Этот день был прекрасен. Солнце садилось, воздух был глубок и прозрачен. Они бродили по берегу, упиваясь закатом и друг другом. Они были счастливы и обожествляли все вокруг. Она нежно целовала его плечо, а он радовался, что в его объятиях самый дорогой человек на свете.
Они поднимались все выше и выше, ступая по огромным, вобравшим в себя весь жар летнего дня, валунам, на самую вершину скалы. Звучный плеск волн у песка совсем исчез, шум моря становился все глубже и ровнее. С вершины открылась чудесная безбрежная даль, напоенная лучами солнца. Внизу туго разбивались о скалы пенно-синие волны.
Обнявшись, они наслаждались закатом. Она слушала его сердце, он гладил ее мягкие волосы, что пылали медью и рассыпались по плечам жаркими кольцами. Они смотрели друг на друга и молчали. За них говорили ветер и солнце, море и скалы.
- Эти мгновения прекрасны.
- Они неповторимы.
- Такое блаженство будет с нами, пока садится солнце, и покинет нас с последним его лучом.
- Мы будем уже совсем другими, спустившись с этой скалы, так счастливы мы больше не будем.
- Наши дети, повзрослев и вырвав наши сердца, покинут родной дом и будут мучить нас редкими письмами, наши глаза выцветут, а болезни и немощь согнут сильные и гибкие тела.
- И чувства наши накроет забвение, как наступающие сумерки. Нам никогда не вернуть эти минуты, как и не уйти от смерти.
- Мы можем остановить этот закат и навечно остаться юными и любимыми.
- Обманем же смерть, заберем нашу любовь в вечность.
И они шагнули в нее.
В то же мгновенье это солнце, уже наполовину скрывшись в воде, замерло, этот ветер стих в листве, в этом море мерцание застывших волн превратилось в сплошное слепящее зеркало, а брызги у этих скал парили в воздухе. Шум моря постепенно превратился в тонкий, едва слышный звон тысяч колокольчиков над водой.
Их вечность была прекрасной.
Другое солнце село спустя полчаса. Другой воздух стал плотнее и растворил в темноте лес и скалы, другое море дышало ровно и спокойно. На совсем другой мир, плененный временем, опускались дети вечности – прохладная ночь и глубокий сон. Сухим треском цикады наполнили тишину, в которой едва слышно звенел тонкий колокольчик…