Летний вечер дышал прохладой. Остатки недавнего ливня хрустальными каплями на зелененьких листочках молодой буйной поросли. По мокрым улицам небольшого города с облаками водной пыли вслед проносились редкие машины. Впереди на далеком перекрестке мигал желтым глазом светофор. Стараясь переступать теплые лужи, по дороге неторопливо шли он и она.
- Чудесный вечер, - ее голос нарушил молчание, - чувствуешь, какой воздух? Кристально чистый, душистый.
- Да, - он тоже старался дышать полной грудью, - а деревня на въезде была, заметила? Зимогорье называется. Зи-мо-го-рье. Как в сказке.
За центральной площадью с розовым храмом дорога спускается вниз к большому озеру с лесистыми островами, закрывающими другой берег. На окраине самого большого в угасающем закате светились купола старого монастыря. Они подошли к воде, в безветрии слышался тихий размеренный плеск воды. Метров за сто левее в воду уходила каменистая насыпь, в начале которой светилось огоньками кафе, для последних посетителей играла негромкая музыка.
- Не кури сейчас, - она заметила, что он опускает руку в карман, - потом покуришь.
- Хорошо здесь, - как-то отрывисто проговорил он, - а она уже никогда...
- Ты опять, - улыбка умиротворения моментально сошла с ее лица, в голосе зазвучала злая обида, - и что? что ты сделаешь? Зачем ты опять вспоминаешь!
- Ладно, - молодой человек хотел быстрее исправить эффект неосторожных слов, он и сам не знал, зачем об этом заговорил, - все, забыли. Извини, ну? Забыли же. Не буду больше.
Оба с минуту смотрели на огромную водную ширь.
- Пойдем вдоль берега, - неуверенно предложил он.
- Пойдем, - она протянула ему маленькую ручку с холодными тонкими пальцами, которую вырвала у него после последних слов.
- Почему у тебя руки всегда теплые, а у меня нет? - она много раз говорила ему это и не ждала сейчас ответа.
- Скоро в гостиницу пойдем, лучше завтра утром встать пораньше. Надо еще кругляк найти.
- Что?
- Ну, магазин круглосуточный, где-то в центре должен быть, тетенька в гостинице говорила.
***
В простенький двухместный номер они вернулись уже за полночь. Накопленная за день усталость, но молодость, молодость хотела любви, и они любили друг друга, с жаром, неистово. Потом она заснула, быстро, уже через пару минут.
Усилием воли он научился гнать от себя страшную мысль. Но с того дня не мог нормально засыпать, надо было дожидаться, пока глаза начнут закрываться сами собой. Только не засыпать, не ждать сна даже пяти минут. Приятная прохлада номера, последним осознанным движением он натянул на себя одеяло. Образы прошедшего дня плавно перетекали в обрывки снов. И вот, из глубины подсознания неожиданно яркая картина: стройная невысокая женщина входит в комнату, идет к светлому шкафу и неторопливо снимает бежевую синтепоновую куртку. Привычным движением руки поправляет прическу...
Ему хочется застонать, он до боли, до онемения сжимает зубы. Потихоньку встает и выходит из номера, длинный коридор в полумраке, лестница, большое окно. Нет ничего спиртного, он достает пачку сигарет. На маленький город опускается короткая летняя ночь. Полураздетый он стоит у окна, стройная женщина немного за тридцать с доверчивой нежностью заглядывает ему в глаза, и он до тошноты, до головокружения курит одну за одной.
Я очень прошу прочитавших и верящих в Бога людей помолиться о душе трагически умершей Марины