Дверь со скрипом открылась и в радиорубку вошла нахохленная Аглафена Леопольдовна.
- Вы как всегда вовремя Аглафена Леопольдовна, - сказали мы. – Запись у нас идёт, посторонним вход запрещён.
- Это кто у вас посторонняя? Я что ли? Да я, можно сказать внештатный сотрудник: хожу тут бесплатно всю правду-матку выкладываю.
- И по какому поводу вы сегодня пришли? Машина сбила или каток переехал?
- Никто меня не переезжал! И вообще, почему гостю 100 грамм не предлагаете? А то ведь уйду, так и не узнаете, зачем припёрлась.
- Вот вам 100 грамм, специально бережём, вдруг нагрянете.
- Ну, в общем так, возмущена я до корней двух своих последних зубов! Это что же у нас в городе творится!
- А что дороги опять не почищены? Так вроде снег уж сам растаял.
- Да причём тут дороги-то энти треклятые! Я про молодёжь правду вам пришла сказать.
- А что, хорошая у нас молодёжь: учится, работает, к будущему стремиться.
- Да? А ещё у ночников, банкоматов табунами целыми стоят, народ распугивают. Иду тут намедни аккурат к магазину ночному. Баранками себя на сон грядущий побаловать придумала. А девки-то энти, что творят! Стоят с ножонками голыми, без юбок и штанишек. Ветер им везде задувает. Потом вот мамкам и будут объяснять, что Ванька Ветродуй во всём виноват. В ручонках у их сигарки, во рту пиво держат-насасывают. Ясно, чё им ещё сосать-то? Я б конфетиков дала, да кончились у меня.
- Вы, наверное, не смогли молча пройти?
- Нет, конечно, это когда я молчала-то? Всю жизнь всем в глаза всё говорю! И тут тоже сказала, что не гоже девкам на ветру без штанов стоять, - детей не будет! У меня вот тоже раньше ножки красивенные были, бывало, в зеркало посмотришь – аж дух захватывало, но я ж юбку одевать не забывала!
- И к вам как всегда прислушались!
- Прислушались, прислушались! И послали так далеко, что еле ноги унесла! Но я ведь не сержусь. И то дело, а куда им идти-то? Куда деваться? У нас ведь для молодёжи в городе нет ничего. А потом хотят, чтоб дети рождались. Как же они рождаться будут, коль мамки с эких лет себе всё перепростудят. Толи дело в мои времена! Помню, надену платье цветасто всё в крупный горошек, каблуки на босы ноженьки нацеплю, приду на танцы, так у Ваньки маво аж башню от любви сносило...
- Ефросинья Леопольдовна, давайте в другой раз. Некогда нам!
- Вот, вот так и получается, что вам некогда, другим некогда. А молодёжь у ночников и банкоматов пропадает.