Примерно за месяц до отъезда в США, Ефим с Ленькой отправились в Москву, чтобы договориться о дате вылета и решить некоторые другие вопросы. Съездили в Шереметьево, поговорили с евреями, ожидающими вылета.
Почти в каждой семье три поколения, едут, в основном все вместе: иди знай, в этой стране все возможно – закроют границу и тогда тех, которые останутся, уже не вытащишь. Пожилые сидят с потухшими глазами:
- Господи, почему ты не даешь мне умереть в своем доме!
У молодых настроение приподнятое: их ждет Америка, вот в Америке они развернутся!
Они рассказали Гориным, что добраться с вещами с железнодорожного вокзала до аэропорта не так просто: на вокзалах есть группы крутых парней, которые взяли на себя этот вид сервиса – встретить евреев у вагона, перенести их вещи на привокзальную площадь, погрузить в свой автобус и доставить в Шереметьево (своего рода сквозные бригады). Цены устанавливают они сами.
Горины решили сами посмотреть на эту кухню и, возвращаясь домой, пришли на вокзал часа за два до отхода поезда.
На привокзальной площади какие-то женщины грузили свои чемоданы в небольшой автобус. К ним подбежали парни, судя по всему те, о которых Гориным рассказывали, забрали у шофера ключи от замка зажигания, выбросили вещи на асфальт, а автобус отогнали на стоянку. Одна из женщин начала возмущаться, но парень закричал, чтобы она заткнулась, иначе они вообще никуда не уедут.
Пока парни вели переговоры с женщинами, Горины подошли к шоферу и договорились с ним, что он встретит их и за 2000 рублей отвезет в Шереметьево. Взяли у него номер домашнего телефона, чтобы позвонить ему накануне.
Перед отъездом Ефим созвонился с шофером и они договорились, что он поставит автобус на улице Чкалова, чтобы те парни не заметили, и будет ожидать их возле вагона.
Горины решили, что обойдутся без услуг привокзальной фирмы.
Но когда через привокзальную площадь на улицу Чкалова потянулся их караван с четырнадцатью двухпудовыми чемоданами и баулами, их, конечно, заметили. Они подъехали на “Жигулях”, подошли к шоферу автобуса и пошептали ему что-то на ухо, после чего он быстренько, не оглядываясь, уехал.
Горины с вещами остались на тротуаре.
Начались переговоры. Представитель “фирмы” назвал стоимость перевозки – 8000 рублей. Ефим выругался. Фирмач сделал ему замечание:
- Не хорошо ругаться, отец!
Напряженность момента не позволила Горину оценить весь юмор ситуации: молодой, очевидно малообразованный мужчина указывает на недопустимость мата пожилому интеллигентному человеку, кандидату наук.
Как когда-то чернорабочий, заметив, что академик Павлов, взглянув на церковь, перекрестился, произнес укоризненно: - Темнота, темнота!
(Ну, Горин, предположим, далеко не академик Павлов, но ситуации сходные)
- Эта сумма не для меня, у нас есть время, мы обождем, - сказал Ефим.
- У нас тоже есть время!
Подъехал их автобус и стал рядом. Мимо проходили милиционеры, дружелюбно беседовали с парнями, не обращая на Гориных никакого внимания.
Через час переговоры продолжились.
- Мы всего лишь инженеры, а не торговые работники, у нас таких денег нет!
Они ухмылялись: - У евреев и нет денег! Платите долларами!
Силы были неравными – за 4000 рублей Гориных отвезли в Шереметьево.