На самой верхушке сосны в ветвях её мощной кроны живёт Шёпот. Он всё время находится там. Он всегда что-то говорит. Даже когда погода хорошая и нет ветра, даже тогда он тихонько что-то шепчет. Иногда шёпот намного громче. Иногда он переходит в сильнейший шум и свист, и тогда ему вторит сама сосна, потрескивая и постанывая.
Зимой ему холодно, поэтому и шепчет он колюче и сердито, хотя и не зло. Он вообще, не злой, да и дела ему до нас нет, как и ни до кого другого. Он лишь шепчет, перебегая с ветки на ветку. Иногда переговаривается с другими шёпотами, теми, что живут на соседних соснах, иногда затягивает длинный монолог и говорит только с собой.
Изредка сосновые шёпоты снисходят до того, что переговариваются с березовыми, правда, делают это лишь летом. Ещё бы, ведь сосновые шёпоты элита всех лесных шёпотов. Даже еловый шёпот никто по сравнению с ними. А с хлопающим осиновым лепетом они и вовсе не разговаривают.
Однажды шум трактора заглушил все лесные звуки. Лишь зловеще раскаркались вороны вокруг высоких и стройных сосен. Визг пил, треск ломающихся сучьев и стук падения тяжёлых кубометров, так, что даже земля чуть вздрагивает, оглушили всё вокруг.
-Прощщщай, прощщщай.
Шёпот застыл в вышине, потом спустился к упавшей сосне. Люди пилили её на брёвна, Трактор с огромной железной лапой, хватал этой лапой брёвна и укладывал на лесовоз. Шёпот пробежал по брёвнам, покрутился у пня, сунулся в крону, но там негде было спрятаться. Люди отпиливали сучья от ствола и стаскивали в кучу.
От досады он кинулся в лицо трактористу и сорвал с него кепку, с длинным козырьком, но на большее у него не было сил.
Рядом пошли вниз другие сосны и десятки бездомных шёпотов начали беспорядочно носиться по лесосеке.
Ближе к ночи, они поняли, что надо держаться рядом и лететь вместе, тогда они сила. Они полетели над лесом и собрали в свою команду всех, оставшихся бездомными шёпотов. Сила их стала так велика, что несколько деревьев повалилось под их тяжестью. На озере вздыбились волны, кувшинки перевернулись, а рыбы ушли глубоко на дно.
-Сосновые шёпоты разозлились, - говорили тростниковые шёпоты.
-Сосновые шёпоты разозлились, - раздавалось в траве у самой земли.
-Сосновые шёпоты разозлились!
Услышав это, каждый прятался куда смог. Вороньи гнезда, прилепленные к берёзам улетали, словно футбольные мячи. На всех деревьях шёпоты встали во весь рост и как можно громче заявили о себе. Осиновые и берёзовые оглушали хлопаньем своих ладоней. Еловые давили басами. Каждый кустик вносил свою лепту в этот ночной концерт.
К ним подключились самые мощные и страшные горные шёпоты, гнавшие из-за гор чёрные, полные дождя, снега и града тучи.
Месяцами могли они тихонько шептать между окаменелых ликов троллей, глядящихся в холодные воды фьордов, но не теперь. Теперь они услышали голос своих братьев и ринулись к ним на подмогу.
Ворвавшись в город, шёпоты понеслись по крышам, отрывая листы железа. С силой били окна и форточки, которые люди забыли запереть, и осыпали звоном стекла асфальт. Павильоны и автобусные остановки переворачивались. Река дыбилась и пыталась достать до моста. Лодки, привязанные у берега, перевернулись. Электрические провода рвались словно нитки. Дорожки в парке были залиты водой. Градины били стёкла, и мяли крыши автомобилей. Местами, обнявшись, шепоты, устраивали вихревые танцы и носились по улицам. Флаги были сорваны, словно жалкие тряпки и даже памятник верховному главнокомандующему покосился, угрожая рухнуть.
Поезда и машины остановились. Самолёты не поднимались. Корабли боролись со штормом.
К утру всё стало стихать. Шёпот летел по городу и искал где бы поселиться? Может на чердаке или в ветвях старой липы в парке. А может гулять по всем крышам без разбора, или свистеть в переулках, превратившись из соснового шёпота в каменный сквозняк.
Шёпот вспомнил лес. Вспомнил своих братьев с соседних деревьев и пушистые веточки своей сосны. Нет, невозможно променять это всё на каменные громады, испещрённые трубами, забитыми нечистотами, вонь выхлопных газов, смех и вопли гуляющих по ночам, заглушающих самые громкие шёпоты. Нет.
Шёпот помчался в лес. Мчался изо всех сил, хоть и ослаб за эту сумасшедшую ночь.
Весь день летал он над землёй, пытаясь найти свой лес, но не смог. Так уж устроены шёпоты, что не запоминают дорогу. В воздухе так трудно запомнить её. Они либо живут на своей сосне либо ищут где им поселиться. Другого, им не дано. Да и не надо.
Шёпот попал в другой лес, но там все сосны были уже заняты другими шёпотами. Были свободны лишь заросли дикой малины, но опуститься до того, чтобы стать малиновым шёпотом, гордый сосновый не мог.
Вечером, обессиленный Шёпот рухнул без сил на землю и случайно почувствовал вокруг прикосновение маленьких веточек и таких знакомых иголок.
Маленькие сосенки росли вокруг и стояли абсолютно тихо. Шёпот обнял одну из них и, поглаживая её колючую головку начал убаюкивать её и шептать колыбельную. Как делал до этого десятки лет. Он будет растить эту сосенку, и подниматься с ней выше и выше.
Он будет рассказывать ей по ночам сказки, и перешёптываться с другими шёпотами, которые вскоре поселяться на соседних деревьях. По гибким веткам запрыгают белки, заснуют вокруг и загорланят птицы, перекрикивая его шёпот.
Шёпот обнял сосенку и крепко и счастливо уснул, набираясь сил, чтобы с первыми лучами проснуться и тихонько нашёптывать сосенке рассказы о том, где он бывал и что видел за свою вечную жизнь.