Кофе и сигареты. Часть 1

               

Чем глубже становилась ночь, тем ярче горели ночные вывески в этом квартале Манхэттена. Этот закон Пирс открыл ещё десяток лет назад, когда только переехал сюда. Неоновые буквы мигали со всех сторон, сияние их достигало своего апогея к 3 часам ночи, а затем, чем ближе становилось утро, тем слабее светились вывески.
Сейчас Пирс следовал по одной из таких светящихся улиц. На часах было около часа ночи, ночная жизнь набирала обороты. На углу 9 и 14 авеню Пирс устало отмахнулся от двух скучающих шлюх, ищущих клиентов.

Примерно полчаса назад в квартире Пирса зазвонил телефон. Он не имел привычки ложиться спать рано, поэтому звонок не разбудил его, а лишь заставил убрать в холодильник вытащенное было пиво и поставить на паузу очередное дешёвое порно.
Звонила Тиффани. Как обычно, спокойный, чуть хриплый голос. Судя по дыханию, она опять курила. Пирс тоже щёлкнул зажигалкой.
-У тебя что-то срочное? - задал он вопрос. Довольно равнодушно прозвучало. Так и было задумано.
-На мой взгляд, да - кашлянув, ответила Тиффани. - Приходи. У меня есть разговор.
Пирс на секунду задержал взгляд на часах, после чего, уняв резво забившееся сердце, сказал:
-У тебя дома есть пиво и порно? Ты меня отвлекла от приятного времяпрепровождения.
Тиффани хмыкнула:
-Всё твои шуточки. Я тебя жду. Пива и порно у меня нет, зато есть кофе. Взбодришься. Вылезай из своей холостяцкой берлоги, развейся. И не вздумай брать такси, пройдись пешком. Тут от силы полчаса.
Пирс улыбнулся и потянулся, почесав затылок.
-Окей, уговорила. Ставь кофе. И не так уж мне хотелось пить в одиночестве.
Положив трубку, он глянул в зеркало. В глазах опять отразился немного безумный блеск.
-Нет, надо сегодня с этим закончить. - пробормотал он. Наскоро натянул джинсы, накинул плащ и вышел из квартиры, громко повернув ключ в замке.
И теперь он шёл, не смотря по сторонам. Прокручивая в голове придуманную наскоро речь. Его заботило, как Тиффани отнесётся к этому. Может, засмеётся. Может, посмотрит как на последнего идиота. А вернее всего вообще подумает, что он шутит. Так уж он себя вёл всегда - мало кто понимал, когда он шутит, а когда говорит всерьёз.

Он задумался немного, подсчитывая, сколько они знакомы. Без малого, лет 15. С университетских времён. Он уже не помнил, как они подружились. Те времена мало задержались в его памяти. Помнил только, что однажды в их компанию парней попала девчонка. Тиффани была сорвиголовой, да такой, что не каждый мог с ней в этом тягаться. Она быстро стала "своим парнем" и все и думать забыли вскоре, что она - девчонка. С короткой стрижкой, подтянутая, с небольшой грудью, Тиффани походила на худенького мальчишку. Пирс не был исключением - она была для него одним из друзей. До тех пор, пока во время какой-то ночной вылазки за город всей компанией, она не подскользнулась на валуне и не вывихнула ногу. Пирс был, пожалуй, одним из самых крепких ребят, и поэтому обратно ему поручили тащить её на руках. Она вскоре заснула и, доверчиво приобняв его за шею, посапывала, изредка сонно поправляя чёлку, спадающую на лицо. В ту ночь Пирс долго не мог заснуть. У него была не одна девчонка, он вообще пользовался популярностью. Да и Тиффани, казалось бы, свой парень, у которого все ноги в синяках и ссадинах от вчерашнего дворового футбола. Вот только ни к кому раньше в широкой груди Пирса не загорался такой маленький, уютный огонёк нежности и трепета.
Огонёк продолжал ровно гореть следующие несколько месяцев, до выпускных экзаменов. Не привыкший к таким эмоциям, молодой человек продолжал жить обычной жизнью, не собираясь делиться с кем-то возникшими в нём чувствами. Близких друзей, с которыми можно было бы обсудить это, у него не было. Парни подняли бы его на смех, да и Тиффани относилась к нему с дружеской теплотой, не более того.
Он не оставался в одиночестве, всегда был окружён веселой компанией, девчонками, все, как одна, с пирсингом в пупках и загорелыми плоскими животами. Он не был одинок. По крайней мере, физически. Но в плане душевного одиночества положение оставляло желать лучшего. И он не понимал этого до тех пор, пока не пришло время приступать к серьёзной взрослой жизни. Ночные вечеринки, девчонки в бассейне в майках на голое тело, юношеский отрыв - всё неумолимо уходило в прошлое. Компания парней становилась всё мельче и мельче. В конце концов, когда один из последних друзей Пирса неожиданно обзавёлся семьёй и попросту перестал выходить на связь, Пирс понял - у него не было настоящих друзей. Из всей компании, пожалуй, видеться продолжали только он, Тиффани и Джо - один из неплохих приятелей, с которым приятно было пройтись вечером в бар-бильярд.

Время шло, а Тиффани так и не менялась. Пирс привык к тому, что в накуренном баре часто видел её худые плечи,обтянутые неизменной коричневой водолазкой. Он знал, что она устроилась на работу в редакцию небольшой газеты и составляла там колонку новостей. Когда они втроём сидели у барной стоки, она рассказывала им забавные истории про звонки в редакцию, происшествия, и прочее, после каждой заливаясь немного хриплым, но приятным смехом. Пирс, работающий к тому времени агентом по недвижимости и страдающий от недостатка клиентов, полюбил такие вечера. Поглядывая на Тиффани, он ловил себя на мысли, что она стала неотъемлемой частью его жизни. Он не задумывался особо о природе этого явления. Мало того он знал её, как свои пять пальцев - он не смог бы прожить с ней и недели - слишком уж неусидчивая и упорная у неё была натура. Пирс изменился со своих юношеских лет - повлияло и одиночество, и работа в офисе. В конце концов, бурные годы молодости утомили его, и ему неожиданно захотелось покоя, когда на её характер время не оказало никакого влияния.
А через год она уехала в Калифорнию. Как потом она объяснила ему по телефону, ей осточертело сидеть на одном месте и ждать невесть чего. И вернётся ли она, она не знает. Но надеется, что они ещё увидятся, и думает, что он не будет очень по ней скучать. А ещё она настоятельно ему советует найти девушку, чтобы наконец перестать крутить на видике по ночам порнуху и снимать девчонок на один раз, ха-ха, хриплый смех.
Неделю после этого Пирс проходил в непонятной прострации. Пару раз заглядывал в бар, но довольно быстро уходил оттуда, не выпив ни капли спиртного. Джо к тому времени увлёкся экстримом и тоже часто бывал в разъездах, поэтому Пирс болтался по вечерам в одиночестве. После работы, бывало, заглядывал в стриптиз-клубы, водил домой девчонок, но ни одна не задерживалась у него дольше суток. Зачастую утром он, поворачивая голову, видел девушку в дневном свете и проклинал индустрию косметики и алкоголя.
С Тиффани они перезванивались где-то раз в пару месяцев. Она снова устроилась на работу в газету, жила на съёмной квартире и в свободное время училась метко стрелять. Иногда Пирсу казалось, что на заднем плане в телефонной трубке слышался мужской голос, но он не считал нужным выяснять у Тиффани что-то о её личной жизни. К тому же, он сам в круглосуточном супермаркете встретил довольно милую девушку, которая замешкалась на кассе. Ей не хватило около доллара на покупки, и Пирс помог ей с этим, лишив надобности выкладывать из корзины замороженные овощи. Светловолосая Кэролайн (так её звали, как оказалось), мило покраснев, поблагодарила его и из магазина они вышли вместе. Пирс, сам не зная, почему, попросил её номер телефона.
Спустя ещё полгода он, подхватив пару коробок с её вещами, помогал ей переезжать к нему. В целом, она была неплохой хозяйкой, готовила отличную лазанью и быстро привела в порядок его холостяцкое жилище. На полочках появились рамочки с фотографиями,серые занавески сменились голубенькими шторками, а ёршик для унитаза перекочевал в помойку, освободив место новому, в красивой подставке. Теперь, уходя на работу, Пирс доставал из шкафа хорошо проглаженную рубашку, а приходя с работы, получал горячий ужин и, в целом, неплохой секс. С Кэролайн они жили хорошо. По одной простой причине - ума в ней было немного. Она даже ни разу не устроила ему скандала, просто потому, что вечно пребывала в не обремененном уме и рассеянном воздушном настроении. По началу его даже умиляли её наивные, глуповатые вопросы и большие, как у телёнка, карие глаза. Он по-доброму усмехался, когда она, вооружившись носовым платком, утирала ручьи слез при просмотре мелодраммы. Он с удовольствием встречал Кэрол с её прогулок по магазинам с подружками, такими же, как она. Так продолжалось около года. До тех пор, пока он не понял, как чертовски надоело ему каждый вечер слушать её пустую болтовню по телефону. До тех пор, пока его не стала раздражать жёлтая разделочная доска на кухне. Собственно, это не те причины, по которым они разошлись. Просто он внезапно понял, что Кэрол ему абсолютно никогда не нравилась, как человек. Он попросту её не знает, потому что нечего знать. И что все мысли её можно уместить в один небольшой сборничек, толщиной листов в пятьдесят. К тому же, когда он созванивался с Тиффани и рассказывал о своей жизни, она не скрывала смеха и однажды напрямую сказала ему:
-Эй, Пирс, когда я имела ввиду найти девушку, я имела ввиду человека, а не куколку.
Пирс колебался недолго. Не имея понятия, как объяснить Кэрол причину его ухода, он просто-напросто переспал с одной из её подружек. Естественно, в секрете это не осталось и буквально через пару дней Кэрол собрала вещи, сняла занавески, сообщила, что за всё время, пока они жили вместе, кончала она не больше десяти раз и хлопнув дверью, ушла. А Пирс вздохнул с облегчением, прошёлся по чистому ковру в ботинках и, подумав, выкинул жёлтую разделочную доску, которую забыла Кэрол.
-Представляешь, - говорил он спустя пару дней по телефону Тиффани, - я ведь чуть было не женился на ней.
Тиффани затянулась сигаретой и хмыкнула:
-Да уж, представляю. Эй, я тоже чуть было не вышла замуж за одного. Правда, это было по пьяни и я не помню, как его зовут. Но мы оба были на грани. Послушай, я решила вернуться в Манхэттен. Это стоит сделать хотя бы затем, чтобы надрать тебе задницу кием для бильярда. Чтобы в следующий раз думал, прежде чем впускать в свою жизнь кого попало. Ты потратил на это почти два года жизни, парень! Так что готовь задний проход, спорим, я попаду с первого раза?
Пирс засмеялся:
- Ладно, признайся, что просто скучаешь по нашим вечерам в баре. Сколько мы не виделись? Четыре года?
- Три с половиной, - Тиффани проигнорировала его реплику. - Послушай, а вдруг ты отожрался до сотни килограмм и заплыл жиром? Или наоборот, ширяешься втихомолку, и поэтому исхудал и оброс волосами? Как мне тебя узнать? - Пирс знал, что она шутит. Но чёрт возьми, каким же серьёзным тоном она говорит.
-Я по-прежнему курю Pall Mall. - доложил он. - Как и ты, собственно. Мы всегда курим одни и те же сигареты. Придёшь в бар, увидишь на барной стойке около какого-нибудь типа красную пачку Pall Mall и дешёвую оранжевую зажигалку, знай - это я.
-Замётано! - сказала Тиффани.- Тогда давай через неделю в нашем баре. И готовь задний проход!

Пирс отвлёкся от своих воспоминаний. Оставалось пройти через парк, и он уже у дома Тиффани. Пирс знал, что в парке полно наркоманов, особенно в это время суток. Но интуиция подсказывала ему, что дело довольно срочное и не стоит тратить время на обход. К тому же, он довольно крепкий и дать отпор паре нариков ему ничего не стоит.