Правило номер два… В штаб-квартире банды, когда ты с кем-нибудь здороваешься, сиди в позе сейза (ноги под собой) и позаботься спрятать большие пальцы в кулаки. Большой – это самый важный палец, поскольку его отрежут последним, если ты много раз опозоришь банду. Прятать большой палец – это также знак уважения к оябуну (главарю).
Правило номер пять… Когда разговариваешь с вышестоящими, никогда не суй руки в карманы и не складывай руки на груди.
– Не забудь, чему я тебя учил… – Глаза уставились на белобрысого парня. Тот нервно ерзал на месте, и было ясно, что он немного нервничает перед встречей с тем, кто мог вышибить из него дух или убить во мгновение ока. Рику повезло, что он всего раз или два встречался с оябуном, и оба раза были далеко не из приятных, поскольку Киёхару пытался учить его жизни при начальстве.
– Зачем, черт возьми, нужно столько правил? – Он насупился, еще не совсем проснувшись, хотя скоро должен был быть рассвет. Адреналин все еще бушевал в его венах после перестрелки в доках и встречи с главарем новой возвышающейся банды, которому, похоже, нравилось рассматривать Рику, чего было более чем достаточно, чтобы вызвать у него дискомфорт. Даже хоть тот и сделал пару логичных замечаний о том, что Киёхару – испорченный, ребячливый человек… Однако ему было более чем любопытно узнать, как этот тип Кисаки так хорошо знает Киёхару. Впрочем, это понятно за первые пять минут общения с этой сволочью. С виду он был не слишком сложным человеком.
– Потому что правила создают структуру и порядок, без них ты бы подумал, что можно делать все, что заблагорассудится. – Пальцы обхватили пачку сигарет в кармане, большой палец прошелся по крышке, но он не решился вытянуть сигарету, зная, что не хватит времени покурить, – было грубо и неуважительно заставлять оябуна ждать, когда главный ожидал их в скорейшем времени.
– Киё… Откуда ты знаешь Кисаки? – Любопытные глаза уставились в ленивые очи, позарез было интересно. Киёхару редко рассказывал о своем прошлом, и теперь, если уж это прошлое вынырнуло в присутствии Рику, он был твердо намерен узнать все, что можно. Это было справедливо, поскольку Киёхару знал о нем многое. Это было в какой-то степени забавно, поскольку Киёхару знал его биографию, но сам он знал только основное, что знали и все остальные.
– Сам бы знал – может, тебе бы и сказал, но я без понятия. – Машина остановилась перед зданием офиса, заходить в который было менее чем интересно Рику.
– Ты как всегда без понятия. – Его голос фонтанировал сарказмом, но Киёхару не хаманул в ответ, и член якудзы открыл дверцу, входя в роль бессердечной сволочи, каким Рику знал его.
С глубоким вдохом он выбрался из машины вслед за Киёхару, напоминая себе спрятать большие пальцы в кулаки, глаза изучали каждое движение спутника, и сейчас он был уверен, что является не более чем отражением Киёхару, но если бы он подвел Киёхару, пришлось бы расплачиваться обоим.
Глаза нервно изучали здание, забитое членами якудзы, слонявшимися по коридору и в холле, и нельзя было не назвать их угрожающими. Похоже, сделавшись оябуном, человек обзаводился самыми сильными и свирепыми с виду соратниками, но конечно, все это был только внешний вид и ничего более, чем отпугивание людей. Вот люди Киёхару были костлявые, низкие, высокие, худые, но с пирсингом и татуировками тоже имели устрашающий вид – и не только вид. Они обманывали врагов своей внешностью, которая являлась преимуществом, все-таки когда на твоем пути становится гора мускулов – ты заранее ожидаешь нелегкой битвы, но когда на твоем пути становится какой-нибудь костлявый типок, ты ничего не боишься – в том и было преимущество, которое было у Киёхару с его людьми, может быть, поэтому он всегда выбирал непритязательно выглядящих ребят, по крайней мере, с виду. Он полагал, что Киёхару не полный идиот, поскольку он все-таки входил в банду Ямагучи, вне которой он был не более чем идиотом, которого ему хотелось убить всякий раз, как тот открывал рот.
Все мысли и глум над Киёхару тут же вылетели у него из головы, когда он вошел в офис оябуна, весь напрягшись и стараясь держаться позади Киёхару. В конце концов его ошибки будут закрыты телом Киёхару, но конечно же, он, как сволочь, уселся в кресло, и переводя взгляд с оябуна на Киёхару, он заметил стул рядом с ним, быстро уселся и скопировал позу Киёхару.
– Вижу, Рику-кун все еще твой подручный? – развеселился оябун, и Рику смог только опустить взгляд. Это не слишком-то помогло – оябуну было хорошо за 60, он был лысоват и испещрен бесчисленными морщинами, но если бы оябун был симпатичный, было бы намного сложнее отвести от него взгляд.
– Конечно. Он постоянно ведет себя как упрямый осел, но я вижу в нем большой потенциал.
Рику вздернул голову, когда прозвучали эти слова. Всякий раз, когда Киёхару делал ему комплименты при начальстве, и он нервно кусал губу, чтобы не огрызнуться, повесив голову.
– Ну, я всегда доверял твоему выбору во всем, так что я уверен, что скоро увижу в нем то же, что и ты… надеюсь. – Пожилой человек положил руки на стол, изучая Рику, после чего запавшие глаза вновь вернулись к Киёхару. – Итак, о чем ты собирался мне сообщить? Я уверен, что это важно, если тебе пришлось увидеться со мной так срочно и так поздно ночью.
Киёхару склонил голову жестом «прошу прощения» и снова взглянул на пожилого человека, руки на коленях, и Рику изучал каждое движение, которое тот делал. Он не хотел выглядеть идиотом три раза подряд, но в отличие от Киёхару он в течение всей этой беседы держал голову низко опущенной. Это ограничивало его и удерживало от глупых слов и поступков, хоть у него и разболелась шея от неудобного угла.
– Как вы знаете, банда Генёша опять возвышается. Но похоже, у них во главе более чем способный лидер. Они уже украли груз, но мы смогли найти их. Лидер известен как Кисаки… Вам не приходилось о нем слышать, оябун? – Он поднял бровь, на секунду решив, что на морщинистом лице пожилого человека появилось довольное выражение, но оно тут же пропало, и Киёхару подумал, не играет ли с ним шутки его собственное сознание.
Он покосился на по-прежнему ссутуленного Рику, и возможность спросить его, не видел ли он того же самого, накрылась, – но в конце концов он знал, куда надо вести Рику, если он захочет насладиться кратким мигом молчания и отсутствием пререканий. Увы, но он немногим отличался от Рику. Ему не особенно нравились визиты в кабинет оябуна – просто из-за чрезмерной суровости, и он был уверен – будь он при должности, у него бы сделался инфаркт от стресса, давления и строгости, неизменно присущих занимающему такую высокую должность.
– Кисаки… Нет, ничего на ум не приходит. Видимо, не более чем какой-то молодой человек, который хочет примкнуть к якудзе. – Не отрывая тяжелого взгляда от Киёхару, он мановением руки подозвал мощно сложенного соратника рангом пониже, и тот положил на стол портфель и подтолкнул его к Киёхару. – Но я знаю, что ты займешься этой проблемой. Это оплата за следующий груз женщин с Филиппин. Передай Кё, а твоя забота – как избавиться от этой неприятности, которая пытается испортить нам репутацию.
Он поднялся, отвесил поклон начальству и потянулся к портфелю:
– Конечно, сэр. Примем меры быстро и по-тихому. Я дам вам знать, когда уберем их с дороги. – Боковым зрением он заметил, что Рику все еще сидит ссутулившись, закрыв глаза, и на секунду он был уверен, что тот заснул. Мотнув головой, он выдернул того из кресла, нажав рукой ему на плечо и заставив поклониться в знак уважения к начальству перед выходом из кабинета.
Рику опустил плечи, и тяжелая поступь превратилась в легкие шаги, эхо которых Киёхару привык слышать в квартире.
– Знаешь, если бы эти встречи были чуть повеселее, у меня бы не было таких проблем. – Рука потянулась к затылку и потерла горбинку на шее, которая образовалась от согбенной позы.
– Это не значит, что ты можешь засыпать перед нашим оябуном. – С медленно нарастающим раздражением он продемонстрировал Рику портфель, безусловно, встреча с такой важной шишкой была более чем напряженной, но он скучал по миру и тишине, которые были вызваны страхом Рику перед начальством. Его подмывало вернуться на второй раунд переговоров, чтобы были слышны собственные мысли, а не голос Рику с его нытьем и хамством.
– Я не такой дурак! Я не заснул. Я просто думал о своем, чтобы не сказать чего-нибудь и не поставить тебя в неудобное положение.
Эти слова Рику вызвали у него усмешку, но, не дав ему отшутиться или, быть может, сказать спасибо, кто-то преградил им дорогу.
– Слишком долго вы там торчали. Я уже хотел уходить. – Руки в карманы, мужик прислонился к дверце машины, на губах появилась натянутая улыбка, когда он увидел, что по пятам идет Рику, что его почему-то не удивило. – Я смотрю, твой сучонок, как всегда, при тебе. Это хорошо, что ты взял его в подручные, потому что, знаешь, меня бы ты не смог удержать на поводке. – Он стоял, поставив ногу на шину, оттолкнулся от нее и направился к напарникам, забрал у Киёхару чемоданчик. – Это мне? – Татуированные пальцы обхватили ручку портфеля, Киёхару просто кивнул головой и почувствовал, что между обоими блондинами медленно возрастает напряжение.
Сам Рику сощурился при виде человека, которого он презирал сильнее всего из всех представителей якудзы, даже сильнее, чем Киёхару. С того дня, как он примкнул, Кё поднял кипеж, как это Киёхару взял его в подручные, но видя, что Киёхару не спешит изменить свое решение, тот немного изменил тактику. Унижал его перед соратниками, перед Киёхару, перед любым зрителем. Кё не уважал его, и он был уверен, что Киёхару противно с ними обоими, когда они собирались втроем, но он не мог сдержаться и смолчать в ответ на хамство. Он не мог принимать вещи такими, как есть, если была возможность прореагировать, и он был уверен, что именно поэтому он сразу понравился Киёхару и попал в его подручные. Так от считал. Нахмурясь, он скрестил руки на груди и нетерпеливо притопнул ногой, дожидаясь, когда Киёхару сядет в машину – пора как можно скорее уезжать отсюда.
– Выбирай выражения, я не из тех, кого всякий слабак может вот так взять и уебать, – Губы растянулись в улыбке, он был счастлив, что огрызнулся.
Киёхару уже успел пожалеть, что вышел из кабинета оябуна, увидев ожидающего их Кё. При виде него у него появлялись обязанности няньки, разнимающей драчунов, и он был уверен, что эти двое специально выводят его из себя и поднимают ему кровяное давление, не могут же два взрослых мужика так ребячиться? Во мгновение ока Кё встал перед Рику, а Рику не проявлял признаков страха, ровно стоя на ногах, и тут он понял, что был неправ теоретически. Когда эти двое видели друг друга, они тут же опускались до уровня драчливых пацанов.
– Ты мне это в лицо сказал, сука?
Рику сощурился, сжал кулаки, пытаясь сдержаться и не дать ему в репу, но с каждой секундой эта необходимость только нарастала.
– Ты вякаешь, как истеричка, тебя в холле слышно. Взял бы ты свои слова обратно, потому что, в отличие от тебя, я ни на кого не кидаюсь и не такой слабак, который пытается всех уебать и тем самоутвердиться.
Кё сощурился, рука взвилась в воздух – ну все, довел! – и Рику был готов перехватить его кулак, но прежде чем кулак Кё коснулся его, между ними влез Киёхару, не изменившись в лице, когда кулак врезал его в плечо. Скорее, его вывело из себя то, что эти двое устроили детские игры под окном оябунского офиса.
– Стыдитесь, вашу дивизию, вы меня позорите под окнами у начальства. Если мы на улице, это не значит, что нас не видно. Немедленно прекратили придуриваться, вы оба. Семье от вас никакого толку, сами понимаете. Уже целый год друг перед другом выёживаетесь.
Кё нахмурился, но опустил руку и кивнул головой, а Рику был даже благодарен Киёхару за вмешательство, потому что не особо горел энтузиазмом вступать в драку с человеком, не стоившим траты его времени.
– Да если б ты мог контролировать твоего сучонка, у нас бы не было таких проблем.
Рику сузил глаза, проталкиваясь мимо Киёхару и намереваясь хорошенько врезать, но Киёхару схватил обоих за руки и растолкал их.
– Уймитесь! – Мужики притихли, а Киёхару отобрал у Кё портфель и забросил его на заднее сиденье машины, глядя на обоих. – Лезьте, блин, в машину, а то пешком топать будете.
Кё покосился на Рику, пожал плечами и полез в машину, Киёхару – за ним, решив, что будет лучше для всех троих, если он разделит драчунов.
– Ты идешь, Рику?
Рику бросил взгляд вовнутрь машины, куда очень не хотелось забираться, потому что там уже находился Кё. Мотнув головой, он отодвинулся от машины.
– Я пешком домой.
Захлопнул дверь машины, сунул руки в карманы и зашагал вниз по улице. По правде говоря, до дома было далеко, а он устал, как собака, от насыщенного событиями утра, но солнце только поднялось над горизонтом, и идти пешком было приятно, потому что дул освежающий утренний ветерок.
Киёхару покачал головой и развалился на сиденье, лениво наблюдая за удаляющейся фигурой Рику, пока тот не скрылся за углом. Ему было не понять, почему эти двое с самого начала не поладили; они должны были стать кровными братьями, по той простой причине, что не уступали друг другу в наглости и хамоватости. Машина двинулась с места, и он закрыл глаза, торопясь домой, отоспаться, но он знал, что после встречи с Кё не заснешь.