Моей свекрови и всем сёстрам милосердия посвящается….
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
(Ю.Друнина)
Оля – фронтовая медсестра. За три года войны на передовой и в полевом госпитале она видела столько ран, отрезанных конечностей, крови, боли и смертей, что могла бы привыкнуть.
Но Оля привыкла только быстро вкладывать необходимые инструменты в протянутую руку хирурга Станислава Андреевича. А сердце её продолжает болеть за раненых мальчиков, которые напоминают ей младшего брата Володю.
Сегодня Оле приказано сидеть в окопе и ждать, когда после атаки батальона всё затихнет, и она сможет перевязать раненых и подготовить их к отправке в госпиталь.
Атака батальона отбита. Под огнём часть бойцов возвращается в окопы.
Оле чудится чей-то голос, который жалобно зовёт маму. «Миша», догадывается она. Она хорошо помнит Мишу. Он приходил к ней в медсанбат просить зеленку. У Миши прямые, светлые, выгоревшие на солнце волосы, веснушки и голубые-голубые глаза.
- Я спОлзаю к нему? – спрашивает Оля у командира батальона.
- И не думай даже, - говорит комбат, - сразу подстрелят, не успеешь нос высунуть.
Но опять слышится стон. Наверное, Миша лежит в одной из ближайших воронок.
Оля оглядывается. Комбат уже пошел дальше по окопу.
- Подсади меня, Леша, - просит она у ближайшего к ней бойца .
- Ты что? Жить надоело?
- А вдруг потом поздно будет? Он кровью истечет?
- Ладно, давай. Что с тобой сделаешь?
Оля легко переваливается через окоп и быстро ползёт к воронке, где по её расчетам должен быть Миша.
Так и есть. Миша сидит, прислонившись к стенке глубокой воронки. Лицо совсем белое. Он ранен в грудь. Увидев Олю, Миша пытается улыбнуться и шепчет:
- Я знал, что ты придешь.
Она осторожно и ловко делает перевязку, отмечая, что рана не должна быть тяжелой, но крови потеряно много.
Стрельба не прекращается, но Оля решает, что надо им с Мишей ползти назад.
Уже у края окопа, передавая Мишу на руки солдатам, она чувствует, как что-то очень сильно толкает ее в ногу, и потом такая боль, что она теряет сознание.
Приходит в себя только на миг, чтобы услышать, как Станислав Андреевич говорит:
- Придется ампутировать, разрывная пуля пробила обе ноги.
«Мама», успевает подумать Оля и снова проваливается во мрак.
После наркоза все плывет перед глазами, и никак не сосредоточиться.
Перед ней маячит улыбающееся лицо влюбленного в неё майора СМЕРШа.
- Спасли тебе ногу. Не волнуйся.
Через два года, в конце войны, Оля выйдет за него замуж. А как же? Ведь он спас её два раза. Первый – когда подарил немецкий трофейный фонарик, который был у неё в тот день в кармане ватных брюк, и хоть сколько-то смягчил действие разрывной пули. И второй раз – когда примчался в госпиталь, узнав о том, что Олю ранили, и тряс перед лицом Станислава Андреевича пистолетом:
- Попробуй только отрезать ей ногу, расстреляю.