Ястреб вошел в палатку и тихо прикрыл за собой дверь. Би Джей лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Ястреб не мешал ему, налил в рюмку спирт из самогонного аппарата и, облокотившись на стол, медленно выпил, ощущая, как каждый глоток приятно расслабляет уставшее тело. Время от времени бросал взгляд на не шевелившегося Би Джея: за 12 часов в операционной тот не произнес ни слова, кроме необходимых, а это значит, что ничего более серьезного за все время их совместной службы здесь не случалось. Они молчали минут 15, наконец Би Джей слегка пошевелился и глухо выдавил в подушку:
- Я больше не люблю Пег.
Ястреб изменился в лице, но промолчал, боясь спугнуть друга, желая дать ему выговориться - на войне держать в себе свои чувства очень опасно, особенно если ты хирург, и тем, кого ты лечишь нужен не только твой профессионализм, но и спокойные нервы. К сожалению, он слишком хорошо понимал, что значит для Би Джея то, что он сейчас сказал - это потеря почвы под ногами. А она здесь, в Корее, и так достаточно хрупкая. Би Джей сел на кровати? и Ястреб увидел лихорадочный блеск в его сухих, запавших глазах. Друг выглядел сейчас, как побитая собака, и у капитана военной медицинской службы США Бенджамина Франклина Пирса горестно сжалось сердце.
- Понимаешь, я всегда думал, что она первой не выдержит всего этого кошмара и забудет меня, а вышло наоборот.
Би Джей Ханникатт, один из лучших хирургов на этой чертовой войне, спасший за два долгих года сотни жизней, смотрел сейчас на своего самого близкого друга, словно спрашивая: что же это такое? Что происходит? Но Ястреб знал, что вряд ли простому смертному суждено ответить на этот вопрос. И все же, он должен был хотя бы попытаться.
- Я ждал и боялся того, что в один «прекрасный» день получу от Пег письмо, в котором она сообщит мне, что встретила другого, что хочет развестись. Но она до сих пор любит меня. И сам я всегда пресекал на корню все серьезные отношения. Ну, ты знаешь.
Ястреб молча кивнул, протягивая взволнованному однополчанину рюмку со спиртом, но тот слишком поспешно отстранил ее и часть горячительной жидкости выплеснулась на пол.
- Возьми себя в руки, Би Джей. - Ястреб опустился на кровать рядом с другом, пытаясь его успокоить. - Может быть, все не так страшно? Ты уверен, что разлюбил Пегги, что она не нужна тебе больше?
Ханникатт угрюмо кивнул, уставившись в пол.
- Ну, хорошо, подумай тогда про вашу чудесную малышку, она ведь ваша - твоя и Пег, и ты не можешь не любить ее мать. Просто ты отвык, Би Джей, вот и все. Ты отвык от Пег, боишься встречи с ней, боишься, что и она отвыкла от тебя, и поэтому твоя дурацкая голова выкидывает такие шутки - это защитный механизм, Би Джей. Ты слишком много думаешь о том, что будет, когда все это закончится и ты вернешься домой.
Ханникатт резко повернул голову и посмотрел на Ястреба горящими глазами:
- Слишком много думаю, да? А как же мне, черт возьми, не думать?! Ведь то, что будет потом - и есть моя жизнь. То, что сейчас - безвременье, меня не существует.
- Если бы тебя не существовало, капитан, сотни ребят отправились бы на тот свет, - тихо произнес Пирс и поставил на столик давно опустевшую рюмку.
Би Джей сник, опустив плечи:
- Я не знаю, что делать, Ястреб.
- Просто жить, дружище. Просто жить. Это не безвременье, это часть твоей жизни. Настоящей жизни. И нужно принимать ее такой, как она есть. Не зацикливаться на одном и том же, не доводить себя до параноидального бреда. Я же знаю - ты любишь Пег, и все у вас будет хорошо. Нужно просто жить, делать эту чертову работу и молиться, что бы скорее закончилась война.
Ястреб говорил не громко и уверенно и видел, как светлеет лицо друга:
- Ты прав, у меня просто депрессия, слишком долго мы уже в этом пекле и слишком много еще осталось. Но мы ведь выдержим, правда?
- Правда. - Все свои оставшиеся силы и всю свою веру вложил Ястребиный Глаз Пирс в этот ответ.
Послышался шум приближающихся вертолетов. Би Джей встрепенулся:
- Но наша работенка вряд ли позволит упиваться жалостью к себе.
Друзья встали и, покинув свое временное убежище, направились к посадочной площадке.
- Знаешь, первый раз рад, что нужно идти в операционную, не потому, что хочу забыться, а потому, что понял - я действительно живу, и, более того, - кому - то нужен. А уж какая будет за все это расплата - только Бог знает. Да воздастся нам по делам нашим.
Ястреб положил руку на плечо друга: - Аминь.
Они накинули халаты и начали осмотр раненых.