Девочка ты, девочка

               

Хирург был молодой и симпатичный. «Наверно, сразу после института»,-тоскливо подумала Алена и прикусила губу, чтобы не заплакать.
Она чувствовала себя совершенно несчастной. Во-первых, не поступила в университет. Притом, не провалилась, а вынуждена была уехать, потому что в первый же день у нее украли вещи и книги из автоматической камеры хранения. Она успела только сдать документы в приемную комиссию, а когда вернулась на вокзал за вещами, их уже тю-тю…Дежурный по вокзалу сказал, что нужно обращаться в милицию. И Алена уже ночью ехала на трамвае в  районное отделение милиции, будила спящего милиционера, который при ней стал искать пистолет и никак не мог попасть в кобуру, потом так долго описывал содержание чемоданов со слов Алены, что и ей самой захотелось спать, и наконец сказал, что такие инциденты на автовокзале в автоматической камере хранения случаются часто, но еще ни разу вещей не нашли
-Зачем же вы пишите?!-в сердцах воскликнула Алена, которой не столько жалко было тряпок, как книг и конспектов, ведь именно за эту неделю она собиралась подготовиться к экзаменам.-Господи, ну что же мне делать? Хоть книги найдите,-уже понимая, что все бесполезно, жалобно сказала она.
-Вряд ли,-не поднимая глаз от листа бумаги, буркнул молодой лейтенант.-они  их выбросят в мусорник, да и все.
Положение было настолько ужасным, что Алена не могла даже заплакать. Без всякой поддержки в этом большом и чужом городе, у дальних-предальних родственников, которых она и видела-то первый раз за всю жизнь, Алена продержалась до первого письменного экзамена. Но на втором, устном, увидев против своей фамилии «уд», с каким-то непонятным облегчением подумала, что больше ей делать здесь нечего при таком конкурсе, и в тот же день уехала домой.
-В родном городе и улицы спасают,-каламбурила она, шагая по ночному пустынному городку. Навстречу попалась группа парней.
-Девушка, не боитесь ходить одна?
-Мне уже терять нечего,- не останавливаясь ответила Алена.
…Стояла душная июльская ночь. Двери и окна в доме были открыты, и на шаги Алены родители сразу проснулись. Выслушав ее короткий рассказ о злоключениях, отец только тяжело вздохнул, да так и остался сидеть на ступеньках крыльца до утра.
За обедом,  отвечая на дотошные вопросы родителей, Алена думала только об одном: как она вернется на работу? Ведь предлагал же ей бывший чернофлотец, мобилизованный три месяца назад Славка Межеров поступать вместе с ним на заочное.
-Будем помогать друг другу,-говорил он.-И потом, зачем сидеть на шее у родителей, если можно самим зарабатывать деньги?
Но она только качала головой: нет, заочное не для нее. У нее уже есть год стажа, к тому же по специальности, да и что это за жизнь, в провинциальном городке,  где ни событий, ни людей интересных.. Вот разве что сам Славик… Его возвращения из Армии ждали всем коллективом, подшучивая над Аленой, что, дескать, от этого парня ей не уйти, уж он-то знает цену таким строптивым девчонкам. И ее укротит.
Он и правда был славный, лучше всех ее многочисленных поклонников. Но Алена сразу почувствовала, что за его широкой спиной остался не только шум прибоя, но и та взрослая жизнь, о которой она еще ничего не знала, а он не торопился рассказывать. Только смотрел на нее ироничными и умными глазами, и Алена без труда читала в них: «Девочка, ты, девочка…»
Она боялась Славика, при нем ее словно парализовало, она чувствовала, как не прилагая особых усилий, он берет над ней власть, и всячески противилась этому. Тем более, по представлениям Алены, он был не герой ее романа.
«Теперь он студент, хоть и заочник, а я кто?»-рассуждала Алена, лежа в саду под яблоней и бессмысленно глядя в книгу. Через неделю отпуск ее заканчивался и надо было ехать в соседний райцентр на работу. Почему-то страшно ломило переносицу…
На третий день правый глаз опух, стал лилово-синим, и врач в поликлинике поставил диагноз: «Скрытый фурункул. Резать»
И вот короткая операция позади. Перебинтованная так, что и левый глаз с трудом открывался, Алена лежала на кровати, стараясь ни о чем не думать. Только что хирург проводил ее до палаты, строго-настрого запретил плакать, сказал, что до свадьбы у такой красавицы все заживет, и ушел.
….Сон сморил ее незаметно. В палате было тихо, солнце ненавязчиво пробивалось сквозь густоту зелени, и Алена не сразу поняла, что проснулась, когда увидела  на полу, в изголовье, арбуз. Он был огромный, темно-зеленый, и стоял не шелохнувшись, словно притаился. Алена подумала, что ей это снится, наклонилась, потрогала рукой, нет, точно, настоящий арбуз. Она еще не ела в этом году арбузов, и никогда не видела таких больших. «Откуда они могли достать?»-с удивлением подумала про родителей. В это время вошла медсестра. Не скрывая зависти посмотрела на Алену, на арбуз,  и сказала:
-Счастливая, вишь какой арбузище ей жених достал.
-Какой жених?-не поверила Алена.
-Да невысокого роста такой, на «газике» приехал. Сказал, чтоб арбуз прямо перед тобой поставили, чтоб сразу увидела, как проснешься.
На «газике» мог быть только их водитель Васек. Значит, они все знают: и то, что она не поступила, и что лежит в больнице, и что такая изуродованная…И Славка все знает! И вот прислали машину за сто километров, чтобы привезти ей этот чудо-арбуз.
Теплые слезы катились и катились куда-то на шею, подушка стала мокрой, и впервые за этот месяц Алена не почувствовала себя несчастной. Она еще не знала, что в Киеве, до востребования, ее дожидается телеграфный перевод от Славки, который выслал деньги сразу же как только ему передали, что Алену обокрали, что она увидится с ним последний раз, когда приедет за расчетом, потому что родители во избежание следующих приключений найдут ей работу в родном городе, что через год она станет студенткой университета и наступят интересные события и встречи, о которых она так мечтала…
Ничего этого Алена знать не могла, но несчастье уже отходило от нее береговой линией, она отплывала в новую жизнь с надеждой и верой, а на том берегу оставался Славка с умными ироничными глазами: «Девочка, ты девочка»…