БУРАНТИНА.
(В вольном узбекском переложении)
Пояснения.
Ассалом алейкум, джаноб дустлар! – Здравствуйте, уважаемые друзья!
Хо-ош – что-то вроде: «Во-от».
Джура – друг.
Бача – ребёнок.
Чойхона – чайная, зауксочная, столовая, трактир.
Битта – один.
Арак – водка.
Шурпа – суп.
Вах, яхши! – Ух, хорошо!
Казан – котелок (казан-мазан – то же что и каструл-маструл).
Паданарат – цензурное ругательство.
Салом – привет.
Менига – у меня.
Пьёз – лук.
Барабир – всё равно.
Хоп, майли – ладно, хорошо.
Бозор – базар, рынок.
Яхши булды – хорошо стало.
Тильпокча – шапочка.
Бошка – голова.
Маскоробоз – скоморох.
Мана бу касса – вот это касса.
Бош маскоробоз – руководитель скоморохов, начальник балагана.
Шайтан – чёрт.
Джураджон – друг (уважительное).
Пщак – кот.
Аралаш-куралаш – беспорядок.
Балик – рыба (балик-малик – рыба-мрыба).
Пилав – плов (пилав-милав – плов-млов).
Духонщик – чайханщик, повар.
Нухил – нюхал.
Рахмат – благодарность, спасибо.
Джиндистон – страна дураков.
Катта дарахт менга булды – большое дерево для меня будет.
Джаном жандарму-ака – уважаемый брат-жандарм.
Басмач – враг.
Курбока – лягушка.
Тартилу-опа – тётя Тортила.
Жаркоп-маркоп – жаркое (жаркое-маркое).
Самса-бомса – слоёные пирожки с мясом (пирожки-мирожки).
Читать следует с азиатским акцентом. В национальных словах ударение на последнюю гласную.
Ассалом алейкум, джаноб дустлар!
Издураствуйте, уважаемые друзья!
Жил-бил Папу Карлу. У него бил дуруг Джузепа. Такой хороший дуруг, джура, да.
Хо-ош.
Карлу бил старше Джузепа, и Джузепа дал ему кликуха – Папа. Хо-ош. У папу Карлу бил шарманка. Папа Карлу целий день ходил туда, ходил сюда, шарманка крутил. Маленький бача (ребёнка, да?), стоял, слушал шарманка, у папа-мама берил деньга и на папу Карлу бросал.
Хо-ош.
Папа Карлу потом ходил на свой друган Джузепа, они на чойхона ходили, битта арак берили и кушали. Папа Карлу ещё шарманка крутил, Джузепа песня пел. Там люди сидел, папу Карлу и Джузепа слушал и ещё арак давал. Папа Карлу и Джузепа совсем пьяний такой били, и на свой дом потом уходил.
Хо-ош.
Один раз папа Карлу на свой дом ходил, совсем такой пьяний-пьяний бил. Голова совсем дурак бил, да. На свой улиса ходил, смотрел – вай! На улиса палка лежит, такой круглий палка. Палена! Папа Карлу думал: «Сейчас на свой каморка иду, огонь делаю, шурпа варю, кушаю. Вах, яхши!» Он палена берил, и на свой каморка ходил. Вай! Голова совсем дурак, да! На каморка печка нету! Ха-ха! Зачем папу Карлу на Италия печка, да? Ха-ха! Там зима нету!
Хо-ош.
У папу Карлу на каморка картина бил, там нарисований печка бил: огонь горел, казан-мазан на огонь кипел, шурпа варился, да. Наверно, совсем вкусний такой шурпа, да. Папа Карлу совсем злой такой стал! Он берил палену, берил ножик, сар-тар, чих-пах, палену сильно так резал. Потом смотрел – кукла получался!
Хо-ош.
Папа Карлу бросал кукла на рисунка: «Кушай, - говорил, - ты не настоящий! Шурпа тоже не настоящий, паданарат!» Потом на матрас себя бросал и спал, да.
Утром папа Карлу вставал, голова совсем квадратний такой, на рот кошка накакил, рука пытр-путур – трясёт, да. Слушает: «Салом, бурат! Кушать давай!»
Вах!
- Ийе!? Кто говорил?
- Я говорил, бурат! Кушать давай, да! Кушать хочу!
Папа Карлу смотрел туда, смотрел сюда, ничего не понимал, голова думал – белий горячка!
- Йе? Что смотришь, бурат? Кушать давай!
Папа Карлу совсем голова дурак стал. Смотрел – вах! Кукла говорит! Папа Карлу тогда говорил: «Сам бурат! Дурак деревяний! Видишь – менига будун-тарахтун! Арак хочу!»
- Мине сначала кушать давай, - говорил кукла, - потом сам арак кушай, бурат!
- Я – папа Карлу, понял, дурак деревяний!? На пьёз, э-э-э, лук кушай! На твой барабир – твой деревяний!
Кукла пьёз берил, кушал: «Вай, бурат, вкусно, да!» - говорил кукла. Он совсем деревяний, дурак, да, никогда ничего не кушал.
Папа Карлу совсем злой стал: «Я папа Карлу! Понял!? Ты сам бурат! Нет, ты маленький бурат! Нет, ты совсем Бурантина!»
- Вай! – говорил кукла, - какой хороший имя, да! Хоп, майли, ты – папа Карлу, а я – Бурантина!
Кукла один ножка пиригал, радвался так, да.
Хо-ош.
- Я пошёл на бозор, арак хочу! Ты дома сиди, понял? - говорил папа Карлу.
Потом папа Карлу на бозор ходил, своя пинжак продавал, арак кушал - яхши булди.
Хо-ош.
Голова хорошо стал, на рот кошка убегал, папа Карлу добрий стал. Рука на карман сунул, вай, ещё деньга есть! Папа Карлу на Бурантина штанишка-манишка, рубашка-фуражка, тильпокча берил, потом думал: «Бурантина совсем дурак деревяний!», - и книжка берил.
Папа Карлу на коморка приходил, Бурантина берил, штанишка-манишка, рубашка-фуражка, тильпокча на бошка надевал, потом книжка на рука Бурантина давал.
- Ты, Бурантина, совсем дурак, да. На книжка, иди на школа, учись. Книжка читать будешь, я тебе много лук кушать даю, книжка читать не будешь – огонь кидаю, шурпа варю!
Бурантина такой испугался, книжка бистро берил, и на школа убегал.
Хо-ош.
Бурантина на улиса туда ходил, сюда ходил – нет школа! Смотрит – маскоробоз ходит, клован, да, всех киричит: «Идем на спикитакиль! Очень хороший спикитакиль!»
Бурантина очень так хотел спикитакиль ходить, да. Он пошел на дверь, а там караул.
- Билят давай! – караул киричит.
- Вай, дяденька, что такой билят? – говорил Бурантина.
- Э-э-э! Пошел вон, дурак деревяний! – караул киричал.
Бурантина пошел и совсем плакал так: «Что такой билят? Вай-вайо! Где билят я беру? Я спикитакиль хочу!»
Одна мальчик на Бурантина смотрел, ему жалко Бурантина стал, он говорил: «Вай, что плакаешь? Мана бу касса. Там много-много билят есть. Деньга давай, тебе билят даёт».
- У мине нет деньга! – плакил Бурантина.
- У мине есть! – говорил мальчик.
- Вай, мальчикджан, давай мену деньга, я билят на касса беру, спикитакиль смотреть буду, - говорил Бурантина.
Мальчик жадний била, он на Бурантина говорил: «Давай мине твой книжка, а я на твой деньга даю».
Бурантина на мальчик свой книжка давал, деньга на рука берил, на касса деньга кидал, ему билят давал. Потом Бурантина на дверь ходил, караул билят показивал, караул Бурантина на спикитакиль пускал. Да.
Хо-ош.
Бурантина свой деревяний жопа на скамейка кидал и киричал: «Спикитакиль давай! Спикитакиль смотреть хочу!»
Там на спикитакиль много-много кукла играл, да. Бош маскоробоз, хозяин, да, Карбоз-Барбоз на его кликуха бил, много так плёткам кукла ударил, сильно киричал. Кукла на Карбоз-Барбоз сильно так обижался, да, спикитакиль играть совсем не хотел. Карбоз-Барбоз совсем такой шайтан стал. Кукла на стенка кидал, ногам пинал, на сундук бросал.
Хо-ош.
Кукла потом сильно так испугался, да, а Карбоз-Барбоз кукла на сундук берил, и на спикитакиль ногам пинал!
- Мине деньга нада! – киричал Карбоз-Барбоз, он такой жадний бил! – Я всех на огонь бросаю, шашлик-машлик делать буду!
Кукла ещё так сильно испугался, да, и на спикитакиль быстро так бегал.
Кукла на спикитакиль выходил, на люди смотрел, а там Бурантина на скамейка сидел!
- Вай! Бурантина! Салом, джураджон Бурантина! – киричал кукла.
- Салом! – киричал Бурантина.
- Идём к нам на спикитакиль! Тансивать будем, да! Песня петь будем! – киричал кукла.
- Яхши! – киричал Бурантина, свой деревяний жопа поднимал и на спикитакиль кидал. Там кукла весь так обрадвался, да, песня пел, тансивал.
Хо-ош.
Карбоз-Барбоз смотрел на Бурантина, и такой злой стал, да! Плётка на рука берил, и все кукла ногам пинал, плёткам ударил, а Бурантина на огонь хотел бросать, да!
- Вай, Карбоз-Барбозджан, - киричал Бурантина, - ты совсем дурак, да?
- Йе? Почему? – говорил Карбоз-Барбоз.
- Мине папа Карлу уже на огонь кидал, я на огонь башка ударил, потом падал. Огонь на стенка рисований бил! – киричал Бурантина.
- Ийе? Кто такой папа Карлу? – говорил Карбоз-Барбоз.
- Папа Карлу мой бурат! Понял, да!? – киричал Бурантина. – У папу Карлу есть шарманка! Папа Карлу мине штанишка-манишка давал, рубашка-фуражка, тильпокча давал, красивий такой книжка давал! Папа Карлу хороший!
- Вах! Папа Карлу хороший! – говорил Карбоз-Барбоз. – А твой бурат, папа Карлу, дом есть?
- Нет, - говорил Бурантина, - папа Карлу бедний, на папу Карлу каморка есть.
- Вай! Это на каморка папу Карлу есть секиретний калитка! – Карбоз-Барбоз так испугался, да, на свой рот борода сувал, потом на комната та-ак смотрел – лишний слово говорил, да. Борода на Карбоз-Барбоз грязний такой бил, Карбоз-Барбоз борода пилювал, потом Бурантина говорил. – Бурантинаджан, ты очень хороший мальчикджан, и твой бурат, папа Карлуджан, такой хороший. Я на твой три золотой деньга даю, да. Иди на каморка, арак на папу Карлу угощай, шашлик, лепёшка угощай. Хоп? Арак много-много на папу Карлу угощай, да.
- Вай, рахмат, Карбоз-Барбоз! – говорил Бурантина. – Я на папу Карлу арак не беру, я на папу Карлу пинжак беру.
- Вах! Хороший Бурантинаджан, хороший мальчикджан! – говорил Карбоз-Барбоз. – И пинжак-минжак, и арак-марак, и шашлик-машлик, и лепёшка-мипёшка – всё бери! Я на твой хорошо деньга давал, иди на каморка, папу Карлу угощай, да!
Бурантина на рука деньга берил и на улиса убежал.
- Вай, Бурантина, зачем бежишь!? – киричал кукла.
- У мене деньга есть, у вас деньга нет! – киричал Бурантина. – Я на бозор иду, пинжак на папу Карлу беру, арак-марак, закуска-макуска беру, на папу Карлу даю! Папа Карлу радвайся будет!
Хо-ош.
Бурантина на бозор ходил, деньга на рука считал, да, а там два такой нищий сидел на Бурантина смотрел, деньга видел и забрать хотел, да. Нищий бил такой хитрий-хитрий. Пруфисанальный нищий! Один нищий имя Пщак-Базила, дуругой нищий имя Лиска-Лариска.
Хо-ош.
Карбоз-Барбоз тоже хитрий бил, шпион на Бурантина кидал. Шпион бил имя Дурумор.
Бурантина на бозор туда ходил, сюда ходил, пинжак-минжак смотрел, Дурумор на Бурантина ходил, и черепашка показивал.
- Бери черепашка, Бурантина, - говорил Дурумор.
- Нет, я пинжак на папу Карлу хочу, - говорил Бурантина.
- Вай, бери черепашка. Ты не берёшь черепашка, я шурпа делаю, кушать буду, - говорил Дурумор.
Бурантина, такой, жалко черепашка, он деньга на рука Дурумор показивал, а Пщак-Базила и Лиска-Лариска сразу так прибегал и аралаш-куралаш делал. Дурумор совсем дурак стал, черепашка бросал, а Бурантина черепашка берил и на вода бросал.
- Иди на своя дом, на папу, на маму, - говорил Бурантина.
- Вах-вах-вах, какой хороший мальчикджан, - говорил Пщак-Базила.
- Вах-вах-вах, какой умний мальчикджан, - говорил Лиска-Лариска, да.
- Ты на Дурумор деньга давал, да? – говорил Пщак-Базила.
- Нет! – говорил Бурантина. – Вот мой деньга!
- Ты совсем такой хороший мальчикджан, - говорил Лиска-Лариска.
- Сейчас на чойхона идём, шашлик-машлик, арак-парак кушать будем, - говорил Пщак-Базила. – Черепашка свобода обмивать будем!
- Нет, - говорил Бурантина, - мине на папу Карлу пинжак нада.
- Йе? Какой хороший мальчикджан! – говорил Лиска-Лариска. – Папу Карлу любишь, да?
- Да! Папу Карлу хороший! – говорил Бурантина.
- Вах-вах-вах, ми сейчас на чойхона идём, шашлик-машлик, балик-малик, пилав-милав, арак-парак берём, на папу Карлу отнесём. Да? – Говорил Пщак-Базила. – Папу Карлу радвайся будет!
- Вай, хорошо! – говорил Бурантина.
Они на чойхона ходили, шашлик-машлик, балик-малик, пилав-милав, арак-парак берили и кушали, потом Пщак-Базила и Лиска-Лариска убегал, а Бурантина на чойхона кидал. Духонщик смотрел - Пщак-Базила и Лиска-Лариска кушал, деньга не давал, свой нога берил и убегал, да. Духонщик на Бурантина ходил: «Твоя дуруг шашлик-машлик, балик-малик, пилав-милав, арак-парак кушал?»
- Да, кушал, - говорил Бурантина.
- Деньга давай! – киричал духонщик
- Не даю! – киричал Бурантина. - Пщак-Базила и Лиска-Лариска кушал, а я нухил, иди Пщак-Базила и Лиска-Лариска деньга бери!
- Ийе!? Мине барабир! Мине деньга давай и уходи! – киричал духонщик.
- Не даю! – киричал Бурантина, и тоже так бистра убегал.
Пщак-Базила и Лиска-Лариска шашлик-машлик, балик-малик, пилав-милав, арак-парак кушали, живот такой полний-полний стал. Пщак-Базила и Лиска-Лариска на сольнишка живот кидал – кайф, да. Смотрит – Бурантина на улиса так бистра-бистра бегает. Пщак-Базила и Лиска-Лариска на Бурантина догонял и говорил: «Вай, Бурантинаджан, такой большой рахмат, да, ми совсем такой голодний-голодний бил, ты нам кушать давал. Большой рахмат, да!» - И на колена себя кидал.
- Э-э-э! Пщёл вон, паданарат! Ты шашлик-машлик, балик-малик, пилав-милав, арак-парак кушал, а на мине духонщик деньга хотел брать! – киричал Бурантина.
- Вай-вайо-о! Плохой духонщик, Бурантинаджан хороший! Бурантинаджан очень хороший мальчикджан! Да? Ты на мине и на Пщак-Базила кушать давал, ты нам хорошо делал! Ми теперь на Бурантинаджан хорошо делаем! Да? – говорил Лиска-Лариска.
- Вах-вах-вах! Что нада? – говорил Бурантина.
- Ми сейчас ходим в Джиндистон и Бурантинаджан берём. Да? – говорил Лиска-Лариска.
- Вай! Почему? – говорил Бурантина.
- Ми на Бурантинаджан хорошо делаем! Там, на Джиндистон, есть Поля Чудес! Ты ямка копаешь, деньга на ямка кидаешь, вода поливаешь, потом вольшебний слова говоришь. Да? Потом спать будешь, потом сольнишка вставает, ямка свет бросает – вах! Такой большой-большой дерево растёт! Там на дерева пинжак-минжак, штанишка-манишка, рубашка-фуражка, тильпокча разний-разний, много-много будет! – говорил Лиска-Лариска.
- Вах! Ты врёшь! – говорил Бурантина.
- Ийе? Ты мине не веришь? Я убегал, да? Лиска-Лариска убегал, да? Нет! Я на тебя ждал! Ты хороший Бурантина! Мы вместе на Джиндистон идём! – говорил Пщак-Базила.
- Хоп! А на дерева арак есть? – говорил Бурантина.
Пщак-Базила и Лиска-Лариска так засмеялся!
- Есть арак! Много арак! На дупло лежит! Пинжак-минжак на дерева – арак на дупло лежит! - говорил Лиска-Лариска.
Бурантина верил Пщак-Базила и Лиска-Лариска и уходил на Джиндистон.
Хо-ош.
Когда Бурантина от Карбоз-Барбоз уходил, Карбоз-Барбоз сильно так радвался.
- Мине много деньга будет! Пилювал я на кукла! Я все кукла на огонь кидаю! – киричал Карбоз-Барбоз, потом арак кушал и кукла на стенка ногом пинал.
Кукла очень обижался на Карбоз-Барбоз.
Один маленький кукла Мальвина, девишка, да, свой собака говорил: «Артамонджан, ми сейчас убегаем! Я девишка слабий, ты мой шмотка-мотка бери. Да? Ми ещё Арлекину берём - и убегаем!»
- Хоп, Мальвинаджан. Мине Карбоз-Барбоз плёткам бил, ногам бил, у мине рука-нога болел. Вайю-у-у-у! Убегаем! – говорил Артамон.
Артамон шмотка-мотка на рот берил, Мальвина Арлекину позвал, потом все убегал.
Хо-ош.
Там бил ещё один кукла – Пиро. Пиро сильно так любил Мальвина. Он смотрел – нет Мальвину, нет шмотка-мотка, Артамон нет, Арлекину нет, сильно так плакил, и тоже убегал.
Хо-ош.
Бурантина, Пщак-Базила, Лиска-Лариска на Джиндистон приходили, да. Лиска-Лариска на Бурантину уши говорил вольшебний слово, потом уходил и прятался. Бурантина ямка копал, свой деньга на ямка кидал, потом вода поливал и вольшебний слово говорил: «Харуф-шаруф, дарахт-парахт, анор-манор, катта дарахт менга булды!», - потом свой жопа деревяний на песок бросал, сидел-сидел – ждал, да, потом спал.
Пщак-Базила и Лиска-Лариска на Бурантина смотрел, потом на жандарму бегал и ябедничал.
- Э-йэ-э! Джаном жандарму-ака! Мине Бурантина обижал! – плакил Лиска-Лариска.
- Вай! Кто такой Бурантина? – говорила жандарма.
- Вай-вайёо-о! Бурантина совсем плохой мальчик, да! Он мине на башка палком ударил! – говорил Лиска-Лариска.
- Бурантина мине на хвост берил, и на дерево кидал! – говорил Пщак-Базила.
- Бурантина мой деньга себе берил! Джаноб жандарму-ака, Бурантина мой деньга на ямка кидал и закапивал! – говорил Лиска-Лариска.
- Жандарму-ака, Бурантина на мине так сильно ругался! Бурантина совсем басмач! – говорил Пщак-Базила.
- Вай-вай-вай! Ми нищий, слабий, жандарму-ака, помоги, да! – плакил Лиска-Лариска.
Жандарма смотрел на Лиска-Лариска и Пщак-Базила, потом говорил: «Гиде Бурантина? Иди покажи!»
Жандарма, Лиска-Лариска и Пщак-Базила ходили на мусорка, берили Бурантина и на вода бросали. Потом Лиска-Лариска и Пщак-Базила берил на ямка деньга и убегал.
Хо-ош.
Жандарма дурак бил, да, Бурантина на вода бросал! Бурантина деревяний – на вода не тонет! Бурантина на вода лежал, кайфовал, песня пел, да. Курбока, лягушка, да, на Бурантина смотрел, потом себя на вода бросал и ходил на черепаха Тартилу-опа.
- Эй, Тартила-опа, там жандарма на вода кукла бросал! Кукла на вода лежит, песня поёт и ругаися! – говорил курбока.
Тартила-опа ходил наверх и смотрел на Бурантина.
- Ты совсем дурак деревяний, зачем песня поёшь и плохой слова говоришь? - говорил Тартила-опа.
- Мине Лиска-Лариска и Пщак-Базила обманивали! Жандарма, дурак, мине на вода бросал! Мине папа Карлу на каморка ждёт. Мине Карбоз-Барбоз деньга давал, я на папу Карлу угощать арак хотел, да, а Лиска-Лариска и Пщак-Базила мой деньга забирал! – говорил Бурантина.
- Вай, зачем ты верил Лиска-Лариска и Пщак-Базила? Он разбойник, басмач! – говорил Тартила-опа.
- Я на папу Карлу хотел много пинжак-минжак отнести, арак угощать хотел. Папу Карлу совсем бедний, на каморку один рисунка печка есть, шарманка есть, больше ничего нет! – говорил Бурантина.
Тартила-опа смотрит – маленький черепашка на Бурантина пришёл.
- Тартила-опа, Бурантина такой хороший! Бурантина мине на Дурумор берил и на вода бросал, свобода давал! – говорил маленький черепашка.
- Хоп, Бурантина, я папу Карлу знаю, я на тебе Золотой Килюч даю, ты на папу Карлу килюч давай, папа Карлу сильно радвайся будет! Папа Карлу пускай рисунка печка снимает, тама есть такой секиретний калитка, пускай килюч на калитка суёт и секиретний калитка откиривает. Понял? – говорил Тартила-опа.
- Вай, большой спасиба Тартила-опа! Я сейчас на каморка иду и килюч на папу Карлу даю! – говорил Бурантина.
Потом курбока Бурантина на земля бросал, и Бурантина на каморка пошёл.
Хо-ош.
Бурантина на дорога ходил, смотрел – вах – Мальвина, Арлекина и Артамон на дорога сидит!
Мальвина смотрел на Бурантина и так радвался.
- Салом, Бурантина! – говорил Мальвина.
- Салом, Мальвина, салом Арлекина, салом, Артамон! – говорил Бурантина.
- Кушать хочешь? – говорил Мальвина.
- Очень так хочу, - говорил Бурантина.
- Иди рука помой! – говорил Мальвина.
- Я на вода купался, у мине рука чистий, - говорил Бурантина.
- Э-э! Иди рука помой, потом кушать даю! – говорил Мальвина.
- Нет! – говорил Бурантина.
Мальвина сильно так обижался, да.
- Артамон, мине Бурантина обижает! Бросай Бурантину на сарайка! – говорил Мальвина.
Артамон берил Бурантину на шкирка, и на сарайка кидал, потом на калитка большой камень бросал, да.
Хо-ош.
Когда Лиска-Лариска и Пщак-Базила на бозор аралаш-куралаш делал, Дурумор весь свой пиявка потерял, да. Дурумор этот пиявка на вода берил, потом на люди продавал, деньга берил, и на чойхона ходил, арак, шурпа кушал, да. Дурумор никто не лубил, его все смотрел и смеялся: «Эй, Дурумор! Один пиявка кушай!» - Дурумор пиявка не кушал. Потом все на Дурумор арак давал, Дурумор арак на рот бросал и пиявка закусивал. Все так сильно смеялся: «Вай! Смотри! Дурумор совсем дурак! Пиявка арак закусивает!»
Хо-ош.
Дурумор на вода ходил, пиявка брать хотел, смотрел – Тартила-опа на рука Бурантину Золотой Килюч давал. Дурумор бистра-бистра так на Карбоз-Барбоз бегал.
- Карбоз-Барбоз-ака, я смотрел - черепаха Тартила-опа на рука Бурантину Золотой Килюч давал! – киричал Дурумор.
Карбоз-Барбоз совсем такой злой стал.
- Э-э! Паданарат! Плохой Тартила! Плохой Бурантина! Все Плохой! Я пилётка беру, на Тартилу угощаю, на Бурантину угощаю! Все угощаю! – киричал Карбоз-Барбоз.
Карбоз-Барбоз берил пилётка, берил Дурумор и ходил Бурантина искать. Карбоз-Барбоз много арак кушал, голова будун бил, смотрел – чойхона.
- Мине будун немножко есть, арак хочу, жаркоп-маркоп хочу, самса-бомса хочу! – говорил Карбоз-Барбоз.
- Вай, Карбоз-Барбозджан-ака, будун плохо, лечися нада! – говорил Дурумор, и они на чойхона ходили.
Хо-ош.
Когда Артамон Бурантина на сарайка бросал, потом на Мальвину ходил, смотрел – а тама Пиро.
- Я тибе лублу, - говорил Пиро на Мальвину.
Арлекина смотрел на Пиро и сильно так смеялся, да, потом так ударил ногом Пиро на жопа. Эта такой дружба бил Арлекина на Пиро. Мальвина так жалко бил Пиро, и Мальвина плакил.
- Вай-вайо! Бедний Пиро! Ты дурак, Арлекина! – говорил Мальвина.
Хо-ош.
Бурантина такой шустрий бил, он сидел-сидел на сарайка, ему скучна бил, он на сарайка туда ходил, сюда ходил, смотрел – дирка! Бурантина на дирка башка сувал, потом весь на дирка пошёл и убегал. Бурантина бистра так бегил на каморка папу Карла, смотрел – чойхона.
- Мине Лиска-Лариска и Пщак-Базила кушать не давал, Мальвина кушать не давал, я иду на чойхона, кушать буду! – говорил Бурантина и на чойхона ходил.
Хо-ош.
Бурантина ходил на чойхона, смотрел, а тама Карбоз-Барбоз и Дурумор шашлик-машлик кушает, арак на рот бросает. Бурантина себя на кувшин бросал и там сидел. Карбоз-Барбоз и Дурумор арак кушал и немножко пьяний бил. Карбоз-Барбоз на Дурумор говорил: «Я тибе лублу», - и они ещё арак на рот бросали.
- Вай-вайо! Дурумор, джураджон! Мине никто не лубит! Я этот Тартила поймаю и один футбол играть на Тартилу буду! Ты футбол играть будешь? – говорил Карбоз-Барбоз.
- Да, - говорил Дурумор.
- Я Золотой Килюч на Буратину забираю, на каморка папу Карлу иду! Дурумор, ты ходишь на каморку папу Карлу? – говорил Карбоз-Барбоз.
- Да, - говорил Дурумор.
- У папу Карлу на каморка есть секиретний калитка. Я Золотой Килюч на калитка суваю, у мине много деньга будет! Понял? – говорил Карбоз-Барбоз.
- Хоп-хоп, Карбоз-Барбозджан-ака, - говорил Дурумор.
- Я Бурантина на огонь бросаю! Я папу Карлу на турма бросаю! Я тибе деньга даю! Ты мине лубишь? - говорил Карбоз-Барбоз.
- Очень сильна лублу, - говорил Дурумор.
- Я весь мой кукла на твой подарка делаю, Дуруморчик! Ты мине уважаешь? - говорил Карбоз-Барбоз.
- Вай, Карбоз-Барбозджан-ака, я тибе чень сильна уважаю, да! - говорил Дурумор.
- Эй, духонщик, ещё арк-парак, шашлик-машлик, салат-малат давай! Вон там кувшин - тожи давай, я на кувшин мусор кидать буду! - говорил Карбоз-Барбоз.
Карбоз-Барбоз на духонщик деньга давал, духонщик сразу всё приносил, да.
Карбоз-Барбоз и Дурумор на кувшин мусор кидал, мусор на башка Бурантина попал, Бурантина такой злой бил!
- Эй, Карбоз-Барбоз, ты такой, совсем плохой! – киричал Бурантина.
- Вай, кто говорил? – Карбоз-Барбоз так испугался, да.
- Я говорил! – киричал Бурантина.
- Карбоз-Барбоз-ака, эта кувшин говорил! - киричал Дурумор.
- Карбоз-Барбоз, бросай на мине Золотой Килюч! - киричал Бурантина.
- Мине нету Золотой Килюч, – говорил Карбоз-Барбоз.
- Хош, Карбоз-Барбоз, говори, что тама на калитка есть! – киричал на кувшин Бурантина.
- Вай, кувшинчикджан, я сама не знаю, мине один старуха-кямпир говорил, да. Кямпир говорил, тама много-много золото есть, такой большой куча! - говорил Карбоз-Барбоз.
Бурантина кувшин бросал и на улиса убегал. Карбоз-Барбоз и Дурумор смотрел – Бурантина! Он сразу такой злой бил! Карбоз-Барбоз и Дурумор сразу арак-парак и шашлик-машлик бросал и на Бурантина на улиса убегал.
- Карбоз-Барбоз, ты совсем дурак, Золотой Килюч на мине! Я на каморка папу Карлу бегаю, секиретний калитка откириваю, весь золото моя будет! - киричал Бурантина, берил Золотой Килюч и показивал на Карбоз-Барбоз и Дурумор. Потом Бурантина убегал, а Карбоз-Барбоз и Дурумор совсем пьяний бил, бистра бегать не мог, да. Карбоз-Барбоз нога заплетался и на грязний вода на дорога падал. Потом Карбоз-Барбоз сильно так киричал: «Вай-вайёо-о! Жандарма! Мине Бурантина обижал! Мине Бурантина деньга берил, паданарат!»
Жандарма на Карбоз-Барбоз сразу так бегил, Карбоз-Барбоз берил и на Бурантина погоня делал.
Бурантина бегал на каморка папу Карлу, смотрит, а тама Мальвина, Арлекина, Пиро и Артамон сидел, папу Карлу и Джузепу ябедничал.
- Папу Карлу, у мине смотри что есть! – киричал Бурантина.
Папу Карлу на Золотой Килюч смотрел, удивлялся, да.
- Вай, ты где такой берил? – говорил папа Карлу.
- Мине Тартила-опа давал! – говорил Бурантина.
- Вах, хороший Тартила-опа. – говорил папа Карлу.
- Папа Карлу, Джузепа, калитка на каморка палком закиривай, мине Карбоз-Барбоз погоня делал, Золотой Килюч забирает! – киричал Бурантина.
- Карбоз-Барбоз совсем плохо! – говорил папа Карлу, и калитка на каморка палком закиривал.
- Папа Карлу, бистра рисунка на стенка рукам бери, тама секиретний калитка есть. Я на секиретний калитка Золотой Килюч суваю, секиретний калитка откириваю, там много-много золото есть! – говорил Бурантина.
- Е? Ты совсем дурак деревяний, да? – говорил папа Карлу.
- Э-э-э, папа Карлу, бистра давай! – киричал Бурантина.
Папа Карлу на рука рисунка берил, и на каморка бросал. Потом смотрел – вах – секиретний калитка! Бурантина на секиретний калитка бистра так Золотой Килюч сувал, секиретний калитка не откирился. Секиретний калитка совсем старий бил, да.
Хо-ош.
Джузепа на улиса смотрел и так испугался.
- Папа Карлу, бистра секиретний калитка откиривай! Тама, на улиса, Карбоз-Барбоз, Дурумор и много жандарма бегает на твой каморка! – киричал Джузепа.
Карбоз-Барбоз, Дурумор и жандарма на каморка папу Карлу прибегал, и сильно так ногом на калитка бил.
- Очин! Откиривай! Бу ман, Карбоз-Барбоз кетаман! Это я, Карбоз-Барбоз на тибе ходил! – киричал Карбоз-Барбоз.
- Очмайман! Не откириваю! – киричал Бурантина.
- Очин! Бу ман, бош жандарма кетаман! Это я, жандарму начальник на тибе ходил!
- Очмайман! Не откириваю! – киричал Бурантина, потом на один ножка так пиригал.
- Очин! Ямом бола! Плохой мальчик!– киричал Карбоз-Барбоз.
- Очмайман! Сиз жуда ямом одамлар, ман сизга очмайман! Ты совсем плохой люди, я не откириваю! – киричал Бурантина, потом на другой ножка так пиригал.
- Очин! Паданарат! Ман хозир хаммаси улдраман! Я сечас всех убиваю! – киричал Карбоз-Барбоз и силна так ногом на калитка бил.
Бурантина смотрел - папа Карлу секиретний калитка уже откиривал. Мальвина, Арлекина, Пиро, Артамон на секиретний калитка уходил. Бурантина бистра так на секиретний калитка тожи бегал, да. Папа Карлу смотрел - жандарма калитка поломал, и на каморка ходил. Папа Карлу хотел на секиретний калитка убегать. Карбоз-Барбоз на башка папу Карлу сильно так, тарах-барах, палком бил, и папа Карлу падал, да.
Хо-ош.
Папа Карлу глаза откиривал, смотрел: Карбоз-Барбоз нет, жандарму нет, Дурумор нет, никто нет. Рисунка на стена висит. Папа Карлу хотел на нога ходить – вах! Башка совсем квадратний такой, на рот кошка накакил, рука пытр-путур – трясёт, да. Папа Карлу много арак кушал, эта всё на папу Карлу приснился, да.
Ростов-на-Дону. 1 октября 2000г.