Лазурная бухта еще утопала в лучах раскаленного солнца, когда в бар на набережной вошла молодая пара. До наплыва посетителей оставалось не меньше часа, и почти все столики пустовали. Грузный хозяин, положив локти на стойку, лениво грыз зеленое яблоко.
- Привет, Пип!
Хозяин кивнул девушке, положил в сторону огрызок и потянулся за бокалами.
- Привет, Валерия! Тебе что - фруктовый коктейль?
Девушка кивнула и, наморщив аккуратный носик, взглянула на своего спутника, так некстати одетого на жаре во все черное: рубашку с длинными рукавами, стянутые у щиколоток брюки и толстые ботинки.
- Не пей много, Глеб...
- Двойной виски...
Мужчина бросил деньги на блюдце и сказал жестко:
- Я приехал сюда кутить, ясно?
Валерия провела ладошкой по его щеке, украшенной великолепным шрамом.
- Тогда и я выпью... Добавь мне вина в коктейль, Пип...
Подождав, пока бокал наполнится до краев, она осторожно взяла его и направилась к столику. Глеб остался стоять у стойки, покусывая нижнюю губу - похоже, что жертва в виде спиртного в коктейле, которую она собиралась возложить на алтарь их случайной любви, вызвала у него скорее досаду, чем одобрение.
- Как глупо...
- Что-нибудь еще? - не расслышав, спросил хозяин.
- Она ведь ничего, а, старина? - спросил Глеб, разглядывая легкую фигурку в светлом летнем платьице.
- Славная девчушка, - угрюмо сказал Пип, бросив на него оценивающий взгляд. По-видимому, ее спутник не слишком ему понравился. - Она не из таких...
- А я вот сразу не сообразил... - не очень внятно ответил Глеб. Сделав внушительный глоток, он поморщился и двинулся вслед за Валерией.
Шел уже десятый день, как он приехал в Лазурную бухту, чтобы прийти в себя после возвращения из космоса. Короткий отдых заканчивался; пора было ехать в столицу за новым назначением... а он, как последний дурак, потратил весь отпуск на пустые ухаживания!... Неужели Статус вышиб из него последние мозги?!
Зал начал наполняться, и Глеб, оказавшись под обстрелом любопытных взглядов, презрительно кривил обветренные губы. Он понимал, что являет собой непростительный диссонанс с окружающей роскошью и - особенно! - с Валерией.
Девушка, сидя у распахнутого окна, прислушивалась к шуму прибоя, стараясь разобрать, о чем, накатывая на песок, перешептываются волны. Ее глаза сияли изнутри загадочным кошачьим светом.
Ну, и угораздило же тебя так вляпаться, Глеб! А все этот идиотский рекламный плакат в космопорту: "Лазурная бухта - лучший курорт на всем побережье!" Ну, признавайся, зачем тебе понадобился лучший курорт для бездельников?!
...Неестественно большой, словно написанный акварелью круг фиолетового солнца коснулся гряды далеких гор и начал быстро за ней таять. Темнота наступила почти мгновенно. На волнах закачалась лунная дорожка, указывая путь к звездному небу. Случайный ветерок, шевельнув шторой, принес легкую прохладу и одуряюще-приторный запах каких-то цветов.
- Я никогда не бывала в космосе. Даже на прогулочном корабле ни разу не каталась, - нарушила молчание Валерия. В ее голосе звенела жалобная нотка. - Там очень страшно?
Глеб, погруженный в созерцание дна своего бокала, бросил косой взгляд на небо. Звезды были чудовищно далеки, и в этот вечер ему вовсе не хотелось думать о космосе. Через несколько дней он будет на пути к одной из них, жизнь войдет в знакомую колею, и воспоминания о коротком и не слишком удачном отдыхе растают как сигаретный дым...
Невесть откуда явившееся чувство легкого сожаления поставило Глеба в тупик. На всякий случай, он решил поскорее от него избавиться и, совершив некоторое насилие над сознанием, вернул себе прежнее душевное равновесие.
- Страшно? Знаешь, я как-то не думал об этом. Бывает, наверное. Как и везде...
- Ты оттуда прилетел? - спросила она, показав в сторону трех ярких звезд у самого края неба.
- Нет, я был на Статусе... - неосторожно ответил Глеб и осекся.
О Статусе трубили во всех газетах.
- Да?..
Оттенок беспокойства коснулся ее лица. Слегка покраснев, Валерия обвела глазами зал, словно взывая о помощи.
Естественно, она не поверила. По ее понятиям, "герои космоса", как называли участников Седьмой экспедиции, не имели права беспечно валяться на городском пляже и глушить виски бокалами. А если ее новый знакомый самозванец, то, спрашивается, какие тайные цели он преследует?..
Глеб молча наблюдал за метаморфозами ее лица. Беспокойство сменилось выражением вспыхнувшей было надежды, почти сразу исчезнувшее под действием нового приступа недоверия. Тут ей на помощь пришел ветерок, навеяв состояние задумчивой грусти, которое неожиданно трансформировалось в спокойную решительность.
Какое чудо! И что ты делал, Глеб, все это время? Где спрашивается, были твои глаза, замутненные алкогольными парами?
Валерия оторвала взгляд от созерцания соседнего столика, за которым пили коньяк два патлатых шалопая, и вернула его Глебу.
- Да, конечно... Экспедиция Дика... Дика...
- Рассела, - подсказал Глеб.
- Да-да, Рассела! Именно. Как я могла забыть? Я собираю все вырезки из газет - почти с самого начала экспедиции. Я знаю о вас все, что попало в печать. Вот скажи мне свою фамилию...
Ага, проверка на вшивость.
- Коломейко.
- Глеб Коломейко? Космогеолог? Так, значит, ты совсем вернулся?
Все верно. Три года прошли, и срок его пребывания на Статусе закончился. Он мог заключить новый контракт, но не захотел задержаться даже на день. Учитывая специфику планеты, никто не мог поставить это ему в вину. Однако дело было не в условиях. Глеб не боялся тяжелой работы. Он не любил Рассела.
- Оттуда - совсем.
- И что теперь?
- Еще не знаю. Завтра буду в Штабе, там и решу этот вопрос.
- Значит, уже завтра?..
- Да, мне пора ехать.
Девушка отвернулась. Глебу показалось, что она собирается заплакать.
Он достал из карана ручку, нацарапал каракулями на рвущейся салфетке: "Глеб Коломейко, Большая Космическая экспедиция, Баттон" и протянул ее Валерии.
- Это мой адрес. Пока.
Я обязательно напишу, - сказала Валерия и крепко зажала салфетку в крохотном кулачке.
В Штабе Глеб первым делом ознакомился со списком свободных вакансий. Как он и думал, опытные космогеологи нужны были всюду. Пробегая глазами по длинному сухому списку, он почти сразу наткнулся на Бету-2 в созвездии Ориона. Бета слыла настоящим раем для семейных пар, и Глеб поневоле на ней остановился. Что это - простое везение или указующий перст судьбы? Если место до сих пор свободно, то знакомство с девушкой, влюбленной в звезды, может круто повернуть всю его жизнь...
В приемной Глеб как можно ласковей улыбнулся тощей мегере в очках, но наткнулся на непроницаемый взгляд бесцветных глаз, давно и искренне ненавидящих красивых мужчин.
- Коломейко? Ваши документы готовы. Осталось уточнить место назначения.
- Шеф у себя?
- Заходите, он вас ждет.
Увидев Глеба, начальник Седьмого отдела энергично поднялся из-за стола. Его скуластое лицо выражало должностную озабоченность.
- Ну что, не передумал? Может, все-таки вернешься на Статус? У тебя будет двойная оплата, и после возвращения - масса свободного времени. Мне сказали, что у тебя там вышла какая-то распря с Расселом? Мужик он, конечно, с характером, но ведь договориться всегда можно, разве не так?
- Да никакой, собственно, распри не было, Алекс. А легких характеров в космосе не бывает, сам знаешь. Человеку с легким характером там просто не место.
- Так в чем же дело?
- Сам не понимаю. Скорее всего, банальное отсутствие психологической совместимости. Между прочим, мы по чьей-то оплошности этот тест перед полетом не проходили.
- Какая оплошность? Тогда просто не оставалось времени на подготовку, и экспедиция формировалась в спешке. Разве забыл?
- Да, в воздухе висел запах гари.
- Сейчас, конечно, обстановка разрядилось, но все же расслабиться нам не позволят.
- Сочувствую.
- Значит, нет?
- Нет.
- И куда ты хочешь теперь?
- На Бэту Прекрасную.
В кабинете застыло гнетущее молчание. Казалось, шефские уши отказываются воспринимать услышанное.
- Только не говори, что ты меня не узнаешь. Но, в конце концов, мне уже тридцать пять. Почти.
- Ладно. Будь по-твоему. Я подпишу новый контракт, но с условием. Если передумаешь - в любой момент можешь вернуться на Статус.
Начальник Седьмого отдела широким росчерком подмахнул бумагу. И сказал так, будто поставил точку:
- Все. Можешь идти.
Мегера близоруко склонилась над гроссбухом.
- Распишитесь здесь и здесь, - палец с синим ногтем скользнул по бумаге. - Корабль "Звездочет". Командир - Хосе Ривера. Штурман - Арчи Меллоу. Вылет завтра в двенадцать дня.
Завтра?!
- Завтра! - злорадно подтвердила мужененавистница. Под толстыми стеклами очков скользнула чуть заметная ухмылка.
Выйдя из Главного Штаба, Глеб принялся бесцельно бродить по улицам Баттона. А что, собственно, ему оставалось делать? Случайно образовавшееся брешь во времени все равно нужно было чем-нибудь заполнить... так не все ли равно, чем?
Людской поток, стиснутый с обеих сторон мрачными химерами небоскребов, легко подхватил его и повлек в сторону торговой части. Космогеолог двигался в середине фарватера, удивляясь тому равнодушию, с которым принял новое назначение - ведь о такой удаче трудно было мечтать! А у него вместо радостного подъема - невразумительный душевный столбняк...
Размышляя над этим обстоятельством, Глеб не обращал внимания, куда идет, и слегка удивился, внезапно обнаружив, что его прибило к стоянке авиатакси. Рядом с решетчатой оградой стоял прогулочный геликоптер, возле которого с рупором в руках бегал вспотевший гид, зазывая приезжих на экскурсию. Глеб родился и вырос в Баттоне, и в свое время знал в нем чуть ли не каждый проходной двор, и все же идея ему понравилась. Он взял билет и зашел в салон, который уже был полон; вид экскурсантов не оставлял сомнения в том, что они прибыли из далекой глубинки.
Геликоптер медленно набирал высоту. Глеб тупо смотрел в иллюминатор. За его спиной, не обращая внимания на объяснения экскурсовода, о чем-то разговаривали женщины в головных уборах конца прошлого столетия. Одно слово они повторяли особенно часто. Рэй... Рэй... Рэй... Кто это? Или что это? Впрочем, Глеб не прислушивался - ни к ним, ни к экскурсоводу.
Покружив над центром, геликоптер взял курс на окраину и, к удивлению космогеолога, сел у глухого забора, за которым тянулись к небу звездные купола. Что за напасть? Вот уж поистине достопримечательность, к которой его ничуть не тянуло. Кажется, он, не разобравшись, попал в группу паломников?
По-видимому, их ждали - возле входа стоял служка с факелом в руках. Выслушав объяснения о том, что в храме хранят древние традиции, символизирующие вечность и неизменность истины, паломники благоговейно ступили в сырую полутьму, увенчанную незримым каменным сводом. По стенам поползли изогнутые тени. Снова зашуршало:
- Рэй... Это Рэй...
Снова Рэй. Глеб вгляделся в глубину помещения и заметил старца - по-видимому, это и был Рэй. Паломники заняли лавку возле стены и стали подходить к нему по очереди. Глеб подошел последним и опустился на низкую скамеечку у его ног.
Старец сидел в кресле, - прямой и величественный, как изваяние. Волосы, не успевшие поредеть, были белы, а выцветшие глаза неподвижны. Дряхлая рука легла Глебу на голову.
- Тебя что-то мучит... - сказал он, и окружающий мир внезапно исчез. Тихий дребезжащий голос проникал прямо в душу.
- Тебе многое дано, но ты сдался - из пустого самолюбия... Запомни - от себя убежать невозможно. Чтобы взойти на вершину, нужно преодолеть себя. А иначе останешься внизу и до конца дней будешь жалеть об упущенных возможностях...
Глеб машинально рассматривал мраморные плиты пола. Его смутная тревога, непонятная ему самому, вдруг получила свое объяснение. Уж не сон ли это?
- Судьбу человека определяют его неосознанные желания...
- Но что я могу изменить? Ведь завтра вылет? - Глеб не узнавал собственного голоса. Да и сам ли он задал этот вопрос?
- Если ты по-настоящему захочешь, то возможность представится...
Старец, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Его вид говорил о крайней усталости.
Глеб молча поклонился и тихо вышел из храма.
Живительное солнце брызнуло ему в глаза, ослепив на мгновение. Непонимающим взглядом он обвел все вокруг: глухой каменный забор, громко галдящих птиц, одиноко плывущее облако над головой... Вроде, все было, как и прежде, и все же мир неуловимо изменился. Так что же хотел сказать старец?
...Космопорт встретил Глеба обычной сутолокой. Как всегда ровно гудели эскалаторы, как всегда у касс волновалась пестрая очередь. Неугомонные туристы толкались возле киосков с сувенирами, спеша до отлета приобрести какую-нибудь диковинку. В жестких креслах дремали транзитные пассажиры.
Коломейко быстрым шагом пересек зал ожидания, взбежал по лестнице на второй этаж и вошел в комнату космолетчиков. Здесь было намного уютнее, чем внизу. Кресла с мягкой обивкой, стопки газет на журнальных столиках, в углу - буфет с бутербродами. На балконе дымил трубкой Хосе Ривера, - командир "Звездочета"
Что-то не видно Арчи, - сказал Глеб, пожимая ему руку.
В глазах Хосе промелькнуло отчаяние.
- По дороге в космопорт он подвернул ногу. Небольшое растяжение, но сам понимаешь...
- Так рейс отменяется?..
- Нет, почему же? Нашли нового штурмана.
Космогеолог критически оглядел развалившуюся в кресле нелепую фигуру, втиснутую в узкий костюм с неимоверным числом накладных карманов и карманчиков.
- Н-да... Тебе что - практиканта дали?!
- Да нет, уже летал...
Щека командира нервно дернулась.
- Хотя... Всего один скачок через гиперпространство. Надеюсь, что парень справится...
На табло высветилось название "Звездочета".
Новый штурман нехотя поднялся и протянул Коломейко руку:
- Венсан Леруа. Надеюсь, сработаемся.
Его имя кричаще диссонировало с внешностью.
- Не сработаемся, - жестко сказал Коломейко. - Я - пассажир.
Хосе тихо фыркнул - это все, на что его хватило.
Через полчаса космический корабль, содрогаясь от рева двигателей, гигантской иглой прошил синеву небесного свода.
Когда "Звездочет" достиг точки нуль-перехода, с первых же секунд стало ясно, что Леруа напутал в расчетах. Правильный вход в гиперпространство протекает плавно, показания приборов изменяются медленно. Но в этот раз приборы зашкалило мгновенно. Корабль мелко задрожал, будто собираясь рассыпаться на куски. Потом последовал мощный удар, - и "Звездочет" врезался в плотную атмосферу какой-то планеты.
Чудовищная сила вдавила командира в кресло. Превозмогая боль, Ривера заставил себя дотянуться до пульта и нажать кнопку аварийной посадки. На приборной доске замигала синяя лампочка, стрелки медленно поползли назад, - но этого он уже не видел.
...Сознание к Глебу возвращалось медленно. Перед тем, как открыть глаза, он долго пытался сообразить, почему в живот ему упирается какая-то палка, а ноги болтаются без опоры.
Когда он окончательно пришел в себя, то выяснилось, что каюта лежит на боку: вместо потолка была одна стена, вместо пола - другая, а в живот ему давил подлокотник кресла. Снаружи раздавались звуки, похожие на рев тысячи бегемотов. Корабль тихо покачивало.
С трудом отстегнув ремни и спустившись на пол, Глеб пробрался в кабину командира. Хосе мрачно смотрел в иллюминатор.
- С тобой все в порядке? Это радует, - сказал он, увидев космогеолога. - Мы плаваем в дрянной черной луже, и окружены какими-то мерзкими тварями. С удовольствием скормил бы им нашего штурмана! Кстати, ты его видел?
- Нет.
- Сходи, поищи. А я пока попытаюсь прощупать диапазон Беты-2. Готов спорить, - это не она.
Штурмана Глеб нашел быстро. Леруа сидел в своей каюте, но на появление космогеолога не отреагировал.
- Живой. В шоке, - доложил Глеб, вернувшись в кабину. - А что у тебя?
- Бэта молчит. - Хосе поморщился, растирая ушибленную руку. - Надо выбираться наружу. Приборы показывают, что дышать можно без скафандров. Выпустим ракеты. Если на планете нет людей, дело плохо.
- Ладно, прорвемся, -сказал Глеб и пошел за ракетами.
Ривера и Коломейко выбрались на внешнюю поверхность "Звездочета", лежащего в вонючей грязи. Внизу яростно ревели лохматые жирные твари.
- Вот увидишь, люди сейчас появятся, - сказал космогеолог и сделал несколько выстрелов из ракетницы. Небо взоралось и заиграло всеми цветами радуги. Над чащей леса закружили тучи галдящих птиц.
В этот миг из люка появился Леруа. В руке он держал бластер.
- Спрячь оружие, кретин, - процедил сквозь зубы Ривера.
Штурман, казалось, потерял способность соображать. Его взгляд отражал весь ужас мира.
- Живым я им не дамся! - вдруг взвизгнул он, зацепился за собственную ногу и растянулся на поверхности корабля. Бластер мелькнул в воздухе и исчез в одной из зубастых глоток. Чудище радостно всхрапнуло и с удвоенной силой атаковало корабль.
Хосе зло пнул штурмана в бок.
Глебу не хотелось проверять, на что способен разъяренный командир "Звездочета".
- Оставь, - сказал он, хватая его за руку. - Лучше слушай...
Хосе замер.
Из-за стены деревьев до них донеслось легкое стрекотание.
Шум постепенно нарастал, и вскоре над кораблем завис геликоптер, - обычный геликоптер с Аливеры, - самого последнего выпуска.
- Да это же Коломейко! - раздался сверху веселый возглас, и к ногам потерпевших полетела веревочная лестница. - Так ты все-же решил вернуться?
- Куда от вас денешься? - ухмыльнулся космогеолог и с ловкостью акробата полез вверх по веревочной лестнице.