В детстве зима была одним из моих любимых времен года, особенно после Нового Года. Две недели отдыха! Никакой вам школы, никаких уроков! И, если вы еще малыш, никаких яслей или детского сада! Немного омрачало мою радость то, что дома также были родители, что нарушало мою возможность на уединение, но с этим я быстро смирялась. Но зато можно было гулять до темноты, коя, к сожалению, наступала очень рано. Но до темноты мне было где развернуться с друзьями.
Мы с Аней часто гуляли в моем дворе. Ну не пускали меня дальше, к моему искреннему огорчению. Хотя об этом я быстро забывала. Какие только мы не придумывали забавы!
Зимой, в малоудобных пухлых куртках, шапках, в варежках, в которых руки были похожи на толстые сардельки, в малогнущихся болоньевых штанах залезали на деревья и часами сидели там, болтая о всякой ерунде! Наболтавшись, отсидевшись и отвисевшись, как перезревшие груши с громким смехом падали в сугробы…
Игры в снежки, снеговики, все это присутствовало…только в другом, почти неузнаваемом виде! Мы лепили снеговика, а потом шерстяной варежкой обчищали его, вышелушивали, придавая новую, красивую форму, вылепляя огромное сердце…
Качались на качелях, которые еле двигались от снега, старости и ржавчины…
В такие моменты мне казалось, что на свете есть только я, Анька, наш тихий дворик и снег, много снега.…Все остальное казалось неважным, только снег, снег, снег.
Конец зимних каникул. Как обычно, гуляем с Аней во дворе. Я качаюсь на качелях и наблюдаю, как она лепит очередную фигурку из круглого снежка, обтирая снег варежками.…Дышит на замерзшие руки, чуть шипит от холода, но не прекращает своего занятия.…Наконец ставит очередное сердечко на лавочку и подходит ко мне:
-Катька, хватит уже сидеть тут как снеговик какой-то! Дай и мне покачаться!
Я весело смотрю на нее и качаю головой.
-Не…мне и так хорошо.… Не слезу Я. На лавочку вон садись, - говорю я и улыбаюсь.
-Ща я тебя в мягкую подстилку уложу! - смешно грозит Аня и толкает меня в грудь.
От неожиданности я падаю назад, на спину, а так как качели все еще раскачиваются, то совершаю кувырок через голову, прокатившись прямо под низеньким сидением качель. Надо мной наклоняется сразу побледневшая Аня.
-Катя!!! Катя! Прости! Ты цела? Я не хотела! Ты ничего себе не сломала? Я подумала, что ты сломала шею!
-Все со мной нормально! Не парься!
Она успокаивается и усаживается на качели, внимательно наблюдая за мной - что я еще выкину?
Тихо и торжественно падает снег. Он валит так густо, что создается ощущение легкой дымки, мешающей рассмотреть что-либо впереди.…И вдруг сразу - ясно, так ясно, что, кажется, можно пересчитать все до единой снежинки в сугробах.
Я взяла и поймала одну на рукавичку. Лежу в сугробе, рассматриваю. Наконец говорю:
-Красиво.
-Что ты там бурчишь, сугробная душа? - Добродушно усмехается Аня.
-Красиво, говорю. Снежинка красивая.
-Ага. Все они красивые. И каждая одна в своем роде. Нет двух одинаковых. - Авторитетно замечает она, третьеклассница.
-Да ну?
Не поверив, ворошу сугроб, рассматривая снежинки. И впрямь уникальные. И все такие красивые! Белые-белые!
-А почему снег белый, а лед прозрачный? Ведь они оба из воды состоят?
Аня терпеливо объясняет:
-Потому что лед-это замороженная вода, которая заморозилась сразу. А снег, он получается из испарившейся воды. Когда пар застывает, будет иней, и частички инея складываются в снежинки. А они падают неравномерно, слоями. Видишь, снег рыхлый и мягкий, а лед грызть можно, как мороженое.
Я внимательно слушаю и продолжаю рассматривать снег, изучать снежинки и сугробы. И вдруг задаюсь вопросом: а под снегом тоже темно, как под одеялом? Задаю последний вопрос вслух.
-Я думаю, темно. Ведь над тобой будет много снега!
-А вдруг нет? Ведь снег же белый. - Возражаю я.
-Темно будет!
-А вдруг нет!
-Давай проверим!
-Как? - Удивляюсь я.
-Просто! Зароем друг друга в сугроб, а когда откопаемся, скажем, кто что видел!
Аня толкает меня в плечо и валит в сугроб, а так как он мягкий, я сразу проваливаюсь почти с головой.
-Освободи себе там место для лица.
Послушно освобождаю и зажмуриваюсь. Чувствую редкие уколы снега, которым меня засыпают. Слышу шорох варежек по снегу. Наконец все затихает, и я открываю глаза. Вокруг совсем не темно, скорее, сумрачно. Все сероватое, как будто светящееся, в одном месте даже белое. И все, все снежинки видны, какая как лежит! Так красиво, что аж дыханье перехватило. Хочется остаться лежать в сугробе и рассматривать, рассматривать.…А еще почему-то мне совсем не мокро и не холодно, скорее даже тепло….
-Катька! Давай раскапывайся! - Смеющийся голос Ани приводит меня в чувство.
Вылезаю из сугроба и говорю:
-И вовсе там не темно. Сама посмотри. Там так красиво!
Она плюхается в сугроб и сворачивается калачиком. Я аккуратно засыпаю ее с головой снегом и чуть приминаю сверху, чтобы было ей там удобнее, сама сажусь на качели рядом и терпеливо жду, вылепливая из снежка фигурку крыльев.
Наконец Аня вылезает из сугроба. Молчаливая, нахмуренная.
-И, правда, там светло.…Наверное, потому, что снег рыхлый, - она улыбается - Там так здорово, Катька!
-Ага. - Соглашаюсь я.
-Давай никому говорить не будем, а? - загорается Анька. - Это будет нашей общей тайной! И никто не будет знать, что под снегом светло!
-Это стрррррашная тайна! - смеюсь я, и вижу идущую ко мне маму. Видимо, пора мне домой.
В тот день я долго не могла заснуть. Все вспоминала наше с Аней снежное приключение, вспоминала снежинки в сугробе. Почему-то хотелось их пересчитать. Жалко, что я этого тогда не сделала.