Зло с добром обьединились
вскоре вместе поженились,
спали сладко до утра,
и родили дурака,
утром добрый он с похмелья
трезвый злой посуду бьет,
зло с добром теперь в разводе
а дурак водяру пьет.
В заколдованных страницах
мне свободно и легко,
я невижу здесь припятствий
и встречают хорошо.
родной простор неумолимо
со мною мысленно идет,
а сердце бьется одиноко
когда он с тропочки сойдет.
Людоед толстушек любит
ходит следом по пятам,
угожает мармеладом
развлекает по утрам,
привыкают они быстро
к нему в лес бегут тайком,
ночью крик ужасный слышен
и довольный рык сторон.
У распятой девы плачу
пожалеть ее хочу,
но гордыня боли жуткой
прогоняет грусть мою
Валентина где же глина
ту которую привез,
я хотел слепить фигуру
твоих лучших юнных грез.
Коварной бабки жуть сквозная
хитрущий взгляд ее раним,
ужасный вопль квартирантов
частенько слышен у картин,
они бесследно изчезают
никто не может их найти.
старушка пальцы загибает
и приглашает вновь придти
О весне уже забыто
теперь осень на устах,
времена ее настали
в столь интимных вечерах.
На кресте его печали
имя дата злым ночам,
холмик ровный окуратный
для любимой по утрам.
Есения весенняя
подснежников рассвет,
березки ее милые
торопят ранний свет,
вплетают косы запахов
ее ветра дожди,
Есения в волнении
все шепчет подожди.
Лето ходит где то рядом
я прошу ее уйти.
твое время убежало
теперь осень впериди.
У позорного забора
плачет девица краса,
дегтем метку рисовали
ей до самого утра.