-I- ГЛАВА -I-
ХРОНИЧЕСКИЙ НЕУДАЧНИК
Вероятно, вы слышали о таких как я… Я убежден, что слышали. Вот только в моем случае это в десятки раз хуже. Знаете, наверное, понятие «тридцать три несчастья» - это понятие для меня.
Извиняюсь, ведь мы не познакомились. Меня зовут Алестет. Да, именно так меня назвала мама. А что вы собственно удивляетесь? Мамы всегда выбирают детям ну просто гениальные имена, надеясь, что их чада вырастут вундеркиндами и общественными деятелями. Да только со мной моя мама просчиталась. Нет, я ее не виню. Я её очень люблю и ценю, но…
…Честно, вам когда-нибудь приходилось падать с пятого этажа только потому, что, когда вы открыли окно, кто-то открыл дверь, и сквозной ветер толкнул вас в спину. Да и надо же так случиться, что в этот момент кот прыгнул за мышью под кровать со стола, сбив кактус, так тщательно выхаживаемый мамой. И естественно кактус упал мне на ногу, от чего я запрыгал на одной ноге. Ветер толкнул окно и заодно меня. Я так и полетел вниз и разбился бы, если бы не попал на ветки. Вобщем-то рваные раны – это не так страшно, как смерть. А окошко-то захлопнулось! Как будто ничего и не происходило!
Вы сейчас недоверчиво качаете головой. Я понимаю, что звучит это предельно фантастично. Можете мне не верить, но для меня это всего лишь одна из множества историй, которые едва не кончились для меня трагически.
Я нигде не могу чувствовать себя в безопасности. Каждый куст, камень, забор, машина будто хотят убить меня. Я понимаю, что это смахивает на манию преследования, но я ни в коем случае не псих. Ну по крайней мере не в этом.
Однажды ночью мне стало жарко и я решил снова открыть окно. С того самого случая я побаивался делать это, хотя прошла уже пара лет. Я открыл окно и свежий прохладный ветер ворвался в комнату, облизывая стены и потолок. Он даже поиграл немного с мятыми клочками бумагами, которые еще недавно были моими попытками написать стихи… Но недолго – они быстро ему наскучили и он и бросил их на пол. «Неудачник, - в очередной раз отметил я, - даже мое творчество никому не нравится…включая и ветер…» Грустно улыбнулся этой безумной мысли и устремил взгляд далеко в окно…
Ночь уже совсем убаюкала город. Обладая необоримым гипнозом, она силком затолкала всех в кровати и строго настрого наказала спать. И только свежий ветер похоже развеивал её чары. Во дворе было сумрачно и пустынно, так как старые фонари у подъездов давно бросили попытки полностью разогнать ночную тьму и лишь глупо играли с беззаботными мотыльками и еще какими-то мошками.
Качнулось окно, чем меня безумно напугало. Облегченно вздохнув, я закрыл его и направился к кровати. И тут же растянулся на полу. Наверное споткнулся об тапки, как всегда. Нос болел и честно обещал разразиться кровью. С трудом поднявшись, я направился в ванную где устроил носу холодный душ. Почему-то болело колено и именно левое.
Кровь все-таки пошла, но зато закончилась вода. Кран как-то отчаянно ухнул и заглох, булькая воздухом где-то этаже на первом. Меланхолично пожав плечами, я поплелся на кухню и обнаружил тоже самое. «Они как всегда вовремя отключают воду,» - саркастически подумал я.
Проходя мимо стола, я случайно столкнул нож, который, падая лезвием вниз, чуть не отрубил мне большой палец ноги. Мне казалось, я его убирал… Подняв нож, я ударился головой об крышку стола. Тут у меня сверкнули искры, пробежали какие-то линии и, кажется, я упал.
Нет, правда, мне все это было не впервой, но голова однако нещадно болела. А если у меня заболела голова, то это надолго. У меня совершенно оригинальные головные боли. Их не берет сон, или там просто покой. Только таблетки, в основном анальгин. Знаю, что вредно, но и деваться тоже в принципе некуда.
Нос все еще болел, разводя с головой громкие симфонии. Вспомнилось чье-то высказывание: «Голова – кость, как она может болеть?». Смутно улыбнулся. Легко говорить, когда у самого все в порядке. Я встал и облокотился на стол. Внезапно я с ужасом понял, что нож все еще у меня в руке, и я уже третий раз безуспешно пытаюсь им подбочениться. В страхе я отбросил его подальше. Тот, звякнув, ударился об микроволновку и снова упал на пол. Я решил на него плюнуть.
В комнате я снова лег на кровать, пытаясь унять боль. Анальгина не было: я как назло вчера выпил последнюю таблетку. Приходилось терпеть, и я уже знал, что утром будет окончательно плохо. Думая об этих утренних последствиях, я пытался уснуть. И, видимо, в конце концов мне это удалось.
Не знаю, сколько я проспал. Знаю лишь, что меня очень неприятно разбудили. Это был крик. Сначала мне показалось, что кого-то убивают. Наверное в этом виновата моя боль в голове. Потом я понял, что крик возвещает о более худшем. Кричали хорошо нам всем известное слово: «Пожар!»…
Слышал я все слишком мутно. Когда я высунулся из окна, то увидел, что горит мой подъезд и именно первый этаж. Я жил на пятом и явно не успевал спастись через обычный выход. Огонь, как и все, хотел моей смерти и естественно преградил мне путь к отступлению.
Что же делать? Этот вопрос только и успел мелькнуть у меня в мозгу, а я уже несся, прыгая через три ступеньки. Первый этаж, как я и ожидал, был задымлен. Языки пламени вырывались из открытых дверей квартир. Надеюсь, хозяева уже выбежали. Краска на площадке каким-то образом тоже воспламенилась. Потянуло кошмарным и едким дымом. Надо убираться, здесь очень не безопасно. Голова уже не болела, а только опасно кружилась. Я устремился наверх.
Легкий дым уже добрался и сюда. Стоп! На шестом же есть выход на крышу. Я помню, соседские мальчишки бегали сюда и лазили наверх, а их гонял какой-то старикашка…как то бишь его звали. Впрочем не важно.
Шестой этаж. Здесь еще нет даже признаков горения. Но где же все? Я думал, будет паника, но все как будто уснули. Я посмотрел на чердак. Люк на крышу был закрыт на толстый увесистый замок. Проклятый старикан добился своего, видимо ЖЭК закупорил выход на крышу. Я этого старика терпеть не мог, у них видимо это тоже плохо получилось.
Что же делать? Снова дикий вопрос. Голова кажется совсем не соображает. Я стал стучать в двери, но никто даже не откликнулся. Я навалился на одну из дверей, но она оказалась не заперта. Влетев внутрь, я с размаху шлепнулся на пол. Какой-то гул привлек мое внимание. Из кухни доносился треск пламени. Неужели и здесь пожар?! Я пробежался по всем комнатам, но никого не было. Квартира была пуста, и лишь на кухне бесчинствовал огонь. Наверное, от плиты произошло возгорание. Я вернулся в коридор и напоролся на чулан. То, что нужно. А нужно мне было что-нибудь, чтобы вскрыть замок. Немного порывшись, я откопал старый молоток. Уже что-то.
Я выскочил в коридор и поднялся по металлической лестнице к люку. Вставив треугольный конец молотка, на подобии кирки, между замком дужкой, я попытался выдернуть механизм. Замок долго не поддавался, но вдруг затрещал. Хотя нет, затрещала ручка. Старый молоток недолго думал. Он просто взял и сломался. И металлический набалдашник чуть было не свалился мне на голову. Я потерял равновесие и свалился со ступенек на площадку. Заныла спина.
С трудом заставив себя подняться, я вернулся в горящую квартиру. Но в чулане больше ничего стоящего не было. И зачем люди держат так много всякого бесполезного хлама?
Громкий стук! Окно раскрылось настежь. Холодный ветер сквозняком пролетел по квартире. Из кухни вырвались языки пламени, пожирая обои в коридоре. Я выскочил на площадку и захлопнул дверь. Что же это творится?!
Придумал… надо спуститься как можно ниже, вылезти в окно и спуститься по балконам! Так хоть есть шанс… Я бегом стал спускаться по лестнице, но далеко бежать не пришлось. Огонь уже успешно дошел до моего этажа. И…ДВЕРЬ! Я не закрыл за собой дверь! Огонь уже трепал обои на стенах. Я рванулся в зал. НЕТ! Доступ к балконам был закрыт воспламенившимся креслом и шторами. Вот ведь беда, как будто огонь читает мои мысли! Меня ужаснула эта идея…
Так… Голова все больше кружится…Водосток… Да! Точно! Водосток!
Я побежал в комнату. Огонь уже намеривался пожевать мою кровать. Я не стал ему мешать и подбежал к окну. Неимоверным рывком я сдернул шторы вместе с карнизом. Да уж, они всегда не особо крепко держались…
Ручка окна не открывалась. Не может быть! Я ведь сегодня уже открывал окно – ручка даже не заедала. Ну уж это слишком!
Я схватил стул и с размаха ударил им в окно. Оно взорвалось осколками и обрезало мне руки. Я уже не замечал этого, а просто вылез на воздух. Пришлось долго нащупывать трубу, держась за разбитое стекло руками, но я уже не обращал внимание на боль.
Спускаться было тяжело и страшно. С пятого на второй – этот промежуток мне показался длиннее самой жизни… Несколько раз мне даже казалось, что я сорвусь.
На втором этаже это все-таки произошло. Труба почему-то вылетела из креплений, хотя до этого даже скрипа не было. Теряя равновесие, я ухватился за металлический штырь крепления и так и повис.
Воздуха в груди не было. А рука постепенно скользила и болела от порезов. Все таки я сорвался. Но мне впервые повезло. Я упал на мешок с мусором. Хотя «повезло» – это как посмотреть. Кости по крайней мере целы. Я взглянул на свои руки. Кровь , перемешанная с ржавчиной уже не текла, а лишь сочилась. Надо смыть, подумал я, чтобы не было воспаления. Пришлось заставить себя подняться. Но прошел я лишь три шага… Мешком свалился, подвернув руку.
Видел только как подлетело ко мне что-то светлое… подлетело, провело над моим лбом рукой и исчезло. Тут и я исчез… исчез из сознания…
-II- ГЛАВА -II-
ЗРЯЧИЙ НЕУДАЧНИК
Вы когда-нибудь лежали без сознания? На асфальте ранним утром… И как меня не задавила пожарная машина, что сейчас тушила мой подъезд? Возможно, мне опять удивительно повезло. Впрочем, я лежал в стороне от дороги и лишь наполовину на асфальте. Все тело ныло от долгого покоя на этом весьма неприятном материале.
Подняться было самым тяжелым. Мои ноги меня совершенно не слушались, а руки, сами понимаете, болели. Я кое-как доковылял до скамейки во дворе и расположился на ней полулежа. Подъезд уже почти потушили, но что толку? Все равно все мои вещи давно стали жертвой ненасытного огня. Осталось придумать, что теперь делать, ведь меня даже с работы уволили три дня назад. А новую найти такому неудачнику очень сложно. Я проливаю кофе на начальника, роняю на него папки с бумагами, вырубаю случайно компьютер шефа ногой, сталкиваюсь с другими работниками в довольно широких коридорах, застреваю в лифте и ломаю офисную оргтехнику. Да меня ото всюду выгонят в шею.
Какой-то черный кот подбежал ко мне, мяукая, и стал тереться об ногу. Ну, друг, мне ты точно не помешаешь. Уж у кого неудач может быть больше, чем у меня. И если ты мне парочку добавишь – ничего не изменится.
Я посмотрел на окно своей квартиры. Прощай, наверное, сюда я больше не вернусь. Уеду куда-нибудь в леса. Подальше от всех. И настолько мне эта мысль закралась в душу, что я медленно заковылял на остановку. По дороге как всегда носились машины. И никто не знает о произошедшем пожаре, жизнь идет привычным руслом…
Чуть не споткнулся о ступеньки рядом с остановкой. Мне даже показалось, что что-то черное удерживает мою ногу, чтобы я упал. Удержав равновесие, я тряхнул головою, сбрасывая наваждение.
Автобусы в наших краях крайне медлительные: трогаясь с места они чавкают, булькают, стучат и лишь потом кряхтя трогаются. Я уже не говорю о том, что их не дождешься. Но это мелочи.
Я выбрал рейс 19. Именно он домчит меня до пригорода, а там посмотрим, что делать. Я сморщил лоб, разглядывая ладони. Как не странно они больше не кровоточили и почти не болели. Голова тоже почувствовала себя легче. Ветер залетал в приоткрытое окно. Так я и просидел около часа. Мы уже покинули город и плавно выезжали на трассу. Еще полчаса, или больше, по ровной трассе и мы на месте. Там начинается поворот в пригород, и дальше я уже сам. Поэтому я скучающе облокотился щекой об окно.
Внезапно захлопнулась дверь к водителю. Послышался крик. Пассажиры в ужасе прижались к сиденьям. Кричали любопытные: они подошли к дверце водителя и увидели его упавшим на руль, истекающим кровью и явно мертвым. Началась паника. Все кричали, вопили и занимались прочими веселыми делами. Расталкивая их, я добрался до кабины. Заглянув в окно дверцы, я обмер: на руле покоился усатый мужчина тридцати лет, его шея была разодрана металлическим предметом, который так в шее и остался. Ветер из открытого окна шевелил его волосы, но не это меня ужаснуло.
Прямо за дверцей стояло черное существо, больше похожее на клубы дыма, причем очень густые, и наглым образом держало дверцу. Я даже услышал его постоянное бормотание, которое я разобрал как: «…тебе здесь не место… тебе здесь не место… тебе здесь не место… тебе здесь не место…». Противный такой, гнусавый голосок.
В моей голове что-то щелкнуло, и все встало на свои места. Эта черная тварь хочет меня убить! Бьюсь об заклад, что и в пожаре виновата она! Я правда не знаю кто она, и как это делает, но сейчас она получит свое.
Я осмотрелся в поисках, чем бы разбить окно. Обычно на стенках висят огнетушители, но их, естественно, не было. Только какой-то ржавый и старый металлический молоток. Я рванулся к нему. Но снять его мне не дали. На молотке, как курица-наседка, сидело еще одно темное существо, более густое, и мертвой хваткой держало его. Я попытался сбить его рукой, но безуспешно. Кто-то из пассажиров в панике случайно толкнул меня, и я, инстинктивно ухватившись за рукоятку молотка, вырвал его из креплений и упал на пол. Кто-то споткнулся через меня и повалился вперед. Я схватил его за ремень и помог удержать равновесие. Потом опираясь на него поднялся и сам. Существо с молотка исчезло.
«ОН ПРОЗРЕЛ, МЫ ОПОЗДАЛИ! НЕ ДАЙТЕ ЕМУ УЙТИ! ОН ДОЛЖЕН УМЕРЕТЬ СЕЙЧАС ИЛИ НИКОГДА! ДЕРЖИТЕ ЕГО!»
Голос раздавался сверху. Еще одно существо покрывало потолок автобуса, как будто небо заволокло тучами. Я видел его горящие глаза. И видел так же, как три, или даже четыре таких твари направились ко мне, с целью видимо удерживать.
Я рванулся к дверце водителя и со всего маха ударил по стеклу. Хорошо, что оно не оказалось противоударным, как лобовое. Естественно, оно лопнуло. На этот раз я был готов и практически не порезался. Существо за дверью отпрянуло назад, и врезалось в руль и водителя. Я кромсал стекло, чтобы можно было пролезть в кабину. Но когда я это сделал, автобус резко занесло влево, и я повалился на дверцу назад. Существо вертело руль, направляя автобус на ближайший столб.
Но тут решимость взяла надо мной верх. Дальнейшие действия я выполнял хладнокровно и не совсем понимая их. Первым делом я нажал на три кнопки, расположенные в линию вертикально. После я высунулся в салон через окно дверцы и крикнул: «Выпрыгивайте все! Иначе разобьетесь!». Затем я подошел к существу и начал его «душить». Точнее я не знаю как это назвать. Я сначала попытался его схватить и выбросить в окно. Но оно почему-то как-то «прилипло» к моим рукам и стало таять на глазах. Клубы дыма дергались, но в конце концов просто испарились, не оставив и следа.
И тут мне показалось, что это конец… Прямо на меня несся столб. Точнее автобус несся на огромной скорости прямо на этот бетонный монумент. Еще пара секунд и все…
Резким рывком я распахнул дверь кабины наружу, и выпрыгнул. Надеюсь, что успел. Однако я все-таки почувствовал толчок: наверное, дверца при соударении автобуса со столбом по инерции хотела захлопнуться и задела меня. Боль в ноге… Кажется я сломал что-то…
Упал и покатился по асфальту… Прокатившись метра четыре я остановился. Жгло ободранную кожу, и болела нога, однако я мог ей пошевелить. Видимо просто ушиб. Приподнявшись на руке я увидел людей, что кучкой собрались у обочины, разглядывая друг друга, и оказывая помощь. С горестью я отметил, что это далеко не все, кто был в салоне автобуса.
Сам автобус стоял впереди. Он так и врезался в столб, прямо лбом. Железо безнадежно промялось, так что весь автобус больше напоминал груду металлолома. Вопреки всем американским боевикам он не взорвался и даже не загорелся. Несколько выживших уже направлялись к нему, видимо в поисках спасшихся при ударе. Есть все таки в мире хорошие люди…
Я встал и огляделся. На сколько хватало глаз вокруг, в небе, над полями и у проводов летали черные существа, но близко не приближались… Они боялись. И правильно делали.
Я посмотрел на свои ладони. Они светились каким-то ярким густым белым светом. Я снова посмотрел на летающих существ и ухмыляясь произнес: «Ну посмотрим теперь, кто кого…»
А существа все летали, их гонял ужас… ужас конца… и было только слышно их бормотание: «ОН ПРОЗРЕЛ… ОН ПРОЗРЕЛ…».
Гер Онами