Что ж, пусть любовь послужит мне во благо,
Чтоб милость заслужить у Госпожи
Неравнодушной к вдохновенной лжи, -
Покорствуйте, чернила и бумага!
Я взбудоражен, ведь любовь - как брага:
В затылке ломит и рука дрожит.
И все же бой построчный не страшит,
Страшит меня скорей моя отвага.
Я не обучен рифмовать любовь,
Расшаркиваться, подбираясь к ручке, -
Я лев на воле, а в гостиной - гусь.
Но, взнузданный Амуром, тайно тщусь,
Что выправит он эти закорючки -
И в Госпоже моей взыграет кровь!