Мюнхенский сговор, мюнхенское предательство…. Эти слова слышали даже те, кто весьма далек от политики и не интересуется ею.
На самом деле, даже те, кто увлекается политическими событиями, практически, кроме этих самых лозунгов, ничего сообщить не могут о причинах и основах «политики умиротворения агрессора».
Разве не странно, что ведущие мировые державы, в начале ХХ века проводившие весьма решительную и успешную «силовую» политику (например, бурские войны Великобритании, испано-американская война, наконец, расправа с Германией и навязывание ей Версальского мирного договора), вдруг отказываются от решительных действий и ультиматумов, которые они могут предъявить, а после силой обеспечить их выполнение.
Но именно Первая мировая война , в которой фактически не было победителей (как, впрочем, и во Второй мировой) , убедила в том, что старая политика прямого силового решения проблемы не состоятельна. Все страны, участвовавшие в войне, были сильно ослаблены: во первых, из-за тяжелых людских потерь, во-вторых, вследствие серьезного разрушения экономики. Кстати, одним из самых серьезных последствий войны, оказалось возникновение двух, чрезвычайно агрессивных и претендующих на мировое господство, идеологий: коммунистической и фашистской. Возникла опасность для существования самой цивилизации.
На вызов необходимо было отвечать. Вообще-то, основа для новой политики была найдена еще в Древнем Риме. Весьма успешный император Марк Аврелий выдвинул идею использовать в политике «естественные» процессы, умело направляя и используя их.
Попробую проиллюстрировать на основе такого примера. Предположим, что на границе империи существуют два государства, мечтающие напасть на богатый Рим и ограбить его. Рим в состоянии разбить их как по одиночке, так и вместе. Но зачем? Не лучше ли использовать естественную вражду и недоверие , возникающее между ними уже в силу их агрессивной природы, причем не натравливая, а напротив- умиротворяя их? Пусть каждый из них будет уверен, что , что в случае нападения соседа, жертва будет иметь мощного защитника и союзника - Рим! Не стремиться к «окончательному решению», а именно - разгрому обеих держав, а поддерживать и укреплять естественно сложившееся их положение, как независимых государств, стать гарантией их независимости. Тогда Рим не только уменьшит опасность их нападения, но и получит «буферные государства», способные с помощью Рима, защититься от нападения еще какого-нибудь агрессора.
В последующей истории принципы Марка Аврелия применялись довольно редко , но почти всегда с успехом. Так, Александр I фактически воспрепятствовал окончательному разгрому Франции, в послевоенных конференциях откровенно выступал в защиту побежденного противника, обеспечил независимость Голландии, создание Бельгии, создал систему «европейского равновесия», кстати обеспечившую мир в Европе на десятки лет, а Россию вывело на максимум влияния и силы. Однако понимания в российском общественном мнении такой подход не нашел, императора открыто обвиняли в трусости и слабости.
Для успешного следования принципам Марка Аврелия необходимо возможно более точное и полное представление о политических и экономических процессах, происходящих в мире и отдельных странах, поэтому в первые же годы после войны в западном мире возникла целая плеяда экономистов и политологов. Подобное попытались проделать и мы. Но получился, как всегда , муляж, а наши «интеллектуальные силы» занялись, в основном, «научным» обоснованием самых антинаучных идей политиков.
В то же время на Западе независимые экономисты и политологи имели несомненные успехи. На их счет можно записать и стремительное восстановление Европы. Даже слишком стремительное, что привело к кризису. И из этой ситуации вышли с честью, но уже стали осторожнее. Фактически где-то с середины 1930гг ни одно приличное правительство не решалось предпринимать решительных действий без консультаций специалистов. Разумеется, было запрошено их мнение о «советском» и «фашистском» государстве. Заключение было почти единогласным: ни тот, ни другой режим не были признаны жизнеспособными. Ни «новый мир», ни «новый порядок» на деле не представляли ничего принципиально нового, скорее это был рецидив «феодализма» и «абсолютизма», попытка возродить силовые методы управления в эпоху, когда развитие было невозможно без широкого и свободного участия самостоятельных предпринимателей.
В условиях крайнего национализма, любое присоединение территории с населением иной национальности не укрепляет, а ослабляет государство.
В отношении Советского Союза выражение «колосс на глиняных ногах» не было изобретено Гитлером, он просто его заимствовал из работ экономистов.
Кстати, их выводы не были секретными и широко публиковались.
Политический вывод однозначен: нет смысла применять силовые методы к государствам, обреченным на застой и распад из-за внутренних причин. Пример СССР доказывает, что экономисты и остальные эксперты оказались правы - страна развалилась из-за внутренних причин. Что касается Германии, то так изящно предугадать не получилось, однако есть веские основания полагать, что процесс развала в ней уже начинался.
Ошибка была не в результатах, а в сроках. Ошибка оказалась общей. Те, кто внимательно читал биографию Черчилля, знают, что этот наиболее последовательный и непримиримый противник гитлеризма определенное время сам был сторонником «умиротворения» и активно сотрудничал с Чемберленом. Несмотря на допущенную ошибку, политика «умиротворения» не умерла. После (и даже во время войны) она стала применяться по отношению к Советскому Союзу: согласитесь, что в период монопольного владения ядерным оружием и средствами его доставки Запад имел великолепную возможность «окончательного решения», однако ему удалось избежать этого соблазна. Напротив, СССР была предоставлена полная свобода действий в центральной Европе, Китае, а позднее - и в Африке. Даже Куба, Никарагуа , Венесуэла и другие страны Латинской Америки, в непосредственной близости от США были фактически предоставлены своей судьбе, правда оставаясь под пристальным вниманием спецслужб и разведки, время от времени подвергаясь каким-нибудь эмбарго и получая обещания помощи (впрочем, умеренной и обремененной различными условиями). Кстати, пример Кубы, так и не сумевшей справиться со своими экономическими проблемами и медленно дрейфующей к краху, доказывает успешность такой политики. Впрочем, после II Мировой войны эта политика была скорректирована и называется теперь политика «сдерживания», ее дополнили умеренными силовыми воздействиями в ключевых местах.
Конечно, на этом пути возможны ошибки и просчеты. Вероятно, такой ошибкой было вторжение в Ирак, который при Саддаме весьма успешно разваливал единство мусульманского мира (что стоила одна лишь многолетняя и кровавая ирано-иракская война!).
Все – таки силен соблазн «окончательного решения»!