Правило номер 13… Если началась потасовка, постарайся поскорее ее замять и убедись, что она не вышла из-под контроля.
Медленно открыв глаза, он повернулся на постели к чему-то теплому, лежащему рядом, прикрыв глаза – и тут же вытаращившись на лежащее рядом тело, и при виде татуировки в форме дракона, он смог только перевернуться на другой бок, тихо застонав. Он опять переспал с этим козлом.
Прошло несколько недель с первого инцидента, закончившегося тем, что Рику проснулся с похмелья и увидел спящего рядом с ним Киёхару, воспоминание о прошлой ночи рухнуло на него. Минутное дело – он собрал силы в ноющем теле и столкнул Киёхару с кровати на пол, требуя, чтоб тот пошел вон, и, конечно же, за таким наглым ублюдком, как Киёхару, всегда оставалось последнее слово. Просто встав на ноги, не обращая внимания на то, что он голый, он ухмыльнулся ему и покинул помещение, заметив, что прошлой ночью он умолял о противоположном, что привело Рику в ярость.
С того дня он уже сбился со счета, сколько раз они спали вместе. Конечно, все было рутинно – они начинали о чем-нибудь спорить, и Рику начинал над ним глумиться, а Киехару остроумно парировал, но все эти препирательства заканчивались одинаково – тем, что он зарекся делать с Киёхару.
Хотя Рику не стеснялся словесно выразить ненависть к нему, оскорбляя его даже посреди акта, но этот ублюдок только усмехался ему, действительно, он отвечал ему только дурацким выражением лица, переводившимся как «Я наглый ублюдок», и если оно не задевало его за живое, а так было больше не к чему придраться, – но все это имело одно позитивное последствие. За недели, прошедшие с того времени, как они с Киёхару начали заниматься сексом, ни разу не заглянул Кё, и Киёхару не уходил к другим людям. Ему ни разу не пришлось уйти из собственной квартиры, чтобы не слышать, что Киёхару ****ся, и все потому, что Киёхару имел его. Безусловно, он гордился тем, что Киёхару не ходит ни к кому другому и вывел из себя Кё, который, узнав о случившемся, тут же нашел бы себе другого, наверно, но секс был хороший. Конечно, он всегда говорил Киёхару противоположное: лучше смерть, чем поднять тому самооценку.
Жалобно постанывая себе под нос, он снялся с матраса, направился в ванную и, повернув краны, забрался под душ, привалившись к стенке, холодная вода постепенно придавала ему бодрости. Дело в том, что он в последнее время не высыпался. Не то что бы он всегда помногу спал, но каждая минута считалась. Зажмурившись, он вслепую потянулся за шампунем и почувствовал, что ему протянули флякончик; он открыл глаза, хотя по лицу стекала вода, и увидел последнего человека, которого хотел видеть или думать о нем. Вырвав флякончик из его руки, он сощурился и оттолкнул его на другую сторону ванны.
– Что ты, блин, вытворяешь? Вылезай из душа к чертовой матери! Я не припомню, что пообещал поделиться с тобой моей горячей водой.
Он пытался отвести глаза, но это было сложновато, поскольку Киёхару стоял перед ним голяком. По крайней мере, всякий раз, когда он видел Киёхару голым, темнота скрывала его смугловатую кожу, и он вообще-то не привык рассматривать голых людей, а этот козел заявился к нему с наглым выражением лица, как ни в чем ни бывало.
– Да ладно, не надо. Ты все это уже видел. Ничего нового, так? – Он обвил его руками, усмехнулся ему в лицо, словно сильнее покрасневшее, когда он прижался к нему.
Пытаясь игнорировать его, он занялся переливанием жидкости в ладонь и быстро намылил волосы, пытаясь отстраниться, но этот ублюдок, похоже, крепко в него вцепился. Тихо и жалобно постанывая, он не открывал глаз, пока вода смывала шампунь. Было бы намного проще, если бы Киёхару был каким-нибудь лысым мужичком средних лет, без ноги или руки. Тогда бы ему было намного проще отказать ему, и он бы не был в таком затруднении, но кто-то проклял его и он встретил этого человека, и хоть ему и было противно признавать это, тот был совсем не урод.
– Ты прав, ничего нового с твоим маленьким членом. Глазам больно видеть его при свете, темнота хоть помогала тебе скрывать твой размер. – Оттолкнув его от себя, он быстро полез вон из душа, но рука обвила его талию, и он только охнул от разочарования, но оханье тут же превратилось в тихий стон, когда он почувствовал губы на своей шее, разочарованный тем, что тот, похоже, знает каждое его чувствительное местечко даже по прошествии нескольких недель, он полуприкрыл глаза, услышав, что тот шепчет ему в шею, достаточно громко, что было слышно на фоне журчания воды:
– Знаешь, можешь и дальше упрямиться и притворяться, но тебе же нравится, это ж видно невооруженным глазом, кого ты пытаешься обмануть?..
Рику сощурился в ответ и даже сам удивился, как умудрился вырваться, в гневе обернул талию полотенцем и, хмурясь в ответ, толкнул его обратно в ванну, хлопнул дверью и отправился к себе в спальню.
Остановился перед трюмо и взглянул на отражение, осторожно трогая синяки и отметины, которые тот так по-доброму оставлял ему на каждом сеансе. Потрогав самую свежую, только что полученную отметину, он мысленно повторял его слова, и как бы ему ни хотелось, чтобы этот ублюдок был неправ, но это было далеко не так. Ему действительно нравилось, ему нравилось сильнее, чем следовало бы, и сколько бы он ни повторял себе, что этого больше не повторится, – он все равно оказывался под ним; он залился краской при этой мысли и отвернулся от зеркала. Он сблизился с Киёхару намного теснее, чем планировал, и сколько бы его сознание ни взывало одуматься и остановиться, другие части тела говорили ему другое, и он знал, что если все останется по-прежнему – чувства, которые он питал к этому человеку, многократно возрастут, и эта мысль искренне испугала его.
~~~~
Лениво наблюдая за сидящим напротив собеседником, он пытался сдержать усмешку, поскольку «деловое» предложение к нему было далеко не честным, и похоже на то, что тот человек считал, что убедил его в своей честности. Хакуэ сидел по правую руку от него, Рику – слева, перед Хакуэ и Киёхару стояли пепельницы, и оба одновременно затянулись.
– Вы действительно полагаете, что мы будем вести с вами дела при том, что вы ввозите наркотики по такой высокой цене? Наверно, вы держите нас за компанию неотесанных дураков, но мы такие же бизнесмены, как и вы. Но вы скорее мошенник, и лишь по той причине, что я не обладаю такой высокой степенью, как вы, это не значит, что я совсем ничего не соображаю.
Бизнесмен нахмурился, сощурясь на Киёхару, отнюдь не радуясь тому, как компания головорезов разобралась в его схеме.
– Ну что ж, Мори-сан, надеюсь, вам удастся заключить сделку получше, чем со мной.
Поднявшись со стула, он прошел по комнате мимо ребят, Киёхару только насмешливо покачал головой, покосясь на Хакуэ.
– Уверен, у вас уже есть корабль, который мы можем одолжить для ввоза.
Хакуэ просто кивнул, взяв татуированными пальцами сигарету и быстро затянувшись, выдохнул полупрозрачный дым.
– Думаешь, я бы позволил нас надуть, Киё? Стареешь, наверно.
Киёхару просто ухмыльнулся ему и взглянул на Рику, который с виду боролся со сном, он сказал ему, что имеет право одеться, как ему удобно, и эта одежда имела отнюдь не деловой вид, и в данный момент он выглядел, как ребенок, пропустивший тихий час. Взглянув на татуировку, которая хорошо зажила, он усмехнулся ему в ответ, зная, что татуировка имеет больше значений, чем тот рассказал ему в тату-салоне, но, впрочем, Рику, упрямый гаденыш, не хотел этого не признавать.
Открылась дверь, и на мгновение он подумал, что это вернулся бизнесмен с еще одним предложением, но при виде знакомой низкой фигуры он точно понял, кто это. Он бросил ленивый взгляд на Хакуэ, который почувствовал, что сейчас станет интересно – Кё и Рику в одной комнате.
– Я задержался в доках. Я ничего не пропустил? – Кё нарочно сосредоточил внимание на Киёхару и Хакуэ, втащив стул между Киёхару и Рику, и на миг ему показалось, что Рику пялится, но Кё заблокировал ему поле зрения. Он зажал губами сигарету, лениво обвив пальцами цилиндрическую палочку, он отвел ее на несколько дюймов от губ и выдохнул полупрозрачный дым.
– Ничего особенного, всего лишь мошенник.
Кё просто кивнул головой и покосился на Рику, решив что-то сказать ему, но тут заметил дракона на его коже, резко повернул голову и схватил того за руку.
– Нет, ты измываешься? Ты разрешил ему набить татуировку клана, блин?
Киёхару не успел сказать ни слова, как в разговор вмешался Рику, вырвав руку у Кё:
– Чего? Наконец допетрил куцым своим умишком, что мой статус выше твоего и я никуда не денусь?
– Нет, я наконец понял, что Киёхару обкурился и разрешил тебе набить тату.
Он вскочил со стула, и Рику немедленно повторил то же самое, а остальные присутствующие колебались, стоит ли им вмешиваться в спор, зная, что это гиблое дело, которое не стоит траты их сил.
– Не выпрыгивай из штанов, потому что он не поможет тебе «выплеснуть стресс», ты как будто просто ревнуешь, и ты наконец получил по заслугам.
Хакуэ покосился на Киёхару и прыснул, осознав, почему Киёхару выглядит более довольным и наглым, чем обычно: он наконец осуществил то, чего добивался целый год. И конечно, споры этих двоих были, как всегда, забавными.
– Твою дивизию. Ты – проклятый… – Он запнулся, наконец осознав, почему Киёхару не заходит к нему на ночь или не приглашает к себе. Он занят с этим проклятым гаденышем. Вот в чем дело-то, Рику займет более важное место в жизни Киёхару, и ему не нужно, чтобы этот гаденыш занял его место, завладев вниманием Киёхару. Мерзавец Рику перешел все границы дозволенного, и ему необходимо решить эту проблему.
– Так он тебя имеет? Странно, почему он не приполз обратно ко мне, потому что мы все знаем, что ты отвратительный любовник.
Естественно, Киёхару мог бы вмешаться в спор с самого начала, но смотреть на их препирательства было веселее, чем смотреть телевизор. Но он был готов вмешаться, когда речь пойдет о серьезном. В данный момент они с Хакуэ развлекались, наблюдая за ребятами, бранящимися, как дети.
– Какая, блин, разница, что я делаю, но, знаешь, лучше так, чем слушать, как ты стонешь из спальни, как сука.
– Я уверен, что ты орешь, как девчонка! Сначала он разрешил тебе набить тату, а потом стал трахать тебя. Из-за тебя он потеряет всё, и я не знаю, какого дьявола он в тебе нашел! Он у нас тут долго не продержится, если и дальше будет с тобой трахаться и делать всё для тебя…
Рику открыл рот, но, прежде чем он успел ответить, поднялся Киехару, раздавив сигарету в пепельнице. Ему осточертело выслушивать их препирательства, и поскольку Кё вел разговор, было кстати вмешаться, пусть Хакуэ и наслаждался поворотом беседы.
– Хватит! Друг друга поливайте грязью, даже в моем офисе, разрешаю, – но ты, Кё, начал оскорблять мои решения и сомневаться во мне. Я отдаю себе отчет в своих действиях, а ты, будучи частью этого клана, не имеешь права сомневаться во мне. Вы оба ведете себя по-детски, а не как братья. Потому что, для забывчивых, если вы вступили в этот клан, то все наши стали вам братьями, неважно, как вы к ним относитесь.
Кё просто сощурился на Рику, который ухмылялся, и с каждой секундой у него росло стойкое желание дать ему по морде. Он покосился на Киёхару и просто пожал плечами.
– Я не сомневаюсь в тебе, но по-моему, этот хмырь ослепил тебя, и если ты будешь и дальше ему всё позволять, то он тебя предаст, и тебе будет очень больно. – Он вышел из-за стола, открыл дверь и перед уходом буркнул: «Пока!», более чем решившись претворить в жизнь свой план и избавиться от Рику.