Тетя Маша и Василий
Ранним утром двое заслуженных работников зоопарка – тетя Маша и Василий, – пили чай в летнем служебном вагончике и неспешно обсуждали текущие производственные и социальные проблемы. К производственным сегодня относилось то, что вчера, под самый вечер, заболела старая игуана и директор распорядился переселить ее в аквариум в своем кабинете. Так как новое место жительства нужно было оборудовать, а до прихода директора оставалось всего ничего, а премий за переработку … и так далее, то Вася активно пытался выбить жалость и поддержку на предстоящий разговор с директором у тети Маши. Мария Федоровна громко швыркала чаем, глядя на висевший перед ее мысленным взором образ директора в синем тесном пиджаке, и терпеливо дожидалась своей очереди высказаться. Ее больше волновала социальная проблема – очередной невыход на работу своей новой помощницы Валентины, которая вчера вечером на ее глазах запасалась бутылками с пивом в ларьке на выходе из зоопарка. Воображаемый синий пиджак вполне достоверно сигналил ей, что разноса сегодня всем не миновать.
Королевский пингвин
Обитатели зоопарка тоже отсчитали пару часов своего очередного рабочего дня. По искусственным озерцам и болотцам просторного вольера плескались шумные утки и важно вышагивали цапли, высматривая прибавление в лягушачьих колониях. Семейство верблюдов, выстроившись по росту, громко и смачно прочищали свои носоглотки. Все дневные существа с легким возбуждением ожидали появления тетки в синем халате и с ведрами. Те же, у кого ночь была более любимым временем для жизни, наоборот, испытывали неудовольствие, зная, что скоро придет человек со скребками и щетками, будет царапать землю вокруг и громко издавать лающие звуки. Только королевский пингвин, бесстрастный к общему настроению, застыл на бетонной плите возле бассейна. Ветерок, сквозящий между бетонными плитами загона, шевелил перья на белой манишке, и в какой-то момент как будто вручил ему листок из пачки стереотелеграмм прямо оттуда, где он когда-то родился. Он увидел белую сияющую гору до горизонта, ледяную крошку с редкими разломами, в которых плавно колыхалась пахнущая свежестью и радостью вода. Он увидел большую звезду прямо над головой, окруженную сверкающими всполохами и гордо почувствовал, как за ним выстроились его стая. И резкая боль пронзила его, когда он, в следующий момент, увидел свою подружку с красным пятном на белоснежном брюхе и сине-белую полосу, соединившую землю и воду.
Директор
В это же время коренастый лысоватый мужчина в майке, оскалившись, стоял перед зеркалом в ванной комнате. В его голове поочередно мелькали жена, Валентина, стоматолог, что-то из детства, Филипп Киркоров, большая игуана, предстоящее воскресное барбекю на даче, какой-то пиар, консультант … а черт! Внутри, отметая хаос мыслей, зазвучал громкий железный голос, который по-сержантски четко объявил, что у него сегодня встреча с иностранным консультантом, что бумаги по новому проекту лежат в папке на подоконнике, что нужно надеть синий костюм и обязательно галстук, что деньги с этого дела неизвестно когда начнутся, но работать все равно надо. Он закрыл рот, посмотрел в глаза своему отражению, и ему вдруг захотелось взять «под козырек». Внутренний сержант на сей раз дружелюбнее напомнил, что ему – сорок пять и может войти жена. Мужчина вздохнул, закрутил кран и, закинув полотенце на плотную шею, пошел на запах фаршированных блинчиков.
Жена директора
Жена директора зоопарка была счастлива каждый день. Пик своего счастья она испытывала по утрам, когда ее Вовчик сидел в одной майке за кухонным столом и с удовольствием уплетал все, что она ему наготовила. Неважно, в каком настроении он мог пребывать, ей нравилось любое выражение его лица и голоса. Она с неизменной радостью думала как о прошедших двадцати годах, проведенных рядом с ним, так и о предстоящих. В это утро у ее Вовчика было игривое настроение. Он хватал ее за бедро короткопалой горячей ладонью, рассказывал о каком-то иностранце, громко смеялся, пытаясь связать фразу на хорошо забытом английском, и даже лез целоваться промасленными губами, называя ее «моя салфеточка». Ей никогда не требовалось поддерживать словами утреннее общение. Достаточно было преданно смотреть на мужа, кивать и хихикать – его энергии всегда хватало на двоих. После завтрака Вовчик еще раз деловито чмокнул ее, зайдя на кухню в костюме и галстуке. Ей было приятно видеть мужа таким красивым и солидным.
Валентина
Валентину разбудило солнце, пробравшееся в щель между темными занавесками. В маленькой комнате висела густая кислая вонь, перемешанная с запахом дешевых духов и пылью. Перед ее еще слепленными глазами проплыл помятый красавчик с электрогитарой из местного кафе, а внутренний голос недовольно спросил: «Неужели этот здесь?». Валентина тихо потрогала диван рядом с собой и с облегчением вздохнула. Голос тоже удовлетворенно помолчал и возник вновь уже с более вежливой интонацией: «А сколько времени?». Валентина судорожно схватила маленький будильник с книжной полки над кроватью и ахнула: проспала! Она подскочила, выдернула из ящика тумбочки пару шпилек, и на ходу собирая блондинистые пряди, побежала. Через несколько минут, уже стоя на автобусной остановке, она высматривала безнадежно пустое пространство дороги, уходящее за высотные дома новостройки.
Посетители
Удивительно большое число горожан в субботние утренние часы посвящают свои мысли зоопарку! В умах целой толпы плавают одни и те же железные прутья клеток с серыми маловнятными существами между ними, острая вонь и дым от шашлычниц, обезьяньи крики и плаксивое канюченье: «Купи ма-аро-ожинное, купи-купи-купи…». Армия взрослых бреется и наглаживает ленты, целеустремленно готовясь выполнить родительский долг, а неблагодарные дети, тем временем, всеми силами стараются разрушить боевую готовность своих родителей...