Код души глава 3. Обыск

 
               

         Когда мы поднялись на второй этаж и открыли двери квартиры, я сразу понял, что кто-то побывал  здесь в моё отсутствие. Моё жилище всегда выглядит так, как будто спец агенты  произвели  обыск, но своим намётанным глазом я сразу определил, что именно это и имело место. Точно так же подумал бы и любой, кто переступал порог моего дома впервые. Думаю, что это обстоятельство ввело в заблуждение незадачливых сыщиков: придя сюда, они, конечно, решили, что  их уже опередили, и, пораскидав туда-сюда бумаги, книги и прочее больше для проформы, удалились. Так, по крайней мере, я подумал, когда,  произведя тщательный осмотр, пришел к заключению, что  практически всё было на «своих местах».
         - У тебя, что был обыск? -  спросила Светлана.
         - Кажется, да.
         - Ничего не пропало?
         - Да вроде нет.
         - Интересно, что им тут было нужно? Компьютер и телевизор на месте. Что у тебя ещё есть ценного?
         - Ты же знаешь, ничего. Может, их заинтересовала моя диссертация? – скромно предположил я.
         - Не думаю, что твоя тема могла кого-то серьёзно заинтересовать кроме твоей руководительницы, но это явно не её рук дело. Ты позвонишь в милицию?
         - Да думаю не стоит, - с раздумьем сказал я, немного обидевшись на умаление роли моих научных трудов, обводя взглядом содеянное.- Раз ничего не пропало…
         - Ну, тогда давай я помогу навести тебе порядок, - предложила Светлана.
           Я категорически отмёл это изъявление доброй воли как совершенно неприемлемое, так как по возвращению моя благоверная сразу бы заметила преобразования, и мне бы   не поздоровилось.
         - Давай лучше посидим на кухне и попьём чайку, - предложил я, чтобы немного скрасить впечатление от увиденного.
         На кухне тоже было всё перевёрнуто кверху дном и с тем же плачевным для сыщиков или домушников результатом. Мне даже стало их немного жаль: бедняжки столько трудились, старались, подбирали ключи, рылись и копались, даже крупу всю рассыпали и не забыли поковыряться в мусорном ведре и ничегошеньки не нашли себе на поживу. Сами виноваты. Зачем забираться в квартиру к бедному российскому учёному? Это вам не заграница. Там, наверное, я и мне подобные могли бы  не разочаровать подобную публику. Но именно перевёрнутое мусорное ведро заставило меня призадуматься и навело на мысль, что это не были обычные воришки. Действительно, неужели они рассчитывали найти здесь пачки долларов или драгоценности? Что же им было нужно? Мысли мои лихорадочно заработали, и меня словно пронзило электрическим током: возможно, им была нужна та злосчастная дискета! Где же я её оставил? Кажется, я так и бросил её на своём рабочем столе в институте. Если до этого вся эта история с Николаем меня забавляла, то теперь какое-то подобие холодка пробежало по моей спине.
          Я не стал противиться настойчивому предложению Светланы убраться на кухне, так как погром, учиненный здесь, равно как и чрезмерный порядок в комнате, мог вызвать подозрения у моей  не без основания ревнивой жены в праведности моего поведения в её отсутствие. Моя гостья ловкими движениями сгребла всё лишнее и отправила в пакеты, затем так же быстро перемыла целую гору посуды, которая отнюдь не  являлась следствием сегодняшнего вторжения. Видимо не удовлетворившись тем впечатлением, которое она на меня произвела, Светлана как фея из волшебной сказки достала к немалому моему удивлению из своей обширной сумки  упаковки с нарезкой сырокопчёной колбаской и рыбкой,  пакет моего любимого персикового сока и пластиковую бутылку чудесного (как я в дальнейшем убедился) домашнего вина. На этот раз я не мог скрыть своего  восхищения. Если в ещё в дореволюционной России бытовало мнение о вечно голодном вечном студенте, занимающимся более революционной борьбой и изобличением класса имущих, то в наше время мы ощутимо продвинулись вперёд: от студента – к учёному.
       Светлане, чувствовалось, было немного неловко оттого, что она так основательно подготовилась к походу ко мне домой. Желая немного смягчить ситуацию, она, замявшись, сказала:
       - Это мне прислала мама (видимо, не одного меня спонсируют родители-пенсионеры). Очень много… Чтобы не испортилось, я решила отнести это тебе. Всё равно выбрасывать.
       - По-моему, колбаса ещё довольно свежая, - констатировал я, поднося к носу и вдыхая аппетитное благоухание мясной продукции. Я был очень горд собой, видя такие веские доказательства симпатии, которые ко мне без сомнения питали.
        Когда вино было выпито, и деликатесы съедены, по всему моему телу разлилось благодатное тепло, и я почувствовал, что готов для несколько иных подвигов. И, хотя тема разговора была довольно интересная (Светлана с увлечением рассказывала о статье, недавно скаченной ей из Интернета, о возможности существования жизни на Марсе), я оборвал её на полуслове тем, что поднялся, подошёл к ней, подхватив на руки, отнёс в комнату на кровать. Здесь я немало пожалел, что не разрешил Светлане произвести уборку, хотя бы  в отношении твёрдых предметов, без конца впивающиеся в бока и не только. Из скромности не буду утруждать читателя чтением эротических сцен, которые и так уже набили всем оскомину, к тому же после перенесённого в этот день, я вряд ли мог совершить что-нибудь из ряда вон выходящего. Помню только, что в самый острый момент в моём мозгу пронеслось, не произвожу ли я сейчас «вместилище» для какой-нибудь души, витающей в космосе миллиарды лет в ожидании своего звёздного часа.
        На следующее утро я встал необычно рано, приведя себя на скорую руку в порядок, (побриться опять не успел!) побежал в институт. Меня, как не странно, больше всего волновала судьба дискеты, оставленной  на рабочем столе. Волнение моё ещё более усилилось, когда встретивший меня вахтер сообщил, что кто-то пытался ночью влезть в  здание. Но злоумышленникам не повезло, так как именно в этот момент мимо проезжала патрульная машина и спугнула их, когда они уже почти проникли внутрь. Вбежав на этаж, трясущимися руками сорвав пломбу и отперев замок, я подлетел к столу. Бросив взгляд на моё рабочее место, посторонний мог подумать, что здесь тоже  рылись, но я-то сразу понял, что это не так. Дискета была на месте в ворохе отчётов о химическом составе крови крыс. Я подумал, что не мешало бы просмотреть эту дискету, пока у меня её не украли.  До этого я не серьезно отнёсся к бреду чудака-Николая, и тратить время попусту на всякую ерунду не хотелось. Но меня немного встревожило то обстоятельство, что он больше не преследовал меня со своим «великим открытием», не звонил, не появлялся после своего загадочного исчезновения с работы в обеденный перерыв. После его патетической, внезапно оборвавшейся речи в туалете, когда за ним закрылась дверка кабины, похоже, не только я, но и никто другой его не видел. Теперь же я просто сгорал нетерпением изучить таинственную дискету. Я уже протянул руку, чтобы включить компьютер и вставить её в дисковод, но вспомнил, что все компьютеры в институте входили в одну общую сложную систему, и для человека, разбирающегося в этом, не составит большого труда присоединиться ко мне в ознакомительном процессе. Какие-нибудь защитные манипуляции с моей стороны тоже могли бы вызвать подозрение. «Надо работать, как ни в чём не бывало до обеда, а затем пойти домой, отключить на всякий случай Интернет, и только потом удовлетворить своё законное любопытство».      
    
               
                ***
      
       Начали собираться сотрудники нашего института. День, надо сказать, не задался с самого начала. На улице кружила вьюга сырого липкого снега, ветер буквально сдувал с ног. Если бы не та невероятная скорость, с которой я сегодня мчался на работу, моя физиономия, наверняка, выражала бы не меньшее страдание по поводу давно ушедшего лета с его теплом и наступление долгой, тёмной, утомительной зимы с холодом, слякотью, морозами, злющими ветрами и прочими передрягами. Светлана пришла на работу самой последней, и, хотя ей сразу пришлось получить нагоняй от зав. лаборатории за опоздание, лицо её, к моему большому огорчению, излучало столько счастья, что его хватило бы растопить весь этот несносный снег за окном и превратить его в тёплый тропический ливень. Получить выговор за опоздание  в нашем институте было большой редкостью, так как все прекрасно понимали, что за ту зарплату, за которую мы сюда собирались, грешно было требовать выполнения даже таких  элементарных вещей. Это, как я думаю, явилось следствием того большого контраста в настроении заведующего и Светланы.



                ***
               
          Я с нетерпением посматривал на часы, а Светлана и начальник лаборатории посматривали на меня, но с разным выражением лица. Наконец я  всадил хороший укол последней крысе так, что она даже не пикнула. Я почесал её за её крохотным ушком. «Бедненькая, - подумал я, - скоро пробьёт твой час» Да, и час пробил! Пора обедать. Заметив, что начальник увлечёно разговаривает по телефону, я сорвался с места с быстротой молнии. Я бежал, колючие холодные снежинки хлестали моё лицо. Мне не терпелось узнать,  почему пропал Николай, и ради чего моё бренное жилище подверглось вторжению. Руки мои тряслись от возбуждения, на лбу выступил пот. На экране возникли цифры и формулы. Не буду утруждать вас теми кабалистическими знаками, которые содержал тот файл, тем более, что я сам там ничего не понял. Но одна мысль у меня всё же возникла: там ничего содержательного не было, а дискета и я вместе с ней сыграли роль наживки. Подлый Николай отвёл угрозу от себя, подставив доверчивого друга.
           После его чудесного исчезновения  я ждал не менее чудесного возвращения: мне так хотелось поскорее ему разъяснить больше знаками, чем словами, что я думаю о подобных типах. Плотно поев тремя пачками макарон  быстрого приготовления, я готов уже был выйти из дома. «Куда же спрятать дискету?» - подумал я. И нашёл самое подходящее место – сунул её в мятый ворох бумаг, в который превратилась моя диссертация после обыска.


                Продолжение следует