет?
- Давняя история…
- Позапрошлого века…
- Слезливо-романтичная и неинтересная, тем более что все душераздирающие детали прибрал к рукам дедушка Склероз…
- Шапку отдай, - Вилле стащил с головы девушки чёрную вязаную шапку-колпак. - Наконец-то у меня перестанут мёрзнуть уши!
- Волосы отращивай, братишка. А мне в чём ходить?!
- А у тебя волосы длинные.
- А менингит?
- Не волнуйся, учёные уже доказали, что то, чего нет, воспалиться не может!
- Каз-з-зёл! Вяжи ему после этого шапки!
- Дети, не ссорьтесь, - покровительственным тоном мурлыкнул Зиллах. - Сейчас мы все идём на кухню, пить кофе, курить и делиться новостями - всё-таки пятнадцать лет это многовато, - а потом спать!
- О-о, - хрипло простонал Вилле. - Кофе! Baby I've been waiting, I've been waiting night and day!..
- Аааа ненавижу Джульет Льюис! - Ракша саданула "братишку" тяжёлым чёрным рюкзаком. - Прекрати напоминать мне про эту дуру! Ты б ещё bloodhound gang вспомнил!
- А что он такого сделал?
- Да ты чего, это ж саундтрек к Natural Born Killers!!!
- Я вам не музыкальный автомат! Что пришло в голову - то и пою…
- Заткнись и пей свой кофе.
После кофе, расходившись и вообще перестав чувствовать себя так, будто не спали трое суток (а так и было), они решили ещё немного пообщаться. Ракша начала своё повествование с эпиграфа "Ну где ж ты шлялся, гад, все эти пятнадцать лет???", и адресован он был, разумеется, Зиллаху. Он и Вилле сидели тихо, хлюпая остывающим кофе и даже забыли искать время от время сигареты. Они внимательно слушали, гоготали или патетично рыдали в голос в зависимости от направления сюжета. Я, попытавшись вникнуть, упёрлась в огромное количество незнакомых имён, которыми Ракша бросалась, как русские партизаны на Курской дуге - гранатами. Взрывы уносили далеко от места действия.
Потом настал черёз Вилле и Зиллаха. Они довольно кратко, в основном обходясь фразами типа "ну, ты понимаешь", описали всё, что с ними творилось всё это время. Звучало это довольно скучно, хотя таковым не было - могу об заклад побиться!
Под шумок на свет наступающего утра из своей комнаты выполз Анри. Удивлённо посмотрел на Ракшу, та не менее удивлённо уставилась на него. На некоторое время воцарилось молчание. Потом рассказчица перевела дух и прищёлкнула пальцами, чтобы сосредоточиться.
- Так вот! - агрессивно передёрнула она внимание окружающих на себя. - О чём это я?..
- А рассказывала вообще не ты, Ракшик…
- Да?..
Самое абсурдное зрелище в моей жизни - упырь без особого места житья-бытья, упившийся экстракта пиона уклоняющегося.
Зиллаха у-не-сло. Нет, ну конечно, напоил его Анри, но с полного зиллахова согласия! Того просто стало пробивать на нервы после встречи "давно утерянной дочери", как он выражался, странно глядя на Ракшу - и Анри от всей широты души предложил ему свою широкую коллекцию успокоительного.
Теперь Зиллах сидел на кухне, обнимал батарею и бессмысленно улыбался, водя пальцами по облупившейся краске гармошки.
- Это ничего, что ты верблюд, - утешительно шептал он.
С Вилле и Ракшей случилась истерика - уже как раз по этому поводу. Они сидели рядом с холодильником, курили, стряхивая пепел друг другу на колени и в унисон ржали, глядя на Зиллаха. Тот вздрагивал от каждого такого взрыва хохота, так что его становилось жалко. Я же ничего не могла с этим поделать. Просто дала подзатыльник Анри и ушла к себе в комнату. Любитель успокоительного виновато ковырял линолеум на пороге кухни и не знал, куда б ему податься, чтобы там умереть по-быстрому.
- Зиллах, - безнадёжно пробормотал он. - Я не хотел…
Глаза цвета чешского абсента с лёгкой туманной поволокой безумия уставились на Анри. Губы улыбнулись отдельно от этих глаз.
- Не мешай, - чуть поморщился он и вернулся к любовному разглядыванию батареи.
Ракша с Вилле переглянулись и в очередной раз расхохотались. Больше я ничего не успела увидеть.
- Корица, имбирь, лимон, померанцевая корка, гвоздика цельная, изюм, мёд, чернослив, кориандр… а-а-апчхуй! Всё?
- Угу. А ваниль зачем?
- Не ваниль, а ванилин… - Зиллах на секунду задумался, почесал запястье под браслетом. - А хрен его знает, зачем. Я забыл вообще, что его купил.
- Странно.
- Ничего странного. У тебя шапка чем пахнет?
- А при чём тут моя шапка?
- Вообще-то, она раньше не твоя была. Ладно, забей. Ванилью она пахнет.
Вилле мгновение непонимающе пялился в пространство, потом вздохнул, сказал "ааа, ну да" и унёс специи на кухню. Зиллах с бутылками прошёл следом. У меня появилось подозрение, что они собираются напиться. О чём я не замедлила их спросить…
- Ребят…
- Ы?
- А фигли вы делаете?
- Собираемся варить глинтвейн.
- Круто. И будете пить?
- Ну да. Не хороводы ж вокруг него водить.
- У меня дома?
- Джесси, ты не поняла, - Зиллах улыбнулся, мягко отодвигая меня от ящика и вытаскивая из него штопор. - С глинтвейна невозможно напиться. Его пьют, чтобы согреться и… и в общем, сиди и не мешайся, сама сейчас всё поймёшь.
Я удержалась от ехидных комментариев и молча села к стене. "Театр одного актёра представляет"…
Вилле тоже после первых вступительных аккордов удалился со сцены. Сел на пол рядом с батареей и стал похож на дым-машину.
Тем временем его "светлая половина" деятельно перемещалась по периметру кухни, брякая бутылками об большую тефлоновую кастрюлю и воинственно размахивая ненужным уже штопором.
- Вообще-то существует фигова туча рецептов глинтвейна. Можно сказать, что у каждого ценителя есть свой собственный рецепт и особый ритуал приготовления. У Великого семейства их штуки три или четыре. Ракша обещала наступающим летом изобрести ещё один. Посмотрим, посмотрим…
Рецепт полностью я обещала не выдавать, так что ограничилась ингридиентами. Тем более уследить за всем, что творилось на кухне, было невозможно. Зиллах за плитой - "хозяин морей на краю земли"… не в смысле что он выглядит патетично и зловеще, как это умеют некоторые пожилые матроны на своих пятиметровых кухоньках хрущовок, а наоборот… профессионально, уверенно… уютно…
От всего процесса так и веяло домашней магией, теплом и ностальгией. Дым-машина в углу украдкой вздыхала, когда думала, что на неё никто не смотрит. До меня постепенно тоже начало доходить - вместе с волшебными запахами из-под крышки кастрюли.
- Зиллах…
- У?
- А кто тебя научил готовить?
- А кто тебе сказал, что я умею готовить?
- Ну…
- Глинтвейн - это одно дело. А кулинария - совсем другое, это стихия женщин. Я в неё соваться не имею ни малейшего желания. И талантов у меня тоже никаких нет… в этой области… мне строение бутерброда на примере группового секса объясняли…
- Круто! - ляпнула я, мысленно отмахиваясь от картин его обучения.
- Безумно!.. так, ну, в принципе готово. Сейчас нужно дать ему минут сорок настояться и остыть, а потом можно пить. Джесси, у тебя есть большие кружки? Такие типа глиняные?
- Типа есть.
- Офигенно! Предлагаю пройтись к нам в комнату и разбить там цыганский лагерь на полу.
Предложение было с восторгом принято.
Пошёл дождь.
Я сразу вспомнила, что ребёнок не взял зонта, и расстроилась. Не люблю, когда он простужается. Но ребята меня успокоили, сказав, что сделают ему какую-то забойную дрянь с мёдом, как только он вернётся.
Мы сидели на полу в их комнате, не включая свет, а снаружи холодным неоном светились струи дождя. Глинтвейн остыл до того состояния, когда его уже можно было пить, почти не обжигаясь. Зиллах разлил по первой порции в большие кружки, не забыв о лимоне, и мы сидели вокруг кастрюли, пили горячее пряное вино и молчали. Шепелявил дождь, соседи сверху слушали Бьорк. В организме переругивались балдеющий желудок и обожжённый рот.
Глинтвейн. Магия домашнего очага, что приходит на помощь по первому зову одиночества. Магия безмолвной беседы взглядами и полуулыбками или вескими короткими репликами ни о чём. Магия общих мыслей, словно сварившихся вместе с изюмом, лимоном и черносливом в терпком красном вине. Магия тепла настоящего огня и тепла южных специй.
Магия чужих рук, греющихся на твоей кружке.
Всё, что тебе нужно - в одном неторопливом глотке густеющей на воздухе жидкости цвета крови. Все, по чему ты скучал - в картинках под закрытыми веками, единственном эффекте от испарившегося алкоголя.
Зиллах таинственно улыбался из-под распущенных волос. Вилле копался в собственной кружке, кончиком ложки извлекая изюм и ломтики лимона. Ни один из них за всё время, что мы здесь сидели, не вспомнил про сигареты. Я тем более. Наверное, глинтвейн действительно исполняет или заглушает все твои потребности. Ничто не мешало мыслям.
Хмурый вечер пятницы. Серо-зелёная кучка облаков в самом центре неба. Сосредоточенно усталые прохожие с зонтиками в руках, пакетах, сумках и под мышками. Лениво скользящие по лужам машины. Словом - полный набор всех признаков, которые определяют день и по которым можно безошибочно опознать хмурый вечер пятницы. Странные личности в чёрном, пугающие сосредоточенно усталых прохожих воплями trick or treat!!! и разрисованными лицами. Генеральная репетиция перед Хэллоуином. Анри, собачащийся с таксистом.
Скоро полнолуние.
Жизнь прекрасна и удивительна.
- Анри, да ты отстань от него, всё в порядке, - примирительно мурлыкнул Зиллах, уже поднимаясь по ступенькам крыльца.
- ЧТО?!?
Вилле молча подошёл к Анри и заглянул ему в глаза. Сложения они были примерно одинакового, но Свет Вилле умел пользоваться преимуществами своего роста. Анри завял. Убрал за уши длинную серую чёлку и обречённо пошёл к подъезду. Мы с Зиллахом остались покурить.
- Джесси, как ты его вообще терпишь?..
- Кого? А.. ну, вообще-то он хороший. Просто маленький ещё, привыкнуть надо. К тому же он здорово рисует…
- Правда? Не видел.
- Он мало кому показывает. В основном иллюстрации, ну там, ко всяким-разным…
- Понятно, - кивнул Зиллах и улыбнулся проходящей мимо девочке с собачкой. Собачка сорвалась с поводка и убежала с воем.
Девочка некоторое время продолжала идти по инерции, пока не стукнулась о скамейку.
Это бывает. Это ещё цветочки. Иногда он улыбается мальчикам с собачками…
- Эй! Пацаны! - раздался сверху голос Вилле. Его бас ни с чем не перепутаешь.
Мы с Зиллахом синхронно подняли головы.
- Ну?
- Вы там треплетесь, а тут Твин Пикс показывают!
Мы переглянулись.
- Твин Пикс!!
Столкнулись в дверном проёме подъезда, еле протиснулись внутрь. Так же, плечом к плечу проскользнули в лифт и нажали, наверное, на все кнопки разом. Как он умудрился затормозить на моём этаже - тайна, покрытая мраком. Нам было наплевать, мы ломились в квартиру и орали Вилле, чтобы он сделал звук погромче. ТВИН ПИКС!!!
This is Halloween, this is Halloween… он наступил прям с самого что ни на есть утра - аж с 15:00, и продолжался весь вечер. Кто-то звонил, выл в трубку заупокойным голосом, соседи сверху переключились на Сектор газа, "Нас ждут из темноты".
Удивительно, но никто не возражал. У нас вообще втемные соседи сверху, наверное, какие-нибудь потомственные диджеи-эмпаты!
Вечер грех было упускать. У нас были грандиозные планы, готовые костюмы и туева хуча флаеров на такое количество пати, какое нам не посетить за неделю…
- Пацаны! - заявила я, врываясь в комнату к нашим постояльцам. На пару секунд забыла, что хочу сказать, ибо узрела соблазнительно отставленный виллен зад, обтянутый линялой джинсой. Обладатель соблазнительного зада стоял на четвереньках перед диваном и что-то активно карябал на листке формата а4.
В дополнение к этой картинке Зиллах изобразил классический жест "тсс!", сделав губки бантиком. Я сглотнула, перевела дыхание и уставилась в пол, приводя в порядок мысли и разгулявшийся в дебильную ухмылку речевой аппарат.
- Пацаны, - шёпотом попыталась продолжить я. - У вас какие планы на вечер?
- Никаких, - скорбно вздохнул Зиллах. - У нас проблема.
- Какая? - мне бы дали "Оскара" за лучшую женскую роль дуры второго плана.
Зиллах молча ткнул пальцем в своего соседа.
- Вот.
- А что с ним? - пытаясь не пялиться на филейную часть Вилле слишком откровенно, вопросила я.
- Стихи пишет.
Стихи??
- Стихи?!?
- Ну да, а что? Nobody's perfect. Кто-то собирает пивные крышки, кто-то крестиком вышивает, а вот он… стишки, конечно, специфичные, любовь-кровь-морковь-гробы, но детям нравится!..
Детям?..
- Ну и что? Ты хочешь сказать, он не в силах оторваться от листка?
- Нет. Я этого не говорил. Он-то, может быть, и в силах, только вот нам его не оторвать. С ним такое каждое полнолуние случается. В ту ночь, когда мы только пришли, у него тоже такое было. Только позднее, где-то в полночь…
- Ээ то есть вы не пойдёте с нами?
- Нет.
- Но Зииииллах! Хэллоуин же! Ваш, чёрт побери, профессиональный праздник!
- Я его здесь в таком состоянии не оставлю. Он может напиться и выйти погулять в окно, - у него было абсолютно серьёзное лицо, так что я даже не стала спрашивать, шутит он или нет. Просто покивала.
- Чёрт, жаль. У нас такие планы были…
- Ну, вас никто не заставляет от них отказываться! Бери ребёнка в охапку, идите веселитесь.
- А вам без нас скучно не будет?
Он поиграл бровями.
- Ладно, тогда до завтра.
- Пока, Джесси…
Я как-то без настроения оделась и накрасилась. Нарядила ребёнка эльфом (ну… то есть как - нарядила… скорее раздела!). В планы входила: первоначальная раскрутка настроения и содержания алкоголя в крови путём посещения нескольких квартирных вечеринок, а потом прямой дорогой в центр. И - по клубам, по клубам!..
- МЕСИВО И ГНУУУУУУУСНО - МАКДОНАЛЬДС!!!
- PAPADAPAPAAA I'M HATIN' IT!!!
- Тишшшшше они уже спят наэрна…
- СВОБОДНАЯ КАССА!
- Гыыыыыыы! Ой, блин, ладно, тихо…
- Да ни фига они не спят, видишь? - Анри постучал в дверь. - Эй, пацаны…
Он постучал громче - в смысле, положил на неё ладошку и с грохотом упал внутрь.
- Каззззёл!... - сообщил он потолку. Потом посмотрел в коридор, на меня. - Ну что я тебе говорил? Они не спят! Их здесь ваще нет!.
- Как нет? - я осторожно заглянула внутрь. Диван был собран, белья нигде не было видно. Странно. Виллена сумка, обычно висевшая на спинке стула, исчезла. Видимо, пацаны всё-таки решили развеяться. Хотя в восемь утра… мда… поступили они явно нестратежно.
Я хотела сказать об этом Анри, но он уже спал, свернувшись на полу калачиком. Я пошла в комнату за пледом, чтобы его укрыть. В коридоре на диванчике валялась кучка цветных газовых шарфиков, которые мы с Анри носили под настроение. В принципе, в том, что они там лежали, не было ничего необычного. Просто поверх была брошена запаска без брелка - этими ключами пользовались Зиллах с Вилле.
Вот это было уже не странно, это было уже тревожно. Забыв про плед, я рванула обратно в комнату и стала лихорадочно обыскивать шкафы и стол в поисках немногочисленных вещей своих постояльцев. Не нашла ничего, даже мусора…
… только на раскладном диване по-прежнему лежал листок формата а4, а рядом - ручка.
Я машинально вытащила сигарету. Взяла листок и вышла на балкон.
Да, я дура, что не осталась курить в квартире. Я не успела разобрать ни строчки из накарябанного нервным, угловатым почерком Вилле - налетевший ветер выдрал листок из рук и, любопытствующее присвистнув, кинулся куда-то вниз, читать…
Докурив на автопилоте, пошла за пледом, вернулась и укрыла Анри. Он во сне ещё, по-моему, танцевал.
Чтобы встряхнуться, решила выпить кофе и пошла на кухню. Закурила следующую сигарету. Достала кружку и расфигачила её об пол. Потому что случайно заглянула в раковину.
Потом села на табуретку, вздохнула и стала сосредоточенно курить, чтобы не разреветься.
Они вымыли посуду.
…
Она была рыжая. Сидела на паркете, положив подбородок на колени, обняв себя руками, смотрела куда-то в сторону. На часы.
Кое-кто опаздывал…
В форточку стучались рифмы.
Хотя бы Хэллоуин пришёл вовремя…
Merry Meet!
Trick or treat!
Samhein's come,
Summer's gone...
Last green leaf
Die and live...
Pumpkin's face,
Rusty lace...
Lock and stock,
Broom and frog...
Dog and cat,
Scull and bat...
Moon and spell,
Wormwood smell...
Golden Dawn
Coming down...
Blessed night,
Candles light...
Don't be scared...
If you fair
With faith and love
Come to cove...
Ghost and witch
Be blessed each...
From all our heart...
Merry Part!!!...
//poem © lola dawn rogue, 2005
//text © me, 2006