Я хотел только одного. Оставьте меня, пожалуйста, в покое. Просто. Это так просто сделать. Не надо за мной ходить, просить говорить, рассказывать всякую чушь. Оставьте меня в покое… Оставьте меня… в покое… Просто в покое… Просто оставьте. Сколько можно…
И так по кругу… Оставьте-оставьте-оставьте… Я не хочу говорить. Не хочу… Мне больно. Когда же вы все это поймете… Не хочу-больно-оставьте… Откуда только взялся этот придурок с синими глазами? Чего ему надо? Почему он не оставит меня в покое? Я устал. Я так устал ото всех…
За окном стояла зима… Деревья были в снежном одеянии. Укутанные и красивые. Холодная красота зимы. И тишина. Тишина особая. Такая тишина бывает только в сильные морозы. Когда ясный холодный вечер и пронзительный холод завоевывают город. Я смотрел в окно и молчал. Мне было хорошо. Тихо. Тихо…
Хлопнула дверь. Раздались быстрые шаги. Я повернул голову на звук. В проеме кухни стоял он. Тот, который постоянно чего-то хотел от меня. Нет, я знал, чего он хочет. Но я не мог. Не мог.
- Привет. Опять смотришь в окно? Что там? – его голос был вкрадчивым и каким-то… шоколадным… - Молчишь… Не надо, не молчи… Слышишь? Не молчи. Все закончилось. Закончилось весной…
Весна. Я вздрогнул. Мне не нравилась весна. Она пахла прелыми прошлогодними листьями, и свежей землей. Она пахла грозами и дождем. Она пахла весенними листьями на деревьях. Она пахла болью и смертью.
- Ладно. Молчи. Но двигаться ты можешь. Поэтому, поэтому мы поедем сейчас на берег. Давай, ребенок, одевайся.
Опять дергает. Когда это закончится? Ну, зачем куда-то ехать. Можно и здесь. В окно все видно. Сам вон тоже частенько смотрит в окно и курит. И думает. О чем-то думает… Наверное, о том большом коте, что я тогда видел.
- Так, ты будешь сидеть или все же оденешься? А дневник ты заполнил? Давай его сюда, а сам – брысь одеваться.
Я встал, сходил в комнату за дневником. Положил его на стол. Пусть читает. Если поймет. Леха раскрыл и удивленно посмотрел на меня.
- Замечательно, ребенок. Это уже интересно. Мне нужна практика. – тихо сказал он и углубился в чтение. Мне ничего не оставалось, как пойти одеваться. Алексей меня удивил и озадачил. Не знал этого. Не знал. Ладно. Возможно, я все правильно запомнил из его этой летней истории с аварией и чьим-то ребенком. Но если даже и неправильно – какая разница? Это его истории и его жизнь. Мне – не интересно. Я задумался…
- Ребенок, а почему ты решил, что я чувствую чью-то боль? Этого не было в моем рассказе. – как-то растерянно спросил он. Потом закрыл тетрадь и подошел ко мне. – Почему ты пишешь карандашом, а не печатаешь?
Я пожал плечами. Какая разница, как писать? Ведь карандашом даже удобней. Он приятный, теплый и живой, и бумага тоже, живая… И она умеет рассказывать тоже.
- Ладно, не стой с шарфом. Мы никуда не поедем. Раз не хочешь, значит, просто поговорим. Поговорим… Давай-ка, чай заварим. Тебе ведь нравится зеленый чай. – и взяв шарф из моих рук, он бросил его на подоконник. Шарф уютным котенком улегся и затих. – Похоже, тебе опять плохо. Перестань сосредотачиваться на предметах и действиях, и не надо так смотреть на меня, а то я надену очки. – сказал, улыбнувшись, Леха.
Я вновь умостился перед окном. За окном все также рисовался узор из тишины и мороза. Вечер сгущался, как краска. Тихо ступая пушистыми лапами, в город входила кошка-ночь. Кот, кошка… Почему я сегодня все время думаю о кошках? Что в них такого?.. Леха чиркнул спичкой и появился плотная молочная нота парафина. Свечи. Значит, будет чай при свечах. Хорошо. Мне нравится ночь и чай при свечах. Спокойно. Тихо и приятно просто молча пить чай. Молча… Нет, сегодня он будет рассказывать опять. Не понимаю, зачем мне его истории? Появились лепестки солнечного запаха с тихой мелодией росы. Они смешивались с яркими звуками свечей, и бутон лета с шелестом раскрылся. Теплые звуки начали меня окутывать…
- Открой глаза. Не закрывай их. Слышишь? Ты слышишь меня? – Леха сидел на корточках передо мной и растирал мне руки. – Не сосредотачивайся на предметах, звуках… Слышишь?
Я кивнул.
- Вот и хорошо. Давай к столу и хватит смотреть в ночь. – тихо сказал он.
Смотреть в ночь… Я глянул в окно и увидел желтый кошачий глаз в небе. Кошка пришла и уютно расположилась в зимнем городе. Пересел к столу.
- Просто пей чай и слушай меня. Больше ничего. Ты понял меня? Ни-че-го. Ты просто будешь слушать и запоминать. А завтра я опять прочту то, что ты вспомнишь из моего рассказа. Понятно?
Я взглянул на него и взял хрупкую чайную чашку китайского фарфора. Интересно, откуда у него такой красивый чайный сервиз… Сквозь тонкий фарфор просвечивал чай. Играл бликами и тихо пел.
- Ты читал Блока? Не мог не читать… Я видел вчера его томик у тебя на кровати. И так… «Ночь, улица, фонарь, аптека…» Да? – Люха улыбнулся.
Я глянул в окно. Ночь, улица, фонарь… Потом посмотрел на Алексея.
- Да, ты прав, аптеки нет. – рассмеялся он – Но, зато, есть снег. Снег, который кружится в свете фонаря… И был вечер пятницы… Да, вечер пятницы…почти ночь. Ты уже спал. А я, я сидел в кухне и смотрел в окно. Там также был снег и горел фонарь. И я пригласил на чашку чая Метель…
Леха осторожно глянул на меня, закурил и начал свою новую историю…