(из цикла околошахматные истории)
Примерно за год до матча на первенство мира между Борисом Спасским и Робертом Фишером пензенский шахматный клуб пригласил выступить с лекцией гроссмейстера Сало Флора. До войны он был одним из сильнейших шахматистов мира, жил в Чехословакии, а в 1939г. ему удалось перебраться в СССР.
Флор был блестящим журналистом, и его лекцию слушали, затаив дыхание. С юмором он рассказывал о знаменитых шахматистах. Особенно забавной была история, связанная с матчем на первенство мира между Александром Алёхиным и Максом Эйве. Будучи секундантом гроссмейстера Эйве, Флор оказался свидетелем претензий голландской фирмы, предоставившей Алёхину бесплатное питание в каком-то шикарном ресторане. Выставленный после завершения матча ресторанный счёт показался фирме уж слишком большим. Выяснилось, что Алёхин поедал непомерное количество икры. Предъявлять Алёхину официальные иски фирме было не ловко, и она без шума обратилась за решением спора к бывшему чемпиону мира по шахматам (и по бриджу), философу, другу самого Эйнштейна Эммануилу Ласкеру, пользовавшемуся непререкаемым авторитетом. Решение спора, предложенное Ласкером и пересказанное Флором, вызвало у присутствующих гомерический смех: «Предъявлять претензии Алёхину, - решил Ласкер, - невозможно, так как икра для русского человека не роскошь, а обычное национальное блюдо». Это было рассказано в клубе, расположенном напротив магазина «Мясо, рыба», в котором в те времена ни того, ни другого не водилось…
Давая в выступлении характеристику Фишеру, Флор не слишком хорошо отозвался о его интеллекте, но высоко оценил тот факт, что он, Фишер, в одиночку(!) играет роль мощнейшей профсоюзной организации ведущих шахматистов всего мира, резко увеличив их турнирные гонорары.
На следующий день Флор давал сеанс одновременной игры с часами для восьми сильнейших шахматистов города, среди которых был один мастер, три кандидата в мастера (в том числе и я) и 4 перворазрядника. На всех досках Флор играл белыми.
Я никак не мог уравнять позицию и найти достаточную контригру, а когда, как мне показалось, нашёл, непроизвольно резко, со стуком, передвинул фигуру, сразу почувствовав, что допустил некую бестактность. Флор среагировал тут же и гораздо громче моего стука
- Сильный ход!!
Я лишь виновато опустил голову. Когда Флор подошёл к моей доске для следующего хода, совершенно неожиданно для меня он продолжил, опять весьма звучно:
- Ага, здесь очень сильно ходят!
Я опять смолчал, хотя меня немного передёрнуло. Среди наблюдавшей публики началось некоторое волнение («Что там случилось у Романа?»). Зато я полностью успокоился: теперь-то инцидент исчерпан. Но, раздумывая у моей доски в очередной раз, Флор, делая ход, снова ядовито и как-то уж слишком публично обратился ко мне:
- Так вы действительно оч-чень сильно играете, молодой человек!?
И тут я неожиданно для самого себя задиристо ответил:
- Да! Местный Флор!
У маститого гроссмейстера буквально «отвисла челюсть», и на следующем ходу он предложил мне ничью. Сеанс продолжался ещё долго. Четыре партии мы проиграли и четыре – свели вничью.
Поскольку я жил рядом с гостиницей, где остановился гроссмейстер, директор клуба попросил, чтобы я его проводил. Наше «столкновение» к этому моменту было забыто. Разговорились. Флор высказался о Фишере и о предстоящем матче на первенство мира куда более откровенно, чем на лекции:
- Фишер – невежда, да ещё, будучи евреем (по крайней мере, по матери) он патологический антисемит. У евреев, нередко комплексующих в нееврейской среде, иногда возникает самоненависть. Но у Спасского Фишер, к сожалению, всё-таки выиграет. Спасский – сибарит, к тому же - с неустойчивой нервной системой.
Спустя несколько лет мой приятель, известный шахматный аналитик мастер
А. Корелов, удивительным образом дополнил высказывания гроссмейстера Флора.
Он рассказал мне о том, что принимал в гостях одного из помощников Фишера, проживающего в США мастера Цукермана, который сообщил ему, что Фишер перед матчем, якобы, обратился в ЦРУ (!) с просьбой выяснить характер Спасского. Фишеру за хорошую плату дали развёрнутый ответ и посоветовали небрежно проиграть две первые партии матча, что должно подорвать настрой Спасского на жесткую борьбу.
Не знаю, правда ли это, но ведь так и случилось…