Глава пятнадцатая. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ КАТЮШИ
Отношения Ирины и Галины Гавриловны в последнее время разладились. С поры фронтальной проверки минуло две недели, и не разу с тех пор Ирина не была в гостях у Сомовых.
Но в эту субботу Галина настоятельно приглашала. Повод был – день рождения ее дочери, Катюши. Но Галина натянуто улыбалась, словно боялась, что Ирина откажется и сорвется какое-то важное мероприятие. Ирина согласилась, Галина Гавриловна вздохнула с облегчением:
- Вот и славненько!..
Подарок для Катюши Ирина уложила в пластиковый пакет. Надела свое любимое темно-брусничное платье из тонкой шерсти, приблизилась к зеркалу. Ничего, только стоит припудрить тени под глазами, неделя выдалась трудной.
Яркое платье потребовало косметики, которой Ирина пользоваться не любила, хотя и брови, и ресницы были светловатыми. Но ради такого случая… Ресницы подкрасить, губы сделать поярче… Глаза сразу стали выразительнее, в них появился темно-зеленый оттенок… Ирина сама себе понравилась. Жаль, Игорь не видит…
Идти не хотелось. И не потому, что во время фронтальной Галина вела себя, мягко скажем, не по-товарищески. Дело в том, что за стеной – Игорь. Пока он тут, она почти счастлива.
Ирина закрыла дверь на замок. Выходя из калитки, бросила взгляд на окно Суркова. Слышали, должно быть, как она гремела замком. Наверняка гадают, куда это она, на ночь глядя, направилась.
Февральский вечер опускался на село. На западе, над сиреневыми сопками, горело красное лезвие заката. Неподвижные рыхлые облака подрумянились снизу. Снег уже не скрипел, как в декабре, под ногами. Уплотнился, ветра сбили его вдоль заборов в грязноватые гряды, середину глинистой дороги вымели начисто. Было тихо-тихо, мороз не ощущался.
Галина Гавриловна выскочила на веранду – встречать, хотя обычно такой чести Ирина не удостаивалась. Оживленная хозяйка была чуть напряжена, суматошна.
Сняв шубу в кухне, Ирина оказалась в просторной комнате, у накрытого стола, облитого светом трехрожковой люстры, и моментально выяснилось, чего это суетилась хозяйка. Рядом с хмельным Сомовым сидел, несомненно, давно обещанный кум. Очень даже, говоря местным языком, «бравенький». Черные, как смоль, кудри, остренький носик, черные глазки, круглый подбородочек.
Кум жадно оглядел Иринину фигурку в шерстяном платье, делающем все линии плавно-округлыми. Похоже, остался доволен осмотром.
Прискакала из спальни Катюша, с бантом на голове, развернула подарок, и, прижимая игрушечную собаку и книжку в разноцветной обложке, устроилась рядом с Ириной.
- Вот как ее дети любят, - с этого начала свою речь Галина…
Через два часа хныкающую Катюшку отправили спать, Сомовы организовали танцы. Кум плотно прижимался к Ирине выпуклым животиком и тараторил без умолку. То, что его Илюшей звать, она узнала в первые минуты пребывания здесь. Его никто иначе не называл. Теперь он поведал, что с женой развелся, она была ленивая и злая. У него свой дом. Есть коровы, свиньи с поросятами, коптильня в огороде и баня, огород на десять соток. Учился на телемастера, а теперь разводит скот и копит деньги на машину. Короче, не жених, а мечта домохозяйки.
За столом Сомов лез обниматься, называя Ирину «невестушкой», и порядком осоловевшая от еды, выпивки и разговоров Ирина засобиралась домой. Илюша ринулся провожать.
- Галин, он заблудится, - пыталась отделаться от провожания гостья.
- Не заблудится, - проворковала Галина, - Бывало, по целому лету у нас жил, село знает…
Кум топал рядом, тяжело дыша, а Ирину мутило, она почти не видела дороги. Ненавистные гулянки! Хочешь – не хочешь – пей, а то не отстанут!
В сенях кум притиснулся к ней, прилип ко рту слюнявыми губами, Ирина рванулась, кум отлетел к стенке. В дом она Илюшу не пустила. Не церемонясь, вытолкала на улицу, набросила крючок, и ринулась в дом, к умывальнику…
Кум поскребся в дверь и удалился восвояси.
На этом дело не закончилось. Илюша пришел назавтра. Долго листал альбом с фотографиями:
- А вот тут ты толстая такая, не узнать.
- Это в институте, поправилась, в основном мучным питались, - терпеливо отозвалась Ирина.
Больше ничего интересного он в альбоме не нашел, зато Ирина нашла то, что напряженно искала – причину, чтобы его выставить. Собралась, сумку взяла.
- Ты это куда? – разочарованно протянул кум, и проявил осведомленность, - Магазин-то не работает, выходной!
Так и захотелось двинуть его этой сумкой. Но она сказала сладким голосом:
- Я за молоком, беру у знакомых.
- Молоко оно, конечно… Тебе питаться надо, - и нехотя пошел к раздевалке.
На другой день Галина Гавриловна распевала все перемены:
- Понравилась, говорит. К твоим родителям свататься поедет. Хочет, чтобы все было как у людей…
Пришла на уроки завуч, с проверкой, и Сомова угомонилась.
А кум скоро прислал письмо: «Лети с приветом, вернись с ответом». Детским круглым почерком он сообщал, что его родители все уже знают. Что она ему подходит, и он заберет ее со всеми ее книжками.
Ирина поняла, что отвечать нужно немедленно. Открытым текстом написала, что женой его быть не собирается и никуда с ним не поедет. Точка.