Ясень и Ласточка

 

        Это был совсем обычный ясень. Таких деревьев было полно в нашем лесу. Ни красоты в нем не было особенной, ни стройности, но почему-то из всех деревьев она выбрала именно его. Она была одинока и искала друга, который смог бы принять ее такую, какая она есть, со всеми ее проблемами, выслушать молча, без истерик и дурацких советов. Она боялась людей, боялась их осуждающих, а еще хуже, сочувствующих взглядов. Они представлялись ей похожими на  черных завистливых птиц, несущих на своих крыльях беду. А дерево было крепким и молчаливым, под его тенистой  кроной было прохладно и спокойно, и кора его источала еле уловимый запах ладана. Она приходила к нему, обнимала его ствол и лила свои женские слезы. Ясень молчал, и только ветер шелестел листьями, перебирая их, словно четки. Эти звуки походили  на молитву, и ей становилось легче, силы возвращались, а обида уходила.
          Так было и на этот раз. Но вдруг кто-то погладил ее по волосам. Она замерла от неожиданности и услышала голос - красивый и мелодичный. Ее ясень заговорил. Это была исповедь мужчины, много испытавшего в своей жизни:
- Когда я  рос в другом лесу, несносные ветры донимали меня своими нескончаемыми играми. Они сгибали мой ствол, ломали мои ветки, срывали мои листья. Но хуже ветра были огромные птицы, которые построили свои гнезда в моей кроне. Я не мог заснуть ни днем, ни ночью из-за их хриплых, пронзительных криков. Страшнее всего были их клювы и когти, которые портили мой ствол, причиняя мне нестерпимые мучения.  А тут еще какой-то бедолага решил свести счеты с жизнью и повесился на моих ветках! Это малоприятное соседство не только не оттолкнуло моих мучителей, а наоборот, они накинулись на несчастного с такой неистовой яростью, что мне стало страшно. Самое обидное, что я не мог вмешаться, а только беспомощно наблюдал за этим пиршеством. Видит Бог, я долго терпел, но конец приходит всему – закончились и мои страдания.
Началось все со строительства новой дороги, которая должна была пройти как раз в том месте, где я пустил корни, поэтому меня выкорчевали и бросили в соседнем лесу. Это тот лес, в котором мы сейчас находимся с тобой. Птицы, разумеется, разлетелись. Я думаю, что они вернулись в океан, туда, откуда и вышли. Только потом я понял причину их злобного нрава: им не доставало воды и шума морского прибоя. Но судьба была к ним благосклонна, и они обрели то, без чего не могли жить. Я тоже был свободным, но вырванным с корнем, лежащим, слава Богу, на мягком папоротнике. Мои ветви висели безжизненно и печально.  Быть может, и засох бы я навсегда, если бы не гроза, которая разразилась надо мной в одну из безлунных ночей. Молния так сильно ударила  рядом со мной и поставила меня на ноги. Тут же хлынул дождь, видно посланный мне небом. Мои корни стали постепенно углубляться в почву. Яма, вырытая молнией, и мокрая земля сделали свое дело, я укоренился. Вот каким странным образом я возродился! Только мой ствол навсегда остался наклоненным, но это даже к лучшему, ведь я теперь могу укрыть тебя от дождя и солнечных лучей.
Говорят, что только в бурю Дерево становится сильнее, а я если и стал крепче, то благодаря своему духу, а не этому исковерканному телу. Вокруг меня росли роскошные, прямые, устремленные ввысь соседи. Я же, скрюченный, без листьев, представлял, жалкое зрелище. Но, все-таки, я стоял на своих ногах!
Мой добрый друг папоротник развернул свои стебли, а это означало, что пришла весна. Она заставила все деревья распустить почки, но только не меня. Птицы пели в чужой листве. К своему удивлению я даже пожалел о том времени, когда на мне укрывались те большие хищные птицы. Маленькие птички подумали, что я умер и пользовались моими веточками для строительства своих гнезд. Они без устали летали туда – сюда, от меня, находящегося в длительной зимней спячке, к тем другим, живым и цветущим деревьям.
Несколько весен прошли, но почки на моих ветках так и не появились. Просто чудо, что меня не спилили! Я же чувствовал, что жизненные соки поднимались от моих корней к моим веткам все выше и выше. Самое странное, что я чувствовал это и зимой. Другие же деревья были обесточены и впадали в уныние.
Опять пришла весна. Однажды утром маленькая ласточка села на мою ветку и запела. Она пела так красиво, что слезы переполнили меня и через мгновение брызнули многочисленными почками. Ласточка улетела, а я страстно в нее влюбленный остался и ждал ее, но напрасно. Каждую весну я плакал от любви и пускал почки!
Прошли годы, я забыл о своей маленькой возлюбленной, скорее, больше не страдал от ее отсутствия. Вспоминая о ней, я оставался спокойным, ни один листок  на моих ветках не трепетал больше от боли. Наверное, благодаря этому спокойствию во мне открылось еще одно чудо – я перестал сбрасывать листья. Я стал таким же вечнозеленым, как самшит  и ели. Для осени я стал чужаком, зато дубы  меня зауважали и даже заговорили со мной.
И вот судьба еще раз наградила меня за все мои страдания – пришла ты и поплакала возле меня, как и я когда-то плакал, слушая мою весеннюю птицу.
А ведь ты могла бы превратиться в ласточку и свить гнездо в моей листве?  А может, лучше мне превратиться в любящего тебя мужчину? Нет, это было бы очень просто.
Слушая  исповедь своего друга, она вдыхала аромат ладана и восхищалась его стремлением жить. А может быть и в ней однажды снова проснется весна? – думала она.
Целый год она провела возле своего советчика, причащаясь из его источника верой и любовью. И вот мартовским утром после их очередного свидания она отряхнула со своих волос его листья, попрощалась и пошла к опушке леса, туда, где она оставила свою машину. Прежде, чем открыть дверь, она посмотрела в зеркало и увидела в нем не себя, а ласточку. И в тот же миг  почувствовала, что какая-то неведомая сила захватила ее, подняла в небо и понесла на крыльях обратно к лесу, который сверху был похож на огромное колыхающееся море. А маленький ключ долго падал вниз и, наконец, приземлился в мокрой от росы траве.