Домохозяйка Елена Петровна, закончив тщательную приборку мест общего пользования, и приготовив для домочадцев завтрак, ранним субботним утром села передохнуть в своей сверкающей зеркальной чистотой кухне.
Неизвестно, сколько бы времени она так и сидела, задумавшись, но неожиданно её взгляд озарился каким-то загадочным светом, по губам скользнула игривая улыбка, и Елена Петровна тотчас схватила свою общую тетрадь с кулинарными рецептами и синий фломастер…
Несколько минут спустя, крупным каллиграфическим почерком был написан следующий текст:
«Чтоб избежать упрёка и укора, дави на кнопку от души и до упора!»
Затем при помощи тонких полосок пластыря Елена Петровна водрузила миниатюру на белом кафеле туалета между сливным бачком и фановой трубой.
Завершив творческое действие, она вернулась на кухню в готовности принять восторженные отзывы, которые, к слову, не заставили себя долго ждать.
Первым проснулся зять Генаша. Он прошлёпал босыми ступнями сначала в коридор, где чиркнув зажигалкой, закурил и направился в уборную.
«Плохо, конечно, что Генаша курит натощак…» - подумала Елена Петровна, но тут же улыбнулась, вспомнив чью-то фразу, кажется Зощенко: «Человек он интеллигентный, в сортир всегда с папироской ходит».
Генаша и вправду был интеллигентный, ни одного слова поперёк никогда ей не высказал.
Чудо, а не зять…
Словно в подтверждение мыслей Елены Петровны из туалета послышался раскатистый Генашин басок:
- Хе-хе! Без упрёка и укора от души и до упора, …вот это да!
Через пол часа туда же проследовала дочь Наталья. И трёх секунд не прошло, как из туалета раздался её заливистый смех:
- Ух ты, шедевр! Ну, мам, ты даёшь!
Последним в то субботнее утро места общего пользования посетил глава семейства Леонид Палыч. Он долго возился в туалете, гремел крышкой унитаза, дверьми шкафчика и лязгал инструментами. После чего, шумно спустил воду и ушёл в ванную, но так ничего и не сказал.
Елена Петровна забеспокоилась. Дети, подмигивая друг другу, стали усаживаться за стол.
Вскоре на кухне появился и Леонид Палыч. Он сел на своё место, посмотрел в тарелку с гречневой кашей, на свою кружку с чаем, провёл ладонью по белоснежной скатерти, и только после этого хмуро и неторопливо пропел:
- Дави на кнопку от души и до упора…без колебаний, и без разговора…
Все засмеялись. А наиболее радостно, конечно, Елена Петровна.
- Мама – ты у нас талант! – сказала Наталья.
- Вундермутер! – поддакнул Генаша.
- Мама, а помнишь, как ты соседке по нашей коммуналке, Зинке, эпиграмму на стенку прилепила за её хамство, а она потом истерику нам выдала и судом грозилась? Помнишь?!
- Что-то не припомню, доченька…
- Ну как же: «Пламя дури своей потушить можно в раз, разбежаться быстрей, да башкой в унитаз!»
- Прямо как у Высоцкого! – воскликнул Генаша, - «Помню только, что стены с обоями!»
- Дави на кнопку без базара и раздора… чтоб избежать последнего позора…- заметил Леонид Палыч и налил себе ещё чаю.
Покончив с завтраком, все разбрелись по своим комнатам.
Спустя час, Леонид Палыч позвал Генашу помочь ему в ванной подтянуть на смесителе вентиль. Выйдя из туалета с гигантской отвёрткой, тесть посмотрел на Елену Петровну, помешивавшую поварёшкой в кастрюле таинственное блюдо, от запаха которого можно было ум отъесть, и опять задумчиво продекламировал:
- Дави на кнопку от обеда до забора…на всём пространстве нашего простора…
Генаша уронил себе на ногу гаечный ключ, а Елена Петровна озарилась вопросительной улыбкой.
Худо-бедно подтянули вентиль. Но в этот момент Наталья с силой нажала на кнопку и из бачка вылетело опорное кольцо вместе с пружиной. Пришлось чинить и его. Механизм сильно проржавел и провозились почти до обеда.
Леонид Палыч ругался:
- Вот, додавились до упора!
Затем наклонился к Генаше и сказал, вроде как только для него, но услышали все:
- От этих баб в хозяйстве одно какое-то броуновское движение!
Затем вымыли руки и сели обедать.
Леонид Палыч не спеша ел чохохбили, приправленный диковинными травами, по-грузински окуная белый хлеб в густой наваристый бульон, и словно сибирский кот, время от времени мурлыкал себе под нос:
- Дави на газ, на мысли, и на кнопку…чтоб избежать в итоге нервотрёпку…
Елена Петровна всплеснула ладонями:
- Лёня, тебе не нравится моя еда?!
- Ну, что ты, что ты… как же может не нравиться это волшебное блюдо?
- Тогда ты должен выражать за столом лишь благодарные слова восхищения, а не болтать всякую ерунду!
- Ох, спасибо Сулейману…- сытно произнёс Леонид Палыч, отставляя от себя пустую тарелку.
- Вот, никогда от него благодарности не дождёшься!
После обеда тесть с зятем расположились в гостиной смотреть по телевизору футбол.
Вскоре оттуда раз за разом стали доноситься то Генашины вопли: «Мазила! Очки надень, юродивый!»
То бесконечные Палычины сентенции: «Дави! Дави! Дави до упора шпану замоскворецкую!»
Наконец Елена Петровна не выдержала. Она выскочила из кухни, распахнула дверь в туалет, сорвала со стены миниатюру и, вбежав в гостиную, швырнула ею скомканной в Леонида Палыча.
- На, получай, изверг! Всю жизнь ты мне переломал своими солёными матросскими шутками!
- Ленушка, да что ты, Ленушка?! Я ведь не хотел…мы ведь только с Генкой про футбол…
Но Елену Петровну было уже не унять. Она лежала на кровати в спальной
и, рыдая, без конца причитала:
- Изверг, изверг, изверг…
А возле неё хлопотало всё семейство: и Наталья, и Генаша, и Леонид Палыч, со стаканом валокордина в дрожащей руке…