09.10.73.
На одиннадцать часов вызвали всего семь семей, в том числе Иосифа. На десять и двенадцать часов – по двадцать пять человек. На десять и двенадцать часов – все получили разрешение; на одиннадцать – шестерым отказали.
Три часа Иосифа и Мину толкали у дверей. Они пережили радость пятидесяти и отчаянье шестерых. Капитан получал наслаждение, выходя из кабинета и видя стоящих под дверью Иосифа и Мину. Он знал, что их ожидает, но не торопился, мстил за возмущение на прошлом приёме. В половину второго Иосиф ворвался в кабинет.
- Да, вам отказали.
- Причина?
- Не имеем возможности.
Иосиф понял, что говорить с капитаном о причине бесполезно. Мина спросила: «Почему вы так долго держали нас под дверью?»
- А я так хотел.
У Иосифа сжались кулаки, капитан потянулся к телефонной трубке. Мина силой вытянула мужа из кабинета.
11. 10. 73
На следующий день Иосиф выехал в Одессу к адвокату Милевичу, специалисту в еврейском мире по отказам – так представили его люди возле ОВИРа. Адвокат находился в состоянии после разрешения на выезд. В его доме, заваленном ящиками, толпились люди. Второпях, стоя он уделил Иосифу несколько минут и посоветовал писать жалобы в лояльном духе.
- Никаких законов нет. Громко требовать, организовывать протесты, демонстрации к желаемым результатам не приведут. Не забывайте, ваши родители остаются. Нужно набраться терпения, всюду подчёркивать ваше твёрдое стремление выехать в Израиль.
Иосиф с улыбкой добавил из «Двенадцати стульев»: «Терпенье, мой друг, и ваша щетина превратиться в золото». «Что-то в этом духе, больше я вам помочь ничем не могу, - закончил беседу адвокат. Иосиф пожелал ему самых лучших благ.
Сегодня Иосиф, цепляясь, как утопающий за соломинку, снова разговаривал с майором Парликовым.
- Не имеем возможности, - подтвердил майор, - отказ действителен в течение года, устраивайтесь на работу….
- Опуститесь на землю. Не принимают….
- Мы трудоустройством не занимаемся. Извините, но у меня нет времени на телефонные разговоры.
16. 10. 73
Дни волнений и отчаяния за судьбу своего народа сменились некоторой надеждой: наконец-то Америка начала помогать Израилю. В то время, когда американская демократия жонглировала громкими словами о мире, Советский Союз в массовом количестве поставлял вооружение Египту и Сирии. Знакомый прочерк. Голос Америки, иногда удавалось кое-что услышать сквозь треск и шум глушилок, рассказывал о потерях Израиля за неделю: треть танков, шестую часть самолётов, три тысячи человек, из них убитых около 650. Арабы потеряли значительно больше. Советские газеты и телевиденье уже не с таким апломбом вещали о победоносных армиях арабских стран. Арифметика множества не побеждала. Израиль возник из крови и страданий не для того, чтобы исчезнуть.
Иосиф снова записался к заместителю министра Водопьянову и тот, как обухом по голове:
- Ваш отказ действителен в течение пяти лет, а там видно будет.
Иосиф пробовал что-то доказать.
- Вот уже четыре года я не имею ничего общего с космосом. В подписанных мною документах при оформлении допуска указывался трёхлетний срок невыезда за границу.
- Министерство Внутренних дел запросило завод, на котором вы работали, и получило ответ, что секретный допуск на ваше имя не аннулирован…. Так что…
«Но это же ошибка», - закричал Иосиф.
- Да, я лично допускаю, что это ошибка. Но решение принято и никакая сила, никто не в состоянии его изменить. Кроме того, вы получили характеристику. Ваши бывшие коллеги очень хорошо отзываются о вас, как о специалисте и… просят не отпускать. Особенно настаивают на этом военпреды. Мы не дарим подарков Израилю.
Домой Иосиф возвращался с неохотой. Думы. «Что может он сказать жене и дочке? О пяти годах лучше не говорить. Сплошные неудачи, деньги кончаются. Нужно разорвать этот заколдованный круг. Хорошенькое дело «разорвать»! Как удалось арабам так легко форсировать Суэц? Как вести себя с Миной? Она очень нервничает. Отсутствие будущего пугает её».
Полупустой троллейбус гремел, подпрыгивая на ухабистом асфальте. Иосиф сошёл на «Зелинской», не доезжая две остановки. Хотелось затормозить время. Темно, неуютно моросил мелкий осенний дождик.
09. 11. 73.
Слава богу, Великий Октябрь позади. Впервые Иосиф не участвовал в праздничной демонстрации и, как это не странно, чувствовал пустоту. В то время, когда его бывшие сослуживцы демонстрировал свою верность столпившимся на трибунах партийным богам, Иосиф написал пять жалоб во все инстанции: на имя Брежнева, Косыгина, Щёлокова, Веренеева, Гринёва. Надеялся ли Иосиф на ответ? Нет, но это позволит ему обратиться к международным организациям, не перепрыгнув через головы советских руководителей. Ещё до праздников Иосиф пытался записаться на приём к третьему секретарю Центрального Комитета Компартии Молдавии Лучинскому. В помпезной приёмной ЦК, охраняемой милицией, ему позволили позвонить в приёмную секретаря. В телефонной трубке поинтересовались, по какому вопросу. После короткого молчания голос ответил, что в ближайшее время товарищ Лучинский занят, и посоветовал позвонить месяца через два.
(Продолжение следует)