***
Ты мне не снишься. Никогда не снился. И почему я думала, что смерть это изменит? Для меня она ничего не изменила, ты никогда и не был моим. Все моменты краденного счастья хранятся в дальней комнате моей памяти не потревоженные ничьим присутствием. Ты не был моим, а сейчас ты просто ничей, хотя поначалу казался ближе, чем при жизни и я ощущала твое присутствие.
Год пролетел и как ураган, поднял с земли много пыли и грязи. И я впервые не лечу вместе с ветром, я стою на своих ногах, встречаю лицом его жаркие порывы и этот ветер совсем как у нас, в степи, не приносит прохлады, забивается в ноздри и мешает дышать. Но между нами ничего не изменилось, только большой кусок сердца, вырванный когда-то, с трудом приживается на старом месте. Даже не знаю, любила ли я тебя? Ты был, как кусочек уравнения, просто все встало на свои места. Ну, знаешь, босые ноги в сандалиях, голубая рубашка и волосы, пахнущие солнцем. Я не знаю, у вас там, на небе, принимают электронную почту? Почему не говорила об этом при жизни? Хотя ты и так знал. Ты наверняка знал, иначе, зачем ты бежал от меня?
Ты пропадал, беспощадно транжирил драгоценные минуты, чтобы свалиться как снег на голову. А я сутками вслушивалась в шум каждой проезжающей машины, вздрагивала от звонка в соседнюю дверь. Помнишь, как ты пришел с ведром лука, а я открыла тебе дверь?
- Кто ты мне?
- Кто я тебе?
- Ты мне любимая!
Никогда во всей моей нелепой жизни не было так до конца, так искренне.
А еще я помню вокзал. Толпа родственников, отец в свободной ситцевой рубахе, вытирает со лба пот, кряхтит и смущенно складывает платочек в несколько раз. И все понимают, что со мной происходит. Мне по неизвестной причине надо уезжать. Хочется поскорее сесть уже в свой треклятый поезд, чтобы не видеть этих участливых лиц. Не могу дышать, ухожу, чтоб не видели, как я плачу. Время тянется безжалостно долго. Надо забираться обратно в свою тесную скорлупу, потому что это все не для меня. Счастье не для меня, нормальная жизнь не для меня. И там, где другие люди видят поле, для меня – бетон, стена. Не я ли сама для себя эту дорогу выбрала?
Прошло полтора года. Ничего не изменилось. Мне все так же больно. Только стал забываться звук твоего голоса, твой запах. И от осознания того, что никогда тебя больше не увижу, немного холодеют пальцы на ногах. Мне не чего больше скрывать, даже от самой себя. (Разве что это письмо) Как ты там? Не подашь о себе весточку? Я скучаю.