В августе, тёплым солнечным вечером, в этом небольшом городке царит тишина. Сладкий сон витает над крышами, а на маленькой площади в фонтане купается стайка воробьёв. Когда ты идёшь мимо, тебе на лицо попадают солнечно-водные блики. Ты улыбаешься. Каменистая мостовая ведёт тебя всё дальше от центра, всё чаще на пути попадаются тенистые сады. Там клонятся к земле груши и яблони, а из открытых окон пахнет выпечкой. Ты идёшь мимо высоких живых изгородей, мимо жасминовых кустов. Протягиваешь руку и касаешься бутона шиповника, откуда тотчас, сердито жужжа, вылетает мохнатая пчела. Сладкий летний запах приятно щекочет ноздри и щемит грудь, ты плаваешь в тепле августовского солнца. Вот впереди уже видно, как дорога, петляя, уходит в поля. А слева высокие и густые кусты. Среди тополей и акаций ты не сразу замечаешь уходящую вбок тропинку. Спускаясь чуть вниз по ней, ты, нагибаясь, проходишь под цветущей акацией и попадаешь в небольшой овраг. Тропинка уверенно поднимается наверх, указывая дальнейший путь, но ты не торопишься подниматься - в тени прохладно и приятно. Нагибаешься, срываешь пару ягод земляники.
Однако, пора идти дальше? Тропка ведёт всё выше, и вот перед тобой открывается вид на старое поместье. Видимо, тут уже давно никто не бывал - дорожка заросла травой, газоны пестрят сорными цветами, а с вишен сошла побелка. Высокая трава щекочет ноги, пока ты пробираешься через сад. С цветка на цветок порхают бабочки. Проходя мимо очередного дерева, ты ненароком касаешься ствола. Шершавая и тёплая кора задевает твои пальцы.
Но вот деревья расступаются. На небольшом холме перед тобою стоит дом. Витая чугунная ограда вокруг немного заржавела и поросла плющом. Заросли его поднимаются и по одной из стен дома до самой крыши. Трёхэтажный,деревянный, когда-то, в далёком прошлом, белый, дом смотрит на тебя печальными заколоченными окнами. Он подставил бока солнцу и весь нагрелся под его лучами. Дом окружают кусты роз, ставшие за долгие годы дикими. Пурпурные бутоны качаются от лёгкого ветерка, будто укоризненно качают головой - как посмел ты нарушить покой и уединение? Но ты почему-то совсем не чувствуешь стыда или смущения. Да и дом, похоже, рад неожиданному гостю. Ты поднимаешься на крыльцо и ступеньки его приветливо скрипят. Ты, касаясь тёплых перил, будто пожимаешь дому руку. Он приглашает тебя сесть на ступени, прислониться спиной к стене и послушать его историю.
Он очень стар. Долгие-долгие годы он стоит на этом пригорке, изо дня в день глядя вдаль пустыми окнами. Если бы ты мог открыть запертую дверь, то увидел бы, что старая мебель в комнатах закрыта белыми чехлами, в камине осталась одна труха, а в лучах солнца, попадающих в окна сквозь доски, кружатся пылинки, опускаясь на пол. Дощатый пол уже давно не хожен никем, а огонь в камине последний раз горел почти 70 лет тому назад.
Дом рассказывает тебе о том, как 70 лет назад эти холмы и ближайшие поля купил богатый предприниматель для своей девятнадцатилетней дочери и её жених - матроса. Тогда ещё тополя были не так высоки, сад был ухожен, чугунная ограда была вычищена, а розовые кусты благоухали. Летними ночами в саду пели соловьи и стрекотали сверчки, а молодой тогда ещё дом, выкрашенный белой краской, слушал звуки, жадно впитывал в себя ароматы и свет и гостеприимно распахивая двери гостям. Правда, и сейчас в старом саду по ночам раздаются птичьи трели, и дом так же слушает соловья. Под крышей его до сих пор ласточкино гнездо, откуда по весне слышен писк птенцов. Только теперь эти звуки не перемешиваются с человеческой речью, смехом и шагами. Дом жалуется тебе, что без человека он ветшает и чахнет. Год от года лестницы в доме становятся всё старше и хуже, крыша давно уже прохудилась, а на чердаке поселились летучие мыши.
Ты спрашиваешь, что же произошло, и почему дом пустует?
Дом печально скрипнет одной из ставен. Он был молод тогда, так же, как и его хозяева. Весёлая, кудрявая, черноволосая дочка предпринимателя все летние дни проводила в саду, читая, или ухаживая за садом. В доме часто встречали гостей, но он не помнит большей радости, чем радость девушки,
встречающей своего жениха. Дом помнит, как по вечерам, сидя у камина, юноша и девушка разговаривали, мечтая о будущем. Подбрасывали поленьев в камин, читали вслух. То и дело хозяйка садилась за фортепиано и пела. Дом жадно впитывал в себя звуки её голоса. Поневоле слушая мечты хозяев, дом и сам начинал грезить. Он представлял, как спустя несколько лет по половицам будут бегать детские ножки, в комнатах звучать звонкие детские голоса и заливистый смех. И снежными зимними вечерами дом, засыпая вместе со своими хозяевами, ждал весны. Он знал уже, что свадебное торжество намечено на апрель.
Но однажды грянул гром. В самом начале весны, утром, дом проснулся от сдавленных рыданий хозяйки. Она рыдала на груди бледного юноши, отчего-то одетого в военную форму. Дом не сразу понял, что началась война, и что жениха девушки забирают на флот. Когда за ним закрылась дверь, в доме воцарилась звенящая тишина. Девушка молча опустилась в кресло, закрыв лицо руками, а дом понял, что впереди их ждут тяжёлые месяцы ожидания.
Так прошла весна, началось лето. Дом выжидательно глядел на дорогу, слушая разносившуюся далеко-далеко канонаду. Из рассказов приезжавших родственников девушки дом знал, что военные действия идут очень далеко. Он так же знал, что юноша ещё дальше. Изредка почтальон приносил в дом телеграммы и письма с фронта. Перед тем, как открыть конверт и прочесть, девушка каждый раз смертельно бледнела. Но каждый раз в конверте оказывались листы, исписанные косым почерком. Девушка читала вслух письма, и дом запомнил, какой фразой заканчивалось каждое - "Не отчаивайся и жди меня".
По ночам в доме царил тяжелый сон - девушка,в одиночестве лёжа на огромной кровати, металась во сне, а на столе стоял зажжённый фонарь. Он светил из окна, обращённого к уходящей вдаль дороге, по которой ушёл и по которой мечтал вернуться обратно её жених. Прошло лето, за ним осень.
Наступила холодная зима. В доме давным-давно не звучал смех. Девушка целыми днями бродила по комнатам, закутавшись в чёрный платок. Похудела, осунулась - и теперь ей никто не дал бы её 21 год. Большие голубые глаза теперь занимали практически половину лица, но в них не было прежнего огня. Тусклый взгляд её был обращён на дорогу. Она не отчаивалась и ждала. Верила и ждала. Она была частью дома, и он чувствовал тоску, съедающую её сердце.
Вот пришло известие о том, что военные действия прекращаются. На дворе была ранняя весна, солнце ласково стучалось в оконные стёкла. Девушка знала, что некоторые сослуживцы жениха вернулись домой. И поэтому днём она не сходила с крыльца, а ночью просыпалась от любого шороха. Дом ждал вместе с нею, чтобы наконец снова вернуться к счастливой жизни.
И вот однажды, ранним апрельским утром, в дверь дома постучали. Буквально через полминуты хозяйка распахнула дверь, но перед ней стоял совсем не её жених. На крыльце с ноги на ногу переминался почтальон, протягивая ей конверт. В груди девушки что-то оборвалось. Схватив конверт и захлопнув дверь, она упала на прикаминный диван и, разорвав бумагу, впилась взглядом в написанное. Дом видел только, что почерк отличался от того, каким были написаны другие письма. Через пару минут руки девушки, держащие письмо, безвольно опустились ей на колени.
Потом дом расскажет тебе, каким пустым взглядом смотрела девушка в пространство, как ни одна слеза не скатилась по её щеке. О том, как спустя пару дней за нею приедет отец и как спешно покинут они дом, забрав лишь немногие вещи.
Ты спросишь, что же было в письме? Девушка расскажет отцу о том, как ей написал сослуживец жениха. Он писал о том, как в одном бою её любимый был сильно ранен и не успел спастись с тонущего корабля. Он предупреждал о том, что юноша значится в списках пропавших без вести. Но ему достоверно известно, что тот погиб. Он хочет, чтобы девушка не питала пустой надежды и как можно скорее уезжала из мест, постоянно напоминавших ей о былом счастье. Собственно, так и было сделано.
Дом был бы выставлен на продажу, но так как городок был маленьким, а желающих жить в такой глуши не находилось, участок просто передали в собственность городского муниципалитета. Одно время в доме хотели сделать музей истории города, но идея эта со временем пропала.
Теперь дому остаётся лишь стоять на своём привычном месте и ждать чего-то... Сад и дальше будет зарастать, всё больше скрывая дом от посторонних глаз.
Солнце почти село за горизонт, и на сад опустились сумерки. Дом бормотал всё тише, постепенно погружаясь в сон. Ты выныриваешь из глубины лет, куда тебя погрузил рассказ, осторожно встаёшь, тихонько спускаешься по ступеням обратно в сад. Прошлое незримо витает в воздухе и остаётся только гадать, как прожила свою жизнь черноволосая, кудрявая девушка, чей фонарь до сих пор стоит на столе у окна. Ты оборачиваешься, и тебе на миг кажется, что в почерневшем проёме окошка вспыхивает огонёк.
Становится прохладно и ты направляешься обратно в город, оставляя за своей спиной одинокий спящий дом, сад и кусты роз, кивающие бутонами тебе вослед.