- Анализы очень плохие. Если не сделать операцию в течение месяца, то инфаркт и... Так что – решайте.
Врач протягивает мне направление. Я стою, совершенно оглушённая этим сообщением. Молчу. И понимаю, что моя жизнь делает крутой вираж в сторону и... Кончается.
- Всё. Вот с этой запиской вы идёте к главврачу. И как только освобождается место – вас кладут и через три дня операция.
Он смотрит мне прямо в глаза.
- Я сделал то, что должен был сделать. Теперь твоя очередь.
- Я поняла. Спасибо, вам, за всё.
Всей душой молю бога за эту бесценную помощь.
- Спасибо, - снова повторяю я.
... а дальше...
Операция прошла нормально.
В тот жаркий, знойный, без единого дождика июнь, все мои мысли были сосредоточены лишь на одном - на здоровье близкого и родного человека.
Всё остальное – после. Работа. Личные дела.
Изо дня в день, через весь город, как на работу, я ездила в больницу.
Эти десять минут моего личного времени, образовались совершенно случайно.
Я, вырванная из привычного ритма жизни, быстро втянулась в другой. Вся дорога – пешком до метро, долгая поездка без пересадки, маршрутка – всё было, как обычно. И только эта тропинка через поле, выбивалась из привычного рисунка утренней дороги. Тропинка эта была, скорее, приветом из воскресного дня или из отпуска. Тем более, что больница как раз и находилась за городом.
Может быть поэтому, моим личным временем оказались именно эти десять минут пешком от станции до больницы.
Я спускалась по ступенькам от платформы, переходила по мостику через крошечную речушку, поднималась в горку и ступала на утоптанную тропинку, петляющую через поле. За спиной – небольшой рюкзачок. Сразу включался какой-то внутренний автопилот, и ноги сами собой переходили на упругий, широкий шаг. А мысли, предоставленные сами себе, парили где-то очень далеко...
Я всё время мысленно видела воду. И всё время – разную.
... спокойное, плавное течение реки, где-то в Карелии. Такой спокойной, река бывает до или после порога. Тёмная вода реки, обрамлённая по берегам остроконечными верхушками сосен и елей. Ранним утром, когда все ещё спят, я тихонько выхожу из палатки. Иду к воде. Скидываю с себя всю одежду и... плыву...
... море, бескрайнее до горизонта, сверкающее миллионами солнечных искр... На рассвете выхожу из домика, завёрнутая лишь в огромное махровое полотенце. Спускаюсь на несколько ступенек, скидываю полотенце, вхожу в прохладную солёную воду и... плыву...
... и снова вода... Опять палатка. И опять раннее утро. Только на этот раз – озеро. В одной футболке, босиком иду к берегу. В прибрежных камышах прорублена широкая дорога к «большой свободной» воде. Солнце только что показалось над лесом противоположного берега. День накануне был жаркий, и вода не успела остыть за ночь. Над водой поднимается, то ли пар, то ли туман, непонятно. Капельки росы блестят на солнце, как драгоценности. Благословенная утренняя тишина. Вхожу в тёмную воду и... плыву...
В эти десять минут я всё время видела воду. Какую – это было совершенно неважно... Я просто точно знала, что никакого отпуска, тем более с морем, не может быть никогда. Никогда. Точка. И это были даже не мечты, ведь мечтать можно о чём-то более-менее реальном, а, скорее, видения.
Всё.
Тропинка кончилась.
Забор и проходная больницы.
Показываю пропуск и прохожу через вертушку на территорию.
Начинается новый день.
И таких дней было много тем летом...
Направление в санаторий на послеоперационный восстановительный курс...
Я вышла на работу...
Звонит телефон.
- Привет!
В трубке голос давнишнего приятеля. Он не появлялся на моём горизонте уже года три.
- Как у тебя с отпуском, а? Мы тут решили на недельку махнуть на Селигер. Есть одно место в машине и в палатке! Уезжаем в субботу рано утром.
В полном столбняке я молчу и только очень сильно сжимаю телефонную трубку.
- Ты где там? Ау! – орёт в телефон мой приятель.
- Я здесь, - только и смогла проговорить я...
... и я поехала!...
Теперь я совершенно точно знаю, что мысли – материальны.
И то, о чём мы думаем, рано или поздно, всегда происходит наяву.