Из серии «Мои путешествия
.....................................
ПОРА В ПУТЬ-ДОРОГУ!
Поехать в Бухару летом? – переспросит любой узбекистанец, если услышит такое желание от кого-либо. Особенно в период, именуемый в Центральной Азии как «чилла» (самая-пресамая жара, когда на раскаленном от солнца песке можно жарить яичницу)? Собеседник просто покачает головой и отдаст должное вашему упорству и мужеству. Наверное, на такой поход способен человек, который вместо сердца имеет холодильник, покрыт тефлоновой кожей или вообще без жировой клетчатки. Как бы там ни было, но я к таким не отношусь (конечно, с сожалением). Не был героем и мой родственник - Николай, приехавший специально из Германии, чтобы посмотреть Благородную Бухару. Однако туда мы поехали в самый пик «чиллы», поскольку просто хотели побывать в городе-музее. После этого нас родные и близкие гордо называли «ходжами» (то есть паломниками, которые испытали все трудности и тяготы путешествия, но доехали до Мекки и поклонились камню Каабы).
В этот момент в Ташкенте было 47 градусов по Цельсия, жители столицы просто умирали от жары и спасение искали в озерах, речках, ванной, душе или под кондиционером и, безусловно, с холодным пивом (квасом, кокой, лимонадом – у кого какой вкус). В Бухаре температура была, естественно, на несколько порядков выше (говорят до пятидесяти с хвостиком доходило). Мы, взвесив и вся, решились на двухдневный поход. И в пятницу 9 августа в три часа дня отправились к автостанции «Тошкент», который располагался на окраине столицы Узбекистана и откуда, по моей памяти, в южном направлении отходили автобусы. Дежурный автостанции с удивлением выслушал нас и сказал, что их предприятие уже прекратило маршруты в этот город, и нам нужно немного пройти дальше – к ипподрому, откуда ежечасно уходят частники. Вот они сейчас и обеспечивают практически все сообщения столицы с периферией. Несколько изумленные, мы последовали его совету.
Ипподром – это не только место скачек лошадок всех мастей, это также крупный оптовый рынок Ташкента и, возможно, всего Узбекистана. Наверное, у современного подростка ипподром никогда не ассоциировался с конями, лишь со шмотками и ширпотребом – такой образ имеет этот комплекс, впрочем, у большинства ташкентцев. И там действительно было много автобусов различных марок (от «Мерсов» до стареньких «Икарусов»), на котором в столицу прибывали и убывали гости, покупатели, продавцы. Правда, как нам стало известно, с первых дней августа здесь проходят забастовки челночников в связи с введением 90% таможенной пошлины. Для Узбекистана забастовки – нонсенс, репрессивные органы слишком сурово карают подобные выходки… Но, видимо, политический климат в Узбекистане меняется после американских событий 11 сентября 2001 года…
Мы подошли к машине явно западного производства (естественно, не новая), которая уже собиралась отходить. Свободные места были, и, заплатив по 3,0 тысячи сумов (2,5 доллара) с носа, мы сели в первые ряды. Как оказалось, мы дали самую высокую цену за проезд – другие пассажиры платили от 2,4 до 2,7 тыс. сумов, а одна женщина вообще выложила на бочку 1,8 тыс. сумов и отказалась давать больше. Водитель с ней ругался, а та в ответ выливала не меньше эмоций. Поняв, что женщина – скряга (хотя по дороге она нам похвасталась, что, мол, бизнесмен), мужик отошел, недовольно что-то бурча на таджикском.
Первых двух минут нахождения в автобусе вполне хватило, чтобы ощутить себя разогреваемым блюдом в СВЧ-печи. Жар исходил буквально отовсюду – от металлических стен и крыши, от пассажиров, от воздуха, даже от шмеля, залетевшего в салон. Мы взмокли до такой степени, что пот, следуя поговорке, действительно лился ручьем. Пока автобус не двинулся, Николай сменил два полотенца, предусмотрительно прихваченных нами. Я, может быть, уже в тот момент сразу сошел бы с дистанции, но мой родственник был настроен решительно – он хотел показать всем друзьям в Германии, что побывал в Бухаре-и-Шариф, и пригрозил мне кулаком, мол, только посмей покинуть салон. Я вздохнул и мрачно посмотрел на неоткрывающиеся окна и щелки кондиционеров, откуда прохлада так и не поступила.
Уф, наконец-то набитый телами и вещами автобус выехал на трассу. Стало легче, ибо через открытую дверь свежий ветер врывался в салон. Лишь при приближении к посту «Юл-Пост-Хизмати» (то есть по-русски, ГАИ) один из обслуживающего персонала закрывал дверь (ведь иначе это квалифицировалось как нарушение ПДД), и мы немного кипели в собственном соку (это время немного растягивалось, когда таможенники на своих постах осматривали машину). О, да, по дороге в Бухару мы часто проезжали через такие посты, и везде был досмотр. К пассажирам никто из силовых структур (я не знаю, кто они были – милиционеры, таможенники или чекисты) не придирался, водители сами вступали в «контакт» с ними и регулировали вопросы движения (только не считайте это как «разводить базар»). Может, это кого-то и раздражало, но я лично положительно относился к этому – меньше контрабанды, наркотиков и оружия.
От Ташкента до Бухары – почти 600 километров, это 7-8, а то и 9 часов поездки (особенно с одной остановкой для ужина, завтрака или обеда – это смотря в какое время суток едите). Зато водители решили нас развлечь, включив на полную мощь магнитофон. Может быть, мысль и была неплохой, но при отсутствии нормальных динамиков мелодичные звуки трансформировались в какую-то какафонию, и все это страшно раздражало (Николай даже пробки из ваты на уши сделал). Лишь несколько походов к водителям и просьбы сделать потише навело их на мысль, что пора сменить пластинку – и они поставили нам кино. Мы просмотрели фильмы «Железная обезьяна» о кунг-фу (на Востоке подобные «мыльные оперы» просто обожают) и про то, как принц африканского государства Зулулу в Нью-Йорке отыскал себе невесту (с участием Эдди Мерфи, помните?) – последний фильм особенно всем понравился, ибо хохотало полсалона.
В автобусе ехали жители Бухары и Самарканда, ибо большинство разговаривало на таджикском языке. Не доезжая Самарканда, водители остановились у придорожного кафе. И всех выгнали наружу. Может, это было сделано для того, чтобы в отсутствие других никто не смог копаться в чужих вещах, но, скорее всего, у водил есть договор с местными поварами о поставке пассажиров в качестве потребителей местной пищи. А за это они получают или свой процент, или бесплатно питаются.
Нужно сказать, что данное кафе (название не помню) было построено для летне-зимних условий и оборудовано для приема не менее двух сотен человек – типично азиатский вариант забегаловки. В меню – часто потребляемые блюда: шашлык, манты, шурпа, плов, сосиски, цыплята табака, спиртное, соленые косточки, миндаль, сладости. Единственный недостаток – недооценка ситуации в обслуживании (наверное, мозги иначе работают). Например, дорожка – бетонная, а сверху пыль, залитая водой (чтобы прохладу навести). Но в результате получается грязь, на которой легко поскользнуться. Официанты приноровились и весело катались по грязи как фигуристы на льду, а вот мне меньше повезло – не имел такой сноровки. Подходя к столу, я почувствовал, что делаю «шпагат». Чтобы сохранить равновесие попытался удержаться за стол. Не упал, зато коленом ударился о пол (после возникла ба-альшая гематома), а руки-ноги измазал глиной. Грязевая терапия – она, конечно, полезна в наших условиях. Просто не к месту. Пришлось, ругаясь, ползти к умывальнику. Пассажиры из других автобусов смотрели на меня с удивлением – с хлопкового поля парень вышел что ли?
Лагман, который мы заказали, был неплохой, но для немца в нем слишком жирное мясо. Николай знал, что на Востоке люди предпочитают жирные блюда, однако привыкнуть к этому не мог. Холестерина боялся, наверное. Зато чай оказался бледным. Сначала мы подумали, что это оттого, что заварен зеленый, но когда посмотрели внутрь чайника, то поняли – заварка использовалась не менее трех раз (позор для любого узбекистанца!). Естественно, это вызвало определенное презрение к заведению. А когда увидели шашлык из старого мяса (даже жир пожелтел), то мы встали и вышли. Такого неуважения к людям на Востоке нам редко приходилось встречать.
Вскоре автобус загудел, приглашая своих пассажиров занять места и отправляться дальше. Когда мы проехали Самарканд (там на короткой трехминутной остановке мы купили несколько знаменитых самаркандских лепешек), то уже стемнело. Город Навои мы достигли ночью, а через два часа выходили в Бухаре. Человек, с которым мы договорились о встрече заранее, нас ждал, как оказалось, уже несколько часов – ведь мы не могли дать точную информацию о времени прибытия. Мы думали, что нас повезут в знакомую мне гостиницу «Ориент» на улице Хамзы, но со слов встречающего поняли, что сейчас гостиница переместилась в другое место, и нас туда везут. И мы не разочаровались в этом, поскольку два дня прожили в старинном здании рядом с историческим центром Бухары.
В СОЛНЕЧНОЙ БУХАРЕ
Гостиница «Mehtar Anbar» еще не была запущена в полную силу (шла установка оборудования), а мы оказались первыми постояльцами. Один из учредителей – Олим Гулямов (у которого я в прошлый приезд питался всякими бухарскими яствами) рассказал, что это двухэтажное здание было построено в 1870 году, отреставрировано силами учредителей при неусыпном контроле государства (в Бухаре запрещено ломать и перестраивать здания позапрошлого века без санкции власти, не смотря на то, в чьей собственности здание находится). В нем 11 номеров, все они очень уютные, на наше удивление внутри прохладно, даже кондиционеров не нужно. «Раньше строили на совесть и знали все тонкости строительства в условиях жаркого климата», - сказал нам Олим-ака. Поскольку столовая еще не функционировала, то нас кормили в частном доме, то есть у самого Гулямова. Манты, тухум-барак, бухарский плов, салаты, спиртовая настойка по технологии бухарских евреев, а также много-много дынь и арбузов – это часть нашей самой вкусной жизни в Бухаре.
Вообще, в Бухаре много частных гостиниц, которые имеют лицензию Национальной компании «Узбектуризм» (это государственный орган управления в сфере туризма). Это первые и поэтому самые уважаемые отели «Саша и Лена», «Саша и сын», новый отель «Сияввуш» и другие – все они конкуренты мастодонтам «Узбектуризма» – отелям «Интурист», «Бухара Палас» и «Бухоро». Конечно, кто хочет выглядеть крутым, то идет в мощные четырехзвездочные гостиницы, а кто довольствуется более скромным нормам, то обращается в частные (а там комфорта, скажу я вам, не меньше, чем в «Бухоро Паласе»).
Кстати, вечером пройдитесь по площади, где расположены областной хокимият (администрация государственного управления) – многоэтажный корпус поздней советской архитектуры, а также гостиницы «Бухара Палас» и «Бухоро». Вечером – это место тусовки молодежи, а также просто гуляющих и отдыхающих. Из дискобаров слышны голоса ди-джеев, крики танцующих. Музыка – от местной до российской и прочей зарубежной эстрады, впрочем, бухарцы танцуют под все, даже румбу и буги-вуги. Все эти три крупных здания подсвечиваются прожекторами, весьма впечатляют рядом расположенные фонтаны (в праздники они тоже подсвечиваются). Здесь нетрудно встретить и «ночных бабочек». О ценах на их услуги ничего не скажу – не пользовался. Хотя думаю, что они меньше, чем в столице республики.
А так никакого криминала. Можно пройтись глубокой ночью по улицам старой части города, и никто на вас не обратит внимания, никто не пристанет, не услышите оскорбления. Это не в менталитете бухарцев. Да, что странно, здесь за два дня я не встретил ни одного милиционера. В Ташкенте «зеленая кепка» (одежда ментов) видна в каждой толпе, порой кажется, что служителей карательно-репрессивной системы больше, чем простого люда. И в столице больше злых людей. В Бухаре математика правопорядка, видимо, иная. Все дело в том, что местные жители более дружелюбны.
Бухара – это новая и старая часть в пропорции 50:50. В новой части, в принципе, смотреть не на что – обычные или кирпичные, или панельные здания, а вот в старой… М-м, здесь много чего можно увидеть. Впрочем, не стану утруждать себя рассказом о тех памятниках, которые можно встретить здесь – лучше самому посмотреть. Николай ходил и вертел головой: восточная архитектура ему явно пришлась по душе. «Э-э, экзотика», - произнес он и тут увидел статую знаменитому гражданину Бухары – Ходже Насреддину – человеку-легенде на весь восточный мир. Анекдоты и истории о его похождениях ходят по многим странам уже сотни лет. Николай сразу получил краткую информацию, кто сидит на ишачке и, весело улыбаясь, показывает монетку. Естественно, он полез на постамент и фотографировался в разных позициях, вплоть до того, что дергал металлический хвост осла.
Если хотите увидеть ночную Бухару, то посетите именно старую ее часть. Дворец Арк, минареты, мечети подсвечиваются прожекторами и от этого ощущения контакта со сказкой усиливается. Кстати, здесь построили мощный спортивный комплекс, где проводятся межрегиональные олимпиады. И что удивительно – прожектора установлены на конструкциях, очень похожие на башни.
Вечером бухарцы сидят дома – ведут семейные дела. Да и температура снижается настолько, что делает возможным походы в гости. Днем – все на работе и переносят жару каким-то чудом. Для меня и Николая даже вечер был периодом very hot. Конечно, в гостинице было прохладно, однако, приходя даже с короткого похода, мы кидались в душевые кабинки и проливали на себя не менее тонны воды.
Но фотографироваться, конечно, нужно днем. Больше попадает нюансов в кадр. Сувениры в каждом магазине, на многих улицах и рынках. Можете торговаться в цене – бухарцы, кстати, любят торговаться. Это их метод общения, это своя восточная философия. Гостеприимство – это важная часть мировоззрения бухарца. Вы можете войти в любой дом, вам откроют дверь и пригласят на чашку чая, даже не зная вас по имени. Обидеть гостя – это унижение для самого хозяина, и бухарцы никогда так не поступят. Когда мы шли по улицам, то шести-семилетние дети, принимая нас за иностранцев, кричали вслед: «Hello! Haw do you do?». Конечно, они не знали языка, но родители их научили правилам общения с гостями. А это, признайтесь, приятно. И еще, вас будут кормить до ушей. Если хозяева увидят, что вы прекратили кушать, то они будут говорить вам: «Олин, олин (берите, берите)», и пока вы не покончите с огромным ляганом (так называется плоская керамическая или металлическая посуда), например, тухум-барака или плова, то со стола не позволят встать.
Да, Бухара – интернациональный город. Здесь в мире живет и проживает много славянских и азиатских этносов. Национальных раздоров не бывает, а антисемитам, к примеру, здесь просто нечего делать. Город славится своими религиозными объектами: есть исламские мечети, христианские церкви, синагоги, много различных конфессиональных течений. Как сказал директор государственного музея-заповедника г.Бухары Роберт Алмеев, палестинцам и израилетянинам нужно приехать сюда и научится у бухарцев, как можно мирно сосуществовать.
В Бухаре никто никогда никуда не торопиться. Это может злить человека западной цивилизации. «Давайте сходим туда, посмотрим то, сделаем это», - говорил Николай, а ему в ответ: «Э-э, брат, подожди, посиди, чай попей, самсу съешь, сейчас придет машина и тебя отвезем куда хочешь». Машина тоже не торопилась приезжать, видимо, знала местные обычаи. Даже я – человек из Ташкента - поражался тому, как здешние жители смотрят на время сквозь пальцы. «Куда торопиться, если всего не съешь?» – говорят бухарцы. Они ко времени относятся тоже по-философски. Может, поэтому Бухара смогла простоять 2,5 тысяч лет, тогда как другие империи и города разрушались, оставляя смутные воспоминания.
Сколько здесь памятников – не знает точно никто. Конечно, крупные объекты культуры, истории и религии зарегистрированы, но ведь частный домик местного купца, построенного в 18 или 19 веке, тоже можно считать памятником, несмотря на то, что здесь продолжают жить потомки этого купца. Поэтому, если будете в Бухаре, попросите гида показать не только известные достопримечательности (типа дворца Арк, летней резиденции эмира бухарского, пассажей, мастерских), но и жизнь в обычной махалле (общине), простом доме – это очень интересно.
Как я говорил выше, мне в придорожном кафе под Самаркандом пришлось испытать «грязевую ванну». Но в Бухаре многие жители пользуются такой ванной. Через 5-й микрорайон протекает небольшая речка коричневого цвета – она такая из-за глины. Люди купаются в ней, мажут себя грязью (да, она без запаха и не похожа на противную жижу) и все верят, что грязь – целебная. Этого не отрицают и местные врачи. Мы с Николаем в первый момент не хотели лезть (непонятно чего боялись), а потом нас оттуда за уши не удавалось вытянуть. Когда жарко, то в воде – спасение.
БУДЬТЕ БДИТЕЛЬНЫМИ!
Мне хотелось бы рассказать трагическую историю, которая произошла в Бухаре в декабре 2000 года с моим родственником Рустамом Ариповым, знаменитом парикмахере. Она имеет прямое и косвенное отношение к туризму. Дело в том, что некоторые турфирмы оказывают услуги нелегальной миграции в разные страны. Такая была и в Бухаре (правда она существовала, как оказывается, неофициально), которой руководила мадам Кораева - супруга декана местного института общественного питания (самое страшное, что название прямо подходит к тем делам, что творило это семейство). Рустаму обещали поездку в Канаду и трудоустройство. Сила внушения этой женщины подавили в 25-летнем парне всякие сомнения и колебания. В один страшный декабрьский день Рустама, его супругу, троих детей (от 3-х до 7 лет), брата супруги под предлогом прохождения карантина (!) усыпили в подвале, там же на хирургическом столе расчленили на органы, которые затем отправили куда-то на трансплантацию (говорят, что в Москву, но следствие почему-то не стало дальше раскручивать это дело). Остатки человечины сдали в один из ресторанов, где ни в чем не подозревающие повара готовили блюда. Все раскрылось лишь тогда, когда в мусорном баке нашли человеческие головы – оказывается, в тот холодный день земля была твердая, копать ее сыну семьи Кораевых не хотелось, и он бросил в мусорку сумку с головами.
Вся Бухара была в шоке. Милиция перешла на казарменное положение, везде рыскали патрули, говорят, что об убийстве доложили Президенту Узбекистана Исламу Каримову. Люди боялись выходить из дома, предполагая, что здесь свирепствует какая-то банда. Никто и подумать не мог, что в подвале двухэтажного особняка, где проживал уважаемый человек, один из руководителей местного вуза, творятся страшные дела. Кто провел операцию – следствие не установило, хотя было доказано, что органы вырезались именно с целью трансплантации (еще ранее подобная история произошла в Самарканде, там мать-алкоголичка продала неизвестным людям семилетнюю дочку, которые вырезали ей органы). Всю вину на себя взяла мадам Кораева, которая в руках скальпель никогда не держала. Она, муж, сын получили от 12 до 17 лет лишения свободы. Ректор вуза, в котором работал декан Кораев, выбросился из седьмого этажа (как он был связан с этими убийствами – тоже непонятно). Но все равно люди остались недовольными, поскольку следствие так и не довело дело до конца, утверждая, что убийство – это месть женщины Рустаму, которого знала всего лишь месяц. Как мне сказали родственники, это была целое производство поставки органов зарубеж, которое работало несколько лет, и в нем замешаны сильные и влиятельные люди. Но эту версию следствие, по мнению людей, «копать» не стало.
Поэтому, прежде чем подумать о нелегальной миграции или неофициальном туризме, вспомните эту страшную историю и хорошенько подумайте, чем и где может закончиться ваше путешествие... Да, в узбекистанской прессе об этом не было ни гу-гу, зато в Интернете вы можете прочитать статьи о кровавых событиях в Бухаре (см. сайт: www.ferghana.ru через поисковик).
Естественно, мы посетили родственников, дом, в котором проживал Рустам Арипов (в этом доме в 40-50-х годах жил мой дедушка, по иронии судьбы начальник областного управления НКВД – знал бы он, что будет твориться в Бухаре!..) и выразили свое соболезнование. Ну, а в каком состоянии находились родители Рустама лучше не говорить…
Мне не хотелось, чтобы эта история отбила ваше желание посетить Бухару. Подобная история могла и, наверняка, происходит в других частях света. Просто для меня это напоминание, что нужно быть всегда осторожным. Не говоря уже о том, что Рустам – мой родственник.
ДОМОЙ С ТЕПЛЫМИ ЧУВСТВАМИ
11 августа в 6 часов вечера нас накормили плотным ужином (казалось, что мы лопнем от обилия пищи), а в 7 часов мы сели в автобус «Мерседес». На этот раз билет обошелся в 2,5 тыс. каждому (впрочем, так оно и бывает, из Ташкента ехать дороже, чем в сам Ташкент). В автобусе мы опять жарились, пока стояли на автостанции. Но едва он тронулся, как все облегченно вздохнули – свежий ветер ворвался в салон. Правда, никакого фильма нам не показали (хотя «ящик» стоит в каждой машине), всю дорогу крутили таджикские, русские и узбекские песни. Это нервировало, особенно когда спали.
Ночью в Каттакургане мы остановились на поздний ужин. Столовая называлась «Азизбек хусусий ошхонаси», здесь уже парковалось несколько автобусов, а их пассажиры бегали по лавочкам в покупке всяких сладостей, пряностей или сидели за столиками и уплетали яства. Запах шашлыка, самсы, лагмана и других восточных блюд вызывали аппетит, но есть нам не хотелось – были еще сыты с бухарского ужина, и мы с Николаем перекусили только мороженным. Правда, Николай потом пошел к лавочкам и у одной женщины купил вначале один килограмм соленных косточек. Потом, подумав, купил еще два килограмма, а перед самым отъездом автобуса вновь побежал к ней и купил у обалдевшей продавщицы еще два килограмма. Всю дорогу, пока я спал, мой родственник грыз эти косточки и был на седьмом небе.
В пять часов утра автобус, пройдя все кордоны милиции, таможни, достиг Ташкента, а мы быстро добрались до дома и там отсыпались до вечера. Уж больно утомительным было наше жаркое путешествие в Бухару-и-Шариф.
(28.08.2002)