Резонанс. Часть I.
Фотография почему-то никак не хотела загружаться, но когда изображение все-таки появилось на экране, девушка тяжело вздохнула, откинулась на спинку стула, запрокинула голову и долго смотрела в потолок. Та, что писала Ему, была не только СЛИШКОМ красива, но, судя по анкете, очень умна, да и то, КАК она пишет….говорит о… Татьяна зажмурилась от нахлынувшего отчаяния. Да… совершенство и зареванная курица, тигрица и трусливая мышь. «Молодечик, Танюша! Кушай себя, кушай. А с хлебушком вкуснее…». На улице закапало жалкое подобие дождя, и подобие это изредка стучало тяжелыми каплями по железному карнизу. Девушка встала, долго ходила из одного угла комнаты в другой, а потом рухнула на кровать и уткнулась лицом в подушку. А дождь набирал силу, и стук капель о карниз и стекла учащался…. Таня распахнула глаза, резко перевернулась на спину, по её лицу бежали слезы. Внутри все кричало, сжималось, переворачивалось. Девушка встала и буквально подлетела к компьютеру, на мониторе все ещё была фотография ангела со светло-русыми волосами, Таня закрыла страницу и удалила все ссылки, ведущие на сайт. К этому моменту небо уже заходилось в истерике.
***
Мария Анатольевна обожала утро, обожала оживлять сонную квартиру веселым кипением чайника, ворчанием завтрака на сковородке, запахами тостов и горячего кофе. И в это утро, напевая, она стояла около плиты и готовила сырники, на чисто вымытом столе в вазочках из недорого стекла дожидалось пробуждения домашних малиновое варенье.
-Какой дождь ночью был,- на кухню вошла высокая и излишне пухлая блондинка в коротком нежно-салатовом халатике.
-Садись, Таточка, сырнички готовы, бери тосты, масло свежее, кушай…. Быстрей, а то голодная на работу пойдешь,- женщина засуетилась, забегала по буквально кукольной кухоньке маленьким вихрем, звенящим то из одного, то из другого угла посудой.
Таточка усмехнулась и меланхолично начала размешивать сахар в поданном какао, постукивая ложечкой по дну желтой чашки.
-А что Танюша не встает? Ей же на занятия через час!- Мария Анатольевна всплеснула руками и выпорхнула из кухни.
Девушка почти допила какао, когда из комнаты слезливой сестрицы раздался крик матери.
-ТАТА! НАТАШЕНЬКА!
Чувствуя, как сердце бухает где-то в горле, она влетела в темную зашторенную спальню и замерла. Татьяна сидела, закутавшись в одеяло и, молча, стеклянным взглядом смотрела перед собой.
-Тань, ты чего?- Наталья шлепнула сестру по бледным щекам.
-Давай врача вызовем? А?
-Звони, - Тата присела на край разложенного дивана и мрачно посмотрела на причудливый рисунок постельного белья: голубые веточки, дурашливые птички, цветочки, цветочки, цветочки….
Молодой пружинистый мужчина в белом халате, вошедший в тесную прихожую, распространял уверенность и спокойствие. Мария Анатольевна прекратила суетиться и пошла наливать чай.
-Девушка кем Вам приходится?- спросил он Наталью и невольно прошелся взглядом по обнаженным пухлым ножкам с маленькими ступнями, спрятанными в смешных зеленых тапочках.
-Сестра. Родная.
Он ничего не ответил и молча начал осматривать Татьяну, которая бессмысленно смотрела на врача, а когда он присел рядом и стал задавать вопросы, упала в подушки и отвернулась к стене. Наталья вопросительно посмотрела на мужчину, пожала плечами и опустилась на потрепанный временем и хозяйкой комнаты пуфик.
-Что с ней?- в жаждущее света помещение вошла Мария Анатольевна.
Мужчина пригладил волосы и вздохнул:
-Вам не к терапевту…. Вам к психологу.
Заметив поднимающиеся брови пухлой блондинки, он поспешил ретироваться в коридор, женщины выскочили за ним:
-Что делать-то?
-Лечится, как я говорил, но не у терапевта,- врач внезапно улыбнулся, - ей серьезно нужна психологическая помощь. Так девушка абсолютно здорова, давление, правда, малость понижено. До свидания. Психолог принимает завтра с девяти утра в пятой поликлинике.
Он вышел из квартиры, бесшумно закрыв за собой дверь. Мария Анатольевна выключила в комнате так и лежащей, отвернувшись к стене, Татьяны торшер и, раздернув шторы, открыла форточку.
-Наня, посмотри какой день. Солнышко!
Женщина погладила девушку и, вздохнув, вышла.
-Тат, где телефон?
***
Дима схватил гитару за гриф и с силой ударил инструментом об пол. Девушка вскрикнула и закрыла дрожащими руками голову.
-НУ СКОЛЬКО МОЖНО, ИННА?! Сколько можно?! У нас ребенок!
Она икнула и захохотала, запрокинув голову:
-У меня ребенок! Она не твоя дочь, а Пашкина,- это уточнение развеселило её ещё больше.
В соседней комнате раздался плачь. Мужчина вылетел из зала. Инна поднялась, скинула с маленьких плеч на пол шубу и, оставляя на бежевом ковре грязные следы, вышла следом.
-Форточку открой, дышать нечем от твоего курева,- Дима ненавидяще посмотрел на пьяную жену, - и вообще, лучше спать иди. Пошли, уложу, - он протянул ей руку.
-ПАааааааааааааааааашеееееееееел вооооооооооон, - протянула девушка и ударила его по запястью.
Мужчина схватил её за локоть и поволок в ванную:
-Руккки, рррруккиии, руккки!
Дима ослабил хватку:
-Что руки? Больно?
-Прочь,- снова залилась пьяным смехом Инна,- и как я за такого идиота замуж-то вышла!
Мягкость мужчины внезапно куда-то пропала, он с чувством отвесил ей оплеуху, когда девушка увидела, как сверкают его глаза, то почувствовала, как трезвеет.
-Пашина дочь, говоришь?!
-Димочка….Я….
-Ах, теперь я Димочкой стал?- его длинные пальцы с силой вцепились в её плечи.
-Отпусти,- дернулась Инна.
Он с чувством тряхнул её и усмехнулся:
-Протрезвела? Живо спать!
В комнате в плаче надрывался ребенок. Проводив её внезапно потухшим взглядом до двери в спальню, Дима опустился на пол и закрыл худое лицо руками. В себя его привел в стук в дверь. Плохо ориентируясь в происходящем, на автомате он открыл…. Удар по лицу стал неожиданностью. Высокий жилистый Дима качнулся и приложился головой о косяк двери, ведущей в ванну.
-Руку он на Инку решил поднять,- приземистый рыжий мужчина перешагнул через хозяина квартиры и, распространяя запах перегара, растворился во тьме зала.
Дима поднялся, осторожно коснулся носа и усмехнулся:
-Позвонила все-таки, курва…. Надо было мобильник забрать.
В коридор вышла Инна с дочкой на руках и Павел с мутным взглядом. Светловолосая девочка не понимающе и испуганно смотрела на мать заплаканными глазами.
-Не пущу,- тихо сказал Дима и облокотился на входную дверь.
Выпад Паши был ожидаем: мужчина с самым спокойным выражением лица ударил его локтем по затылку и буквально вышвырнул в подъезд.
-Значит так,- он посмотрел на жену-бунтарку,- Лера хочет спать. Хочешь уйти? Иди. А ребенку завтра в садик.
-Кретин!!!- истерично вскрикнула Инна и побежала на кухню, не выпуская девочку из рук, та беспомощно смотрела на отца.
В дверь колотился поверженный Павел и истошно кричал. Дима вздохнул и последовал за женой. Он как-то не обратил внимания на то, что крики из подъезда переместились под окна:
-Дура, прыгай, первый этаж всего! Ребенка мне давай!
Глаза Димы распахнулись от ужаса, он одним прыжком пересек коридор и толкнул дверь в кухню. Та не поддалась.
-Стерва,- процедил мужчина и плечом вышиб дверь.
Детский крик острым лезвием резанул уши и вызвал ужасный спазм внизу живота.
-Л Е Р К А!
С голым торсом, босиком он выбежал на улицу. Павел оттаскивал Инну, её нога торчала под невероятным углом, женщина была без сознания.
-Дура,- причитал он, - могла бы сапоги снять…. Ума палата на каблуках прыгать!
Лера задыхалась в рыданиях, её милое личико было разбито, кисть левой руки вывернута. Слезы перемешались с кровью. Дима обнял дочь и не отпускал до тех пор, пока не приехала «Скорая». Он не помнил ,как Инну вместе с девочкой погружали в машину. Он пришел себя только в приемном покое, когда требовались данные для оформления. Паши не было. Он вроде бы ушел до того, как приехали врачи….