«Интересно», - однажды пронеслась мысль в голове человечка,
живущего на окраине вселенной. Там, где зеркальная гладкая
поверхность ночи встречается с бесконечностью.
«Интересно, думает ли он обо мне.»
Эта тревожная и сладкая мысль начала посещать меня с той
самой ночи. Когда смотрю в черноту высоты за окно. По ночам.
Когда не спится.
Конечно же думает!
Мне приятней себя тревожить и терзать сомнениями. В самом
центре моей просторной комнаты – поднимается ветвями вверх
столетний дуб. Толстокожий. С сочными плавно-резными зелеными
листами. Они никогда не желтели.
По кругу ствола вьется винтажем лестница. Чугунная, кажется.
С невообразимо мелкими и красивыми узорами, украшающими перила
На перилах сидят – тут и там бабочки, крылышки которых играют
цветом даже от ночного блика луны. Бабочки, сшитые из сверкающего
бархата. Синего. Зеленого. Красного. Черного.
Посмотри вокруг.
Стены комнат прозрачны. На каждом этаже – по одной квадратной
комнате. Комната – один этаж. Сквозь все три уровня стрелой в
небо растет, упершись корнями в плоть земли, столетний дуб.
Когда тебя еще не было. Когда нас еще не было. Был лишь он семенем.
Что посеяло время.
Тонким бисером на полу рассыпалось отражение звезд. Луна светит
сквозь витраж стеклянной двери, ведущей на мостик-балкон.
С которого, кажется, можно нырнуть в плоть черной бесконечности неба.
На полу рассыпаны подушки. Синие. Красные. Желтые. Черные.
Ступаю по ним босыми ногами. Здесь тепло. Даже, кажется, там,
когда ветер свищет с крыш, пророчит ледяные грозы.
Посмотри вокруг.
Сквозь плотное, чистое стекло стены. Ты видишь?
Сквозь стены – горный хребет горизонта. Далеко-далеко.
Где камни – Великаны усыпаны сахарной пудрой снега.
Сегодня такая ночь. Когда не спится.
Садись поудобней. На синюю подушку.
Я расскажу тебе сказку.
О том, как было все на самом деле.
На столе стоит стакан. Уже пустой. Он побледнел на фоне загорающегося зарей горизонта.
Тебе приснился сон, и ты тут же, сразу после утреннего пробуждения бежишь записывать детали его. Пока не забытые, но бегущие сущностью в небытие. Ручка отбивает неровные, но красивые буквы с кучерявыми завитками на частых абзацах.
Расскажи… что тебе снилось?
Дабы не превратить уникальный строй сна в обыкновенную прозу, обрываешь его на самой кульминации – вздохе на ромашковом поле. Так же точно, как поступил сон с тобой. Еще две капли утра – наступит день затем.
Теперь могу сказать точно, с небывалой уверенностью – тогда была весна. Но еще неокрепшая. А такая, что чувствуешь, как прорастает трава из-под плоти талого снега, и слышишь движение теплого воздуха. Утро, деревья, пение птиц, лес, солнце – все было обыкновенно. Именно так, как расскажет нам любая книга, сотворенная умелым ли, неумелым писателем. За ненадобностью описания, опустим этот момент. Поскольку, каждый, я думаю, кто хоть раз дышал воздухом на этом свете, сможет себе представить весеннее утро. Осталось только расставить декорации на нашей весенней сцене. Опрокинь за окно деревянного дома гигантский кувшин с прозрачно-зеленоватой водой. Пускай там будет пруд. Именно там – напротив тебя, сидящего у окна. Следующий взмах ресницами – мы видим лес за прудом. Сосновый. Можешь разбавить его кустами дикой малины, совсем молодой, да разнообразными по толщине и высоте бело-черными стволами берез. Деревянный дом, где ты сидишь и смотришь в окно, снаружи немного порос плющом. Он стоит в отдалении от всех. В самом лесу у пруда. Когда лето, сочные лучи солнца пробиваются золотыми стволами воздушных деревьев сквозь основную толщу леса. Из дымохода небольшого дома сочится струйка дыма. Такая, что исходит от горевшего всю ночь и потухающего к рассвету костра. Разверни разноцветный ковер на землю – зеленый, желтый, охра – это будут цвета травы весенней, которая уже освободилась от влажного дыхания снега.
(продолжение следует...)