Умирать тяжело. Особенно весной. Петр Викторович Хлебушкин знал, что умирает. Рак. Близкий друг, врач Валерий Михайлович, осмотрев его, отвернулся. Потом старался не смотреть ему в глаза.
- Ну, что, Петро, - вымолвил он, - скажу тебе?! В конце концов все кончается..., в этом мире... .
А яблони утопали в белом цветении. И солнце, такое было солнце! И небо синее - синее!..
- Петька! Иди домой, поздно уже, - звала его мать.
Петька, в то лето закончивший восьмой класс, целыми днями гонял мяч на спортивной площадке. Жили они вдвоем с матерью в небольшом районном городке. Мать работала крановщицей на заводе, уставала так, что за ужином кусок в горло не лез.
«Учись дальше, Петя, - говорила она. - Учись, может, начальником станешь каким. Не все же жилы рвать в этой жизни».
Начальником Петька не хотел. Начальников, которых приходилось видеть ему, были все пузатые и с жирными шеями.
- Не буду я начальником, мам! - говорил он.
Десятый класс пришлось бросить, - заболела мать. И в вечернюю школу недолго ходил. Не получилось.
До армии работал учеником токаря на том же заводе, где и его мать.
После армии вернулся к своему токарному станку. Год проработал. Случилась беда с ним. Оторвало указательный и большой пальцы на правой кисти. Долго лечили его. Выписался из больницы он поздней осенью. Уже ложился снег на мертвую черную землю.
Перевели Хлебушкина в вахтеры. Там-то он и продолжил свое образование. Среднее образование получил в двадцать пять лет, сдал экзамены экстерном.
И техникум закончил заочно. Работал в отделе кадров все там же, на своем родном заводе. Было тогда уже Петру тридцать лет.
О семье как-то не думалось. Нет, ему конечно, хотелось чтобы все было, как у всех: и жена, и дети. Но не получалось, то учился, а тут эта теорема.
Попалась эта теорема ему, когда заканчивал техникум. Недоказанная теорема Ферма. Ей-то он и заразился. Нет, не деньги прельстили его. Ему хотелось сделать то, что не смог сделать никто за сотни лет. Сколько он книг изучил по высшей математике! Сколько бумаги исписал уравнениями! Пять лет бился над доказательством! Без малого не рехнулся умом от этого.
- Ну, что ты, Петя! - говорила, тяжело вздыхая мать. - Все учишься, бьешься над этой, будь она неладна, теоремой! А я так и умру, внуков не узнав.
Но внуков мать успела понянчить. Трое сыновей у Хлебушкина с женой было. Старшего внука мать в армию даже проводила. Но не дождалась, когда отслужит ее первый внук -умерла.
А Петр Викторович то бросал, то снова принимался за эту теорему. Врач, Валерий Михайлович, с которым Хлебушкин подружился на всю жизнь, говорил ему:
- Неужели, Петро, докажешь теорему Ферма?! Над ней столько умов колдует три сотни лет! Математики!!
Петр Викторович в дискуссию с другом не вступал. Та к и дожил до пенсии. Работал. Растил детей. И теорему не забывал, все корпел над ней.
Дети выросли, завели свои семьи. Жена умерла, когда до пенсии ему оставался год. Без жены мир померк для него. Видимо, теорема эта только и спасала. За доказательствами и формулами он забывал абсолютно обо всем. Два года прошло, как на пенсию его отправили.
Однажды пришел к другу своему бледный и измученный.
- Знаешь, Валера! А я доказал, - сказал Хлебушкин, виновато глядя ему в глаза.
- Ты доказал теорему Ферма!!! - ужаснулся Валерий Михайлович. - Но это невозможно, Петя!!!
- А я доказал..., - устало выдохнул Петр Викторович.
- Если так, то надо ее показать кому-то! - заволновался друг.
- Нет! Не надо, - сказал убежденно Хлебушкин. - Сейчас это мне ни к чему.
- Ему ни к чему, видите ли! Эгоист зачерствевший!! А люди! Как же люди! Они должны знать! - не унимался друг.
- А зачем?! - вздохнул Петр Викторович, - Главное, - я смог! Ты лучше посмотри, Валера, как прекрасен мир, в котором мы! Ты посмотри на детей наших! Вот это главное! А теорема - что?! Она у меня в папке черной, в кабинете. Кому надо будет - найдут.
Вскоре Хлебушкин заболел. А весной он умирал.
С яблонь облетало цветение. Земля, как снегом, была устлана лепестками. В один из таких чудесных, теплых, солнечных дней Хлебушкина не стало.
А черную папку с доказательством теоремы Ферма, Валерий Михайлович и сыновья так и не смогли отыскать.
А может быть, ее и не было.