СУМРАК СВЕТА….
«Поезд проследует со
всеми остановками, кроме…»
Объявление на вокзале.
Треснувшая подошва ботинок, которые я, по случаю затянувшегося безденежья, носил уже третий год, дала о себе знать. Осенняя сырость грозила неминуемой катастрофой. Но, подгоняемый какой-то необъяснимой силой, я продолжал идти, едва различая в пелене тумана скупые огни железнодорожной платформы. Кроме внезапно вырывающихся из объятий непогоды теней придорожных деревьев, вокруг не было ни души. Чтобы не чувствовать холода, я постарался прибавить шагу и затянулся почти истлевшей сигаретой сильнее обычного, хотя прекрасно понимал, что ни то, ни другое, в сущности, мне ничем не помогут.
- Ничего, ничего, сейчас сядете в вагон и согреетесь. – Услышал я совсем близко чей-то незнакомый голос.
- Вы думаете? – не обращая особого внимания, на незаметно появившегося рядом мужчину, холодно и даже как-то зло, спросил я.
- Да, уж поверьте. Совсем недавно мне пришлось ждать электричку в такую погоду, по сравнению с которой эта – удушливое лето субтропиков. Так что не переживайте. – Продолжал беспечно болтать мой случайный попутчик.
И хотя я даже не повернул головы в его сторону, поскольку, съежившись от пронизывающего холода, старался тратить как можно меньше сил, в глубине души был рад его внезапному появлению.
«Будет не так одиноко…»
- А вы далеко собрались, молодой человек? – его голос звучал настолько бодро и жизнерадостно, точно он и в правду чувствовал себя где-то на лазурном берегу океана, а не в этом Богом забытом месте.
- В город – стараясь придать словам его же уверенность, ответил я, и, поддерживая беседу, поинтересовался – А вы?
- Пожалуй, тоже. Хотя, в сущности, сегодня можно было бы остаться дома, но знаете, я люблю уезжать вечером. Одинокая платформа, спешащие куда-то бесконечные грузовые составы, мелькающие в окне полупустой электрички огни города… «стук колес уходящего поезда…».
По излишней романтичности, царившей в его последней фразе, я догадался, что ему вспомнились стихи какого-то поэта. И не зная толком почему, я, улыбнувшись в сторону, откуда раздавался его голос, почувствовал себя немного теплее.
- Я люблю стихи – словно подтверждая мои предположения, продолжал незнакомец, - даже писал в молодости. А вы?
- Тоже, - тихо произнес я, стыдясь внезапного откровения. И зачем-то добавил, - но уже давно не делал это-го…
- Почему? – спросил мой собеседник в тот момент, когда перед нами возникла пропасть подземного перехода.
- С чего вы решили, что я буду с вами откровенен? - с издевкой спросил я, как только под ногами замелькали десятки ступеней.
- Потому что это легче всего. – Уверенно произнес мужчина. – Вспомните хотя бы попутчиков в купе поезда? Им можно наболтать с три короба, поскольку есть стопроцентная уверенность, что ни проверить, ни поймать вас на лжи они просто не смогут. Но точно также, почему бы, не быть искренним с ними, и когда разливается уже четвертая бутылка вина, не поделиться самыми сокровенными тайнами, ведь, скорее всего вы больше никогда не увидитесь, а душа требует исповеди. Так почему же вы перестали писать?
- Я умер.
Я сделал шаг в сумрак тоннеля и молча пошел по бесконечно долгому коридору перехода.
«Действительно, как произошло все это?» - думал я, слушая, как шаги разрезают пронзительную тишину утомившихся от надписей и расклеенных объявлений, бетонных стен. «Мне тридцать лет, всего-навсего тридцать, а я уже потерял вкус к жизни. Разочаровался в себе, растеряв всех друзей. Остался совершенно один, предав свою единственную любовь. И все чаще мне кажется, что изменить я уже ничего не смогу. Я действительно умер. Какие теперь к черту стихи. Единственное, что мне остается – это терпеть и идти дальше…»
И я шел…Шел, как умел. Как того позволяла моя совесть и страх, напоминающий первое признание в любви. Шел, как должно быть идут на плаху, устав от бесконечных пыток и боли. Шел, вспоминая и раскаиваясь, презирая и любя. Шел, шел, шел со случайным спутником своего одиночества…
- Кажется электричка – догнал меня мужской голос.
Мы живо поднялись на платформу. Действительно, где-то вдалеке, показался одиноко парящий в воздухе огненный глаз электропоезда.
- Смотрите, а мы с вами единственные пассажиры.
- Да, вижу. – Не глядя по сторонам, буркнул я.
И тут почувствовал неимоверное желание убить этого непрошеного гостя. Я прямо физически ощутил, с каким бы наслаждением я вонзил нож в его грудь. Хладнокровно, безжалостно, как будто бы он, этот беспечный прохожий и есть тот самый виновник моих рухнувших надежд и стремлений. И если я сейчас сделаю это, то навсегда избавлюсь от безумной тоски, поселившейся в моем сердце…
Подавляя в себе ненависть, я стал смотреть на приближающееся око электрички. А незнакомец улыбался, я знал, слышал, как он улыбается стоя за моей спиной, рассказывая почему-то о своей бабушке и младшем брате, с которым они, сидя на балконе, болтали всю ночь. О том, как ездили всей семьей на дачу. Понемногу его голос становился все тише и тише, поглощаемый грохотом приближающегося электропоезда.
Но электричка промчалась мимо, сигнальным гудком не то, улыбнувшись, не то, посмеявшись над нами.
- Ну, и сколько же теперь ждать? Сколько еще придется ждать?
Мой вопрос остался без ответа.
Я стоял на пустынной платформе…совершенно один.
16.04.06г.