Игмар Валленштайн Дзинтар сунул большой двуручный меч в ножны и хотел было повесить его на обычное место на стене, но, немного поразмыслив, бросил на диван. Не хотелось тратить остатки сил, еще не восстановленных после вчерашнего. Накануне закончился двухдневный банкет, посвященный его дню рождения, и тренировки по фехтованию сегодня не шли ни в какую.
Он рухнул в кресло за своим рабочим столом и достал из стоящего рядом миниатюрного холодильника большую бутыль с пивом.
Клиенты в его контору с утра еще не заглядывали, и Игмар решил поправить свое здоровье.
Это был человек довольно крупного телосложения. Форма лица выдавала его германское происхождение. И верно. Подняв как-то архивы и, внимательно изучив свое генеалогическое древо, он обнаружил, что является прямым потомком древних ландскнехтов. Это отчасти объясняло его почти патологическую тягу к мечам, щитам и прочей рыцарской атрибутике, которой были увешены стены его офиса и квартиры.
Ему принадлежала небольшая фирма по продаже антикварной полиграфии. Товар этот в последнее время был не в ходу, и предприятие терпело убытки. Игмар подумывал даже, а не продать ли все к чертовой бабушке и не забросить ли, куда подальше, все эти книги, журналы и прочую макулатуру прошлых веков. А выручку от продажи предприятия спокойно пропить.
Благодатная прохлада разлилась по телу, успокаивая и прогоняя горестные мысли.
Прикончив несколькими залпами бутыль, Игмар потянулся за следующей. Организм, сухой после вчерашних и позавчерашних возлияний, впитывал пиво, как силикагель.
В этот момент над входной дверью мелодично звякнул старомодный колокольчик.
«Неужто клиент?»– удивленно подумал торговец, убирая ноги со стола.
В контору вошел человек, весь затянутый в черный дерматол. На голове его был блестящий малиновый шлем. На ходу он стягивал перчатки.
– Добрый день. Чем могу служить?– спросил Дзинтар, привстав из-за стола.
– Приветствую Вас,– незнакомец протянул руку.– Да вот, катался на своем скутере и, вдруг, увидел вашу вывеску. А мне, знаете ли, интересны старые книги. Анахейм. Это мое имя.
– Игмар,– торговец пожал протянутую руку посетителя.– Игмар Валленштайн Дзинтар.
В таком случае, мое полное имя Анахейм Хаким Заде Аль Бабайа. А Вы, я вижу, не только полиграфией торгуете,– он оглядел стены помещения.
– О нет, это не продается,– Игмар развел руками.– Это моя частная коллекция.
– Жаль, жаль. Я бы с радостью купил у Вас вот это меч и вон тот шлем на камине. Да и ту подкову приобрел бы, что висит над входом. Если не ошибаюсь, шестнадцатый век, выкована в восточной Пруссии кузнецом из рода Штальшмидтов?
– О, я чувствую родственную душу,– на сердце у торговца потеплело, а лицо расплылось в широкой улыбке.– Все верно, кузнеца звали Дитрих Штальшмидт. На подкове все еще можно различить клеймо. Правда, некоторые дилетанты считают, сто это Эйзенвальцман. Их клейма немного похожи… Не хотите ли пивка? У меня есть замечательное «Баварское», сварено по заказу, по оригинальной технологии. Я сам рецепт отыскал.
* * *
Было выпито уже галлона по два пива, день был в разгаре и Алекс успокоился, и даже немного повеселел. Шок от неожиданного перемещения сразу во всех измерениях был благополучно задавлен в самом зародыше. Ему даже пришло в голову, что если все вокруг и галлюцинация, то довольно забавная, а посему Ван Тарен смирился со своим положением.
В процессе поглощения пива, они с Се как-то незаметно перешли на «ты» и почувствовали себя друзьями.
Наконец Се решил, что пора двигаться в путь, а Алекс, прикинув, что больше никого здесь не знает и понятия не имеет, что ему делать дальше, решил идти вместе с Се Зу. Тем более что табельный излучатель, что он всегда носил с собой, ибо пятидесятый блок – место неспокойное, совершил пространственно-временной прыжок вместе с ним.
Когда они спустились в бар, Се сказал:
– Ты пока иди, поговори с барменом, Может, он расскажет тебе больше, чем я, а я сам, тем временем, пойду, узнаю насчет лошадей.
Алекс подошел к стойке. Он уже слегка покачивался – выпитое пиво не пропало бесследно.
– Извините, кто тут из вас Андроид Мелеш?
Двое из четверых одновременно повернулись к нему.
– Что тебя интересует?
«О боже! Да они похожи, как две капли воды! Наверное, один модельный ряд»– подумал Алекс, но потом догадался хлопнуть себя по лбу. Настроив таким образом фокусировку, он увидел, что два обернувшихся человека объединились в одного усатого бармена, а двое других – в подростка помощни-ка.
– Ну, так что? Я слушаю.
– Видите ли, мне хотелось бы узнать, где я нахожусь, который сейчас год, далеко ли отсюда планета Партэз? И еще я хочу, чтобы кто-нибудь объяснил мне, как я здесь оказался.
Нельзя сказать, что лицо бармена переменилось, андроид все-таки, но, при слове «планета», что-то будто щелкнуло и в его взгляде проявилось внимание.
– Откуда ты?
– В том-то и дело, что с Партэза.
Андроид молниеносным движением поймал муху, проносившуюся мимо на бреющем полете, в надежде поживиться остатками пива и выпивки на стойке, и стал задумчиво вырывать ей конечности, начав с левого крылышка.
Алекс, подождав немного, нашарил в кармане оставшиеся кредиты и положил один на стойку.
Мелеш перевел взгляд с мухи на кредит, а потом на Алекса.
– Что это?
– Как что, кредит.
Пользуясь возникшей заминкой, муха вырвалась из плена и, ковыляя на трех оставшихся лапках, помогая себе хоботком и обрывком правого крыла, попыталась скрыться бегством. Она уже почти достигла края стойки, как карающая десница накрыла ее на второй секунде побега.
– Насколько я могу судить, это деньги?– Мелеш отер тряпкой мушиные кишки с ладони.
– Ну да, а что же еще?
– Может быть, но здесь и сейчас они не имеют никакой цены. Хот, нет. В этом куске криопластика можно просверлить отверстие и продать кому-нибудь за пару рюмок, как брелок для ключей.
В этот момент подошел Зу.
– Сколько с меня, андроид?– спросил он.
Бармен достал из-под стойки объемный гроссбух и, открыв его на определенной закладке, стал считать. Книга, впрочем, ему нужна была только для предъявления мытарям и при решении конфликтных вопросов по оплате с клиентами.
– Так, посмотрим. Номер на сутки – пять литров, пиво – три с половиной, еда – четыре тридцать пять. Итого: двенадцать литров, восемьдесят рюмок. Да, еще Толстая Лори чего-то требовала,– Мелеш усмехнулся,– но, я так по-нимаю, это ваши дела.
– Лори?– Зу задумался. – Ах, Лори! Да ну ее в Плазмотрон.
Он отсчитал, и положил на стойку горсть монет.
– Вот тебе пятнадцать литров. Расскажи этому человеку все, что ему нужно.
* * *
На сей раз, в центре Знака Измерений появился не Васкр в его обычном виде, а нечто, напоминающее человека, собранного из деталей конструктора «Лего» двухлетним ребенком, который еще не в состоянии прочесть инструкцию, но, несомненно, обладает пытливым умом ярого экспериментатора. Все его члены, за исключением правой ноги, торчали из туловища под неестественными углами, а суставы были вывернуты в обратных направлениях.
Дико вопя, чародей, с помощью правой ноги, выпрямил сначала одну руку, а затем, помогая ею, вернул остальные члены в нормальное состояние.
Страшный хруст суставов и крики Васкра так напугали Диббука, что тот забился в дальний угол аквариума, и молча пучил оттуда глаза.
Размяв ноги и руки, Васкр немного успокоился. Немного поразмышляв, сидя в своем любимом кресле, обтянутом кожей землероек, он встал и принялся за приготовления.
Расставив шесть свечей на концах Знака Измерений, Васкр взял шесть брусков меди и стал раскладывать их возле свечей со словами:
– Этот слиток посвящаю я Измерению Температуры, этот посвящаю Измерению Давления…
Закончив с медью, он взял серебряную чашу с кровью шести тысяч головастиков древесной лягушки (тут главное было не ошибиться в подсчете), и, разливая ее по полу тоненькой струйкой, соединил все слитки шестиконечной звездой.
Кальмар наблюдал за всей этой процедурой с выражением обреченности в глазах. Ему сие абсолютно не нравилось. Именно в такие моменты он иногда хотел сбежать от хозяина, пусть даже через канализацию.
Наконец, засветив все шесть свечей, Васкр подошел к аквариуму.
– Ну, Диббук, дружок, пора немного поработать.
С этими словами он поймал пытавшегося было ускользнуть кальмара, встряхнул его, как тряпку, избавляясь от воды, и посадил в центр Знака Измерений. Растянув шесть щупалец в направлении свечей, он заставил бедного моллюска подогнуть оставшиеся под себя и начал читать заклинание:
– Во имя Шести Измерений – Температуры, Давления, Расхода, Уровня, Газового Анализа и Химического Контроля! Во имя Матери Автоматики заклинаю тебя, Дух Черной Коммерции! Явись передо мной, как налогоплательщик пред инспектором!
В помещении как будто потемнело, пламя свечей заколебалось и Диббук, зажмурившийся было от страха, широко распахнул глаза.
– Чего ты желаешь на сей раз?– раздался загробный голос из клюва кальмара. Говорить, распластав щупальца по полу, ему было явно неудобно. Из-за этого звук получался слегка чмокающим и шипящим, что делало его еще отвратительнее.
– Я хочу знать, можешь ли ты добавить что-нибудь к старому пророчеству. Ты сам знаешь, к какому.
Дух хмыкнул устами кальмара. Получился звук вроде «пфльрр».
– Ну, я жду,– Васкр начинал нервничать.
Кальмар повел глазами вокруг себя.
– Меди маловато. И свечки какие-то уцененные. Парафин, или вообще стеарин?
– Где ж я тебе столько меди, на твою утробу ненасытную наберу?– опешил Васкр.– Мне тогда на Кристалл не хватит.
– Тогда адьё!– кальмар начал закрывать глаза.
– Ладно, ладно!– чародей засуетился, доставая из несгораемого шкафа куски меди.
– Вот это другой разговор!– оживился Дух.– Так что там тебя интересовало?
– Пророчество.– Васкр торопливо раскладывал медь.– Можешь к нему что-нибудь добавить?
Дух подождал, пока цветной металл будет аккуратно разложен, затем создал небольшое завихрение воздуха, и медь исчезла.
– Ну, так вот, слушай внимательно. По два раза глухим черную мессу не служат. То есть, я хочу сказать, что я, я, по два раза, два раза, не повторяю.
И придет Мангарисаоки.
И придет не один,
А придет он с двумя чужестранцами.
И свергнут они власть Черного Лорда!
А теперь все, отстань, и больше не беспокой меня по пустякам. И головастиков, кстати, ты шесть тысяч три выдавил. Ну ладно, хорошо, хоть, не меньше.
Свечи погасли, а Диббук очнулся и пополз в сторону аквариума.