/Прозерпина – богиня подземного царства, дочь Юпитера и Цереры, богини плодородия /
Человечества нет.
Это мираж в размягченных мозгах попсо – хомо, взболтанных всплеском реальности.
Кто, черт возьми, это в зеркале? Несовершенный шаблон.
Нет, Бог не создал тебя – он создал этого монстра.
Невозможно стать тем, кого в принципе нет. Человеком. И только.
Вокруг полно всякой всячины ... Инопланетяне. Пришельцы. Ангелы. Демоны.
А людей нет.
Ты мне не веришь? Посмотри в зеркало.
… - Сука, куда ты прешь! – наглый толстяк в пропотевшей рубашке резко ударил носком кроссовка по переполненным сумкам. Там громко хрустнуло . Наверно, яйца…
Словно в ответ на это, что – то щелкнуло у меня в голове. Я стояла с огромными сумками на пыльной июньской улице и смотрела на монстров сквозь прохладные стекла кафе.
Один из них ради шутки надел любимую рубашку мужа. Второй нарядился в пеструю кофточку лучшей подруги Кати. Они наклонились друг к другу, соприкасаясь ужасными мордами , и неожиданно замерли…
Вы представляете, что это значит – выпасть из времени? Когда ты скользишь в безвоздушном пространстве , а вокруг нарисованная пустота?
Бедная, бедная дура.
Ты вышла замуж за эгоистичное чмо. Ты инструмент для его удовольствий. Функциональное приспособление для повседневных потребностей. Повариха на кухне, леди в гостиной, проститутка в постели…
Вы уже, наверно, слышали.
Как по – вашему, это может сказать человек? Если, конечно, не считать человека двуногим животным без перьев… Диоген бродил среди белого дня с фонарем – но никого не нашел.
У других тоже не вышло. Каждый из нас видит в людях ходячие порции личных удобств. Наше духовное «я» отдано в лапы монстров.
- Милый, привет! – я зашла в кафе и улыбнулась мужу. – Занеси домой сумки…
Подтолкнула к его ногам вспученные баулы, провонявшие тухлыми яйцами.
Присмотрелась поближе …
Боже, да он урод! Тупое недоумение в колючих маленьких глазках… Липкий, как у рептилии, треугольный язык…
Страшно представить, что когда – то мой сын станет похож на мужа.
В древней Греции зачинали детей от героев. Помните подвиг Геракла, за ночь посетившего пятьдесят девственниц? Родились близнецы, так что детей было больше …
- Бери сумки и тащи домой! – я невольно повысила голос. В кафе воняло, словно в драконьей норе – тухлыми грудами плоти. На Катю я не смотрела – боялась, что меня стошнит. Сколько бесстыдства в ее запавших, как при минете , щеках, в круглых глазах глупой галки…
В шлюхах так мало женского, что вернуть их к природе может только коитус. Непрерывный процесс самоидентификации. Только представьте : я женщина , раз в меня сунули член …
Да наплевать мне на сумки! Я громко расхохоталась и выскочила из кафе. Обязательства могут быть перед людьми - они не касаются монстров.
- Света, а как же дети? – прохрипел следом муж.
Монстры не производят детей . Они размножаются яйцами. И что вылупится из яиц – меня не трогает тоже.
- Где ты тут видишь Свету? – я в последний раз обернулась назад и показала мужу язык.
Прощай, Содом и Гоморра! Дурочка Света осталась там, как истекающий смертельным знанием соляной столп. Новая жизнь начинается с нового имени…
Я так задумалась, что сошла с тротуара.
- Поберегись !
Что – то больно ударило в спину. Я шлепнулась на асфальт, как перезревшая груша, и растеклась смятенной душой по шкале мироздания. Лежать на горячей земле было даже приятно, только откуда здесь эта мохнатая морда…
С детства страшно боюсь лошадей. И ненавижу кладбища.
А сейчас надо мной ржала лошадь. За ней стоял катафалк – огромный, мрачный, с барельефом из бронзы.
- Ты живая? – чьи – то сильные руки оторвали меня от земли.
- Не очень, – с робким намеком на шутку простонала я, боязливо рассматривая запряженного в катафалк угольно – черного зверя. Его могучая стать и волнистая грива не посрамили бы и Буцефала, коня отчаянного Македонского …
- Значит, тебе сюда ! – широкоплечий мужчина в темной одежде, напоминающей рясу, крепко схватил меня за талию и посадил на катафалк. В моей душе что – то дрогнуло…
- Куда спешим ? - спросила я беззаботно, устроившись среди груды увядших букетов. Они разомлели от июньской жары и пахли сладко и приторно, как французская пудра.
- На кладбище! – незнакомец повернулся ко мне и блеснул белозубой улыбкой сквозь густую тень бороды.
Ну, конечно! Куда же еще ехать на катафалке разочарованной женщине?
Я осмотрелась по сторонам. Город исчез вдали, как мираж, вокруг переливались волны трепещущей зелени …
- Меня зовут Петр , - у возницы были синие глаза и иссиня – черные волосы.
Я колебалась не больше минуты. Прозерпина – ну да!
- Прозерпина … – я глянула на него так, как никогда не смотрела на мужа. Раньше я не оценивала мужчин с точки зрения порции секса.
- Нехристианское имя, - перебирая вожжи, пробормотал бородач. Меня это расстроило :
- А вы священник ?...
- Был, только чина лишен … - Петр свел в прямую линию густые темные брови.
Я сразу вспомнила про упрямца Иону. Чего он только не делал, чтобы удрать от Бога!
Даже три дня провалялся в чреве кита…
А потом все же пошел в Ниневию проповедовать по Его воле. И предрёк, что через сорок дней безбожный город превратится в руины. Жители объявили пост, надели власяницы и покаялись в грехах. Бог в Своём милосердии пощадил Ниневию . А Иона рассердился тяжко и запылал гневом…
Ибо для гордеца его правота важнее спасения человечества. Ради своего эго он готов разрушить все. Понял ли это Иона – в общем, не важно.
Во всяком случае, это давно понял Бог.
Разговор прекратился, потому что мы подъехали к высоченным железным воротам. За ними по обе стороны уходил в бесконечную даль гранитный забор.
Заскрипевшие створки распахнул тощий, как гвоздь, мужичок в лихо заломленной набок замасленной кепке.
- Петя, кого ты привез? – он вздыбил кошачьи усы и с подозрением всмотрелся в меня, явно оценивая свежесть трупа.
- Материальное тлен, - пояснила я, пытаясь слезть с катафалка. – Бренная обитель духа.
Меня немного шатало от термоядерного кислорода и необъятных просторов.
- Дамочка, пить надо водку! – сочувственно покачивая головой, мужичок помог мне ступить на земную твердь. В амбре недельного перегара вокруг его рыжей кепки резвились зеленоватые чертики.
- Где ж ее взять? Прозерпина … - я протянула философу огрубевшую от вечных сумок ладонь .
- Федор, - мужская рука была такой же мозолистой, но без облезшего лака. - Ну, и чего мы тут ищем?
- Просветления, - заявила я пафосно. – Мантры. Парада планет.
- Не, у меня две чекушки, - развеял надежду Федор. – Ик, для парада не хватит.
- А как же праздник? – я разревелась , как девочка…Федор скривился :
- Слушай, мадам, успокойся! Щас тебе тут будет все!
- Посиди пока на лавочке… - он махнул рукой в сторону бронзовой девы с кувшином, наполняющей круглый бассейн . Из него лениво лакала воду большая собака, а чуть подальше, в тени ветвистого дерева, приютилась прохладная лавочка. За бассейном виднелась крутая избушка в стиле « Вампирская готика».
- Погуляю бесплатно, - расхрабрившись, шепнула я псине. – Рассчитаюсь натурой.
Собака оскалила пасть и издала странный звук. Честное слово – она засмеялась…
Что было дальше – я помню плохо. Федор притащил из домика водку, забродившие вишни и зеленый лук , а Петр добавил к десерту расплавленную шоколадку и половину селедки. После фуршета пришлось освежиться, и мы полезли в бассейн…
Собака оглушительно лаяла и хватала меня за мокрое платье.Федор успокаивал ее со дна бассейна:
- Жучка, тут мелко, не бз..и...
Потом мне захотелось осмотреть кладбище.
- Дамочка, не свались в яму! Тут их, наверно, штук шесть, - икая, предупредил меня Федор и захрапел под бассейном. Петр на минутку ушел в избушку и безвозвратно исчез.
Я тоскливо бродила по усыпанным гравием длинным дорожкам, считая взглядом могилы. Над землей закружился похоронный вихрь времени…
В моей жизни нет смысла. Есть дурацкие цели, добиваться которых меня заставляют спонтанные импульсы. Заостренные варварской, несгибаемой прямолинейностью.
Если любовь – то навеки . Дружба без примеси денег. Ну, и наука без цепкой оглядки на быстрый карьерный рост.
- Взгляды на жизнь, несовместимые с жизнью, - поставил диагноз врач неотложки, мой давний друг. – Дорогая, ты в коме !
Я уже безнадежна.
Я рабочая лошадь в третьеразрядном НИИ и слепая прислуга для мужа. По Сержу сохнет весь институтский бомонд .Как сохранить романтический вид инженеру, имеющему двух детей?
Просто – найти себе дуру.
Перегрызть пуповину – вот с чего надо начать. Дети останутся с мужем. Хватит цепляться за них, как за последний якорь спасения моей дрейфующей жизни…
Что – то торчало в траве. Я увидела его отчетливо, несмотря на скользящие сумерки.
Что – то круглое и волосатое, как … Голова. Я рассмотрела ее сквозь траву.
Крупную, со смуглой кожей, темноволосую голову. Крепко зажмурившись, я сосчитала до десяти. Потом открыла глаза… Под головой были плечи. Когда я открыла глаза в третий раз, это вылезло из земли уже по пояс. Спотыкаясь, я побежала к избушке , а за мной несся призрак мускулистого мужского торса. Я свернула с дорожки, под ногами разверзлась зияющая пустота, и я рухнула в бездну…
Сколько же на небе звезд! Боже, я вижу вселенную! Вот только почему в рамке?
А, это стены могилы. Если не врал доктор Моуди, сейчас прокрутится фильм про мою грешную жизнь...
Ждать пришлось долго. Надо мной пролетали планеты и полыхали миры. Моя жизнь не входила в их планы, даже и после смерти.
Небо светлело. Я попыталась приподняться и с содроганием наткнулась на что – то теплое … Меня догнал жуткий торс !
- Рррр… - пальцы слюнявил шершавый язык. Господи – это Жучка…
Я потрепала собаку по густой шерсти и с трудом села. Невнятный гул наверху превратился в отчетливые голоса.
- Говорю тебе, она в бассейне!
- Она свалилась в могилу…
- Куда вы дели Свету? - надрывался мой муж. – Мне сказали, что ее сбила лошадь… Потом увез катафалк… Куда вы спрятали Свету?
- Никакой Светы тут не было! – явно обиделся Федор. – Была шалава, имя не помню, что – то такое на «П»…
Началась драка. Жучка громко залаяла и заскребла когтями по стенам ямы. На меня посыпалась сухая глина вперемешку с собачьей шерстью . Пришлось подать голос:
- Между прочим, я здесь!
Сейчас самое время для Прозерпины восстать из царства мертвых.
Воцарилась кладбищенская тишина. Потом в проеме возникли искаженные лица…
- Они сказали, что ты умерла! Утопилась! Лежишь в могиле ! – обвиняюще тыча пальцем в обалдевших мужчин, истерически кричал мой муж.
- Для тебя так и есть, – я с достоинством отряхнула платье от глины и поправила волосы. Потом украдкой посмотрела на Сержа… За эту ночь он постарел на десять лет .
Муж робко взял меня за руку. И почему – то заплакал.
Если ты Франкенштейн, то зачем обижаться на монстров?
Мне отлично промыло мозги созерцание вечности.
Твой мужчина для тебя герой. Когда он переходит в статисты, появляются Кати…
Ты становишься зрителем в глупом спектакле, разыгрываемом для тебя.
Надо выйти на сцену .
- Я люблю тебя, Света….
Я тоже люблю . И плевать мне, что это так глупо…
…Вот представьте себе, Федор скульптор. Это его идея – бронзовые мужские торсы, зарытые между могилами . По пояс, по грудь , по плечи… на разную глубину. Они символизируют память об ушедших от нас поколениях предков.
Может, мы станем людьми ?
/Иллюстрации: "Прозерпина",1877,Данте Габриэль Россетти/