***

Я молчала, а он не клал трубку. Меня просто раздирало надвое. С одной стороны, кто бы знал, как мне хотелось увидеть его. Это потому, убеждала я сама себя, что в ту ночь просто не удалось рассмотреть лица человека. А теперь предоставляется такая возможность. Так чего же ею не воспользоваться? С другой стороны, не выглядит ли это как скоропалительное согласие на свидание? Господи, да какие проблемы? Стоит ли тридцати пяти летней женщине комплексовать по этому поводу? Пока я собиралась с духом меня посетила трезвая мысль: что как ему действительно поговорить о делах его незавидных надо, а не сюси-муси разводить?
-Хорошо. Я буду в пять.
После этого мне стало не до отчёта. А к пяти часам я извелась совсем, потому, как любопытство меня доконало совсем.
Через центральный вход сновали студенты, торопясь, задевали руками, сумками. Поэтому, первоначально, я не обратила внимание на деда держащего меня за рукав.
Что такое? — Я постаралась отцепиться от навязчивого старика.
-Яна, прошу тише и не привлекайте внимания. Извините, но по известным причинам имею такой вот вид. Не возражаете, если мы посидим в кафе через дорогу?
-Игнат Владимирович, Вы меня не перестаёте удивлять. Артист, да и только. Если бы не знала, что вы будете меня ждать, вряд ли поверила в этот маскарад.
Потом подхватила собеседника под локоть, будто действительно престарелого, и направилась к переходу через дорогу. В кафе было прохладно. Мы заняли дальний столик у стены в отдалении от окна. Отсюда хорошо просматривался вход, а мы в своём углу вряд ли привлекли бы чьё-то внимание. Попивая неплохой кофе, поглядывали друг на друга. Игнат Владимирович улыбался, в глазах прыгали смешинки. И мне стало бесшабашно весело, как когда-то в юности от незлобивых проказ замирало сердце в ожидании неизвестного.
-Как вы нашли меня?- спросила я, удивляясь, что даже с близкого расстояния почти не заметно грима.
-Олег на все руки мастер. Через председателя дачного кооператива узнал адрес и всё остальное.- Потом, видя мой внимательный взгляд, добавил – И преображение это тоже его рук дело.
-А ведь я так и не знаю, как Вы на самом деле выглядите?
-Зато Вас теперь я успел хорошо рассмотреть, чему очень рад, поверьте. Утром нужно было уходить рано, простите, не попрощался и не поблагодарил. Но теперь надоедать не буду, – нашлось другое местечко. Да, кстати, Яна, зовите меня по имени. Не такой уж я дряхлый старик, каким кажусь.
-Мне так тоже проще. Но искали вы меня по другой причине, полагаю.
-Я хотел извиниться, что втянул Вас в эту историю, — он сделал паузу, а потом продолжил,- и думаю небезопасную.
-Поэтому нужна такая маскировка?
-Да. Я даже в своей квартире не могу показаться. Соседи у меня любознательные. Один так вообще работал со мной в одной фирме и живёт в одном подъезде.- Игнат опустил голову, с усилием потёр рукой лоб.- Тем не менее, я должен знать, что твориться в моём доме. Думаю, кто-то регулярно посещает квартиру. Если найдут, что ищут, то доказательства против кое-кого будут весьма неубедительные.
-А вы поселите Олега или Антона под видом квартирантов.
-Я думал об этот. Но это рискованно в том отношении, что тогда очень легко просматривается их связь со мной. Антону не трудно получать информацию, когда не знают кто он такой на самом деле. А Олег в отпуске и через пару недель должен вернуться в N. Он вместе с Лёней Шильманом, ну тем самым молодым адвокатом, который защищал меня в суде, открывают собственное дело. Их неплохо знают не только в N,но и в нашем городе.
Тринёв допил кофе, поставил чашку на стол и, опустив глаза, проговорил:
-Я уже не молод и что бы ни случилось, жалеть не буду, но не хочу подставлять ни ребят, ни Вас. Поэтому прошу, – держитесь от этого дела подальше. И не говорите никому об этом,– целее будете. Поверьте, они убивают не задумываясь.
Он встал, намереваясь попрощаться. А я подумала, что если этот человек сейчас выйдет за дверь, то вместе с ним уйдёт, что-то большое и очень мне необходимое.
-Сядьте Игнат и послушайте. Он снова пристроился на пластмассовом стуле.
-Я тоже не девочка и в жизни многое повидала. Знаю, что такое потеря родных людей, испытала предательство и одиночество. Я трудоголик и по этой причине не очень общительна. Живу замкнуто, так что событий в моей жизни происходит в настоящее время не много. Боюсь, депрессия меня совсем доконает. Так что не прощать мне Вас надо, а благодарить за то, что встряхнули старушку. Я дотронулась до его руки, сжатой в кулак Прошу и в будущем располагайте мной.
Последняя фраза прозвучала как-то двусмысленно и, почувствовав это, я покраснела. А когда взглянула на Игната, то невольно хохотнула. Он смотрел на меня, вытаращив глаза, а уши его были пунцовыми. То ли его привела в смущение моя ладонь, то ли последние сказанные слова. За гримом не видно было настоящего лица, но уши выдали его с головой. Потом, почувствовав весь комизм ситуации, сам чуть не расхохотался. Но с трудом сдержался, только глаза блестели. Мне вдруг стало легко и свободно. Я чувствовала, что могу сказать и сделать всё что хочу, и это будет правильно и Игнат меня поймёт и одобрит так же, как это сделала бы я сама.
-Вот что Игнат! Я снимаю у Вас квартиру. У меня идёт ремонт и голову приложить негде. Увидела объявление в газете и переезжаю хоть завтра.
На минуту Игнат онемел. Видимо не ожидал от меня такой прыти. И откуда у меня столько нахальства взялось?
-Это исключено. Я только что говорил Вам как это опасно влезать в мои проблемы.
-Пусть они будут и моими.
Потом мы ещё долго сидели, глядя в глаза друг другу, ища там ответы на свои нелёгкие вопросы. Потом снова говорили – каждый о себе и о нас обоих.