Часть 3. Врать - нехорошо
Девочки понимали, что обычным путем к Мирабелле Годда они не пробьются. Что эта женщина натворила в своем недавнем прошлом, не имело особого значения. Главное, что именно сейчас она содержалась, как почетная узница в Бастилии. К ней, конечно, пускали - двух-трех подруг, с которыми она годами поддерживала отношения. И все.
- Ну куда-то же ее должны выпускать! – воскликнула она в отчаянии, - Алиска, ты должна знать, куда ходят светские дамы!
Алиса призадумалась.
- Я знаю два места, - наконец выдала она, - салон красоты и магазины. Это сразу как-то приходит в голову. Пусть она редко выходит из дома, но внешний вид она должна поддерживать. Положение обязывает.
- И как мы выясним, куда она ходит?
Алиса пожала худенькими плечами.
- Это как раз просто.
Они обложились глянцевыми журналами за предыдущий год. Информация постепенно накапливалась. Крохотными крупинками, но она подавалась. Мирабелла, светская затворница, вызывала у журналистов определенный интерес.
- Вот, - решительно заявила Алиса, - вот, где мы будем ее ловить.
Она ткнула пальцем в фотографию.
- В этом магазине она появляется, по крайней мере, раз в неделю.
Они установили дежурство, благо сделать это было легко – возле входа в универмаг располагалось летнее кафе, где подавали неплохой кофе и свежевыжатый сок.
Натахель сидела в кафе и обменивалась кокетливыми репликами с группой молодых людей за соседним столиком, когда прямо к входу универмага подплыла удивительной красоты машина отвратительного розового барбистого цвета. Из открытой дверцы автомобиля высунулись длинные ноги в туфлях, а за ними появилась и Мирабелла Годда собственной персоной.
Не глядя по сторонам, что, в общем-то Мусе было свойственно, дама проследовала в бутик. Натахель выскользнула за ней.
Мирабелла лениво прохаживалась вдоль стоек, иногда вытаскивая на свет какую-нибудь тряпку от кутюр. Цены в магазинчике не кусались, они так и норовили руку отхватить, но Годда, похоже, на это было наплевать.
Натахель торопливо выдернула с вешалки какое-то платье – красное и все такое кусочками.
- Девушка! – обратилась она к Мирабелле, - Вы не подскажете, мне это пойдет?
Мирабелла вздрогнула, повернулась к Швыдченко, раскрыла рот и замерла. По этой реакции Натахель поняла, что она попала, куда надо.
- Муся? – тихо спросила она.
Рябинкина неуверенно кивнула. Лицо ее продолжало выражать только недоумение.
- Надо поговорить.
И снова кивок.
Натахель протянула ей пластиковую карточку.
- Придешь сюда завтра к одиннадцати. Это парикмахерская. Мы с Алисой будем тебя там ждать. Там все и обсудим.
- Хорошо, - растерянно проговорила Муся, - но…
- Все там, - прервала ее Натахель, - будем соблюдать конспирацию.
- Думаю, у платья не тот фасончик, что я искала, - добавила она с выражением некоторой даже брезгливости на лице и удалилась прочь, рискованно виляя бедрами.
Из множества инструкций, продиктованных ей перед внедрением на вражескую территорию, Муся запомнила лишь некоторые. Но одну она выучила точно – ни при каких обстоятельствах не ходить к парикмахеру Мирабеллы. Здесь уж нечего было поделать. У Беллы от природы были прямые волосы. У Муси – вьющиеся. И как последние не выпрямляй, опытный мастер, особенно тот, который работает с клиенткой не первый год, тут же увидит разницу. У Маруси волосы были тонкие, при первой же возможности торчащие в разные стороны под разнообразными углами. У Беллы концы волос всегда смотрели вниз и укладке подчинялись с трудом.
Следовательно, вопрос о поиске новой парикмахерской был достаточно актуальным. Да и посещение Мирабеллой салона красоты вряд ли могло навести ее подозрительного супруга на какие-то левые размышления.
Впрочем, назвать салоном красоты эту шарагу было бы некоторым преувеличением. Начнем с того, что в нормальный салон не взяли бы на работу двух девах только за то, что они с апломбом заявили о своей большой практике на самой Земле и пообещали внедрить на отсталой Симве земную моду. Алиса задрала нос, показала хозяину салона свои безупречные ногти.
- Ша, - сказала она, - смотри, отсталый чел, а ты так можешь?
Чел не мог, в чем он и поспешил признаться. Вскоре он и вообще перестал в салон заходить. Понял, что бесполезно. Дамы справлялись только так. От клиентов прямо-таки отбоя не было. Буквально каждый стремился к земной моде приобщиться. Натахель, которая о парикмахерском искусств имела весьма приблизительное представление, дала волю фантазии. И это окупалось.
Муся подрулила на своей шикарной тачке прямо к входу. Ее водителю это удалось не без труда. Вход был рассчитан едва ли на парковку двух автомобилей. Стояло там пять. И еще несколько были крайне неудачно припаркованы в ближайшей подворотне.
Рябинкина вышла, раздраженно одернула полу длинной струящейся юбки.
- Жди мня здесь, - бросила она шоферу.
Поднявшись пешком, что вообще было немыслимо, на третий этаж, она обнаружила салон. Чистая, но очень небольшая комнатка вмешала в себя места для двух мастеров парикмахеров и еще одно для производства маникюра. В углу, забитая и несчастная, стояла женщина, прижимая к себе флакон с чем-то прыскучим. Это был мастер по мужским стрижкам. Посередине на вертящемся кресле восседала Натахель, о чем-то необычайно, судя по выражению ее лица, важном, рассказывающая Алисе. Последняя спокойно обрабатывала ногти какой-то бесцветной дамочке в голубом пальто.
- Ну, привет, красавицы, - сказала Муся. Голос ее прозвучал высокомерно, как будто она и в самом деле очень крепко вжилась в роль супруги очень обеспеченного джентльмена. Настолько вжилась, что и разговаривать-то ей с какими-то непризнанными мастерами наведения красоты не с руки.
- Да… - протянула Алиса, – и кто это к нам тут пожаловал? Неужто сама Мирабелла Годда заглянула?
Муся поискала взглядом вешалку, не нашла ее, и потому швырнула свой дорогой розовый плащ (остатки былой роскоши) прямо на пол.
- Кто мне тут будет прическу делать? – таким же отвратительно самоуверенным тоном осведомилась она, - и учтите девочки, я тороплюсь.
Натахель подняла кверху ладонь, демонстрируя свои мирные намерения.
- Сейчас, - сказала она, - я Вам все сделаю. И прическу, и все остальное. Будете довольны, мадам. Присаживайтесь.
Муся, выпрямив спину, осторожно опустилась в кресло.
- Щас мы Вам тут чего-нибудь такое сотворим, модненькое, - угрожающим тоном пообещала Натахель. Рябинкина напряглась.
- Я не собираюсь менять свой имидж, - слегка неуверенно пробормотала она, - мне нужна только укладка, очень аккуратная.
- Конечно-конечно, - пообещала Швыдченко.
Через час Муся красовалась с чрезвычайно зализанными волосами, покрытыми чем-то вроде бесцветной пленки. Волоски не просто лежали вместе. Мусе казалось, что они превратились в некую однородную массу.
- Ну как? – поинтересовалась Натахель.
Муся вздохнула.
- Гламурненько.
Она представила себе, сколько времени ей предстоит этот гламур распутывать, испугалась, но озвучивать свои сомнения насчет Натахиных парикмахерских навыков не стала. Алиса как раз закончила маникюр. Дама в голубом уже собиралась к выходу. Натахель очень выразительно посмотрела в сторону специалиста по мужской красоте.
- Стелла, - с нажимом произнесла она, - сходи пообедай. А я тут пока макияж клиентке наведу. Стелла вылетела из помещения, как будто ей угрожало, по меньшей мере, лишение некоторых важных частей тела. Мусе внезапно стало холодно, наверное, от страха.
Тем не менее, она отважно изложила историю своих последних приключений.
- А сейчас, - гордо заявила она, - я собираю на Бранимира доказательства. Я уже стащила рабочие документы у Дональда. Правда, пока ничего интересного не нашла, так, легкие махинации со стройматериалами. Про оружие что-то информации не видать, но…
Натахель скептически подняла левую бровь. Алиса ухмыльнулась.
- Я боюсь, Маруся, что кто-то просто навешал тебе лапши на уши, - сказала она с некоторым сочувствием в голосе.
- У кого-то здесь, на Симве, - продолжила она, - был твой коммуникатор. Мы тебя нашли по чистой случайности. Благодаря тому, что ты мужику какому-то в присутствии фотокорреспондента по яйцам засветила.
Муся покраснела.
- Он сам нарвался, - пробубнила она.
- Да ладно тебе! – хором воскликнули девчонки.
- Ну и в чем выражается лапша?
Далее Натахель была вынуждена изложить свою версию событий. А вернее, рассказать о том, что происходило в Ключах во время Мусиного участия в спецоперации.
- Муся, она живет твоей жизнью! И Виалит с ней заодно. Она поселилась в твоей квартире, она общается с твоими родственниками и друзьями.
- И они что, ничего не замечают? – осведомилась Муся, пропустив информацию о Виалите мимо ушей. Он давно уже ее не интересовал.
- Они радуются, между прочем, - ехидно заметила Натахель.
- Чему?!
- Тому, что ты стала такая аккуратная, спокойная и организованная. Думают, что это Виалит на тебя так благотворно повлиял.
- Но как так… - растерялась Муся. Ей стало очень обидно за себя. Какая-то мартышка оказалась на ее месте, а все только радуются. Это же ужас какой-то получается.
- А я вот такая неорганизованная, да? – жалобно переспросила она.
- Хаос ходячий! – с воодушевлением отозвалась Натахель.
- Но я же пунктуальная….
- Может быть.
- И слово свое держу.
- А это если его удается из тебя выбить.
- Вопрос сейчас не в этом, - вмешалась Алиса, - нам нужно как-то разобраться в ситуации и выяснить, что делать дальше. Ты теперь в курсе происходящего, но не факт, что этого не знают Бранимир или советник. У тебя, кстати, ничего экстраординарного в последнее время не происходило?
- Серафим напал.
- Что такое серафим?
- Ну, это хрень такая с шестью лапами. Их специально выводили, для работы в шахтах, потом шахты закрыли, а они вот тут бегают…
- Понятно, - прервала разглагольствования Алиса, - ты думаешь, он это сделал по собственной инициативе?
Муся пожала плечами.
- А вдруг это Бранимир? – продолжала допытываться Алиса.
- Годда? Да нет, вряд ли. Я тут на него наехала, что охранника хочу. Она разрешил. Причем предложил мне самой его найти.
- Чудно! – завопили хором Натахель и Алиска, - это то, что нужно. Мы охранником к тебе Сержа определим. Все равно пока без дела шатается.
Через десять минут в салоне материализовался очень красивый блондин. Как женщина, Муся осталась равнодушной к его прелестям (она не любила сладких мальчиков), но, как человек, восприимчивый к прекрасному, отдала должное внешности своего потенциального телохранителя.
- Да, - сказала она, - Бранимир будет в диком восторге.
Натахель поспешила ее успокоить.
- Не переживай, - заявила она, - он – ковырианец, и документики соответствующие имеются. Так что твой Годда сам еще будет холить его и лелеять.
- В смысле?
- Я имею ввиду, - поправилась Натахель, - что ему все очень понравится.
Уточнять, что именно должно так понравится Бранимиру, Рябинкина не решилась.
- А вообще, Мусь, валить тебе отсюда надо, - разумно предложила Алиса.
- Не уверена, - засомневалась Рябинкина, - мне кажется, нужно еще здесь с ситуацией разобраться.
- Как?
- Не знаю пока. Понаблюдаю – решу.
По дороге домой она размышляла над новой информацией. Если дело, действительно, обстоит таким образом, и Мирабелла решила просто «махнуться» персонами, следующим ее логичным шагом было бы устранение ненужных свидетелей. В конце концов, предположение о том, будто бы Муся может вдруг решить на всю оставшуюся жизнь остаться госпожой Годда только потому, что спецслужба на связь не выходит, было бы глупым и нелогичным. С этой позиции недавнее нападение шестирукого бандита уже совсем не походило на попытку отъема денег у населения, а скорее на отъем у этого самого населения гораздо более важных вещей, типа жизни и здоровья, к примеру. Следовательно, вопрос о найме лица, сберегающего чужое, а именно Мусино драгоценное здоровье, становился еще более актуальным.
Следовало ознакомить Годду с новым расположением войск. К сожалению, Годда этот самый никак не желал находиться. Обнаружился он ближе к вечеру, какой-то не совсем трезвый, но довольный жизнью. Мусю это напрягало. Чего ради кто-то рядом бродит довольным, когда она вся в заботах о национальной безопасности? Она сумела поймать Бранимира выходящим из машины. Домой приехал. Серж послушно следовал за ней.
- Что тебе нужно? – недовольно осведомился Бранимир, когда обнаружил рядом с собой супругу и еще нечто непонятное.
- Вот, - гордо заявила Муся, указывая рукой на маячившего справа от нее Сержа, - это мой новый телохранитель. Я сама его выбрала, и он будет меня охранять.
- Ну, - противно захихикал Бранимир, - ты, наверное, охранника себе исключительно по внешним данным отбирала.
Серж польщено заулыбался. Он тоже себе нравился в новенькой синей форме. Она так шла к его васильковым глазам, пшеничным, слегка вьющимся волосам и чуть загорелой коже.
- Он ковырианец, - заметила Муся.
- Да, и что? – фыркнул Годда.
- Он гей, идиот!
Лицо Бранимира непроизвольно вытянулось, и он чуть отпрянул в сторону.
- Тебе виднее, - немного сконфуженно произнес он и тут же куда-то унесся, как будто гомосексуализм передается воздушно-капельным путем, и он боится этим заразиться.
Морф был убежден, что каждому существу, даже его собственному ребенку, необходим здоровый сон. А потому вполне логичным было бы снять номер в гостинице и завалиться там спать. Часов так на десять. Артем эту точку зрения не поддерживал, но смирялся с ней, по крайней мере, ненадолго.
- Пааап! – услышал Морф сквозь сон, - пап, я хочу зеленого монстра.
- Спи.
- Пап, я не хочу спать, я хочу монстра.
- Угу, - сонно пробормотал Морфей, не собираясь пока переходить к состоянию бодрствования.
- Папа! Я хочу.
- Сына, отстань, я проснусь и покажу тебе любого монстра, хоть зеленого, хоть оранжевого в крапинку.
- Ты глупый, папа! Я хочу с ним играть.
Делать нечего, пришлось бедняге Морфу отрывать голову от подушки и тащиться с ребенком в ближайший универмаг. Монстров в отделе игрушек было видимо-невидимо. Морф даже растерялся, но потом решил переложить бремя выбора на дитя.
- Ну, Тем, - произнес он после двух минут напряженного молчания, - бери любого и пошли.
И тишина. Морфей обернулся. Сына рядом не наблюдалось. Он бодренько обежал отдел. Безрезультатно. Артемка находиться не желал. Морф уже на три раза осмотрел все детские отделы и два раза продуктовый. Он заходил даже в бутик, торгующих женским бельем, для очень взыскательных надо сказать дам, таких, с причудами. Ассортимент Морфа заинтересовал, однако задержаться и поизучать его не удалось, поскольку сына не было и там.
Так, - приказал он себе, - стоп. Я должен подумать. Куда бы он мог пойти?
Он представил себе сына и попытался только вообразить, чем бы он занялся, находясь на его месте. И тут же перед глазами высветилась картинка. Артемка сидит в кафе и болтает в какой-то девочкой чуть старше себя. Ее мама, очаровательная юная дама, угощает его мороженым и спрашивает, почему ребенок один.
В этом универмаге было лишь четыре кафе, и только в одном из них продавали мороженое.
Именно туда и отправился несколько недоумевающий Морф. Стоит ли говорить о том, что сын его находился там.
- О, папа! – сказал Артем, особо не удивившись.
Морф глубоко вздохнул. По своему опыту он знал, что орать на сына бессмысленно. Весь в папашу.
Впрочем, свои новые способности по нахождению шаловливого отпрыска следовало обдумать. Ранее об их наличии в себе Морф и не подозревал. Он смотрел на сына и с ужасом осознавал, что в будущем это его свойство ох, как ему пригодится. Был прав, как водится.
К тому, что рядом все рушится, Мусе было не привыкать. Ее собственный ангел-хранитель добросовестно выполнял свои обязанности по обеспечению функционирования Мусиного организма, однако на всякие мелочи вроде нормальной работы электроприборов, целых ножек у стульев или не бьющейся рядом посуды у него, видимо, времени уже не оставалось. Приходилось как-то справляться самой. Не всегда удачно.
Она, все же, вынуждена была переехать в свои ставшие приятно-зеленого оттенка апартаменты. Ремонт как-то слишком быстро закончился. Впрочем, процедура получения бутербродов была уже отработана до мелочей, а потому свой переезд Муся перенесла без особого содрогания.
Шел третий час ночи. Рябинкина не спала. «И почему б это мне не покурить?» - подумала она и отправилась в ванную комнату. И подзадержалась там. Музыка приятная играет, Муся сидит себе на крышке унитаза, журнальчик просматривает, курит. Подзадержалась прилично. Минут так на двадцать. Сидела бы и еще, если бы не грохот, раздавшийся из ее обновленной спальни. Рябинкина в ужасе внеслась в комнату. Прямо на ее шикарной, покрытой шелковыми простынями (холодные и скользкие) постели, ровно там, где должно было находиться Мусино спящее тело, лежала внушительная часть потолка. Кровать тоже выглядела как-то неуютно. Рябинкина не сразу поняла, что это потому, что от веса рухнувшей на него засохшей строительной смеси у ложа этого, чуть не ставшего одром, ножки в разные стороны разъехались. Мысль об одре Мусю как-то сразу разволновала, отчего ноги в разные стороны разъехались уже у нее.
Именно в такой позе и застал ее прибежавший (правда, не очень скоро, наверное, нужно было время на то, чтобы стереть следы радости с лица) «муж».
- Фиговые у тебя строители, - сказала она Бранимиру, не заметив даже, что произнесла это своим нормальным, достаточно низким голосом.
Больше лекарство для превращения альта в сопрано она не принимала. Во-первых, оно перестало действовать. Во-вторых, у нее теперь была понятная отговорка – стресс.
Декоратора, кстати, как и одного из отделочников, так и не нашли. В отпуск улетели. Бессрочный. Оба. Годда ругался, кричал, называл их бракоделами. У Муси была своя точка зрения на данную ситуацию – кто-то покушался на ее жизнь. Она попыталась донести эту мысль до Бранимира. Последний заявил, что у нее паранойя. Может быть. Но, с другой стороны, если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят.
Из всех подруг Мирабеллы, да их и было-то всего нечего, поскольку особенно ангельским характером госпожа Годда не отличалась, Муся, также не махавшая ангельскими крылышками в свободное время, могла выносить только Денизу Гулькину. И не только выносить. Миссис Гулькина была ей даже интересна, и симпатию внушала какую-то, плохо поддающуюся объяснению.
Дениза, для своих Иза, была моложе Муси года на четыре-пять. Она рано выскочила замуж. Супруга своего, ну на очень старше себя, Дениза любила трепетно и нежно, что, однако, не мешало ей изменять ему на каждом углу и с каждым вторым встречным-поперечным. Особенно волнующими Денизе казались ее свидания с пришельцами с иных планет. Гуманоидного типа, естественно. Однажды она даже переспала с серафимом, который, как известно, был генетически модифицирован в стародавние времена. Разговоров хватило на целый год. Что об этом думал сам серафим, которого практически изнасиловали в угоду интересам состоятельной мадам, никого не интересовало.
Когда Муся по секрету сообщила ей, что ее новый телохранитель – ковырианец, да еще и с пристрастиями такими интересными, Дениза потеряла покой и сон. А уж когда она его увидела в маечке, неторопливо прохаживающегося вдоль кромки бассейна… О! Серж мог покорять женские сердца, хотя сам еще и не знал этого. Иза была тоже очень даже ничего.
- Белла, - томно проговорила Дениза, - ты обязана меня с ним познакомить.
- Не вопрос, - хмыкнула надлежащим образом проинструктированная Натахелью Муся, - если все получится – жду обстоятельного рассказа.
- Идет! – с воодушевлением в голосе ответила Иза. Ее карие глаза так и пылали от предвкушения.
Следовало лишь подготовить мальчика к процессу.
- Знаешь, Сережа, - смущаясь, начала диалог Маруся, когда тот с целью инспектирования подошел ближе - тут у меня такой вопрос.
- Слушаю, госпожа, - дисциплинированно отозвался Серж.
Маруся поморщилась.
- Да какая я тебе госпожа. Ты пока рядом присядь, а я с мыслями соберусь. Мне Натахель рассказывала, что ты, так сказать, недавно открыл для себя прелесть сексуальных отношений с женщинами…
Серж, присевший на корточки рядом с лежаком, слегка отпрянул.
- Да не нервничай, - досадливо отмахнулась Муся, - я не буду к тебе приставать, и вообще, не будем путать работу и… не будем, в общем. Видишь, вон в бассейне девушка плавает симпатичная? Она… как бы это сказать… ну, это…
Серж терпеливо выжидал. Муся глубоко вздохнула и решилась.
- Она считает тебя очень привлекательным мужчиной и хотела бы с тобой поближе познакомиться, - выпалила она, - нет, тебя это ни к чему не обязывает…
- Так мне можно? – прервал ее разглагольствования Серж, вглядываясь в округлости тела плещущейся в голубой воде Денизы.
- Нужно, - выдохнула Рябинкина в спину своему телохранителю, целеустремленно следующему ближе к воде.
- Белла, - счастливо выдохнула Дениза во время ближайшей встречи с подругой, - мальчик – чудо! Ничего не умеет, но энтузиазм! Я потрясена!
- Я рада, - искренне ответила Муся, которой еще вчера Натахель отрапортовала, что операция удалась, и Сержик, наконец, от нее отстал.
Ковырианец также был доволен. Правда, с тех пор появляться рядом с объектом охраны он стал гораздо реже. Впрочем, от падающего потолка он вряд ли мог ее спасти. Разве что если бы спал рядом и принял большую часть груза на себя. Однако Мусю подобный расклад не устраивал. Ей, кажется, начал внушать симпатию Бранимир.
Бранимир Годда в сопровождении советника поднялся по лестнице на второй этаж. Лицо Бранимира выражало крайнюю степень задумчивости. Советник выглядел встревоженным.
- Донни, - попросил Годда, - подожди пока за дверью, я тебя позову.
Советник согласно кивнул.
Годда очень давно не заглядывал в апартаменты Мирабеллы, и сейчас был несколько удивлен. Во-первых, спальня оказалась выкрашенной в зеленый цвет, во-вторых, в ней царил полный беспорядок. И то, и другое с его представлением о вкусах собственной супруги полностью не вязалось. Бранимир вздохнул, поправил на кровати покрывало и уселся сверху, терпеливо ожидая появления жены. Прислуга доложила, что комнаты свои последняя не покидала. Мирабелла меж тем не спешила появляться.
- Белла! – позвал Годда сладким голосом, - ты где?
Муся вздрогнула. Она только что закончила курить и сейчас сидела в туалете, ожидая, пока включенная на полную мощность система кондиционирования воздуха уничтожит все посторонние запахи. Сигареты ей доставал Серж. Единственной заботой было сделать так, чтобы никто ничего не заметил. И тут надо же, Бранимир, собственной персоной! Вся конспирация насмарку.
- Сейчас, дорогой! – пропищала она из-за двери, быстро натирая пахучей эссенцией руки и обрызгивая духами волосы.
Вскоре она появилась в спальне, чистая такая вся и благоухающая.
- Что тебе нужно?
- Ты присядь, - предложил Бранимир. Он принюхался, но от комментариев отказался.
- Зачем? – насторожилась Муся.
- Поговорим.
- Ну так пойдем вниз, там и поговорим.
- А я хочу здесь с тобой побеседовать. Нет, ты рядом садись. На кровать. Не трогай кресло.
Муся, предчувствуя что-то нехорошее, осторожно приблизилась к Годда. Последний бодренько похлопал по постели рядом с собой.
- Я жду! – поторопил он.
Рябинкина осторожно присела на краешек кровати, чинно сложив на коленях ручки, с подозрением косясь на как-то излишне благодушного Годду. В общем, подозрения ее оправдались, потому что Бранимир одним лишь движением руки завалил ее на постель, а сам перекатился ближе.
- Ты чего? – испуганно спросила Муся, лежа смирно и глядя ему в лицо круглыми от ужаса глазами.
- Ничего, - задумчиво ответил Бранимир, придерживая «жену» за подбородок, и то ли лаская ее, то ли лишая свободы передвижения. Он очень внимательно ее разглядывал, Муся поеживалась.
- Я решил к тебе поприставать, - доверительным тоном сообщил Годда.
- Чего это ради? – отозвалась Рябинкина.
- Ну, как же, любить друг друга в богатстве и бедности и т.д. и т.п.
- Знаешь, - возразила Муся, - любить и трахать – вещи, в общем-то, разные.
- Ну, не хочешь – как хочешь, - легко согласился Бранимир. Настолько легко, что Рябинкина сочла себя оскорбленной. Она, между прочем, могла бы и подискутировать на эту тему!
- Там Дональд за дверью, - сообщил Годда, передислоцируясь в кресло, - не возражаешь, если он войдет?
- Возражаю!
- Ага. Донни, заходи.
Советник, какой-то испуганный и взъерошенный появился в дверях и уставился на хозяина.
- Понимаешь, Белла, - спокойно начал Годда, - Донни недавно подошел ко мне и сказал, что ты – какая-то странная. Он был обеспокоен твоим поведением – оно несколько выбивалось из привычных нам рамок. И тогда он выдвинул предположение, дикое, разумеется, что ты – это вовсе не ты. Я не поверил. А Донни, он у нас мальчик самостоятельный, нашел твои волосы и отнес их на генетическую экспертизу. И представляешь, что получилось, ты – это, действительно, не ты! Странно, правда?
Муся уставилась в лицо советнику взглядом «И ты, Брут». Дональд развел в стороны руки.
- Работа у меня такая, - виноватым тоном пояснил он.
- И что теперь? – спросила она, насупив брови и пытаясь тем самым скрыть так и норовивший расползтись по физиономии ужас.
- А вот не знаю, - признался Годда.
- Что со мной будет?
- Ну, если ты не местная, в лучшем случае, депортация.
- А что, - обрадовалась Муся, - меня это устраивает.
- Но вот только лучший случай, - продолжил Бранимир с несколько злорадными нотками в голосе, - я тебе не гарантирую. Не знаю, как у вас там, откуда ты родом, но на Симве за мошенничество в тюрьму сажают. Ты туда хочешь?
- Нет.
- Тогда ты должна ответить мне на три вопроса: кто ты, откуда, что тебе здесь нужно, и где настоящая Мирабелла. А потом я подумаю, сдавать тебя полиции или нет. Или, может, в бетон закатать?
Лицо его стало таким мечтательным-мечтательным. Муся побледнела.
- Это четыре вопроса, - проворчала она.
- Да? – ухмыльнулся Годда, - полагаю, первые два можно объединить. Я тебя слушаю.
Муся задумалась. Бранимир поморщился.
- Вот только не ври.
- Какую из двух версий тебе рассказать, где я – спецагент, или где лохушка полная? – поинтересовалась Рябинкина.
Годда и советник одинаково удивленно на нее уставились.
- Да, кстати, - продолжила она, - поскольку разговор будет долгий и обстоятельный, сообщаю: я курю и пью кофе. И сейчас я планирую заняться и тем, и другим.
- В общем, такая вот ерунда, Джульетта, - резюмировала Муся после сорокаминутного изложения своей версии событий. О наличии неподалеку своих подруг Муся скромно умолчала, сообщив, что ей просто созвониться удалось со своими, которые на Земле. Продавщицу из магазина уговорила доступ к видеофону обеспечить, чтобы дома не светиться.
- Впечатляет, - подтвердил Бранимир, потягиваясь.
- Я тебе вот что предлагаю, - заявила Рябинкина, - мы слетаем на Землю, разоблачим твою супругу, вернем ее сюда и будем жить-поживать и добра наживать каждый по отдельности. Я – там, она – тут. Пойдет?
- Не-а! – бодро заявил Годда, - не пойдет. Я, конечно, информацию твою проверю по своим каналам. Слышь, Донни, сделай себе заметку на память. Но, если дело обстоит именно так, как ты рассказываешь, ни на какую Землю мы не полетим.
- Почему? – удивилась Муся.
- А меня все и так устраивает.
- В смысле?! – рассержено завопила Рябинкина.
- Зачем мне разоблачать, как ты говоришь, свою супругу, если ты меня в этом качестве устраиваешь гораздо больше.
Муся вскочила и забегала по комнате, сшибая отдельные предметы декора и нервно размахивая руками.
- Я?! Устраиваю?! Да я тебе такую жизнь устрою, что ты Мирабеллу свою будешь, как сладкий сон вспоминать!
- Не-а, - ухмыльнулся Бранимир, - я тебя тогда в полицию сдам.
Он как-то слишком комфортно ощущал себя в ее спальне. Муся всхлипнула и уселась на кровать.
- Так нечестно, - пробубнила она.
- Честно-честно! – возразил Годда и, весь из себя довольный, вышел.
Возле двери он обернулся.
- Кстати, - произнес он невыносимо самодовольным голосом, - Мирабелла не стала бы ломаться.
- Козел, - тихо проворчала Рябинкина.
Вечером не теряющая еще надежды Муся отправилась в кабинет к «мужу». Годда сидел за столом с книгой, изучал что-то или просто удовольствие от чтения получал.
Рябинкина тихо подошла к нему сзади, положила ему руки на плечи, изображая из себя примерную во всех отношениях мадам. Годда сделал вид, что он этого не заметил.
- Бранимир! – позвала Муся таким слащаво-нежным голосом, что ей даже самой стало противно.
- Да?
- Бранимир, отпусти меня домой, пожалуйста.
- Нет.
- Ну, зачем я тебе понадобилась?
Годда повернулся в кресле, поднял на Мусю серьезный взгляд. Взгляд человека, который все обдумал, принял решение и не намерен отступать от него при любом раскладе
- У каждого уважающего себя бизнесмена, - назидательным тоном сообщил он, - должна быть жена.
- Ну так разведись с Мирабеллой и найди себе новую, хорошую! – наивно предложила Рябинкина.
- Я не могу позволить себе развод. У меня много средств вложено в оборот.
- Так давай я вместо нее выступлю! Мне от тебя ничего не нужно!
- Я тебе не доверяю, - сухо заметил Годда, - и все, эта тема закрыта. Не отвлекай меня, я занят. Да, забыл сказать, охранника у тебя больше не будет.
- Это как?! – возмутилась Муся. Ладони с плеч Бранимира она уже убрала и сейчас какой-то частью мозга обдумывала, какое бы им найти более боевое применение.
- А вот так.
- А если меня убьют?
- Сиди дома.
Это было совсем уж плохо. Через Сержика было ну очень удобно общаться с девчонками. Пришлось удалиться, изобразив на физиономии незаслуженную обиду. Обида получилась хорошо. Жаль, Бранимир не обратил на нее внимания.
- Меня уволили, - сообщил Серж, появившись в салоне. Униформа его была расстегнута, фуражка набекрень. Мол, свободный человек, что хочу, то и ворочу.
- За что?! – воскликнула Алиса, отрываясь от художественной росписи ногтей очередной клиентки.
- А ни за что. Выплатили пособие и велели выметаться быстрее. И чтобы на километр к дому не приближался.
- А Муся?
- По домашним арестом. Мне сторож сообщил, что ее вообще наружу выпускать не велено.
Оставалась последняя возможность связаться с Рябинкиной.
После недолгого совместного обсуждения плана дальнейшего развития событий Сержу было поручено выманить из дома Денизу и притащить ее в салон. Долго ее уговаривать не пришлось. Иза прилетела, как на крыльях. И с любовником хотелось повидаться, и предложение встретиться кое с кем показалось интригующим. Изе было скучновато в ее благополучном обеспеченном мирке.
- Присаживайтесь, - предложила Натахель, церемонно указывая рукой на кресло клиента.
Дениза сделала вялую попытку оказать сопротивление.
- Да у меня с головой все в порядке.
- Присаживайтесь! - приказала Натахель. Оставалось только подчиниться. Противиться Натахели, когда она разговаривала подобным тоном – значило напрашиваться на неприятности. Отчего-то люди понимали это очень быстро. Дениза исключением не была.
Серж замер чуть в отдалении, глядя на Изу вожделеющим взором. Та в ответ чуть постреливала глазками, но не забывала наблюдать за чрезмерно серьезно настроенными дамами из салона.
- Меня зовут Натахель, - заявила Швыдченко, беря в руки расческу, - и мне нужно кое-что Вам рассказать. Только сильно не пугайтесь, хотя история и странная.
После окончания повествования Дениза надолго задумалась и даже не заметила, как Натахель, прищурив один глаз, будто прицеливаясь и дав волю фантазии, накрутила ей на волосы спиральные бигуди.
- Вы хотите сказать, что та девушка, с которой я общалась в последнее время…
- И которая нас познакомила! – вмешался Серж. В его голосе звучала патетика, которая Натахель покоробила, Алису оставила безучастной, а Денизу прямо-таки погладила по мягкой шкурке.
- Да, - продолжила Иза, - это вовсе не моя знакомая Мирабелла Годда, а Маруся как ее там Рябинкина с Земли? И Бранимир Годда силой удерживает ее в своем доме, выдавая за свою жену? А Белла в это время на Земле неизвестно чем занимается, бросив здесь все на произвол судьбы?
Натахель быстро закивала. Мол, именно так.
- Чушь какая-то! – безапелляционно заявила Дениза.
- А Вы не замечали, что Мирабелла в последнее время какая-то не такая? – поинтересовалась Швыдченко, глядя на Денизу супервнимательным взором.
- Да такая она! – отмахнулась Иза.
- Но Вы же сами говорили Сержу, что она больше стала походить на человека, что с ней приятнее стало общаться. Говорили?
- Да, но…
- Дениза, подумайте, нам очень нужна Ваша помощь. Я не знаю, что задумал Бранимир, но подругу нам нужно выручать. Доступ же к ней можете получить только Вы, и то не факт.
- Ну, почему не факт, - растерянно забормотала Иза, - меня-то кто в чем может подозревать? Я с Беллой давно знакома.
- Так попробуйте, поговорите с ней. Передайте привет от Натахели, и она Вам все подтвердит. Пожалуйста!
Натахель начала снимать бигуди. Густые длинные волосы Денизы встали дыбом, закрученные самым причудливым образом. Они переливались всеми цветами радуги и слегка искрились.
Иза посмотрела в зеркало. Помолчала чуть-чуть.
- А что, - заметила она, - прикольно.
Натахель облегченно вздохнула. Наш человек!
К видеофону Мусю позвал советник, на которого она с недавних пор была сильно обижена. Он расстраивался по данному поводу, но все равно в точности исполнял все приказы шефа. А шеф велел, чтобы либо Донни, либо сам Бранимир всегда находились рядом с Мусей. И чтобы к видеофону ее без крайней надобности не допускали.
Звонила Дениза.
- Белла, привет! – прочирикала она, - хочу вот к тебе в гости нагрянуть. Ты как, никуда не собираешься?
- Нет, - мрачно пробубнила Муся, - не собираюсь. Я только мужу позвоню, спрошу, можно ли тебе ко мне прийти и сообщу. Ладно?
- Хорошо!
С согласия Дональда и под его пристальным взором Муся набрала рабочий номер Годды. Последний почти без уговоров согласился дать сторожам команду пропустить Денизу в дом. Но при одном условии. Их встреча будет проходить перед его, Бранимира, неусыпным оком. Муся со вздохом согласилась.
- Что у тебя с головой?! – ужаснулась Муся, забыв поздороваться. Разговаривая с Денизой по видеофону, она была настолько расстроена, что на детали внимания не обращала.
- Я была у нового парикмахера, - кокетливо сообщила Иза, - ее зовут Натахель.
Муся вздрогнула и покосилась на Годду. Тот сидел в кресле напротив, скрестив руки на груди, и внимательно наблюдал за процессом общения Муси с подругой.
Дениза небрежно закинула ногу на ногу. Поскольку ее юбка не совсем была рассчитана на подобные телодвижения, глаза на лоб полезли даже у Бранимира.
- Я пойду, попрошу кофе нам приготовить, – пробормотал он и быстрым шагом удалился в сторону кухни.
- Я была у Натахели. Она мне рассказала совершенно дикую историю про тебя, - быстро зашептала Дениза, наклоняясь к Мусе.
- Но это все правда, - ответила та.
- Что правда? – поинтересовался слишком уж быстро появившийся Годда. На его физиономии было написано живейшее внимание.
- Правда, что ей прическа идет, - невинно моргая, произнесла Рябинкина.
- Не нахожу, - хмыкнул Бранимир, снова устраиваясь в кресле.
Рябинкина окинула Денизу критичным взором.
- А мне нравится! – упрямо повторила она, - я тоже такую хочу.
Годда искренне, но все равно как-то оскорбительно заржал.
- Да, пожалуйста! – заявил он, - сделай милость!
- Я поеду к этому парикмахеру, - капризно произнесла Маруся, - я тоже спиральки хочу. Должна же у меня в жизни быть хоть какая-то радость.
- Нет, - сразу стал серьезным Бранимир, - не поедешь. Но, если ты так уж этого хочешь, парикмахера можно привезти сюда.
Муся решила окончательно обнаглеть.
- А еще маникюршу.
- И маникюр, - согласился Годда, - тоже сделаешь здесь. Белла.
На следующий день Натахель и Алиса, нагруженные всяким профессиональным инструментом для наведения неописуемой красоты, стояли в холле дома Годды и озирались по сторонам. Натахель – восторженно, Алиса – с легким скепсисом во взоре.
- Я позову хозяйку, - сообщила горничная и удалилась.
- Слушай, - сказала Швыдченко, - а может, мы ее вытаскивать отсюда не будем? Смотри, как славненько.
Алиса не успела ответить. Откуда-то сверху уже неслась Муся и радостно размахивала руками. Вслед за нею появился невысокий, но очень серьезный на вид молодой человек в деловом костюме и с папочкой под мышкой.
- Девочки! – закричала Муся, - идем ко мне, у меня там отдельная комната имеется со всякой фигней. И зеркало есть.
Она проводила работниц фронта красоты к себе в апартаменты. Дональд упрямо притащился следом. А поскольку непосредственно в комнате для косметических процедур места для него уже не осталось, он был вынужден принести стул, усесться на него в дверях между будуаром и спальней, и там уже делать вид, что он бумажки какие-то просматривает, а на самом деле прислушиваться и присматриваться к происходящему.
Подобное любопытство должно было быть наказано. И Муся избрала способ, пусть не оригинальный, зато действенный.
- А муж меня не любит, девочки, - вздохнула она со слезами в голосе.
Натахель всплеснула руками.
- Да ты что! – воскликнула она, - такую милую и красивую?!
Алиса быстро отвернулась, и, чтобы смехом не подавиться, стала разводить в ванночке для рук какую-то эмульсию.
- Совсем-совсем, - стенала Муся. Она покосилась в сторону консильери. Тот все еще работал.
- Я ему говорю, давай займемся любовью, а он мне – нет, ты меня не устраиваешь как сексуальный объект. Представляете?!
Советник вздрогнул, но взгляда от бумаг не оторвал.
- Да ты что! – возмутилась Алиса, - да ты бедная! А может, тебе любовника какого присмотреть? Посимпатичнее? Вон, типа того, за дверью.
Бумаги Дональда так и посыпались на пол.
- Нет, - гордо отвечала Муся, - я мужа своего люблю.
Она вновь покосилась в сторону Донни, не обнаружила того на своем месте, предположила, что он ползает по ее спальне, собирая разлетевшиеся листы. Чтобы ему было все отчетливо слышно, Муся повысила голос.
- Я буду верна ему до гроба! – проорала она.
Натахель тем временем быстро протянула ей сложенный в несколько раз листок бумаги. Муся кивнула и спрятала лист в ящик туалетного столика.
- Хотя, смотря чьего, - решила уточнить Рябинкина.
Муся настояла на том, чтобы прическу ей сделали точно как у Денизы, а ногти – кроваво-красного цвета. Ну не разочаровывать же мужа. Хотел красоту – пусть получает в полном объеме!
Убедившись после ухода девушек, что за ней никто не наблюдает, Муся развернула записку, вся в предвкушении от изучения шикарного плана побега. В послании значилось следующее: «Ну и зараза же ты, Муська Рябинкина! Вляпалась в очередную авантюру, а мы, значит, должны тебя оттуда выковыривать. Ничего мы еще насчет побега не придумали. Жди. Через неделю снова нас позовешь. Всегда твои, мы. П.С. съешь это!».
Рябинкина растерянно проморгалась, еще раз пробежала глазами текст. Затем она поднесла бумажку к лампе. Все напрасно, никакие тайные знаки на просвет не читались и чертежи при нагревании не высвечивались. Девочки были в своем репертуаре.
На Гавре был зоопарк. Всемирно известный. Кого туда только не напихали всяческие исследователи глубин космоса. Разве что метаморфов не было, но не потому, что они считались разумными. Про пару-тройку обитателей вольеров ученые до сих пор не пришли к определенному выводу – есть у них интеллект, или нет. Большинство склонялись к тому, что есть, но это не было достаточно веским поводом для того, чтобы лишать других жителей Вселенной возможности полюбоваться на этих странных чудищ в неволе. Метаморфов же просто было трудновато изловить, и не менее сложно заставить оставаться на месте. А так они очень неплохо смотрелись бы в каком-нибудь аквариуме. Особенно, если б их можно было заставить менять облик по команде. Но нет, так нет.
- Вот, сынуля, - с тоской в голосе произнес Морф, - смотри, какой у тебя отец примерный. Все-то я тебе расскажу, все покажу. Мне в свое время не так повезло.
Артем его не слушал. Он с большим интересом разглядывал жующего большие лиловые листья марвателя.
- Тема, не надо! – попросил Морф, когда заметил, что его чадо начинает отращивать у себя на плечах вторую голову. Ведь у марвателя их было две!
- Почему? – закапризничал Артем.
- Мы придем домой, - попытался успокоить его отец, - там ты мне все покажешь, а сейчас не надо, ты можешь тетю испугать.
- Какую тетю? – изумленно поинтересовался Артем и обернулся.
Было поздно. Женщина, стоящая рядом с террариумом, странно побледневшая, уже оседала на пол.
- Я же предупреждал! – воскликнул Морф, схватил за руку постепенно принимающего нормальный облик сына и побежал к выходу из зоопарка. Им вслед несся истеричный визг. Тут же включилась сирена. Люди, как будто именно к этому они готовились всю жизнь, стали бегать по территории зоопарка и орать. Тут же сверху мгновенно опустился непроницаемый купол, перекрыв всем выход. Бог с ними, с посетителями, кто-нибудь да выживет. Главное, чтобы живность не разбежалась.
- Тема, - попросил Морф, - давай мы сделаем облачко.
- Не хочу! – заупрямился малыш.
- Сына, я тебя очень прошу! – настаивал Морфей.
- Нет, папа, смотри, какая змейка интересная! – воскликнул ничуть не смущенный общей суматохой Артемка и потянул отца к одной из клеток.
Морф и глазом не успел моргнуть, как его отпрыск, и в самом деле приняв на пару секунд туманный облик, оказался в одном помещении с местным представителем земноводных. Там Темка, снова маленький земной мальчик, уже открывал своими ручонками пасть громадному ядовитому паполюсу – змееподобному существу с восемнадцатью тоненькими ножками. Артем хотел посмотреть, какие у него в ротике зубки. Паполюс плотоядно ухмылялся.
- Артем! – воскликнул Морф, но не успел что-либо предпринять. Где-то рядом с ним возникла и метнулась в клетку какая-то мутная, темно-серая субстанция. И тут же рядом с паполюсом появилась раскрашенная ромбами улыбающаяся и игриво переступающая с ножки на ножку самка. Хищник стряхнул со своей морды руки ребенка и пополз к прекрасной незнакомке. Кормили его часто, а вот с удовлетворением других инстинктов дело обстояло не столь хорошо.
Опомнившийся Морф моментально выдернул из клетки Артема и прижал его к себе. Темка был недоволен прекращением общения с такой чудной зверюшкой, а потому пыхтел и сосредоточенно колотил отца кулачками по плечу. Морфей молчал и мелко дрожал.
- Папа, ты что? – удивился малыш, приостановив демонстрацию протеста против родительского произвола.
- Сейчас, - прошептал Морф, - сейчас я успокоюсь. Сейчас.
Паполюс был весьма разочарован. Мало того, что ему пообедать не дали, так и его новая возлюбленная вдруг растворилась в воздухе. А потому он бегал по клетке и отчаянно ревел.
- Следить надо за ребенком, не маленький уже! – сердито выговаривала бледному до синевы Морфу лохматая девочка в желтом платье, - ты меня чуть без внука не оставил, идиот!
Морфей растерянно посмотрел вниз.
- Папа? – тихо произнес он.
- Деда! – тут же утвердительно заявил Артемка, - Как ты нас нашел?
- Вы меня позвали! – радостно отрапортовал дед, - меня никто раньше не звал! Это так интересно!
Девушки, меж тем, разогнав клиентов раньше срока по причине дезинсекции помещения, пытали Сержа насчет расположения объектов на территории особняка Годда. Серж весело отбрыкивался. Он ждал звонка Денизы, и все мысли его были, ну не об организации побега. Наконец дождался.
- Да, заинька, - мурлыкнул он, старательно загораживая собой экран видеофона.
- Слышь, ты, чудо луковое! – сердито заявила Алиса, - все равно ты никуда сейчас не пойдешь. Так что тащи свою заиньку сюда. Вместе думать будем.
Дениза согласилась прибыть в салон незамедлительно. В итоге план спасения Маруси предложила именно она. С некоторыми корректировками он был одобрен.
Муся вся такая разморенная и почти счастливая после полуторачасового лежания возле бассейна валялась в своей вновь отремонтированной спальне на разобранной кровати и читала книжку. Позавчера неожиданно расщедрившийся Бранимир запустил Рябинкину на полчаса в свою библиотеку, где она под его наблюдением набрала себе груду всяческой литературы – от детективов до исторических мемуаров. Годда хмыкал, но в процесс выбора не вмешивался.
- Тук-тук, - услышала она, - Можно?
- Нет, - тут же отозвалась Муся, признав голос Бранимира.
А он почему-то все равно появился на пороге. Рябинкина недоумевала – время обеда, что ему делать дома. В это время Годда обычно работал в офисе, в ресторане обедал или бегал по объектам, изображая из себя страдающую бешенством овчарку. Он считал почему-то, что все должен делать сам. Такое понятие, как делегирование полномочий, плохо укладывалось в голове большого босса.
- Мирабелла, - с большим достоинством в голосе начал он.
- А тебе не говорили, что входить в комнату к даме без разрешения неприлично? – прервала его Муся.
- Неважно, - отмахнулся Годда, - до меня тут интересная информация дошла.
- Ну-ну.
- Говорят, ты очень страдаешь без мужского внимания.
- Я?!
- Говорят даже, что ты на весь дом орала, что я не воспринимаю тебя как сексуальный объект.
- Донни, значит, постарался, гадский сплетник.
- А тебе-то какая разница, кто сказал? – удивился Годда, - я вот пришел ликвидировать этот пробел.
Он снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула, стянул галстук. Муся наблюдала за его манипуляциями со все возрастающим напряжением. Когда довольно улыбающийся Бранимир расстегнул ремень на брюках, Рябинкина уже знала, что ей предпринять.
Она вскочила, рванула тонкую хлопчатобумажную тунику на груди, протянула к Годде руки и закричала голосом, полным страсти и волнения:
- Возьми меня, мой повелитель, я вся твоя!
Бранимир замер.
Муся, воспользовавшись его минутным замешательством, рухнула на спину на кровать в позе морской звезды, раскинув руки и ноги в разные стороны.
- Ну что же ты, - низким томным голосом произнесла она, - иди сюда, я тебя жду.
И, выпучив глаза, уставилась на «супруга».
Последний замер и, как бы нехотя, сделал шаг ближе.
Рябинкина издала душераздирающий стон и вцепилась ногтями в простынь.
- Уууу! – взвыла она, - я сгораю от страсти.
Годда злобно запыхтел, выкрикнул:
- Дура!
И вылетел из комнаты.
- Брюки не забудь застегнуть, дорогой! – проорала Муся ему вслед, перевернулась на живот и продолжила чтение. Этот раунд остался за ней.
Но не читалось.
А потому она переоделась и решила снова спуститься к бассейну. Уже на лестнице она услышала разговор Бранимира и его бессменного помощника.
- Я больше не могу, - стонал Годда, - она меня достала. Ну что мне делать?
- Отпустите ее, шеф, - вздохнув, попросил советник.
- Господи, Донни, ты же знаешь, что я не могу. Она нужна мне здесь!
- Знаю.
Муся задумалась и вернулась в комнату. Она его уже достала. Быстро. Ее прямо-таки распирало чувство гордости. Но достигнутые успехи следовало укреплять. Иными словами, раз Бранимир уже плачет и тоскует, нужно довести его вообще до состояния нервного срыва, и тогда свобода ей гарантирована. А доводить его следовало противоречивостью своей натуры.
Во время семейного ужина, протекавшего опять при участии советника и референта, Годда с удивлением обнаружил, что «обожаемая супруга» строит ему глазки, плотоядно облизывается, и еще ногой толкает его под столом. Он слегка растерялся, но решил проигнорировать данный факт, передвинувшись вместе со стулом в сторону и переключив все свое внимание на сидящую справа от него блондинку. Блондинка таяла. Такой расклад Мусю, понятное дело, не устраивал.
- Сонечка, - промурлыкала она, обращаясь к референту, - я давно хотела спросить, а у Вас какое образование?
- Высшее филологическое, - удивленно вытаращив глаза, ответила референт.
- Надо же! – удивилась Муся, - высшее, да еще и филологическое! А Вы, наверное, еще курсы какие-нибудь заканчивали?
- Д-да, - проблеяла Соня, - делопроизводителя. Это очень хорошие курсы…
- Бонечка, - прервала ее Маруся, - сладкий мой, подай мне соус, пожалуйста. А Вы, Соня, продолжайте, я Вас слушаю. Вы давно, вообще, с моим мужем работаете?
Соня вопросительно уставилась на Бранимира.
- Мы с Софией, - пояснил он, - работаем вместе уже около года.
- Да ну! – радостно воскликнула Муся, - так у Вас такие долговременные отношения!
Соня покраснела от смущения, Бранимир от злости. Донни просто тихо давился от смеха.
- А Вы ему кофе, наверное, приносите… и все такое… - не унималась Рябинкина.
- Ну, в том числе и кофе, - непонимающе вглядываясь все еще в Бранимира, будто ища в нем поддержку, - проговорила София.
- В постель? – невинно хлопая ресницами, поинтересовалась Муся, - кофе в постель приносите?
София с достоинством встала, положила салфетку на стол, а потом, хлюпнув носом, унеслась прочь.
Муся спокойно оглядела мужчин. Дональд растерянно моргал. Бранимир походил на человека, который крепко-крепко держит себя в руках, и даже слово произнести боится, чтобы не случилось чего-нибудь нехорошего.
- Ну, - сказала Муся, - раз нам поговорить больше не о чем, я пошла.
И тоже убежала, пока у Годды остатки терпения не иссякли, но все равно успела узнать о себе много нового. Он, просто, не особо сдерживал себя в выражении эмоций. А апартаменты, как-никак, на втором этаже. Бежать далеко.
Назавтра была назначена следующая встреча с представительницами салона красоты. Донни присутствовать при этом отказался категорически, сам Годда был занят, а потому девушки смогли без особых затруднений выложить Мусе подробности ее побега. Нужно было только определиться с датой.
И Бранимир в этом оказал неожиданное содействие.
- Я улетаю в командировку, - сообщил он, - ты остаешься с Дональдом. Предупреждаю: никаких глупостей.
- Куда? – для проформы поинтересовалась Муся.
- Тебя это не касается.
- Ладно, - согласилась она, - вали.
Естественно, с позволения господина Соммерсфильда Муся пригласила к себе Денизу Гулькину.
Ровно в шесть тридцать Гулькина на своем автомобиле прибыла к особняку Годда. Она кинула работнику гаража ключи от машины и направилась к дому. Работник пояснил ей, что у него с семи начинается выходной, потому машину выгонять ей придется самой. Ключи будут на стенде у выезда. Дениза только рукой махнула, мол, не имеет значения.
В гараж можно было войти с двух сторон – со стороны въезда и сразу из дома. Необходимо было пройти через холл, далее по коридору, миновать комнаты прислуги, две кладовки и вот она, цель.
В холле Гулькина обнаружила присутствие советника и обрадовалась этому – не нужно было бегать и искать парня по всему дому. Муся не спешила навстречу, и потому Дениза предложила Дональду что-нибудь алкогольно-прохладительное употребить. Тот не отказался. Еще минут через десять Дениза высказала желание пройти вместе с советником на террасу, полюбоваться на восходящие на небосклон спутники планеты. Советник снова был не против.
Она поднялась с софы, подхватила Донни под ручку и увела его на террасу, случайно «забыв» на столике запасной комплект ключей. Чуть позже к ним присоединилась и радостно возбужденная Маруся.
Она была очень мила, слегка, полностью в рамках приличий, заигрывала с Дональдом, всего лишь пару раз едко прошлась по поводу отсутствия на горизонте Бранимира. Все это время она поглощала коктейль за коктейлем. Спустя некоторое время Муся извинилась, намекнула на какие-то проблемы с пищеварительным трактом и, слегка покачиваясь, убежала, оставив Денизу кокетничать с непривыкшим к такому обращению, но, в общем-то, довольным Дональдом.
Еще минут через двадцать Дениза тоже попросила прощения, пошутила что-то на тему слабого Мусиного желудка и возможных проблем, связанных с перепоем, и спустилась в гараж.
Еще через сорок минут Донни обнаружил, что Рябинкина покинула территорию дома.
Мусе в багажнике как-то не очень понравилось. Тесно, ерунда всякая валяется, потряхивает, да еще и от выпитого мутит. Еле дождалась прибытия в порт. Там уже Дениза извлекла ее на свет, чмокнула в щеку на прощание, пожелала успехов и велела Мирабелле привет передать, если таковая отыщется.
Каждая минута была на счету, а потому Муся, не задерживаясь, поспешила к стоянке кораблей. Вскоре они, т.е. Муся, Алиса и Натахель, стартовали в сторону любимой родины. Серж решил остаться пока на Симве с целью углубления своих новых познаний. В конце концов, он ведь наукой собирался заниматься. Да и тренировки… Есть в них своя прелесть.