Название: Теперь ничего нет.
Автор: Lunni
E-mail: lunagothic@mail.ru
Фэндом: ориджинал
Рейтинг: NC-17
Саммари: Когда привычный мир рушится, хочется убежать. Но стоит ли, а главное, получится ли?
Предупреждения: ненормативная лексика, насилие.
- У вас не будет закурить?
Высокий худой парень резко вскидывает руку. За долю секунды успеваю заметить шокер.
Эх, люди, люди... Что с вами сделала эта жизнь? Я третий раз за вечер получаю тычок шокером под ребра, всего лишь на просьбу закурить. И сейчас даже вставать не хочется уже.
- Э, братан, чего лежишь? Вроде не бухой. А, ясно, шокером шарахнули, - на одном дыхании протараторило существо неопределенного пола и возраста, склонившееся надо мной.
- Шарахнули, - вяло согласился я, желая оказаться на эшафоте, с правом последнего желания. Сигарету, и можно сдохнуть спокойно.
- Братан, ты это, вставай давай. Простудишься, - существо хихикнуло.
Я вздохнул, и решил всё же встать. Ведь не отстанет же.
- Вот и молодец, братан, вот и хорошо. Да, и это... Вот, держи, пока я добрая, - существо, оказавшееся всё-таки дамой, протянуло мне распечатанную пачку дешёвых сигарет без фильтра.
- Забирай все, там штук семь где-то.
Я взял. Так вот, как выглядят ангелы.
Существо улыбнулось, продемонстрировав четыре сохранившихся передних зуба, и удалилось, бормоча под нос:
- Что ж мы, не люди, что ли...
Я долго шарил по карманам, в поисках заветного коробка. Всё-таки нашёл... После первой же затяжки начался безудержный кашель. Никогда раньше не пробовал такие сигареты. Но докурил до предела.
****
Шрам на моей шее - это от него, на память. На память от того вечера, который сломал мою жизнь.
Когда-то всё было таким понятным. Закончишь универ, пойдёшь работать, потом женишься, детишек заведёшь... Теперь ничего нет. Ни иллюзий, ни стереотипов, ни планов. Спокойный холод сентября, остывающее закатное солнце и незнакомая улица чужого города - это всё, что у меня осталось. Ну, и ещё он. То есть, воспоминания.
Мы познакомились с Дэмом на дне рождения моей девушки, Мираны. Классическая студенческая попойка. Друзья друзей и их друзья. Всех, конечно, перезнакомили, но наутро немногие друг друга вспомнили. А мы, отчего-то, стали общаться. Через неделю он позвонил, и позвал меня прогуляться по заброшенному заводу. Потом мы ездили ко мне на дачу, и, упившись до розовых слоников, орали песни на весь посёлок. Наутро обнаружилось, что спали мы в огороде, тесно прижавшись друг к другу. Тогда я ничего в этом не усмотрел. Ну, подумаешь, напились люди, с кем не бывает...
Постепенно Дэм стал моим самым близким другом. Я проводил с ним едва ли не больше времени, чем со своей подружкой. Когда мне было хреново, я звонил ему. Он всегда помогал.
Всё было хорошо, пока я не решил расстаться с Мираной. Она вроде бы меня поняла, предложила остаться друзьями... Это было восьмого мая.
А вечером двенадцатого мне позвонила её мать, и срывающимся голосом пробормотала в трубку:
- Мирана... она... покончила с собой. Из-за тебя, сволочь...
- Что? Когда? Почему...
В ответ - короткие гудки.
Я никогда не был истериком. Но после того, как мне позвонили ещё пять человек и обвинили в её смерти, я едва не разнёс всю квартиру. Я плакал, совершенно по-женски подвывая от душащих рыданий. А потом вспомнил про него. Набрал дрожащими пальцами номер, далеко не с первого раза попав туда, куда нужно.
- Д-дэм, ты?
- Я. Солт, ты что, ревёшь там, что ли?
- Я... М-мира-на-а...
- Знаю, вскрылась. Ну и что? Вы же расстались, любви вселенской вроде не было...
- Она из-за меня, понимаешь? - Заорал я. И тихо, почти умоляюще, добавил:
- Приезжай. Пожалуйста.
Короткое "Жди", и гудки. Я швырнул телефон в стену.
И полез на подоконник.
Я не помню, сколько я там стоял. Помню ветер в лицо, и фонари. Бесконечное количество рыжих огней. Тишина...
И вдруг меня стащили с подоконника, а к подбородку прижалось что-то ледяное.
- Значит, сдохнуть решил, сука? Из-за тупой психанутой девицы? Тебе, значит, плевать на всё?
Сознание стало неожиданно ясным. За моей спиной стоял Дэм, держа у моего горла нож.
- Нет, Дэм, не надо... Я хочу жить...
- Ни хрена ты не хочешь, эгоист грёбаный.
- П-почему эгоист? - Я скосил глаза вниз. Слишком острый нож. Его любимый. Одно неверное движение - и я труп. Лучше не дёргаться.
- Ещё и слепой, к тому же. Никто тебе не сдался к ***м, ни дура эта, ни я, ни кто-то другой. Лишь бы не обвиняли тебя ни в чём. Ты, ****ь, нихуя не видишь и не понимаешь. Ничего... Я тебе глаза открою. Напоследок.
- Что это за...
- Заткнись, Солт. Ты в моей власти до конца своей чёртовой жизни. И я, может, тоже вскроюсь, но это будет потом, и ты об этом не узнаешь.
Он отпустил моё плечо, и через секунду я понял всё. Рефлекторно попытался отдёрнуться от беспощадных горячих пальцев, блуждающих у меня под футболкой, но только оцарапал горло о лезвие.
- Тихо, не шевелись.
- Я натурал...
- Мне похуй. Я всё равно убью тебя. Перетерпишь.
В отчаянии я попытался специально наткнуться горлом на лезвие. Слишком больно. Что-то потекло под футболку. Кровь? Пахнет кровью.
- Не надо...
Шершавые пальцы стиснули сосок. По телу прошла невольная молния удовольствия. Я резко выдохнул.
- Тебе понравится, - шёпот обжёг мочку уха, которую он тут же поймал губами. - Уже нравится.
- Нож... в крови... - способность ясно мыслить снова испарилась.
- Неужели? Ну, оближи, - он убрал лезвие от моего горла, и поднёс к губам, медленно сползая другой рукой под резинку домашних штанов...
Я вылизывал нереально тонкое лезвие с закрытыми глазами. Всё только наощупь, иначе порежусь от испуга. Кусочки содранной кожи, горько-солёный вкус моей крови, и его пальцы, поглаживающие мой член через ткань...
- У тебя стоит на меня. Хватит ломаться.
- Я... я и не ломаюсь. Только... хватит ножей...
- Тебя это не спасёт. Я сильнее, ты же понимаешь? - Нож с жалобным звоном грохнулся на пол, зацепив мои губы краем лезвия. Снова кровь... Слишком много крови. И пальцы уже не через ткань. Освободившейся рукой Дэм стиснул мою талию.
- Рискнёшь посмотреть мне в глаза, а? - Пальцы прошлись по головке, снова вызвав судорожный выдох.
- Да-а... - нет мыслей. Ничего нет. Только ты есть... Здесь только ты.
Молниеносным рывком он стащил мои штаны вместе с трусами, на мгновение приподняв меня в воздух. Легко, как невесомого ребёнка. Затем развернул к себе лицом, и, не давая опомниться, вцепился поцелуем в мои всё ещё кровоточащие губы, размазывая кровь языком. Больно... Я почему-то ответил. Кровь, и горечь крепких сигарет.. Всего лишь. Но ни с чем не сравнимо. Страх, злость, обида, боль... и - наслаждение. Сметающее всё. Коктейль, разрывающий на части. Вырываться? Зачем?.. Закрыть глаза... Раствориться.
Он немедленно оборвал поцелуй. Я издал непонятный полувсхлип-полуписк, и посмотрел на него.
- Смотри... - и ещё поцелуй. - Не закрывай глаза, смотри, - и ещё один. Короткие, злые, как укусы. С привкусом крови. Я мог только дрожать и хаотично цепляться за его руки, абсолютно не понимая, зачем. Бесполезно. В короткие вспышки здравого рассудка что-то внутри меня кричало, что я должен вырваться и прекратить это. Что это отвратительно... Но тело подчиняться даже не собиралось, оно подчинялось только его рукам.
Внезапно он остановился. И, сильно стиснув моё запястье, поволок через комнату. Я попытался освободиться, но он всё равно оказался быстрее. Больно завернув мою руку за спину, он швырнул меня на диван, и меньше, чем через секунду, прижал меня сверху своим телом. Я потерял способность двигаться вообще. Только слушал, затаив дыхание, как он возится с собственной ширинкой...
- Не дергайся, - прорычал он мне в ухо... И я тут же заорал от нестерпимой боли. На глазах снова проступили слёзы.
- Не надо... Остановись...
Слушать меня никто даже не собирался. Он насиловал меня, грубо и яростно вколачивая свой член в мою задницу. Адская боль, и снова запах крови. Её слишком много... Слишком. Больно. Больно. БОЛЬНО...
Я пытался отвлечься, пытался терпеть, пытался не плакать... Но даже когда слёз не осталось, я продолжал тихонечко подвывать, и шептать, что ненавижу его. А потом перед глазами всё поплыло. И вскоре окончательно исчезло...
... Когда я пришёл в себя, я обнаружил, что лежу в ванне. Дэм, склонившись надо мной, поливал меня из душа.
- Очнись... Очнись, чёрт бы тебя побрал... Очнись... Солт... Очнись, твою мать...
Я открыл глаза.
- Солт, ты идиот, - выдохнул Дэм, и выключил душ. - И я идиот. Встать можешь?
- Вполне, - вслух.
"Вряд ли", - мысленно.
Дэм, кажется, умел читать мысли. Он вытащил меня из ванны, взяв под колени и закинув мою левую руку себе на плечо.
Я попытался вывернуться. Он только сильнее сжал меня.
- Не дёргайся, блин, уроню же.
- Оставь меня в покое, - пробурчал я. - Я тебе не девочка.
- Ну, извини. Мне девочки не нравятся.
- Я заметил. А ты хорошо маскируешься, никогда бы не подумал, что ты пидор.
- Придержи язык, а?
Дэм притащил меня в комнату, и уложил на диван. Осторожно, не как в первый раз. Я от него отвернулся, поджав колени к подбородку. Болело всё. Причём ужасно.
- Очень больно? - Подчёркнуто-безразлично поинтересовался Дэм.
- Не твоё дело, отвяжись, - мне невыносимо хотелось, чтобы он ушёл.
- Моё, раз спрашиваю, - он шумно вздохнул.
- Слушай, ты идиот, или притворяешься? - Разозлился я, и всё-таки повернулся, поморщившись от боли. - Вот как бы ты себя чувствовал, если бы тебя изнасиловали, а потом мило интересовались твоим состоянием? Ах, да. Тебе бы понравилось.
- Это ты идиот.
- Почему это?
- Потому что... - не договорив, он опустился на пол у дивана, и заглянул мне в глаза. Захотелось съездить ему по морде.
- Слушай, ну, не веди себя, как девочка, - в голосе Дэма звучала усталость. - Трахнул - обиделась, теперь тут строишь из себя хрен знает, что. Я реально взбесился, когда увидел тебя на подоконнике, да ещё из-за этой... Я реально собирался тебя убить, взяв перед этим то, что давно хотел. Но доводить тебя до потери сознания не собирался абсолютно. Ты же мне почти отдался. Сам...
- Ничего подобного, - немедленно возразил я, скорее, просто из чувства противоречия. Прозвучало не слишком уверенно.
Он покачал головой.
- Можешь отрицать. Не важно. Тебе нравилось, мы оба это знаем. Солт, я ни у кого, ни за что не просил прощения. Никогда. У тебя - прошу.
Я молча смотрел на него. Странный Дэм. Очень странный. Дэм - это ведь большой татуированный зверь. Сильный и злой. Верный, но абсолютно неэмоциональный. И почему-то волосы распущены. Ни разу за полтора года я не видел его с распущенными волосами.
- Жаль... - прошептал он. - Жаль, что всё так. Не простишь ведь. Спи. Это быстро пройдёт.
Дэм поцеловал меня в висок, встал, и ушёл. На мгновение мне захотелось его остановить. Но я промолчал.
Я не помню, как уснул, но хлопка входной двери, кажется, уже не слышал.
****
Просыпаться я себе не позволял до последнего, краешком сознания понимая, о чём придётся думать. Но вечно спать невозможно, я всё-таки сполз с дивана. А следом на меня сползла лавина воспоминаний вчерашнего вечера.
Это было больше, чем истерикой. Больше, чем болью. Это было концом мира, для меня он больше не существовал.
Всё было хрупким, как позвоночник мелкой рыбёшки. Все мои мысли, планы, и прочая чепуха оказались иллюзией, которую Дэм искромсал на лоскуты. От меня остался лишь жалкий, дрожащий комочек плоти. Единственным желанием было сдохнуть. Немедленно сдохнуть, потому что невозможно было всё это осознавать.
Но я не смог. Суицид для слабых? Я когда-то бездумно повторял эту фразу вслед за другими людьми. Ведь это кажется таким простым. Всего лишь шаг за окно. Всего лишь кусочком стали по запястью. Всего лишь горсть снотворного. Всего лишь. А терять ведь и нечего уже, да никогда и не было ничего, что можно было бы потерять. Так почему нет? Только потому, что суицид для сильных людей. Не для тех, кто воет бессильно, однажды поняв, что жизнь не стоит и гроша ломаного. Не для тех, кто не способен новый смысл жизни надуть, как мыльный пузырь. Не для меня.
Поэтому я просто встал и вышел из квартиры, не потрудившись её даже запереть. Я не хотел больше видеть это место, не хотел вспоминать ничего. Я просто бежал в никуда, бесконечно отвечая на вопрос: "Братан, тебе куда?" безразличным: "Куда-нибудь". Я не считал, сколько раз меня били, я не запоминал названий городов... Вот только никогда не забывал вечер двенадцатого мая.
Боль прошла быстро. Зато осталось почти реальное ощущение его дыхания, его прикосновений, чёрт, да даже его поцелуев... Дэм снился мне, когда я спал на парковых скамейках и в подвалах, снился таким, что не хотелось просыпаться. Хотелось остаться там. И ещё, почему-то, очень хотелось, чтобы он не исполнил своих слов.
"...И я, может, тоже вскроюсь, но это будет потом, и ты об этом не узнаешь".
Не узнаю. Потому, что даже если он жив, он не будет меня искать. Да и не найдёт, даже если вдруг додумается. Я себя сам сейчас не найду.
Здесь мне самое место. Город бродяг и разрушенных домов. Я сам - разрушенный дом, с пустыми глазами-окнами, и разъедающим изнутри грибком. Даже есть не хочется, хотя я почти ничего не ем три месяца. Остался только никотиновый голод, и одна сигарета.
****
- Э, братан, вот ты где... Жив ещё? - Давешний четырёхзубый ангел.
- Жив, - бурчу, не открывая глаз.
- Тут за тобой эта... Пришли. А что ж мы, не люди?...
- Посмотри на меня, - а это уже не она... Чёрт! Я всё ещё сплю.
- Посмотри, я сказал. Солт... - и тёплая шершавая ладонь по щеке.
Я открываю глаза, и не думая целую Дэма.
- Привет.
- Солт, ты идиот.
- Знаешь, я люблю тебя.
Дэм фыркнул.
- Любовь придумали женщины.
- Тогда почему ты меня нашёл?
- Потому, что знаю.
Бродяжий ангел улыбнулся нам во все свои четыре зуба, и, пробормотав свою коронную фразу про людей, исчез во тьме подворотен.
26 апреля, 2009.
(02:31)