Архив-эксклюзив
Старый, «голубой», кусачий…
65-летний Корецкий был на водку слабоват, поэтому берег организм. В тот день, употребив граммов двести из классических пятисот, он спекся и прилег отдохнуть. Проспавшись, решил развеяться у соседа и закадычного дружка Груздева, семидесятилетнего вдовца. К нему и покандехал с остатками поллитровки. В одних трусах и майке.
Справный старикан Василий Груздев поблескивающими глазками принялся обмеривать прелести бутылки и… соседа-выпивохи. Ну, ради встречи "вздрогнули". И до того глаз не сводивший со стана давнишнего приятеля Груздев вдруг как-то напрягся. Похотливо облизываясь, дедок томно замурлыкал:
- А ну, сосед, поворотись-ка задом!.. – после чего предложил преданному другу исполнить роль, пардон, проститутки.
- Ты что, дурак, совсем свихнулся? - откликнулся предельно возмущенный Корецкий.
- Соглашайся, а то нос откушу, - плотоядно осклабился достойнейший Вася, не сводя масляных зенок с соседских чресел.
Корецкий, полагая: либо бзик, либо шутка, - продолжил обличительный монолог. И тогда сосед резко схватил Корецкого за уши, рывком привлек к себе и острыми зубами вонзился в мясистый нос. Тупея и сатанея от боли, несчастный заметался. Но монстр впивался все больнее. Теряя контроль, Корецкий перешел на заунывный вой, нащупал на столе некий предмет и с силою ткнул им в соседа. Возможно, бил не раз. Важнее другое: секс-маньяк отстал и с тоскливым: "Помогите, убивают!" - прытко устремился к двери. Корецкий тронул кровоточащую часть лица. "Батюшки, вправду, откусил! Ну, гад!" - и ринулся за вражиной. С ножом, как оказалось, в руке.
Груздев, держась за пропоротое пузо, - за дверь. Безносый мститель, словно призрак Командора, - за ним!
Версия Корецкого
«Я его и за порогом, в коридоре бил. Чем и куда - не помню. Так ведь еще бы - он мне, гад, нос откусил! Да так больно! А здесь соседи набежали, успокоили. Я - домой. Плачу: ну за что такое на старости лет?
Жене говорю: "Давай паспорт и деньжат, буду в милицию сдаваться". Только стало вдруг не по себе. Я жене: "Налей-ка грамм сто". Выпил. И осенило: пойду-ка в поликлинику освидетельствуюсь. Иду. А на дворе жара. Кумекаю: надо бы сначала в травмпункт. Вернулся. Принял еще сто. От жары в глазах слиплось. И понесло меня - не знамо куда. Короче, во дворе наткнулся на милицию. Проснулся в «кутузке». Чую - живот болит. Майку поднял: а там, отпечаток челюсти груздевской. В кровавом ореоле. Когда успел, гад, цапнуть, - черт знает?! Ну, это в какие рамки? Он же меня множественно изуродовал! Крыло носа отдербанил целиком - раз. Живот чуть не насквозь прокусил - два...
А в камере мне кто-то посулил:
- Ты, дед, в тюрьме подохнешь!»…
В общем, Корецкий по освобождении с перепугу убежал из дома. Поймав, бедняге кое-как внушили: верим - ты жертва, а не злодей...
Версия Груздева
- Заявился ко мне Корецкий, требует 4 тысячи взаймы. Я ему: "Сейчас нету, а завтра дам". А он уперся: "Нет, дай сейчас, и баста". Я ему: ну, нету, нету!
Тогда хватает он со стола нож и давай меня пырять в живот. А я драться с детства не умею. И, значит, хватаю его за уши, тяну к себе и впиваюсь ртом в его носяру...
Диагноз
У Василия Груздева повреждена брюшная полость.
Корецкий лишился части носа.
И не временно, как гоголевский майор Ковалев.
Следствие склонно верить его признаниям. Ведь раненый в живот 70-летний старик вряд ли оттяпает нос «вымогателю» жалких 4-х тысяч*.
«Время ИКС», № 24, 1997
* 70-летний Корецкий не выдержал следственной, судебной и психологической волокиты, вскоре он покончил с собой. Подлец Груздев живет себе, и даже не поморщится…
Предрешено заранее: сидеть его призвание
С детства Максим Фофаненко (по-простому: Фофан) был непутевым малым. Как в 19-ть угодил за решетку, так 28 лет и кантовался по тюрьмам. Впрочем, авторитета не нажил – кражи да грабежи по дури. Вот и в последний раз сел в 88-м на 10 лет за разбой, отягощенный повреждением черепа жертвы гантелей. В марте 97-го Максим условно-досрочно «откинулся». И, стоит заметить, абсолютно не готовый к реалиям «рынка». Со 160 тысячами вышел он с зоны на просторы уже не великого Союза, а распутной «эрефии». За 2 дня «бабки» ушли. А у Максимушки-то ни кола, ни двора, ни родной души в округе. Правда, оставался адресок подруги по переписке. К коей и подался. Да участковый живо турнул оттоль.
Когда такое дело, попросился у бывшей благоверной на даче ночевать. Неделю та играла в «гуманизм», затем отшила.
Скитался, впрочем, недолго: на третий день улыбнулось Фофану приткнуться дворником в санаторий для деток-инвалидов.
Все шло как «по маслу». До первой пьянки.
Лупанул Макс разок пару стаканов «белой». И понеслось. Как после признался: творил в помрачении.
Теперь в последовательности…
Подвиги в санатории
Почувствовав кураж, новоявленный ухарь влез через окошко в парикмахерскую. Искал поживу. Ни хрена. Оттуда - в пустую детскую палату. Тоже негусто. Но что-то. В кинутое на пол покрывало сузлил "крутые корысти": будильник, ветхий "маг", 5 ампул пенициллина... Потом по мозгам резанул вопрос "второго Я": а как выйдешь с поклажей? То-то, а переоденься-ка в белый халат - типа санитар. Резонно. Вот токмо где ж взять чертов халат? Ага, мимо окошка ковыляет пацан-калека. Поманил пальцем.
Ничего не по¬дозревавший мальчик входит в палату. Дворник приставляет к его горлу ножницы: а ну, малец, тащи мне белый халат.
Пацан:
- Дядя, я знаю, где халат. Щас принесу.
- Нет уж, никуда тебя не пущу. Сначала замани кого-нибудь сюда, тогда тебя и пошлю за халатом.
Мальчик, потянувшись на костылях, зовет в окошко 14-летнего подростка с искривленными ногами.
Удовлетворившись таким заложником, террорист отпускает костылированного ма¬лолетку за белым халатом, на котором его просто заклинило! Уходя, тот просит вернуть "взад" свою куртку из узла.
- Бери, - великодушничет "безумный Макс", но строго предупреждает:
- Учти только: если набрехал, и куртка не твоя, прирежу!
Калека побожился.
Второй заложник попробовал вырваться на волю, но у Макса достало твердости его придержать.
Отпущенный мальчуган, ясное дело, позвал на помощь первого же увиденного взрослого. И увидел он, на беду Макса, завотделением Оглоблева - сурового мужика – полную фамильную аналогию...
Обезоружив террориста и намылив ему шею, Оглоблев распинал по полу убогие трофеи и милостиво указал трепещущему Максу: "Вон!". Правда, на всякий случай, заведующий догадался придержать Максимушкин пиджак со справкой об освобождении.
Макс проигнорировал редкий шанс исправиться. Почти весь май он скитался, изыскивая неизвестные источники пропитания. Ближе к июню несостоявшийся вымогатель подался в поселок Управленческий встречать освободившегося с "зоны" корешка. Встреча была теплой и спиртообильной. Друган снабдил Макса деньгами, крупно напоил. Вместе поймали "мотор" до центрального автовокзала.
Проделки в автомобиле
Друг сел с водителем, Фофан сзади. По дороге дернул его бес стындить шоферову "барсетку". У вокзала вышли. На сумке оказался итальянский кодовый замочек. Кода Макс не знал. А посему просто порезал 300-тысячерублевую кожу. Внутри нашлось много чего: техпаспорт, талоны на бензин. Всё, окромя денег. Пришлось подарить искромсан¬ные лоскутки сортиру.
Тем временем водитель проехал до улице Революционной и узрел ГАИ. Взгляд инстинктивно метнулся к "барсетке" с документами. Ба-а!!!
Поворот на 180 градусов – по тормозам - прыжок к милиционерам - рейд по автовокзалу, уже на самом на старте увенчавшийся задержанием "тепленьких" пассажиров.
Макс отпираться не стал. Сначала показал, где зарезанная сумка. Следом раскололся насчет "киднеппинга" в дет¬ском санатории.
Повязанный за компанию "кореш" лучился восторгом и добротою...
Ведется следствие. И, скорее всего, свое 47-летие редкий интеллектуал Максим Фофаненко отпразднует в тесном "боксе"...
«Время ИКС», № 24, 1997