Я проснулась рано утром с твёрдой мыслью, что мне надо сделать что-то важное… ну, конечно, сходить в магазин «На углу» за кормом для собаки, отдать туфли в мастерскую, зайти к бабушке…
О, боже, что за звук? Это Его храп… Раньше я с умилением часами смотрела на то, как Он спит, слушала это храпение-сопение, как музыку, а сейчас хочется сунуть кляп в рот, чтоб не раздражал… любовь странная штука: сначала ты, как дурочка, терпишь все его капризы, готовишь вместо картошки, которую так любишь, макароны диетические, которые не переносишь с раннего детства, мясо с кровью вместо рыбы… каждое утро вместо любимого кофе глотаешь апельсиновый сок, потому что «полезный»… куришь раз в день, потому что «курение вредит здоровью»… и… чувствуешь себя самой счастливой на земле. Проводишь часы на неудобном маленьком, жёстком стуле возле компьютера, потому что он «занят делом», а ты «приготовь что-нибудь» и «побудь рядом»… Ты сидишь, вдыхая лёгкий запах Его тела, Его одеколона – Его запах, и ты рада так, как будто тебе пять, и дарят тебе три мешка конфет!
Он работает в ночную смену и ты лежишь одна на белых в красный цветочек простынях, уткнувшись носом в Его подушку, пытаясь уловить запах Его волос. Ты не можешь уснуть. Тебе не хватает Его дыхания, Его храпа, Его теплой спины, к которой ты прижимаешься ночью, чтобы согреться и уснуть, тебе не хватает Его.
Утром в 6:30 ты идёшь гулять с его собакой, на улице -4. Растирая ладонями плечи, пытаешься согреться в тонкой куртке, топчешься на месте, чтобы не подхватить простуду. Приходишь в тёплую квартиру, и вместо того, чтобы лечь под одеяло, варишь овсянку для собаки, перемешиваешь её с кормом, запах от этого всего идёт удушающий. И как бедное животное это ест? Потом идёшь в душ, потому что уже полвосьмого, и он придёт очень скоро. Выйдя из ванной, сушишь волосы феном, достаешь кофе «Нескафе Молотый» из ящика для белья. Идёшь варить его. Аромат свежесваренного кофе приятно расслабляет. Ты садишься у окна и закуриваешь сигарету, спрятав пачку под батарею. Вглядываешься в утренний туман, который начал уже потихоньку рассеиваться, радуясь, что ты по эту сторону окна. Докуриваешь. Он появляется в дальнем конце двора в 8:15, засунув, как всегда, руки в карманы. Пока Он поднимается по лестнице на шестой этаж и открывает дверь своим ключом, ты выливаешь остатки кофе в раковину, опрыскиваешь в бешеном темпе освежителем воздуха комнату, открываешь окно, бежишь в ванну, чистишь наскоро зубы. Бегом, возвратившись на кухню, надрезаешь уголок очередной упаковки апельсинового сока, разливаешь половину мимо стакана, хватаешь тряпку, бросаешь её на пол, с неуклюжестью, свойственной, наверно, неудавшейся балерине, располневшей после провала экзаменов в бальшой школе, делаешь выпады ногой, пытаясь вытереть разлившийся на пол сок. В это время ключ от входной двери проникает в нижний замок, а ты полощешь соком горло. Дверь открывается, а ты запихиваешь тряпку за боковую стенку холодильника, ту, что у окна. Быстро поправив волосы, машешь перед лицом салфеткой, чтобы не было таким красным, ещё немного размахиваешь ей в воздухе, надеясь, что это поможет загнать дым в окно, закрываешь форточку, одеваешь наушники и садишься перед выпитым, как будто только что, стаканом сока. Ты знаешь, что ещё буквально две секунды осталось до того, как он войдёт в кухню с улыбкой на губах в грязной, мокрой футболке и заляпанных, потёртых джинсах, поцелует тебя, достанет стакан из правого верхнего шкафчика и нальёт себе сок. Ты предвкушаешь наслаждение от его поцелуя, уже почти ясно чувствуешь запах его пота. Вот он, наверное, уже вошёл, ты не знаешь наверняка, у тебя закрыты глаза, ты делаешь вид, что наслаждаешься творчеством какой-то зарубежной попсовой группы, хотя не разбираешь ни мотива, ни, тем более, слов. Вот штора сзади шелохнулась… «Это Он…» мягкие губы коснулись тебя, ты открываешь глаза с деланным удивлением, тут же закрываешь, расплывшись в улыбке. Он обнимает «своё чудо» и «радость», снимает наушники с твоих покрасневших ушей (когда ты волнуешься, всегда первым делом ещё со школьной скамьи краснели уши) и говорит: «Доброе утро, солнышко!».
А дальше всё, как всегда… осушив стакан сока, он произносит уже тобою выученную речь, стоя напротив тебя так, что тебе приходится задирать голову вверх до боли в позвоночнике: «Малыш, я так устал, сегодня вся аппаратура ломалась, я выбился из сил, - пауза,- я немного посплю, а ты пока можешь заняться своими делами, у тебя их очень много, родная, я постараюсь тебе не мешать… но если что-то понадобится, ты меня зови…» Он выходит из комнаты, обернувшись в проёме двери, чтобы улыбнуться и подмигнуть тебе. Ты остаёшься сидеть на табуретке. Всё, чего ты так ждала всю ночь, опять не сбылось, потому что «аппаратура часто ломалась», а сбудется это тогда, когда ты захочешь выйти из дома по делам в короткой юбке и с тщательно уложенными волосами при полном марафете, который стоил тебе двух часов, проведённых у зеркала. Он выйдет, чтоб пойти гулять с собакой в коридор весь заспанный и лохматый. Его глаза округлятся, он присвистнет, притянет тебя к себе за талию, его рука спустится вниз, ты издашь лёгкий стон и тут же забудешь о том, что куда-то собиралась идти. А подружки в кафе будут ждать тебя полчаса, после чего откроют бутылку вина без тебя, будут гадать, где ты задержалась, а потом потонут в сплетнях и разговорах… забудут о тебе, развеселятся, устроят танцы. А ты спустя час будешь собирать с пола помятые вещи, пока он прогуливает собаку, вспоминать те два часа, что провела перед зеркалом, пока твой любимый пытался разлепить глаза…
- Нужно забить гвоздь для картины. Котик! Помоги мне…- тихо и жалобно, сидя у кровати, говоришь ты.
- Ещё минуточку, щас тут вот…хрррррррррр… настроим… уладим и искореним неприятности… всё оговорено в контракте…хррррррррррррррр…
ты укрываешь его оголённые плечи одеялом, решаешь не вбивать гвоздь, чтобы не разбудить, готовишь обед из трёх блюд, потому что «правильное питание – залог здоровья…» Так… что на сегодня? Суп на мясном бульоне с грибами, макароны диетические с курицей варенной, каша манная на молоке без сахара и варенья с кусочками свежего яблока… а ещё нужно сходить за кормом для его собаки…
Никакого интереса к тебе и твоим делам не наблюдалось, а тут… Здрасте вам! Это платье нельзя гладить, а оно так помято, что не поймёшь, что это Chanel…
Что за звук? Это его храп… О Господи, я уснула! Мне нужно ещё погулять с собакой, покормить её и сходить за кормом. Это же надо так звонко и противно! А с чего это я пойду куда-то в воскресенье утром? Спать, спать и ещё раз спать! А потом поеду к бабушке.
Понедельник.
Просыпаюсь оттого, что моё лицо облизывает пёс. В комнате, кроме нас никого нет… Где мой возлюбленный, не знаю, да и не хочу знать… подушка пахнет его шампунем и его потом! Надо сменить наволочки.
- Всё, всё! Встаю…
Надеваю свитер, джинсы, кроссовки, беру поводок… иду во двор, торчу там полчаса, после чего прихожу домой, иду в душ...
На плите варится кофе… закуриваю. Немного подумав, кладу пачку на стол. Достаю чашку.
Сегодня нет желания вглядываться в туман за окном… надоело, но я всё же взглянула на улицу. Заметив его, я подумала: «А зачем он всегда складывает руки в карманы? Что он там ими делает??? Зачем он мне вообще нужен?» я живу по какому-то дурацкому распорядку, ем какую-то дрянь, не могу делать то, что захочу и когда хочу, хотя я не в тюрьме… да даже не замужем за ним. Мне 22, у меня высшее образование, а я почти не выхожу из дома. У меня есть машина, которая стоит в гараже без дела. Мои подруги вообще скоро обо мне забудут. Мама в Италии, а я не могу даже в Сочи поехать. Я просто устала так жить.
Достаю ещё одну сигарету, закуриваю, твёрдой рукой снова кладу пачку на стол. Наливаю кофе со сливками. Уже 8:10. Смакую кофе. Достаю бабушкины булочки… да, да, те самые, что портят фигуру. Откусываю огромный кусок и уплетаю за обе щёки. Входит мой любимый и видит такую картину, которая, как я должна отметить, не уступает картине Репина «Приплыли» или как-то так… Он видит девушку в распахнутом халате, сидящую на стуле посреди кухни. В одной руке у неё огромная булка с маком, в другой сигарета и чашка кофе. Взгляд у неё голодный и довольный - у него на лице глубокое удивление.
Я с набитым ртом улыбаюсь, боясь, что содержимое может просто-напросто вывалиться. Непонимание и удивление на его лице сменяется яростью, а что дальше было не важно… Главное, что у меня есть теперь свобода… и я не буду жить в одной квартире с мужчиной, который диктует мне правила жизни, которые мне не нужны. Для меня больше не существует слова «запрещаю», потому что свою жизнь я буду строить так, как ХОЧУ сама!