ДЕТЕКТИВ
Каждый год Гера купалась в источнике Канаф у города Навплии и становилась вновь девой… (из мифологии).
(Посвящается моему искреннему и доброму читателю, и, надеюсь, другу, Виталию Кондратьеву!)
гл. 1.
Железные тюремные ворота со скрежетом открыли Гере дорогу на свободу, где его поблизости поджидало, вызванное им заранее, такси, в которое он сел, не попрощавшись с тюремными охранниками, наблюдавшими за ним.
Бутырка, по мере ее отдаления, приобретала призрачное и угрюмое напоминание его почти семилетнего заточения.
Однако особой радости его душа не испытывала. Что-то неуловимо и навсегда изменилось в нем самом и даже во внешнем облике столицы, проносящийся в окнах такси, особенно в торопливо спешащих куда-то озабоченных людях. Чего-то нехватало во всем этом обычном для мегаполиса мельтешении машин и людей, красочно кричащих реклам и новых, странных по архитектуре, зданий. От всего этого еще более неуютно становилось Герману, и все вокруг для него было чужим и почти враждебным.
Из будки телефона-автомата позвонил Телегину, его однокласснику. Витя сам поднял трубку, наверно потому, что был воскресный выходной день. На радостные его приветствия Гера резко его оборвал и пригласил на встречу в кафе, которое находилось рядом с многоквартирным жилым домом Вити и, недослушав его, бросил трубку телефона на рычаг.
Через полчаса бывшие друзья сидели напротив друг друга, молча, разглядывая изменившиеся за семь лет их лица. Витя, сильно поправившийся и одетый в дорогой солидный костюм, суетливо попытался о чем-то расспросить его, но Гера жестко его перебил:
- Где мои деньги?- Витя весь как-то обмяк и, опустив голову, пролепетал:
- Гера, ты че… мы все запустили в дело…ты в доле, это не забыто…и вообще…
- Что вообще?- напрягся он, слова прозвучали глухо и угрожающе…
Витя заерзал на стуле:
- Мы тебе все разложим и объясним…
- Значит так, Витек! Мне ваши расклады в одно место… к известной нам с тобой моей сумме прибавишь все проценты за семь лет и принесешь наличными завтра до полудня, ты слышишь, все мое на кон, а, сколько, ты прекрасно знаешь. Это всем своим объясни, и не вздумай «импровизировать», ты меня знаешь…мне теперь терять нечего… вечером, ровно в одиннадцать я позвоню и укажу место встречи …- Гера встал и, не оглядываясь, вышел на улицу.
Соседка, тетя Даша, открыв входную дверь, и узнав его, смешно охнула, кинулась обнимать Геру и начала тащить его к себе на чай, но он, обняв за плечи пожилую женщину, сказал:
- Теть Даш, обязательно как-нибудь зайду к тебе и чаек погоняем, но сейчас некогда, вы бы мои ключи…
- Ах, какая я глупая, конечно же, сейчас Герка, сейчас…- засуетилась она и побежала в глубь квартиры. Через минуту она передала ему связку ключей и он, поцеловав ее в морщинистую щеку, поднялся на свой пятый этаж. Перед дверью своей квартиры он остановился и задумался. Он вдруг наконец-то понял, что такого странного появилось в облике Москвы: на протяжении всей дороги от тюрьмы до своего дома не увидел ни одну, мало-мальски симпатичную, женщину или девушку, которыми так богаты в его время и полны были улицы столицы. Стряхнув эти мысли и усмехнувшись про себя, начал открывать входную стальную дверь своей квартиры…
гл. 2.
Десять лет назад компания «Маркетинг-Систем» вполне успешно завоевывала свои позиции на рынке продаж компьютерной техники. Спрос на этот товар увеличивался практически с каждым днем.
Герман Красин и Виктор Телегин, закончив службу в спецвойсках и уволенные в запас в связи с реорганизацией их учреждения, быстро поняли, что необходимо для начинающегося в России бизнеса, создали свою фирму, нашли «включенных» в эту тему молодых парней и начали свое успешное восхождение по экономической лестнице. Виктор осуществлял все текущее руководство компанией, а Гера мотался за рубеж, налаживая беспрерывную поставку товара от разных фирм.
Практически через два года интенсивной работы их компания стала лидером продаж оргтехники в столице и уже была у всех на слуху.
Как-то войдя к Вите в кабинет, Гера увидел мужчину, сидевшего у него. По их лицам он понял, что разговор был нервным, который сразу же прекратился при его появлении.
Мужчина тут же встал и, попрощавшись, вышел из кабинета. Глядя на взъерошенного Виктора, Гера спросил его:
- Что за хмырь и чего так нервничаешь?- Витя махнул рукой и ответил:
- Гера, не парься, это мои проблемы…
- Вить, проблемы у нас с тобой одни, и давай-ка выкладывай, в чем закавыка?
- Человек с органов, требует увеличить ежемесячный взнос в два раза.
- Какой, какой взнос, за что?- вытаращил Гера глаза. Витя укоризненно покачал головой и, словно ребенку начал объяснять ему, что с самого начала эта тема в ходу, просто ему никогда об этом не говорил и что без этого никак нельзя…
Гера взорвался:
- Ты тупой или прикидываешься? Если к ним кто-то попал, то в любом случае хана, рано или поздно. И почему до сих пор я об этом не поставлен в известность, господин Телегин, ведь, я такой же акционер и хозяин, как и ты, кстати, и сколько же им «отпиливаешь»? - Виктор назвал сумму. Гера внутренне похолодел, потом, свирепо взглянув на Витю, заорал:
- Витя нам п…ц! Они теперь не отцепятся. – Гера помолчал и уже спокойно сказал:
- Да, кстати, на моем личном счету сколько числится?
- Миллион с копейками баксов…- выдавил из себя Виктор…
- Когда я их могу получить?
- Сейчас никак, все деньги в обороте, они вложены на закупку очередной крупной партии…
- Короче, я выхожу из бизнеса, вытащи мои деньги с учетом всего остального имущества и давай разбежимся.
Витя удивленно и потеряно глядел на друга, потом заныл:
- Ты что, с ума сошел? Ты хоть понимаешь, что ты хочешь сделать?
- Я так дальше работать не намерен, все это хреново может закончится…
В наступившей тишине слышны были тиканье настенных часов.
- А как же я…? - уже потухшим голосом прогудел Витя.
- Меня ты не спрашивал, когда платил этим ублюдкам, так что думай и выкручивайся сам…
Тут Витя закрыл лицо руками, и его плечи начали дергаться. Гера опешил, такой реакции он не ждал, и что-то больно кольнуло сердце. Он подошел к другу и взял его за плечи, встряхнул его и бодрым голосом проговорил:
- Так, ладно, прекрати сейчас же…- Виктор встрепенулся, но Гера жестко отрубил:
- Только с этой минуты все решения буду принимать здесь я, ты понял меня?
Витя согласно закивал головой.
гл. 3.
Гера нетерпеливо ходил около памятника Гоголю, посматривая на часы. Здесь ему назначил свидание майор Середин, тот самый, которого он встретил как-то в кабинете у Вити.
С тех пор прошло около двух месяцев, Виктора он услал за рубеж отслеживать поставки, а сам взял на себя руководство компанией. Дело было хлопотливым и требовало много времени и нервов.
А вот сегодня позвонил этот «хмырь», как про себя прозвал его Гера, и попросил аудиенцию, на что получил жесткий отказ. Тогда он представился и попросил не официальную встречу, объясняя, что это касается не только Виктора, которому угрожает опасность. «Началось» - подумал Гера и согласился, уже предчувствуя, что кончились спокойные деньки. Все-таки надо было побольше выведать о сложившейся ситуации, а там посмотрим, решил Гера.
Майор Середин подошел сзади и тихо поздоровался, Гера ничего не ответив, молча показал на свободную скамейку и когда они присели на нее, сказал:
- Я вас слушаю…
Середин не стал долго рассусоливать ситуацию и прямо заявил, что Витя сам инициировал эту «крышу», обратившись к ним, и уже задолжал приличную сумму и что если в течении трех дней она не будет выплачена у компании и у самого Виктора могут начаться большие неприятности. На что Гера просто объяснил «хмырю», что Витя уже не руководит компанией, а он ни о какой «крыше» и «долгах» не знает и знать не желает, так как все налоги и выплаты в бюджет исправно компанией отчисляется.
После чего собеседник, молча, встал и, не говоря ни слова, быстрым шагом направился в сторону метро.
На утро в офисе его ждала целая «команда» проверяющих из налоговой инспекции, прокуратуры и налоговой полиции. Предъявив постановления их ведомств, попросили закрыть все кабинеты, которые подлежали опечатыванию с последующей проверкой всей имеющейся в них документации.
Весь этот день ушел на вопросы проверяющих и ответы на них Геры и главбуха Ирины Петровны, которая четко и толково расправлялась с любыми ими поставленными вопросами, подтверждая свои ответы соответствующими документами. Так продолжалось почти неделю. Заказчики-клиенты и поставщики завалили Геру звонками и гонцами, которых он не мог принять, компанию лихорадило, срывались поставки, а конца проверке не было видно и надо было что-то предпринимать. Все это время почему-то Гера не мог дозвониться до Вити, который должен был сидеть в Праге, и к которому у него все больше накапливалось вопросов по ходу проверки их компании. Не видя выхода из создавшегося положения, Гера решился на шаг, на который он никогда бы не пошел, если бы вопрос не стоял о благополучии компании, в которой трудились около двухсот человек.
Поздно вечером он позвонил Дмитрию Андреевичу Калинину, генералу, под командованием которого он вместе с Виктором прошел все перипетии пятилетней своей спецслужбы, в том числе и Афганистан.
гл. 4.
Дмитрий Андреевич сидел, молча, и внимательно слушал Геру, попыхивая своей неизменной трубкой во рту. Кабинет генерала в «кремлевской» квартире был огромен и весь заставлен книгами в дорогом переплете. Супруга Дмитрия Андреевича, Екатерина Викторовна, вошла с подносом в руках, на котором дымился маленький самоварчик с уставленными на нем чашечками с сладостями. Гера помог все поставить на журнальный столик, а она ласково потрепала его черные волосы:
- Что ж ты Гера, нас стариков совсем позабыл, почему не приходишь к нам в гости?
- Да, дела…- неопределенно пробормотал Гера.
- Ну, да ладно, секретничайте здесь, а я пойду, по телеку сериал начинается – И вышла из кабинета.
- У тебя все? Ничего не упустил? Так говоришь, майор Середин…
Дмитрий Андреевич тщательно выбил трубку и встал из-за столика, подошел к столу и начал набирать по телефону какой-то номер. Выждав, когда на том конце кто-то поднял трубку, коротко сказал:
- Калинин. Проверь, в нашей конторе есть такой майор, Середин. Завтра с утра его дело ко мне на стол.- И положил трубку.
- Так вот, сказал он Гере, завтра наведем в делах порядок, но предупреждаю Гера, если твоя компания махинациями занимается, я пас…- Рукой он остановил вскочившего с места Геру:
- Не дергайся ты, тебе я верю, как себе, это я по-стариковски ворчу. Много нечисти в наши ряды затесалось. Очень трудно стало работать сынок…не дрейфь, что-нибудь придумаем. Позвонишь в районе одиннадцати дня вот по этому телефону…- сказал он, передавая визитку Гере с подчеркнутым номером, потом, тяжело вздохнув, перешел на другую тему:
- Ты еще не женился?- Гера отрицательно мотнул головой.
- Пора, сынок, пора, живы были бы твои родители, наверняка бы они тебя заставили поджениться - задумчиво проговорил генерал, видимо, думая о чем-то своем. Гера начал собираться, Дмитрий Андреевич не стал его останавливать.
Попрощавшись с Калиниными, Гера оказался на улице, внутренне радуясь своему визиту, он сам себе твердо пообещал: надо семью генерала почаще навещать, думал он, сдавать начал Андреич, дай бог ему здоровья.
Сев в свою машину, он почувствовал дикий голод и решил где-нибудь перекусить. Заехал в первый, попавшийся по дороге домой, ресторан.
Ресторанная суета, по мере того как он ел, не мешала Гере думать о том, что в компании, если сможет помочь генерал, наконец-то воцарится спокойная и деловая атмосфера. Однако его больше беспокоило то, что Витя странным образом пропал и на все его звонки не отвечал. Это серьезно его настораживало и приводило его к мысли о возможных неожиданностях подстерегающих его и их компанию. Что-то тут нечисто, и что могло бы это значить, размышлял он. В это время его внимание привлекла, сидящая за соседним столом красивая и яркая, совсем молоденькая блондинка, которая с не скрываемым интересом наблюдала за ним. Рядом с ней сидели еще две подруги, но она выгодно выделялась среди них. Увидев, что привлекла его внимание, она, что-то сказав своим подругам, которые весело рассмеялись, встала из-за стола и очень непринужденно направилась в его сторону, демонстрируя всему залу свою стройную фигуру. Она подошла к столу Геры с незажженной сигаретой, которая была зажата в ее изящных, по-особому оттопыренных, пальчиках.
Гера, вдруг почувствовал звериное желание обладать ею, и, словно пантера приготовился к «прыжку», понимая, что цель в принципе сама идет к нему в лапы.
На ее дежурное: не найдется ли огоньку прикурить, он показал ей на свободный стул и когда она села, глядя в ее глаза, дал ей прикурить и потом просто спросил:
- Сколько за ночь?
Она рассмеялась и насмешливо проворковала:
- Мужчина, я не продаюсь, общаюсь только с теми, кто мне понравится…
Гера приятно был удивлен раскованности и, лишенной жеманности, ее поведению:
- Тады, я Герман…- шутливо склонил он голову.
- Что наша жизнь - игра, Добро и зло, одни мечты…- вдруг пропела она красивым грудным голосом…
- Труд, честность, сказки для бабья, Кто прав, кто счастлив здесь, друзья, Сегодня ты, а завтра я…– продолжил Гера, ужасно искажая мелодию арии Германа и они вместе громко рассмеялись.
- Зови меня, Герман, Лизаветой…- уже серьезно глядя ему в глаза, тихо проговорила она и пустила густую струйку дыма прямо ему в лицо.
гл.5
Гера проснулся от женского пения доносящейся из ванны, приличное грудное сопрано почти профессионально, выводило арию Германа из «Пиковой дамы»:
«К ней призрак явился и грозно сказал:
Получишь смертельный удар ты…
От третьего, кто, пылко, страстно любя,
Придёт, чтобы силой узнать от тебя…
Три карты, три карты, три карты!» – Герман лежал голый и слушал, наслаждаясь ее прекрасным голосом и самодовольно, как сытый кот, мурлыкая, подпевал ей про себя. Звуки смолкли, и появилась она, нагая Антонина, теперь же для него Тоня, как призналась ему ночью мнимая Лиза в перерыве между его страстными ласками, и объяснила, что это ее настоящее имя.
Тоня со всего разбега прыгнула к нему в постель и начала целовать его глаза, губы, шею, потом, откинувшись на другую половину широкой кровати, почти закричала:
- Герман… ты слышишь, я в тебя сразу влюбилась, как только тебя увидела… я знала, что тебя обязательно встречу… именно в этот вечер, именно в этот час, иначе бы я умерла…- тут Гера закрыл ее рот своим поцелуем, но она пыталась еще что-то говорить, скорее что-то мычала…
Уже сидя за кухонным столиком и, уплетая, приготовленную Тоней вкуснейшую в мире яичницу, они, молча, смотрели друг на друга и беспричинно улыбались.
- Ты что, бездельник? Почему не бежишь от меня на работу? А может ты бандит, ты весь в шрамах, откуда они у тебя? – сыпала она вопросы и, не дожидаясь ответа, продолжала что-то расспрашивать, а Гера молчал и весело смеялся, давно ему не было так хорошо и покойно. Она продолжала, есть, пить чай, и говорила, говорила, переходя от одной темы на другую, и вдруг замолчала. Став серьезной, и чуть побледнев, она тихо его спросила:
- Ты, почему молчишь? Думаешь, наверно, я дура? – Гера обнял ее и тоже тихо ей на ухо прошептал:
- Никогда мне не было так хорошо, ты прелесть, я от тебя без ума…- Это уже по пути к кровати, неся ее туда на руках…
Звонок телефона расплел два сонных обнаженных тела, и Гера неохотно потянулся, посмотрел на часы, которые показывали полдень, уже надо было звонить генералу, подумал он и подошел к аппарату. Звонила Ирина Петровна, срочно требовала его к себе. На вопрос, что такого срочного, она просто бросила трубку. Надо было ехать на работу, раздраженно и уныло думал Гера, ведь, шла эта долбаная проверка, что там еще приключилось? Набрал номер телефона, который дал Дмитрий Андреевич, молчание. Позвоню с офиса, решил он. Нехотя побрел в ванную, оставив Тоню одну досыпать.
Когда он, потихоньку собравшись, хотел незаметно выскользнуть из квартиры, что бы не беспокоить сон Антонины и подошел к входной двери квартиры, перед ним стояла она, уже одетая и бодро, даже деловито осведомилась:
- Что, едем на работу? Слава богу, ты не бандюга. Не возражаешь, если мы вместе поедем к тебе в офис?
Гера вначале удивленно, потом с уважением, слегка склонившись в полупоклоне, промолвил:
- Извольте, сударыня!
В проходной офиса его почему-то очень сдержанно встретила охрана, поднявшись с Тоней на свой этаж, поразился непривычной тишине в коридоре, в приемной тоже не было никого, сердце Германа тревожно забилось, он взял за руку Тоню и осторожно открыл дверь своего кабинета.
Выстрелы из нескольких бутылок с шампанским и громкое: «ура» толпы его сотрудников, заставило испугаться, видавшего виды, боевого капитана запаса Германа Красина, а Тоня завизжала от страха…
Все громко смеялись, наливая вновь прибывшим золотистый солнечный напиток, пока Гера не своим голосом заорал: «тихо». Под гробовую тишину он спросил у всех:
- Что отмечаете?
Вперед вышла Ирина Петровна с каким-то документом в руках и начала громко вслух читать: «Постановление прокуратуры N-ского района г. Москвы о прекращении внеочередной проверки компании «Маркетинг-Систем»…и т.д.
Гера облегченно вздохнул и буквально упал в свое кресло, потом укоризненно, но с явным удовольствием, как бы капризничая, высказался:
- Все вы ненормальные, особо вы Ирина Петровна, так, ведь, от вас можно инфаркт получить… наливайте, черт бы вас побрал, чего рот раззявили, знакомьтесь, Антонина… - и, повернувшись к Тоне, спросил:
- Ваша фамилия, сударыня?
- Середина!- улыбаясь, громко объявила она…
гл.6
- Твой отец майор?- как бы, между прочим, спросил Тоню Гера, когда веселый переполох в его офисе завершился, и они остались одни в его кабинете. Тоня удивленно и настороженно глядела на него:
- А, ты откуда это знаешь? – казалось, ей этот вопрос был очень неприятен.
- И все-таки…
- Да…
- Твою дивизию…- только и молвил Гера и задумался. Тоня вдруг стала собираться, и пошла к дверям. Гера вскочил с места, насильно усадил ее на диван и тихо сказал:
- Девочка моя, нам еще много о чем нужно потолковать.- И нежно поцеловал ее в щеку.
Прошло несколько дней. Объявился Виктор, его звонок с ослабленным и хриплым голосом принес малоприятное известие, он находился в пражской больнице. На вопрос Геры, что случилось, получил странный ответ, мол, ничего не помню, поломаны несколько ребер, сломана рука, по всему телу гематомы, вообщем, несколько человек, двое или трое, подстерегли его, когда он выходил поздно вечером из кафе и, ни слова не говоря, вначале ударили сзади по голове, а потом разделали Витька под орех.
Как он попал в больницу, он не помнил.
«Середин» - отчетливо сверкнула у Геры мысль. Тихая и небезопасная «война» против них началась за территорией Российского государства. «Грамотно работают» - похвалил с сарказмом противников Гера. А тут еще Тоня, которая стала ему уже родным человеком. Эта красивая и очень независимая девушка практически уже жила с ним, а на его вопрос:
«А как же родители?»- она неопределенно пожимала плечами и ничего не говорила, особенно после того, когда на ее вопросы к Гере об отце он просто сказал, что он сталкивался с ним впору его службы в спецподразделении их ведомства. Гера понял, что она ему не поверила, однако, на этом, по обоюдному молчаливому соглашению, эта тема была закрыта.
Дел у Геры было невпроворот. Ему надо было срочно лететь в Прагу, навестить Витю, да и поддержать своего друга в создавшейся ситуации, одновременно выработать их дальнейшие совместные действия. Все было очень серьезно, надо обо всем поставить в известность генерала.
Наверняка придется еще ждать следующих шагов их противников, поэтому Гера взял в органах разрешение на ношение оружия и приобрел пистолет, который носил с собой все время. Одновременно Гера начал посещать занятия по боксу у своего давнего товарища, бывшего чемпиона ВС, который теперь тренировал молодежь.
Саныч, так звали тренера, помнил его, жалел, что в свое время Гера внезапно прекратил тренировки, так как подавал хорошие надежды и уделил ему время по два часа три раза в неделю.
Занятие спортом, ведение дел в компании, Тоня, переживания по поводу Виктора, необходимость постоянного контроля за собственную безопасность, все это накладывало определенный опечаток на самого Германа. Он осунулся и похудел, но чувствовал себя в боевой форме и, как оказалось не зря.
Поздно вечером, уже подходя к своему подъезду, он шестым чувством почувствовал опасность. Из глубины двора в его направлении шли трое здоровых парней. Он остановился и положил руку на рукоять пистолета. Увидев это его движение, они остановились в метрах пяти от него. Один из них, сделав своим знак, остановил их, подошел к Гере на расстояние трех шагов. Голос его прозвучал очень спокойно:
- Оставь пушку, Красин. Поговорить надо.- Гера убрал руку из кармана пиджака:
- Говори…
- Может, отойдем, ничего мы с тобой не сделаем, только потолкуем…- Гера усмехнулся:
- Бесполезно, тема для меня известна, ответ однозначен, знаешь какой, советую вам отчалить, а то за себя не ручаюсь…
Он не успел договорить, в этот момент каким-то чудом успел заметить, как в него летел штык-кинжал, как они называли на службе спецнож, приспособленный для метания. Он еле-еле успел увернуться, но потерял какие-то мгновения, и увидел перед собой кулак первого. Натренированным движением ушел влево и встретил лицо противника сокрушающей правой. Нападающий как подкошенный упал на спину. С двух сторон уже стояли остальные двое, по их стойке было понятно, что они профессиональные бойцы. Надо было шевелиться. Гера внезапно упал на колени, вертушкой сделал подсечку одному, который упал вниз лицом, одновременно к другому успел вытянуть руку с пистолетом и глухо рявкнул:
- Стоять! Если жить хочешь…- детина поднял руки и тихо сказал ему:
- Твоя взяла, капитан. Не шуми… все, мы уходим…
Когда троица поплелась в глубь двора, Гера заметил в темноте силуэт еще одного человека, наблюдавшего за ними. Скорей всего это был майор Середин, подумал Гера и со всеми предосторожностями зашел в подъезд дома.
гл.7
В больницу, которую назвал Виктор, Гера приехал прямо с аэропорта Праги. Долго объяснял в регистратуре, что он друг и компаньон господина Телегина. Когда, наконец, он зашел в палату, увидел Витю лежащего на высокой больничной койке. Лицо и голова сплошь была залеплена лейкопластырем. Витя протянул ему левую руку, которую он осторожно пожал и сел на стул около него.
- Говорить можешь? – Гера участливо разглядывал дружка.
- Сейчас уже более или менее. Ну, а как у тебя дела? -
- Все путем, проблемы были, но Андреич помог, теперь все нормально… вот только тебя не уберегли…- Сказал Гера и добавил:
- Ничего до свадьбы заживет.
- Какой свадьбы? – прокряхтел Витя.
И Гера в подробностях рассказал о перипетиях происшедших событий в столице за время его отсутствия.
- Так, Антонина его, Середина, дочь? – словно, не веря своим ушам, встревожился Виктор, когда Гера закончил свое повествование.
- Выходит так…
- Ну, уж это он нам точно не простит.
- Мне наплевать, один раз живем, кроме нее мне никто не нужен.
- Да… час от часу не легче… - задумался Витя.
- Ладно, пойду, потолкую с твоими врачами, надо бы тебя отсюда забрать, дома хоть какую-то безопасность организую, а тут… - он не договорил и встал со стула:
- Спросишь Вацлава, он по-русски чешет, он у нас в Москве медицине учился…
Переговоры с врачом оказались безрезультатны. Он категорически был против транспортировки Виктора в Москву. К этому вопросу можно вернуться, сказал он, через недели две-три.
Пришлось через коллег по бизнесу Гере выйти на охранное агентство в Праге, и он договорился с ними за немалые деньги о круглосуточной охране Виктора. Согласовал все это с Вацлавом, еще пообщался с другом: объяснил ему, что дела не ждут, а за его жизнь теперь он более или менее будет спокоен, у входа в больничную палату уже сидел здоровенный детина, которого через Вацлава проинструктировал сам Гера, и, попрощавшись со всеми, уехал в пражский аэропорт.
В Шереметьево его встречала Тоня. И они сразу же поехали домой, к Гере.
Когда они вошли к себе, зазвонил телефон. Дмитрий Андреевич интересовался о состоянии здоровья Вити и в конце сообщил:
- Середина уволили с места службы, думаю, надо тебе быть поосторожнее, у него по моим сведениям большие завязки с мвдэшниками, а они мать родную продадут за деньги, ты меня понял? Может дать тебе подмогу, направить к тебе пару моих сотрудников, пока все устаканится?
- Спасибо, Андреич, не надо, сам теперь справлюсь, я на чеку…
- Ладно, будь здоров, и поаккуратней, пожалуйста,…если что, звони… - и положил трубку.
Тоня вопросительно смотрела на Геру. Тут он решил все-таки все выложить ей про отца.
По мере того как Гера рассказывал, она становилась все задумчивее, а когда он закончил, сидела, молча, глядя не него.
- Что же теперь делать? – наконец промолвила она в растерянности. Гера ничего не ответил, давая ей возможность все осмыслить и самой принять решение.
Так в молчании они просидели некоторое время. Тоня, наконец, встала и, словно что-то решив про себя, решительно сказала:
- Мне нужно домой… - Гера попытался ее отговорить, но она уже одевалась.
- Может тебя подвезти? – предложил он.
- Нет, Гера, я такси поймаю.
- Хотя бы скажи, что ты намерена делать?
- Пока не знаю, но жить так дальше нельзя… я, же без вас не смогу жить… - с мучительным выражением лица она пошла к выходу.
гл. 8
Тоня не звонила и не появлялась уже третий день. Гера это связывал с последним их разговором, однако тревога за нее не покидала его. Что-то, видимо, не складывалось у нее.
Дела в компании вроде шли не плохо, однако почему-то сорвались две крупные закупки. Это Гера отнес на счет Вити, который вроде бы шел на поправку, необходимо было его кем-то заменить, хотя бы на время, а он сам не мог оставить все текущие дела компании.
В середине дня секретарша вошла к нему и доложила, что на прием просится мужчина, который представился как представитель зарубежной компании, фамилия его, она заглянула в блокнот, Пандеровский, и вопросительно глядела на шефа.
Гера согласно кивнул головой.
Вошедший был не высокого роста, но плотного телосложения, вежливо попросил разрешения присесть и сразу перешел к делу, он вытащил из кожаной папки листки и протянул Гере.
По мере ознакомления с текстом документа у Геры начало бледнеть лицо. Но он усилием воли дочитал все до конца и остался сидеть, не поднимая головы и, казалось, принимал про себя не простое решение. Пандеровский сидел, не подавая признаков жизни.
- Что вы намерены предпринять? – глухим голосом, наконец, спросил Гера посетителя.
- Хотел это с вами обсудить, кроме того, когда я могу провести со своими людьми аудиторскую проверку, дабы определить дальнейшую стратегию развития нашей с вами компании.
- Прыткий вы Пандеровский. Мне необходимо вначале встретиться с Телегиным…
- Думаю, что это не возможно, если вы сомневаетесь в подлинности документа, вы можете сдать его на экспертизу и убедиться, что это его собственноручная подпись…
- Почему я не могу увидеть моего компаньона? - перебил его Гера.
- Его поместили в очень хорошую клинику, по, понятным теперь причинам, он не хочет с вами встречаться…
- Этого не может быть! Я вам не верю. Это работа Середина? – встал со своего кресла Гера.
- Это ваше право и никакого Середина я не знаю. Так, через сколько времени я могу приступить? – настойчиво пытал он Геру.
- Я вас жду в понедельник, мне нужно кое-что уточнить.- Сказал Гера, давая понять, что разговор окончен. Человек вежливо попрощался и вышел из кабинета.
Когда дверь закрылась за ним, Гера дал волю своим чувствам. Грохнул кулаком по столу и почти закричал: «Витя, ты оказывается меня водил за нос, если это правда, ты подлец! Середин, не простак, значит, Витя уже был под его колпаком, когда я был у него в Праге, вот гавно…!». Немного остыв, подумал: «Скорей всего его запугали, не выдержал Витек, может даже кости ломали, добиваясь своего. Что же теперь делать? Надо бы с генералом поговорить. Ну, уж нет, стыдно будет перед ним и за себя, и за Виктора. Где же Тоня? Надо найти ее. Опять Середин, наверняка его работа». Мысли его хаотично метались по уголкам его сознания. Еще долго он размышлял над сложившейся ситуацией и, словно окончательно для себя что-то решив, решительно вышел из кабинета.
гл. 9
Оставив машину у своего подъезда, прекрасно видя, что его следаки тоже встали невдалеке от него, Гера взошел на второй этаж и позвонил к тете Даше. Соседка приветливо пригласила его к себе, а он в шутливой форме потребовал чай и они уютно расположились на кухне. Начались неспешные ее расспросы о жизни Геры, которая знала его с самого детства, дружна была с его родителями, а после их смерти, практически вела его холостякские дела, иногда стирала его белье и прибиралась в его квартире. Когда же любопытство тети Даши было удовлетворено, Гера уже на полном серьезе ей сказал:
- Теть Даш, я у вас посижу до позднего вечера, у меня есть некоторые проблемы, от вас уйду через задний ваш балкон. На всякий случай, вот вам мои ключи, может меня не будет некоторое время, а вы иногда проветривайте мою квартиру. Договорились?
Соседка начало было причитать, но Гера успокоил ее и дал ей понять, что она, этаким образом, может усугубить все его дело. Она понятливо закивала головой и притихла.
Уже заполночь, он ловко спустился через балкон соседки на задний двор и потихоньку выглянул из-за угла их многоквартирного дома.
Машина с его преследователями стояла на месте.
Через известные с самого детства проходы между соседними дворами он выбрался на улицу, где сразу же поймал такси и назвал адрес.
Не прошло и получаса, как он уже сидел у Кости, своего старого знакомого, который ждал его с позднего вечера. Костя работал где-то на киностудии и являлся специалистом по перевоплощениям, то есть гримером-визажистом. Не откладывая в долгий ящик, он приступил к своему делу. Через час Геру не узнала бы даже родная мать, выглядевшего пожилым и неопрятным на вид мужичком.
Рано утром он сидел на скамеечке во дворе, где проживала Тоня, выбрав место удобное для наблюдения за ее подъездом.
Часов в девять он увидел, как подъехал черный «Мерседес» и в него сел вышедший из подъезда сам Середин.
Улучшив момент, он вошел в подъезд и поднялся на третий этаж, ему как-то Тоня обмолвилась, что живет на этом этаже, теперь же надо было вычислить, какая из трех квартир была ее.
Интуитивно он протянул руку к дверному звонку, которая выглядела посолиднее, обитая коричневой то ли кожей, то ли дерматином. Интуиция не подвела, дверь открыла, Гера сразу ее узнал, мать Тони, уж очень они были похожи, и, извинившись, как нищий попросил ее что-нибудь подать на пропитание. Она попросила подождать и хотела прикрыть дверь на цепочку, но Гера вдруг взял ее под руку и тихо сказал, увлекая ее в квартиру:
- Пожалуйста, не пугайтесь, меня зовут Герман, извините меня, Тоня мне не сказала, как вас величать. Поймите меня правильно, весь этот маскарад необходим. У меня только один вопрос, где она? – Женщина побледнела, но, совладав с собой, она тоже тихо ответила:
- Я бы вам посоветовала так не рисковать. У меня муж, очень серьезно настроен против вас. Тоню он услал к какому-то своему родственнику. Адреса я не знаю.
- Надеюсь, с ней все в порядке?
- Я бы так не сказала, у них был очень нелицеприятный разговор. Сама не знаю, что мне делать…- вдруг заплакала она.
- Вас как зовут?
- Елена, Елена Викторовна, - вытирая носовым платочком слезы, сказала она.
- Елена Викторовна, мы с Тоней любим, друг друга, я должен ее найти, помогите мне. Вот вам телефон моего друга, его зовут Костя. Если что узнаете, позвоните. Я вас очень прошу! – Гера протянул заранее заготовленный кусочек бумаги с написанным на нем номером телефона Константина.
- Хорошо. А теперь вам пора, Семен, вот вот может вернуться.- Она закрыла за ним дверь.
Когда он вышел из подъезда, прямо на него шел Середин. Герман, не останавливаясь, прошел мимо него. Середин остановился и долго смотрел вслед неопрятному на вид мужчине, будто что-то учуял, но потом все-таки двинулся к подъезду.
гл. 10
К вечеру Елена Викторовна тихо произнесла в телефон: поселок Каcтилово, Котов Валерий Иванович, она у него, - и положила трубку.
На следующий день пришлось приобрести карту и, просмотрев Московскую область, нашел названный населенный пункт. Гера запомнил в голове маршрут к нему и, обращаясь к Косте, сказал:
- Мне нужна машина.
- В гараже жигуленок мой стоит, подойдет?
- В самый раз…
- Тады, держи техпаспорт и ключи, единственно, надо под заправить.
- Будет сделано…
По дороге в Кастилово, Гера несколько раз останавливался и пытался дозвониться в офис, но никто трубку не поднимал. Надо было срочно объявить всему персоналу о том, что бы они не выходили на работу пока он не даст им команду, это необходимо было в контексте задуманной им операции.
Что-то опять я не учел, подумал Гера, садясь в машину. В Кастилово он прибыл к вечеру. Надо было подумать о ночлеге и провести разведку, выяснить, не привлекая к себе внимания, кто такой Котов В.И., насколько неприступна его «цитадель» и т.д.
В центре поселка у магазина стояло несколько пожилых женщин. Гера подошел к ним и уже через десять минут нашел комнату под видом отпускника, которому необходим был трехдневный отдых.
Женщина, сдавшая ему угол, была словоохотлива и сходу начала обрисовывать Гере обыденную жизнь их поселка по мере их продвижения по почти безлюдным улицам.
Мол, вот эти сквалыги, а эти пьяницы, другие жадины, а вот этот, показывая на добротный двухэтажный дом с высокой оградой, почему-то со страхом сказала она, в этом доме живут темные люди.
На вопрос Геры, а кто, мол, такие и почему они «темные», она ответила: «Котов Валерка, этот как бирюк живет, никогда и ни с кем не общается. К нему иногда такие машины иностранные приезжают, но что там они делают, никто не знает…уж очень он сердитый мужик, говорят, в милиции работал, боятся наши его…».
Комнатка, в которой ему, предстоял постой, была небольшой, чистенькой, договорились по цене, даже с трех разовым питанием. Хозяйка покормила его борщом и он, оставив во дворе Костин жигуленок, под видом прогулки пошел к дому Котова.
«Цитадель» и вправду оправдывала, данное Герой свое название, высокий забор не давал хотя бы узреть расположение помещений внутри. Придется, думал Гера, сообразоваться по ходу действий. Пока четкого плана не было, необходимо было выяснить, сколько людей в доме и их половую принадлежность, что бы выработать маломальски приемлемый план проникновения в эту «цитадель». Для этого нужно было понаблюдать за ними. С этими мыслями он укладывался спать, необходимо было отдохнуть перед предстоящей «операцией».
Весь следующий день он провел вблизи интересующего его дома, издалека наблюдая за всеми перипетиями происходящих вокруг него. Однако все было тихо. Никто не выходил и не заходил в этот дом, словно никто в нем не проживал, но Гера уже точно знал, что Тоня там. Придется ночью делать попытку, а там сориентируюсь на месте, сказал себе он. Нужны были кое-какие приспособления, которые он приобрел в ближайшем от поселка населенном пункте, это метров пять крепкой веревки, кусок катанки, из которой сделал что-то вроде крюка и прикупил легкие тряпичные спортивные тапочки.
Дождавшись двух часов ночи, он потихоньку вышел во двор. Из багажника машины прихватил все что заготовил и пошел к дому Котова. Зашел с тыльной стороны дома, для пробы кинул камешек через забор и прислушался. Вроде все тихо. Привязал крюк к веревке и закинул на гребень забора, с силой потянул на себя и, убедившись, что крюк надежно зацепился за кирпичную кладку, начал осторожно подниматься по веревке. Во дворе горел только фонарь над входной массивной дверью. Перекинул конец веревки во внутрь забора быстро спустился вниз. Вытащил из-за пояса свой пистолет и, прижимаясь к стене дома начал движение, внимательно высматривая возможность проникновения вовнутрь дома.
Сзади него тихо и требовательно, хриплым мужским голосом была подана команда:
- Брось пушку! И не оборачиваться! Предупреждаю: у меня 16-ый калибр с картечью…не успеешь крякнуть – когда Гера отбросил пистолет, мужчина продолжил:
- Подними руки и повернись лицом к стене, не вздумай умничать, завалю как свинью…
Кто-то крепко заломил руки за спину и туго завязал ему руки. Страшный удар в висок завершил пленение Геры, который сразу потерял сознание.
гл. 11
Очнулся Гера от яркого света и холодной воды, стекавшей с его головы. Еле разлепив глаза, он увидел только силуэты двух человек, которые вели разговор о нем:
Первый голос:
- Может его завалить?
Второй:
- Нельзя, надо, что бы он подписал кое-какие бумаги…
- Как ты его сюда заманил?
- Тоня, он с ней якшается, за ней приехал…
- Эх ты, ирод, из дочки наживку сделал…, а как он узнал, что она у меня?
- Елене, как бы, между прочим, проболтался, а они, бабы, как всегда, все равно кому нибудь проболтаются.
- Кажется, он очнулся…
Середин наклонился к Гере:
- Ну что, бизнесмен, поговорим?
- Не о чем…- еле выговорил Гера.
- Слушай, Красин, твой Телегин тоже вначале героем пупырился, а потом…, пожалей свой молодой организм.
- Сука, я тебя из-за Тони не убрал, если бы знал, что ты такой отморозок, обязательно кончил бы тебя…- ответом был профессиональный удар в печень, Гера невольно заорал благим матом.
- Сучара, из-за тебя меня со службы турнули, ты за все мне заплатишь…, и твоему генералу тоже скоро почетные похороны организуем…- тут вмешался, видимо Котов, Гера практически не видел их из-за яркого света лампы направленной ему в лицо:
- Слушай, Семен, есть идея!
- Какая?
- Пойдем, выйдем.- И они вышли из помещения, видимо являвшегося подвалом дома.
Гера остался один. В голове крутилась только одна мысль: «Как же он так просчитался, не продумал все ходы? Середин его как пацана, вокруг пальца обвел, теперь ему наверняка не вырваться, а может, вообще могут грохнуть…». Прошло минут тридцать-сорок. За дверью послышался шум и крики девушки. «Тоня!» хотел крикнуть Гера, но заставил себя замолчать. Ее не нужно было вовлекать в эту ситуацию, эти мерзавцы могут и дочь родную не пожалеть. В это время открылась дверь и в комнату с криком вбежала Тоня. Она бросилась к нему, обняла его, приговаривая:
- Гера, Герочка мой, что они с тобой сделали? – и с ненавистью поглядев на отца, закричала:
- Изверг, развяжи его, что тебе от него нужно?
- Дочка, я уже тебе сказал, если он любит тебя, то подпишет нужные нам бумаги при нотариусе, потом забирай его…- Тоня, обращаясь к Гере:
- Герочка, подпиши им эти долбаные бумаги, и уедем с тобой вместе, а? – Он рассмеялся и сказал ей:
- Тонь, неужели ты веришь этим отморозкам, меня все равно потом они уберут. Я никогда этого не сделаю!
- Что же это такое! – закричала она, порываясь освободить Германа, но ее подхватили на руки и увели из подвала. Захлопнулась дверь, и выключили свет. Гера остался один в темноте, только очень сильно начали затекать, крепко привязанные к ручкам кресла, руки.
Как было понятно, его пытались уговорить через Тоню, усмехнулся Гера. Однако надо было, что-то предпринимать, что-то придумать. После некоторых раздумий у него созрел план, практически не выполнимый, но попытаться можно было, думал он, все равно другого выхода нет. Он попытался освободить руки, но это сделать было не возможно, только усиливал боль в запястьях. Тогда он начал кричать:
- Середин! Эй, Середин! Надо поговорить.
Дверь распахнулась, и вошли Котов и Середин:
- Ну и что?
- Я, согласен, только с одним условием…- сказал он.
- Каким?
- Дадите мне N-ную сумму баксов и отпускаете меня с Тоней на все четыре стороны…
- Ишь, какой прыткий, и баксы ему и дочку отдай. Ты случаем не псих?
- Тогда решайте сами, по-другому ничего не получится.
- Ладно, надо подумать. Жди. – Сказал Середин и пошел к выходу он с Котовым.
- Вы бы руки развязали, куда я отсюда денусь, - кинул вслед им пробный шар Гера.
- Слушай Красин, может, думаешь, я совсем идиот…,- сказал он, закрывая за собой дверь.
гл. 12
Гера не знал, сколько прошло времени, неимоверно болели опухшие руки.
Зажегся свет, вошли Котов и Середин в сопровождении двух амбалов, которые сразу же начали освобождать ему привязанные руки:
- Красин,- сказал Середин, - сейчас тебя приведут в нормальный вид, но предупреждаю: ребята тебя порвут на части, если вздумаешь, что-то предпринять, надеюсь, ты меня понял. Нотариус уже ждет с бумагами, подпишешь, потом я тебя выпушу на свободу.
- А, Тоня?- спросил Гера.
- Антонина тоже ждет, у вас будет возможность пообщаться, а там посмотрим…
- Мы так не договаривались…- не успел договорить Гера, как получил резкий удар в пах, видимо подельникам Середина это делать приходилось не впервой.
- Ты у меня еще поговори…, так спрашиваю тебя, будешь себя вести правильно?
- Хорошо… - еле выдохнул он. Амбалы, подхватив его под руки, повели в ванную, где его заставили обмыться, дали свежую рубашку, которую он надел и повели по коридору. Гера старался запоминать расположение помещений и прикидывал: когда же начать? Его ввели в просторный зал, где за столом сидел немолодой мужчина и внимательно изучал бумаги, которые кипой лежали перед ним. Мельком взглянув на вошедших, произнес:
- Ну что начнем?
- Давай, начинай, - сказал Середин. Как понял Гера, нотариус отложил несколько листов и вопросительно взглянул на Середина. Тот кивнул головой в сторону Германа.
- Господин Красин, подойдите к столу и распишитесь на всех местах, отмеченных мной, если вы согласны с текстом настоящего договора. - Нотариус протянул ему дорогую пишущую ручку. Амбалы встали вплотную к Гере и, подталкивая его, подвели к столу. Гера огляделся: «нотариус не в счет, их четверо, Котов держит руку в кармане пиджака, наверняка у него пистолет, трудновато мне будет», подумал он, протягивая руку к нотариусу. Когда в его руке оказалась ручка, молниеносным ударом он воткнул ее в глаз амбалу стоявшего справа от него, одновременно с развороту ладонью нанес удар по горлу второго амбала. Раздался выстрел, но Гера уже лежал на полу и, перекатившись несколько раз, оказался у ног Котова, которого сбил с ног и, после яростной и короткой борьбы, завладел его пистолетом и прикрылся его телом, и вовремя, послышались два выстрела, тело Котова задергалось в конвульсиях. Гера выстрелил и попал, стрелявшему Середину, прямо в его лоб, он упал замертво. В этот момент на него налетел очухавшийся амбал, которого он свалил ударом в горло. Гера почувствовал, как в него вошло лезвие ножа в бок его грудной клетки, в свою очередь он всадил в него все оставшиеся в пистолете патроны, тело нападавшего ослабло и затихло. Вся комната была в дыму и наполнилась запахом крови. На коленях неподалеку сидел бледно-зеленый нотариус. На улице уже были слышны милицейские сирены. Гера, сквозь слабеющее сознание, увидел, что в помещение вбегали какие-то люди.
Гера открыл глаза и первое, что он увидел, как какой-то парень в милицейской форме спал на стуле возле его кровати. Услышав, что Гера зашевелился, охранник открыл глаза и сухо поздоровался. На вопрос Геры: «Где он?», коротко ответил:
- В тюремном госпитале.
По мере его выздоровления прояснялась вся ситуация. Охрану к нему поставили по требованию Дмитрий Андреевича. Ежедневно допрашивавшие его следователи, по обрывкам их фраз, дали Гере понять, что дела его плохи: четыре трупа, это много. Конечно, ими учитывалось, что ему пришлось применить самооборону, но главной его виной считали, то, что он своевременно не сообщил обо всех событиях, предшествовавших кровавой бойне, которой могло и не быть, если бы он это сделал. Кроме всего Тони не было, да и он ее мог понять, ведь, он убил ее отца и, видимо надеяться, что она появится, не было никакого смысла.
Когда же он уже чувствовал себя более или менее лучше, его перевели в одиночную камеру. Несколько раз к нему прорывался Виктор, но он категорически запретил его допускать к себе. В один из дней к нему в камеру зашел генерал Калинин и, ни словом не обмолвясь о случившемся, просто сказал:
- Герман, а я думал, ты мне доверяешь…- Гере стало так стыдно, что он ничего не смог ему ответить кроме как:
- Прости меня, батя…
Поставив сумку с продуктами на тумбочку, он предал привет от супруги, и, поговорив немного о его здоровье и ходе следствия, на прощанье сказал ему:
- Герман, будет суд. Трудно будет, что-то сделать для тебя. Все-таки четыре трупа. Нотариус винит только тебя. Вообщем, я дал согласие выступить на суде. Это все, что я смогу для тебя сделать. Будь здоров и береги себя. – И вышел из камеры.
гл. 13
Гера вошел в квартиру, где не был долгие годы. Тетя Даша, и это было заметно, следила за его квартирой. Везде был наведен порядок, даже какие-то ухоженные растения появились в интерьере его комнат. Приняв душ, он сел в кожаное кресло, закурил и задумался. В его голове неотвязно крутилась мысль о Тоне. За эти годы он ни разу не получал от нее никаких известий. Как она и что с ней? Он стоял перед проблемой: звонить ей или нет? Тяжкий груз прошлого довлел над ним и не давал принять окончательное решение. Поразмыслив, он все-таки поднял трубку телефона и сказал себе: если поднимет телефон ее мать, он бросит трубку, если поднимет Тоня, то он попытается с ней поговорить.
Телефон подняла Елена Викторовна, в трубке прозвучал ее спокойный голос, что придало смелости Гере:
- Здравствуйте, Елена Викторовна. Это Герман.- В телефоне тянулась молчаливая пауза.
Наконец, она со вздохом проговорила:
- Герман, вам бы не стоило сюда звонить.
- Вы меня простите, но я хотел бы поговорить с Тоней.
- К сожалению, я это не могу вам предоставить, ее нет дома. И главное. Она вышла замуж.
- А, не скажете за кого?
- Думаю, вам это лучше не знать.
- Почему? – В ответ он услышал короткие гудки.
Чего-то она недоговаривает, подумал Гера и уже какая-то подспудная мысль начала закрадываться в его голову.
Пока он размышлял обо всем, пришло время звонить Виктору. Набрал домашний его номер и услышал приятный грудной женский голос:
- Слушаю вас, – у Геры перехватило дыхание. Неужели Тоня? Он, уже не скрываясь, еле сдерживая себя, спокойно спросил:
- Антонина, это ты? – после длительной паузы, она тихо сказала:
- Гера, значит, ты уже вышел? Хотя я это поняла по Вите, засуетился, куда-то звонил, твою фамилию называл.
Гера неимоверным усилием воли постарался, как можно сухо задать последний вопрос:
- Как же так, Тоня? Ты и Витя?
- Это долго объяснять, да уже и не нужно. Прошло столько лет, не нужно ворошить старое, Гера. – Гера положил трубку. Телефон сразу же зазвонил.
- Герман, это Витя. Когда сможем увидеться? – Гера перебил его:
- Деньги готовы?
- Да, они со мной.
- Сколько? – Витя назвал сумму. Вроде порядок, подумал Гера:
- Значит так, на нашей остановке, через полчаса. Витя! Не дай бог тебе…
- Что ты, Ге… - Гера бросил трубку.
Наняв такси, он встал не далеко от остановки, откуда когда-то каждый день с Витей ездили в школу, и внимательно изучил обстановку. Вроде никого, на остановке только несколько женщин и одна молодая парочка, которая беспрерывно целовалась. Наконец, появился Виктор с кожаным портфелем в руках, который крутил головой во все стороны. Гера сделал знак таксисту. Машина рванула к остановке и резко затормозила. Гера распахнул дверь и позвал Витю:
- Садись, и не дергайся…
- Хорошо, хорошо… – поспешил он и плюхнулся рядом с ним на заднее сиденье.
Таксист сорвался с места и на огромной скорости направился в сторону проспекта, потом, нарушив все правила, развернулся в обратном направлении и продолжал движение на большой скорости. Витя сидел и обреченно молчал. Когда Гера убедился, что хвоста нет, он попросил водителя остановиться. Таксист по просьбе Геры вышел из машины, и Гера повернулся к бывшему дружку:
- Ну, что скажешь, Витек? – обратился он к нему, одновременно открывая портфель. Он был туго набит пачками долларов, достал наугад одну из них и внимательно изучил ее, перелистывая каждую купюру. Витя продолжал молчать.
- Запомни Витя! Если бы не Тоня, я бы тебя,…а теперь пошел вон…- открыл дверь такси Гера.
Наутро в бухгалтерию одного из детских домов Московской области зашел молодой человек. Он поставил на стол главного бухгалтера кожаный портфель и попросил пересчитать деньги. Удивленные и перепуганные три работницы бухгалтерии долго пересчитывали американские купюры. Потом он попросил выписать квитанцию на всю сумму и когда получил ее на руки, передал им все деньги. Спросил, как пройти к директору. Главбух взялась сопроводить его.
Директор, пожилой и седой интеллегентный мужчина, долго смотрел на предъявленную ему квитанцию и, ничего не понимая, только кивал головой и смотрел на Геру, который спокойно и твердо его предупредил, что он еще появится у них и проверит, куда будут потрачены эти деньги, все до копейки. Если они попытаются, что-то украсть или присвоить, то им несдобровать, уж это он ответственно им заявляет. Его твердый и жесткий тон не давал никаких сомнений, что этот молодой человек, если сказал, то обязательно это сделает и ни перед чем не остановится. Забрав квитанцию из рук директора, он вышел из здания детского дома и сел, в ожидающее его такси, который сразу же рванул с места. Еще долго стелилась пыль по проселочной дороге, поднятая уходящей машиной, за которой наблюдали, выскочившие за Герой на улицу все взрослые обитатели приюта во главе с директором и главным бухгалтером.
Эпилог.
Через несколько месяцев на рекламных баннерах г. Москвы предлагало свои услуги многоплановое охранное агентство «ГЕРА и К&».