М. Шаум. История... о взятии шведами В. Новгорода

   ИНОСТРАННЫЕ
   СОЧИНЕНИЯ и АКТЫ
   ОТНОСЯЩИЕСЯ до РОССИИ
   собранные К.М. Оболенским
   Москва. 1847.

 По определению Общества, сентября 27-го дня, 1847 г. Москва.
 Секретарь О. Бодянский.
 И 3 Д А Н И Е
 ИМПЕРАТОРСКОГО Общества Истории и Древностей Российских.

   Занимаясь уже несколько лет собиранием иностранных сочинений и актов, относящихся до России, я успел составить богатый запас не только печатных материалов этого рода, притом, большею частию, в экземплярах весьма древних и редких, но и рукописей, из коих многие оставались еще доселе неизвестными ученому миру. Такой обильный запас и важное место, принадлежащее вообще иностранным источникам отечественной истории, налагают на меня обязанность приступить, без дальнейшего замедления, к изданию их в свет.

   Если, однако, цель моего настоящего предприятия не требует никакого дальнейшего объяснения, тем не менее вопрос о том, как лучше всего достигнуть этой цели, остается еще нерешеным. Чтобы отвечать на него, я предложу здесь мои мысли, во первых, в отношении к иностранным писателям и актам, назначаемым к изданию; во вторых, касательно формы, в какой должны быть передаваемы сочинение или документ, для того, чтобы сделать их, по возможности, наиболее доступными.

   Известно, что иностранные материалы нашей истории, при их безчисленном множестве, весьма различны между собою, как по содержанию, так и по своей важности. С одной стороны, писатели, очевидно, не все равно занимательны, даже не все полезны. Поставив на первом плане Герберштейиа, Флетчера, Рейтенфельса, Олеария и еще нескольких других, которые заключают в себе столь много любопытных данных и, сравнительно, верного во всех отношениях, мы, конечно, вовсе не в праве лишить всякого внимания прочих писателей, но и не считаем себя обязанными перепечатывать каждого из них без предварительного разбора. С другой стороны, акты – этот еще более богатый и несравненно более надежный огдел, чем предыдущий – далеко не все относятся исключительно до России, а напротив весьма часто только мимоходом предлагают известия, имеющие какое либо значение для нашей истории. И так, какие из этих разнообразных материалов заслуживают по преимуществу название источников, и какие из них должны, следовательно, подлежать изданию? Прежде всего несомненно те, которые заключают в себе сведения о нашем отечестве, основанные на собственных наблюдениях автора, или, по крайней мере, на известиях, сообщенных ему другими, но не заимствованных из источников, и без того всякому знакомых и доступных. Вот почему нередко один, какой либо факт, одно какое либо замечание, сообщенные писателем, или встречающиеся в акте мимоходом, но бросающие свет на быт древней России, могут поставить их выше многих других материалов, хотя гораздо более общих, но предлагающих один выбор из прежних сочинений! В особенности нельзя не дорожить свидетельством очевидцев писателей, ибо, несмотря на все кревые и ложные суждения, на которые иностранцы всегда бывали столь щедры относительно наших предков, иногда луч истины невольно пробивается сквозь эти пристрастные толки, и как часто удается нам встретить верный факт, представленный только в дурном виде или указанный не с надлежащей точки зрения! Пусть, следовательно, материал такого рода относится до целой России, или, напротив, объясняет только специальное событие в ее истории, дополняет характеристику какого либо знаменитого лица, или, наконец, замечает какой нибудь случай, по-видимому, совершенно ничтожный, но на самом деле резко обозначающий свойства и обычаи древних Русских – во всяком случае, он должен быть признан материалом драгоценным, хотя в большей или меньшей степени важным в значении источника вообще. Вот что можно сказать касательно выбора иностранных сочинений, назначаемых к изданиию. Другое значение, относительно содержания, представляют акты, заключающие в себе известия о древней России. Если для нас любопытно и полезно знать те отношения, в коих находились к нашим предкам иностранные Государства в разное время, их суждения о нас, их цели и политику в применении к разным событиям в нашем отечестве, то нет сомнения, что к этому источнику должны мы особенно обратиться во всех таких вопросах, ибо хотя подобные сведения и встречаются у некоторых писателей, но они большей частью предлагают их только мимоходом и вообще неверно. Впрочем, степень важности того или другого акта, по нашему мнению, определяется опять не столько количеством находящихся в них известий, сколько значением и свойством данных, относящихся прямо к нашему предмету, и потому чем достовернее материалы, сообщаемые актом, тем стоит он выше, тем драгоценнее в значении источника. И так, вот основания, коими мы намерены руководствоваться при выборе сочиненший и актов, которые будут нами издаваемы. Для того же, чтоб наш выбор не мог казаться читателям делом личного убеждения, мы поставим себе в обязанность относительно каждого издаемого сочинения и документа излагать в предисловии и особых примечаниях те причины, по которым мы считаем их заслуживающими большее или меньшее внимание.

   Другой вопрос о том, как издавать избранный уже материал для того, чтоб сделать его доступным наибольшему кругу читателей, определяется, без сомнения, тем главным условием, чтобы, с одной стороны, им мог пользоваться всякий Русский, любящий отечественную историю, все равно знаком ли ему язык подлинника или нет, следовательно, чтоб предлагать материал в переводе на наш язык; а с другой, чтобы читатель не был поставлен в необходимость руководствоваться исключительно переводом и, в случае сомнения, незнания Русского языка, или по каким либо причинам, мог обратиться к самому подлиннику, следовательно, чтоб вместе с переводом перепечатывать и то издание, с которого он сделан. Сверх того библиограф имеет полное право требовать, чтоб ему сообщены были все доступные сведения касательно издаваемого памятника, как-то: подробное описание рукописи или книги, с которых он печатается, отчет об разных известных его изданиях (если он уже прежде того выходил в свет) как на языке подлинника, так и в переводах, равно как все сколько нибудь замечательные варианты в этих изданиях. Напротив, нельзя вменять в обязанность издателю, чтобы он указывал на всякое неверное место в подлиннике, обьяснял его и т. под[обное]; довольно и того, если он, примет за правило делать, по возможности, понятным для читателя то, что предлагается темно или двусмысленно в издаваемом сочинении или акте. Прекрасный опыт соблюдения всех этих правил можно видеть в 1-м томе „Библиотеки иностранных писателей о России" (иждивением М. Калистратова, трудами В. Семенова), отд. первое, С. П. Б., 1836 г. На том же основании будем и мы предлагать каждый материал сначала в переводе, а потом в подлиннике (за исключением, разумеется, тех сочинений или актов, коих подлинники нам неизвестны), в предисловиях же давать о последнем подробный библиографический отчет; притом, имея в руках многие отечественные материалы, служащие к пояснению и дополнению разных иностранных писателей и документов, по еще не изданные в свет, будем помещать их в конце, в виде приложений. Относительно примечаний мы ограничимся только самыми необходимыми, или имеющими, какой либо особый интерес, напр., сообщающими новые исторические факты, библиографические известия, и т. д.

   Познакомив читателей с правилами нашего издания, скажем в заключение несколько слов касательно тех сочинений и актов, которые мы намерены прежде всего предложить вниманию публики. Тем, кому известен превосходный труд незабвенного Ф.П. Аделунга об иностранных цутешественниках по России до 1700 г., конечно, приятно будет узнать, что мы имеем въ виду не только несколько имен, но и сочинений, не означенных в этом обозрении, как в печатных изданиях, так и в рукописях. Таковы, напр[имер], сочинение Шаума под заглавием „Tragoedia Demetrio-Moscovitica”, который был известен Аделунгу только но одному имени, почему самому мы предпосылаем издание этого сочинения всем прочим; далее в высшей степени любопытный отдел в изданиии Лазицкого „De Russorum, Moscovilarum el Tartarorum religion”, etc. (Spirae, 1582), под названием: „Colloguium de religion M. Ducis Moschorum cum Rohita, Ministro ecclesiae fratrum Bohemorum; it. Responsio Iohannis B., M. Ducis Moschorum, ad hanc Rohitae confessionem fidei, data an. 1570, Kalend. Maij”; сочинение Крёлля (Crull, Iohn): „The present condition of the Muscovite Empire, till the year 1699, in two letters, London, 1699”; весьма редкая брошюра о Лжедимитрии придворного медика его, Петриция, и проч. Мы можем привести также некоторые издания разных писателей, не упомянутые в книге Аделунга, как-то: издание 1605 г. довольно нзвестного сочинения Смита „Voyage and enterlainment in Russia, with the tragical ends of two Emperors and one Empress”; несколько изданий Одерборновой „ad Davidum Chytraeum, de Russorum religion, ritibus nuptiarum, funerum, victu, vestitu”, etc., и друг. Таким образом, по издании в свет писателей, заслуживающих, по своей важности, особенного внимания, мы не замедлим печатанием тех из менее значительных сочннений, которые почему либо не должны быть оставленными в неизвестности. Что касается до наиболее замечательных писателей, то мы, на первый раз, избираем только тех, которые еще не были вовсе, или, по крайней мере, вполне знакомы читателям по Русским переводам. С этою целью у нас уже приготовлены к изданию знаменитое сочинение Флетчера: ,,Of the Russe common wealth”, известное донесение Таубе и Крузе об Иоанне Грозном,  Принца Бухавского „Moscoviae ortus et progressus”, издание Бареццо Барецци „о Лжедимитрии", и переводятся сочинения: Михайлова Литвана ,,de moribus Tartarorum, Latuanorum et Moschorum”, Рейтенфельса „de rebus Moscoviticis”, Павла Юстена ,,Acta legationis Moscoviticae”, 1569–1572, и проч. Из второго разряда писателей уже поступили в печать рукописный дневник Самуила Бельскаго , 1609 г., разные Немецкие брошюры, относящиеся до войны Иоанна Грозного в Ливонии, и переводятся донесения Дженкинсона о России. Но еще важнее надеемся мы сделать отдел других иностранных сочинений (кроме путешествий) и актов, ибо их мы будем издавать преимущественно на основании рукописей, часто вовсе неизвестных. Из первых стоит здесь упомянуть о географическом сочинении Зиммерна (Cosmus Simmern von Simmerscampo): “ULLgemeine Beltbefdreibung”, коего восьмая часть заключает в себе сведения о нашем отечестве; о Рей-фенберговом „Politia Regia”, 1620 г., об описании Гофмана, под заглавием: Rurbe und neuefte Moscowitifde Zeit, Eanb, Btaats und Rirden Befdreibung, Rurnberg, 1687”, и проч. Касательно вторых заметим только, что из множества материалов этого рода мы будем предлагать особенно те, которые заключают в себе верные и современные указания на отношения иностранных Государств к России. Такова, на пр., инструкция, данная Польским Королем Сигизмундом III Самуилу Грушецкому, отправленному посланником в Испанию в 1612 году, которую мы надеемся в самом непродолжительном времени издать в свет. Вместе с тем, для того, чтобы, с одной стороны, познакомить читателей с материалами, которые мы имеем в виду при нашем издании, а с другой доставить некоторое пособие занимающимся Русской историей, мы уже приступили к со-ставлению подробного каталога известных нам доселе, иностранных сочинений и актов, как напечатанных, так и рукописных, с отметкою, где можно их видеть (если экземпляр очень редок), означением разных изданий каждого и другими библиографическими примечаниями. В связи с этим каталогом мы изготовляем также отчетливый указатель в алфавитном порядке тех иностранных писателей, которые уже известны в Русском переводе, с объяснением, где и когда был каждый из них напечатан: для тех, кто намерен пользоваться нашим собранием, такой перечень будет тем более нужен, что издание всех, принадлежащих сюда материалов мы, по необходимости, предполагаем отложить на некоторое время.

   Наконец, нам приятно также довести до сведения читателей, что наше предприятие удостоилось одобрения Гг. Членов ИМПЕРАТОРСКОГО Московского Общества Истории и Древностей Россииских, и что, для доставления издаваемым нами иностранным сочинениям и актам большей известности, мы будем помещать их сначала в „Чтениях", (которые, благодаря неусыпной ревности Г. Секретаря Общества, Осипа Максимовича Бодянского, сделались настольною книгою всякого, занимающегося Русской историей), а потом выдавать отдельно, по мере их выхода в свет; что некоторые из молодых ученых, основательно знающие иностранные языки, согласились принять участие в нашем издании переводами с находящихся у нас под руками подлинников, и что окончательным приготовлением статей к печати и их редакцией будет заведывать Николай Васильевичь Калачов.

                К.М. Оболенский


                TRAGOEDIA
                DEMETRIO-MOSCOVITICA

                ИСТОРИЯ
                ДОСТОПАМЯТНЫХ  ПРОИСШЕСТВИИ,
                СЛУЧИВШИХСЯ
                со
                ЛЖЕ-ДИМИТРИЕМ
                и

                о взятии ШВЕДАМИ
                ВЕЛИКОГО  НОВГОРОДА
                сочинение
                Матвея  Шаума
                1614 года.
                МОСКВА.
                В Университетской типографии.
                1847.
                Предисловие

   Как имя Матвея Шаума, так и сочинение его „Tragoedia Demetrio-Moscovitica” известны, без сомнения, весьма немногим из занимающихся Русскою Историею; самое название этого сочнения встречается очень редко, а из новых писателей, сколько нам известно, никто им еще не пользовался. Аделунг, так долго и ревностно изучавший иностранные источники нашей Истории, знал одно имя Матвея Шаума, о сочинениях же его не мог найти никаких сведений (1). Таким образом „Тгаgoedia Demetrio-Moscovitica" могла остаться надолго или навсегда неизвестною. Но по какому-то счастливому случаю о существовании книги под этим заглавием узнал наш безсмертный Канцлер, Граф Н.П. Румянцев. Для него сделан был перевод ее, хранящийся ныне в Румянцевском Музее (2). Сверх того верная копия с перевода была доставлена в Московский Главный Архив Министерства Иностранных дел: по всей вероятности, она прислана сюда еще при жизни Графа Румянцева и по его воле. „Tragoedia Demetrio-Moscovitica" известна нам только по этой копии, и ее-то предлагаем мы .теперь во всеобщее известие.

   Несколько подробностей о жизни Матвея Шаума можно найти в самом сочинении его. Матвей Шаум был Немец, служивший в Шведском войске до конца 1615 года. Он участвовал в походах Шведов в Россию. Это, видно из того, что Шведское Правительство поручало ему написать трактат „о Русском войске". Поэтому Шаум, описывая Россию, говорит обо всем как очевидец, – и в этом отношении его сочинение весьма замечательно, несмотря на то, что он смотрить на все с явным предубеждением и не отдает Русским должной справедливости.

   Получивши увольнение из Швеции, Шаум тотчас же возвратился в свое отечество; здесь он вскоре издал свою „Трагедию", которая посвящена им Наслед-ному Принцу Шведскому, Густаву Адольфу. О дальнейших происшествиях жизни Шаума мы не имеем никаких сведений.

   „Tragoedia Demetrio-Moscovitica" писана на Немецком языке, как видно из некоторых примечаний и поправок, неизвестно кем сделанных на полях списка, хранящегося в Архиве. Она напечатана в 1614 году, в Ростоке, в типографии Иоакима Фусса. Мы думаем, что это издание принадлежит к числу величайших библиографических редкостей; по крайней мере, нам неизвестно ни одной библиотеки, где бы можно было видеть эту книгу.

   Печатая сочинение Шаума вполне, мы считаем излишним рассматривать его подробно, и потому укажем только на главные его достоинства и недостатки. Перед многими иностранными источниками, относящимися к тому же периоду нашей Истории, „Tragoedia Demetrio-Moscovitica" имеет то преимущество, что она писана человеком, долго жившим в Швеции, и врагом Папы и Поляков. В первом отношении, Шаум, будучи знаком с делами Швеции, сообщает более обстоятельные, хотя не всегда верные, сведения о войне и договорах Русских с Шведами; на-против, как враг Папы и Поляков, он представляет действия Иезуитов и Польских Сановников в пользу Лжедимитрия совершенно с другой точки, нежели приверженцы Католицизма. В этом заключаются главные достоинства сочинения Шаума. Но с другой стороны, как иностранец, очевидно, напитанный предубеждением против, нашего отечества, Шаум имеет все недостатки, какими отличается большая часть иностранных писателей, объясняющих состояние России того времени. Не зная нашей Истории, обычаев и, вероятно, языка Русскаго, Шаум смело судит обо всем по первому впечатлению, по первым сведениям, схваченным наудачу. Он описывает наших предков самыми мрачными красками, навязывает им все пороки, и все действия их старается объяснить в худую сторону. Мы сочли ненужным опровергать такие суждения: читателям легко будет отличить истину от небылиц, и, без сомнения, никто, сколько нибудь знакомый с бытом, и свойствами наших предков, не поверит столь странным мнениям о них иностранца. Потому воспользуемся всеми историческими известиями, которые сообщает Шаум, и оставим в покое его суждения.

   В заключение сделаем одно замечание относительно печатаемого нами перевода. В нем встречаются очевидные погрешности не только против правил языка, но даже против самого смысла. Мы, по возможности, исправили их, отмечая ошибки в подстрочных выносках. Здесь же помещаем мы немногие примечания и поправки, находящияся на полях перевода: все эти приписки на Немецком языке и неизвестно кем, сделаны.
К. М. Оболенский.

   1. См. Ueberftdet der Reifenden in Rusland bis 1700 (Band II, G. 296).
   2. См. в Опис. ркпс. Румянцевскаго Музеума, составленном А. Востоковым, N ССССLXIX, стр. 791.


                ВСЕПРЕСВЕТЛЕЙШЕМУ
                ДЕРЖАВНЕЙШЕМУ И ВЫСОКОРОДНОМУ
                ГУСТАВУ АДОЛЬФУ,
                шведов, готов, вендов, и проч.,
                ИЗБРАННОМУ
                королю и наследному принцу,
                Великому Князю Финляндскому,
                ГЕРЦОГУ ЭСТЛЯНДСКОМУ И ВЕСТМАНЛАНДСКОМУ, и проч., ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕМУ
                МОЕМУ   КОРОЛЮ   И   ГОСУДАРЮ.
                НАПЕРЕДЪ молю Иисуса ХРИСТА  ДА ИСПРОСИТ
                МИР И БЛАГОДАТЬ ОТ ГОСПОДА БОГА.

   Должная моя любовь и верность, Всемилостивейший Государь, к достославному Шведскому престолу и продолжение моей службы, знаменитая его древность, сродство с нами, Немцами, и всякие благотворения побуждают меня вечно быть признательным, и в самом отсутствии, во всю жизнь, служить по возможности. Особливо сим случаем не могу не воспользоваться.

   Когда я в прошлую зиму получил всемилостивейшее увольнение из Королевства Вашего Величества, то, проезжая верхнюю Германию, даже до Франции, по делам моим, многими вопрошаем был о положении Российской войны. Я даже слышал разные странные и чисто негодные о том суждения. Сие, а особливо просьба некоторых знаменитых особ, побудили меня сообщить им краткое и письменное известие касательно упомянутого предмета, которое известие они в настоящем виде пересылали друг другу и, как я слышал, охотно читали, а потом убедили меня обнародовать оное.

   Но поскольку не все было мне известно, особливо, что происходило в тайном совете, и я легко мог ошибиться, то сим прошу всеподданнейше Ваше Величество приказать рассмотреть, переменить или поправить оное историческое рассуждение.

   На сие отважиться побудили меня не токмо вышепомянутые причины, но и увещание В. К. В. Фельдмаршала в России, Г. Ебгарда Горна, который в прошлое лето советовался с В. Корол. Величеством; вследствие чего всемилостивейше повелено мне было написать сочинение, под заглавием: „Русское войско" (militia Rbutenica). Сочинение сие, оконченное мною, по причине моего путешествия и других препятствий, в которых я не виноват, не было обнародовано. Теперь остается мне всенижайше просить Ваше Королевское Величество уважить и ми¬лостиво принять предлагаемое произведение, не по малозначительности оного, но по надобности и ради материй и происшествий, в нем содержащихся. За сим молю Всемогущего Бога даровать Вашему Величеству непременное здравие, мир, долголетие и счастливое правление. Апреля 8-го дня, 1614 года.

  Вашего Королевского Величества
  всеподданнейший и нижайший слуга,
                МАТВЕЙ  ШАУМ.


                TRAGOEDEA
                DEMETRIO-MOSCOVITICA.

   Прежнее(1) и настоящее положение войны в России, служащее зерцалом гнева Божия за грехи, провидения (?) и перемены правительств, предлагаемое как урокъ для всех православных християн и как истинное известие для любителей истории, с означением, какую имел причину Шведский полководец в России, Яков де-Легарди, напасть и завоевать Новгород и принадлежащие к нему замки и крепости.


   Чудесное державоправление Божие.
   Что наш Господь Бог есть сильный и строгий судья и каратель ненавидящих его и своевольно преступающих Его святую волю, что Он за злодеяние отцов отмщает детям, о том ясно глаголет не только эпилог, или окончание десяти святых заповедей Божиих, но даже древняя и новейшая история. Что казни падают на страну и ее жителей не случайно, но определяются Богом в отмщение за грехи, а потому целые государства, земли и города превращаются и правительства пе-ременяются, и что судьбы (fata) решаются не по необходимости н без участия вторых причин (necessario, absgue respect causarum secundarum), о том вещают не один святые пророки (особливо Даниил, 9: „Бог возводит и низводит царей"), но и языческие писатели. Сие последние являют нам довольно богобоязливую и христианскую философию, описывая перемены правительств, равно как Греческие и Римские войны по частям и каждую, в особенности с ее причинами и началом. Правда, они не все единообразно описывают и не все с равным старанием и обстоятельно; да и не диво, ибо им всемирное (universale) державоправление было неизвестно, с переменами четырех великих державоправлений; но довольно и того, что мы в них можем поучаться суду, совету Божию и провидению и созерцать гнусные пороки народов, придворную лесть, своекорыстие, скупость и властолюбие, вместе с приличными им. наказаниями, как бы в некоемъ зерцале, и благоговеть пред Богом. Также справедливо, что одна вещь имеет многие (вместе) причины, которые все вместе никому, кроме единого Бога, неизвестны, что все твари служат единому Богу и Его воле, и все, сообразно с Его всеобщим советом, должно способствовать к достижению известного конца, что люди сами должны подавать причину к пагубе, падению и к перемене державоправлений своими грехами, своими страстьми, ненавистью, завистью, гневом, тиранством, и проч., и устремляться на собственные свои наказания. Не напрасно касательно такого рокового переворота (fatalis permutatio) и божеского определения говорят: isgue fortunae suae faber (каждый бывает виновником своей судьбы(2), и при всем том один Господ Бог всем управляет по своей воле и своему правосудию, яко Бог Саваоф, во всех войнах, яко всеобщий управитель и полководец. И потому-то так часто трудно бывает положить действительные причины войны. Часто маловажная война имеет безчисленно многие причины, и о всякой рассказывают то так, то иначе, и почти в безкопечность. И для того мы не должны составлять для себя философии из собственной головы, иначе легко могут вырваться богохульные слова и мысли. Нам надобно крепко держаться следующих трех начал и по сему судить о всех происшествиях; да и все наши деяния в благоговении начинать сообразно с оными. В таком только случае полезно, благо, душеспасительно и стоит труда заниматься подобным историческим рассматриванием.
___________________________
   1. Против этого слова в нашей копии  сделана след. отметка: Vorlauff ist hier Verlauf, Beschaffenheit einer Sache, also nicht прежнее.
   2. В переводе: своего счастия.


   Три примечательных пункта в сей Истории.
   I. Что Господь Бог, сообразно с неослабным своим правосудием, не напрасно определяет и посылает наказания за грехи наши.

   II. Что Бог ради таковых причин переменяет державоправление, низводит и возводит царей.

   III. Что люди грехами своими сами навлекают на себя наказания.

   Сообразно с сими тремя пунктами должны мы теперь рассматривать и Русскую войну и приметный переворот державоправления в сем государстве, не потому, чтобы Русские в особенности нас так занимали, или бы мы радовались их злополучию; но потому, что здесь, как бы в некоем зерцале, видим и другие революции и научаемся со страхом Божиим размышлять о подобных предметах. Principiis obstandum: nam tua res agitur, paries cum proxima ardet. Felix, guem faciunt aliena pericula cautum (1). Наперед заметим при сем особенную благость Провидения и любовь Бога к Его Церкви, ибо здесь легко видеть можно, что Он суеверных, упрямых Россиян хотел присовокупить к своей пастве, или ими утвердить пределы христианства на Севере тем, что они отныне навсегда должны управляться и быть данниками христианского начальства(2). Но приступим к делу.
__________________________
   1. Там же, под чертою текста: «Надобно держаться следующих правил; Если горит стена соседа, то и до тебя дело доходит, и счастлив тот, кого чужие опасности делают осторожным».
   2. Признавая, по обыкновению всех иностранных, неблагосклонных к нам, писателей, предков ниших суеверными, и даже сомневаясь в том, чтоб они были христиане (?!), Шаум, под именем христианского Начальства, коим они должны быть управляемы на будущее время, разумеет Шведского Принца, которого, в последние годы Смутного Периода, некоторые из Русских думали возвести на престол. В какой степени взгляд автора оказывается здесь неверным, это видно уже из самого хода последующих событий, всем довольно известных.


   Великие грехи Русских.
   Правда, что мы сами негодные рабы и великие грешники, по пословице: «concutimur in nostris vitiis», не видим собственных наших пороков; но Русские всех на свете грешнее, по причине своего закоснелого суеверия и безбожия, несмотря на то, что они только себя называют святым народом, а всех прочих скверными басурманами. Ибо хотя они заняли нечто у Греков от истинной христианской веры, но, под видом и, под именем христиан, остаются прямыми варварскими язычниками. Сверх того они погрязли в содомском грехе, и никак не могут быть вразумлены, сколь велик грех сей в священном писании, а потому и не наказывают как должно за оный. Некоторые оскверняют себя кровосмешением, а что всего отвратительнее, скотским соитием, т. е., не только сквернятся между собою, но и с безсмысленными животными. И сие не есть уже случайность, но сделалось обыкновением, баснею за столом, препровождением времени и достославным рыцарством. Я не говорю уже об их обжорств и пьянств, о вероломстве, злоковарстве, клятвопреступничестве, воровстве, обманах в покупке и продаже, измене, плотоугодии между ближайшими друзьями. Да и как не быть у них таковым грехам обыкновенными, когда они не знают слова Божия, и не слушают проповеди (1) ? То-то Христиане! В церквах у них всегда шум да гам, без ума и без порядка; да и Отче наш они прочитать не умеют, – не говорю уже о других заповедях или о других частях святого (2) катихизиса. Без сомнения, за то Господь Бог наш столь жестоко на Русских прогневался, что напустил на них долголетние злоключения: и се, наконец, должны они покориться чуждой власти (3).
___________________________
   1. В перев. ниже проповеди слушают.
   2. В перев. в другой части святого.
   3. Опять общие возгласы, общие клеветы, свойственные всем недоброжелателям России! Кто, в самом деле, не знает, что, вместо безбожия, в котором Шаум упрекает ниших предков, они, напротив, славились самым ревностным благочестием? Кому неизвестно, что, вместо разврата у них до такой степени процветали семейные добродетели, что как в убогих хижинах, так и в боярских хоромах и в Царских чертогах целомудрие и добрые нравы считались лучшим украшением, и мужчины, и женщины, и юноши, и девицы? Кто, наконец, не видит, в какой чистоте и неиенногсти мы блюдем доселе истины христианской веры, переданные нам Грецией? И не ужели нашим врагам в этом перед нима хвалиться?!...


   Три жестокие казни, посланные на Россию:


   1. Голод.
   В 1601, 1602, 1603 годах в Московии (1) была такая дороговизна, такой голод и недостаток, каковых никто не помнит, или едва найти можно в древних историях, какъ в военное, так и в мирное время. Тогда народ тысячами умирал от голода, тысячи валялись на улицах и в поле, на дорогах, имея во рту сено (2) и солому, чем думали утолить свой голод, и потом умирали. Многие ели лошадиное мясо, собак, кошек и крыс; другие глодали кору, траву, коренья, навоз, человеческий кал; некоторые ели друг друга. В больших домах, где было много людей, закалаемы были тучные и мясистые. Многие родители ели детей своих, а дети родителей (3). Родители продавали детей своих, а иные самих себя за малейшую, цену. Бочка ржи ценилась в 19 талеров, между тем как прежде (4) стоила неболее 12 шиллингов. Никто не мог продавать хлеба, ни показать на рынке, не подвергая себя опасности и не причиня бунта.
__________________________
   1. В перев. в Москве. Против этого слова поправка на поле: Die Muschov ist nicht Москва, sondern Russland.
   2. В перев. овес. На поле против этого слова отмечено: Hew ist сено, nicht овес, daraus h;tten sie Brot backen k;nnen.
   3. Голод, описанный Шаумом, был действительно ужасен; но едва ли доводил он несчастных своих жертв до такой степени ожесточения, как здесь представлено: по крайней мере в летописях и актах не сохранилось никаких свидетельств такого безчеловечия.
   4. В перев. когда прежде.


   2. Чума.
   За сею карою последовала вскоре ужаснейшая моровая язва. Сии две кары непосредственно насланы Богом и потому были утешнее и сноснее, нежели третья, внутренняя и внешняя война и тиранство.


   3. Война.
   Ибо, как царь Давид говорит, лучше пасть в руки Господа, нежели в руки человеческие. Не только Царь Иоанн Васильевич причинил много безчеловечных смертей и много пролил крови внутри государства (1) и в Лифляндии погреб великое число своего народа во рвах и при безразсудных щтурмовых осадах; но и по кончине его, в течениии 30 лет, не отраднее было, так что удивительно, как нашлось еще несколько людей, способных носить оружие, каковых, конечно, не много было (!!). Особливо со времени упомянутой язвы и дороговизны продолжалась безпрестанная внешняя и междоусобная война, которую Русские навлекли сами на себя своею опрометчивостью, честолюбием, своекорыстием, лукавством, завистью, ненавистью, пронырствами и несогласием , так что нельзя не подивиться чудным поступкам и перемене власти, кольми паче странным деяниям многоразличных Димитриев.
_________________
   1. Против этого слова замечено на поле перевода: Der Uebersetzer hat nicht gewusst, was Schaum unter Apriesen versteht; es soll опритчина seyn. Deswegen hat er die ganze Stelle ausgelassen.


   От чего взялись разные Димитрии.
   Ибо Господь Бог, желая послать праведный гнев свой, ослепляет людей, попускает коснет в упорном их неразумии, дабы они сами себе готовили злоключение и устремлялись на казнь (1). В поучение, за известие, да и ради забавы, хочу я кратко расказать переворот, случившийся со времени смерти тирана Ивана Васильевича, который скончался в 1583 году.
__________________________
   1. Вот один из тысячи примеров тому, как опрометчиво и пристрастно судят часто об нас иностранцы! Приступая к описанию Смутного Периода, Шаум как будто не видит настоящей его причины, состоявшей в прекращении Рюрикова Дома, которая, прежде всего, дала возможность развиться и выступить на открытое поле честолюбию, крамолам, Самозванцам и всем бедствиям, отяготевшим в это несчастное время над нашим отечеством. И не Шведскому Принцу, как ораторствует далее автор, суждено было умирит взволнованное Государство, возстановить церковное благочиние, так дерзко попранное Польшей и ее клевретами, не иноземцу, чуждому нам и по вере и по обычаям, суждено было впредь над нами властвовать, а ближайшей отрасли того же Рюрикова пра-вославнаго Дома—юному Михаилу и его благословенному потомству.



   Три сына тирана Ивана Васильевича.
   Тиран имел трех сыновей: Ивана, Феодора и Димитрия. Старшего заколол он сам заостренною своею тростью, за то, что сын уговаривал и униженно просил отца не поступать так бесчеловечно с бедными пленниками. Но Одерборн извещаете, что он в отсутствие отца, который в начале не хотел и думать о войне с Стефаном Баторием (1) и позволил ему свободно свирепствовать, собрал воинов и учинил отпор неприятелю. Тиран, подозревая, что он заранее домогается короны и скипетра, ударил его в ярости, между разговором, палкою, выколол ему глаз и когда нещастный от отца хотел убежать, то сей начал топтать его, ударил головою об стену (2), от чего он получил неизлечимое кружение головы и умер при тщетном старании лекарей.
__________________________
   1. В перев. о войне Стефана Батория.
   2. На поле перевода поправлено: nicht der Vater sties ihn, er selbst sties sich an die Mauer.


   Борис Годунов управлял государством.
   Самый младший сын был еще ребенок. Средний, Феодор, от природы был неспособен к правлению, туп, или, лучше сказать, малоумен. Для того государственный шталмейстер, Борис Годунов, завладел рулем правления и все делал по своей воле. Он был проворен, умен и предусмотрителен, но весьма коварен, лукав, т. е., он был настоящий Русский и доброе орудие к совершенной пагубе Русских.

   Феодор становится Великим Князем.
   Дабы не было подозрительно и никто бы не мог заметить умысла совершенно завладеть скипетром, Борис велел короновать глупого Феодора Царем и Великим Князем, а сам по нем назвался Феодоровичем (?!). За сим он и спал и видел, как бы истребить древнее Великокняжеское колено, и наперед умертвить младого Димитрия. Супруга Великого Князя Феодора была бесплодна, а у Русских такое право и обычай, что ежели Великий Князь, или даже какой либо из мелких князей, имеет бесплодную супругу, то он, с дозволения Патриарха, может с нею развестися и взять другую (1).
__________________________
   1. Не знаем, откуда заимствовал автор известие об этом обычае, никогда у нас не существовавшем и совершенно несогласном с уставами нашей Церкви, потому что разводы Василия Иоанновича и самого Грозного были только исключением из общего правила, на которое они сами не осмелились посягнуть иначе, как с разрешения нарочно созванного для того собора Духовенства.


   Хитрость Бориса.
   И потому Московское дворянство и всеобщей совет положили препроводить Великую Княгиню в монастырь, а Феодору дать другую супругу. Но Борис умел отвратить сие и тайно согласился с Патриархом, чтобы сей не дозволял развода и нового бракосочетания. Между прочими причинами он представлял (1), что из сего произойдет великое несогласие, война и кровопролитие, ибо молодой Князь Димитрий свеж и здоров и уже достигает зрелых лет.

   Сими причинами, аболее подарками убежденный Патриарх между тем уговорился с Борисом немедленно запереть в монастырь ту девицу, которая, как способнейшая к деторождению, представлена была в супруги. Ее тотчас постригли в черницы и никто не смел пикнуть.

   Когда его предприятие удалось благополучно, то он старался сбыть с рук Димитрия до совершенного его возраста. Тогда Димитрий жил в Угличе. Борис Годунов преклонил некоторых Димитриевых прислужников (юнкеров) к измене и подарками подкупил их умертвить своего господина.
_____________________________
   1. В перев. предложил.


   Димитрия убивают (1).
   Сие учинили они следующим образом. В одну ночь зажгли они город. Когда же сей начал гореть, то произошло страшное смятение. Младой Димитрий встает с постели, желая видеть, какъ народ тушит пожар. Вдруг, при сходе, с лестницы, напали на него изменники—собственные его слуги,—закололи и бросились к пожару с криком и воем, что господина их, Димитрия, закололи во времл тревоги. Тогда народ, еще паче пожара устрашенный, устремился к замку и видя что сие справедливо (2), в ярости и ожесточении перебил почти всех Димитревых слуг, ибо он опасался, что должен будет отвечать за Димитрия (3). Борис Годунов притворился весьма опечаленным и очень разгневался. Дабы его происки не были примечены, Борис осудил бедных граждан и купцов на воду (?), на смерть и заточение и многих отослал в Сибирь. Под предлогом criminis lesae Majestatis и чтобы тем лучше скрыть свои лукавства, он велел совершить казни сие с сугубою жестокостью, а может быть и в отмщение (4) за убиение верных его поборников и убийц Димитрия. А чтобы всему тому сообщить большую благовидность и более быть обеспечену, он послал туда с своими слугами вельможу, князя Василья Ива¬новича Шуйского, для узнания (5), точно ли то был Димитрй по природным его признакам (именно по бородавке на носу и по одной руке, которая была длиннее (6) другой) (7). Найдя сие действительно так, они должны были с честью и великолепием похоронить его. Упомянутый Шуйский признав убитого за подлинного Димитрия, велел его похоронить по великокняжески, а самый замок разломать, как дом смертоубийства (8). А что в том нет никакого сомнения, свидетель сам Шуйский. Ибо онъ потом, быв избран Великим Князем; часто рассказывал о сем приключении чужестранцам и тамошним жителям, подтверждая тяжкими клятвами. Удалив таким образом Димитрия и надеясь совершенно завладеть скипетром, Борис всемирно старался заключить мир между Шведами и Русскими, дабы тем более придать себе важности и побудить простой народ к послушанию и любви.
___________________________
   1. За сим в переводе, с боку же, приписано: «тут отступают от нас противники наши, Поляки и Паписты, утверждая, будто бы настоящий Димитрий увезен тайно, а на место его убит другой отрок, сынъ некоторого священника, как то видеть можно из одного сочинения на Латинском языке, изданного в Кельне Гергардом Гревенбрухом, в 16О7 году. Для чего Поляки и Паписты защищают его мнение, всяк легко понять может, кто только сведущ в Польской и Шведской войне. Надобно только удивляться варварскому невежеству Русских, которое наиболее причиною сего сомнения касательно жазни или смерти Димитрия. Но как бы то ни было, я держусь мнения многих людей того времени, еще здравствующих, о смерти подлинного Димитрия а особливо донесения Петра Петрея, который долго жил в России и часто посылался туда из Швеции его Королевским Величеством».
   2. В перев. видя сие справедливым.
   3. Нельзя не заметить, что убиение Царевича описано здесь не совсем так, как сообщается о нем в других известных нам источниках; кажется, что автору это происшедствие было не так передано, или, может быть, он сам перепутал слышанные им рассказы, верные и сомнительные, о убиении Димитрия и о следовавших за тем событиях.
   4. В перев. И в отместие.
   5. В перев. узнать.
   6. Там же : по одной руке длинной противу другой.
   7. Не для узнания, подлинно ли убит Царевич Димитрий, отправлен был Шуйский, а для учинения следствия, каким образом он погиб.
   8. Несправедливо, чтоб Дворец Царевича Димитрия был разрушен по приказанию Шуйского: он стоит еще доселе, и только всеистребляющая рука времени сокрушает мало по малу этот драгоценный памятник старины.


   Великий Князь умирает.
   Вскоре после того, как подписан был мирный Великий договор, Великий Князь Феодор Иванович сложил с себя корону и скончался в 1594-м году. Некоторые думают, что Борис, по Русски, отравил его ядом. Но когда Феодор ле-жал на смертном одре, то государственный совет предстал пред него и спросил, кого избирает на свое место Великим Князем, или, по крайней мере, кому хочет подать свой голос (ибо наследников не было)? Тогда он ответствовал: кому напоследок вручу свой скипетр, тот должен быть Великим Князем. Приметя приближающуюся кончину и, по своей вере, облекшись в монашескую одежду, подал он скипетр Никите Романовичу, ближайшему своему другу.

   Сие весьма огорчило Бориса, и поелику (поскольку. - А.О) он имел полную власть, как государственный шталмейстер и военачальник, то, взяв войско, пошел к Серпухову противу Татар, которых несколько тысяч расположилось там лагерем, заключил с ними мир и обязался платить им ежегодную дань.



   Борис Годунов делается Великим Князем.
   Проводив Татар, Борис приметил, что нельзя утаить шила в мешке, сбросил с себя личину и начал открыто действовать, уговорил и преклонил войско гладкими словами и обещаниями объявить его, вопреки всеобщему совету и выбору Российского дворянства, Царем и Великим Князем и присягнуть в верной службе. Тогда Борис прибыл с войском в Москву и никто не смел противу него пикнуть. Все одобрили выбор войска и короновали его.

   Упомянутого и объявленного Великим Князем Никиту Романовича он заключил в темницу (1) со всем его поколением, терзал, мучил и ограбил безчеловечнейшим образом. За тем царствовал он без всякого прекословения и сопротивления, в полной безопасности, хотя к тайному прискорбию и неудовольствию многих, которые, однако ж, не смели показать того. Но вдруг явился один отчаянный монах, выдал себя за Димитрия, столкнул Бориса с престола и так же с ним поступил, как он недавно с подлинным великокняжеским поколением. Этот монах прямым своим именем называется Гришка Отрепьев (в подлиннике: Гришка Тарпея), из мошенников мошенник.
___________________________
   1. В перев. взял в плен.


   Гришка Отрепьев мнимый Димитрий.
   Отец его, священник, желая усмирить Гришкино буйство строгим монашеским порядком, отдал его в монастырь. Но монашеская жизнь ничуть Гришке не понравилась; он убежал из монастыря и пришел в Путивль(1), а оттуда опять в Киев, в монастырь. Гришка был скор, хитр и чернокнижник (он довольно читал Русские летописи), словом: он был рожден для великих мошенничеств. Игумен того монастыря полюбил его и отправил к воеводе Адаму Вишневецкому (2), который принял Гришку в службу и научил его всем рыцарским упражнениям: фехтованию, борьбе, турнированию, и проч. И поелику он имел два вышеупомянутые признака на руке и на носу, сверх того жесткие черные волосы, короткое лицо, толстое и стройное тело, то выдумка Гришкина не совсем воеводе казалась пустою. Он отослал Гришку к воеводе и советнику в Польше, Острове (3), воеводе Сендомирскому. Тут-то наш молодой ученик нашел прямого своего наставника (4). Они тотчас поняли друг друга, ибо оба были чернокнижники.

   Иезуиты—foenorundi patres — съ радостью приняли Отрепьева, тотчас рассмотрели его ум ловкость, наружный вид, и вздумали чрез него ввесть в Россию Папскую веру на место распространившейся Греческой (в чем Гришка обещался), так что их magnificus dominus, pessimus utriusgue injuriae doctor,из глубокой школы Abysso не мог бы выдумать чудеснейшего, необычайнейшего приключения, или подать кровожаднейшего совета, хотя бы он целые десять лет советовался с Плутоном, Люцифером, Левгафаном. Весь свет знает и не может довольо надивиться, как одна лож могла возрастать, умножаться в безконечпость, а люди так приметно безумстовать. Иезуиты наставили (его), как ему принять на себя лицо Димитрия, сына Ивана Васильевича, Димитрия, убитого слугами в Угличе, на которого Гришка походил лицом и всем строением тела. Он должен был объявить, что сам спасся бегством, а под его именем убит сын одного священника. Они обещались помогать ему деньгами, съестными припасами, войском для взятия России, с тем только условием, чтобы Гришка отменил древнюю Греческую веру в России и ввел Папскую. То было самым лакомым куском для Гришки. Наставники его пишут в Рим к Папе и просят помощи. Воевода Сендомирский представил Гришку Сигизмунду, который принял его благосклонно и посадил за большой стол.
____________________________
   1. В перев. в Путклин.
   2. В перев. Васнековскому.
   3. Очевидно, под именем воеводы Островы разумеется здесь Юрий Мнишек.
   4. В перев. мастера


   Димитрий набирает войско в Польше.
   Потом получил Гришка позволение набирать войско и собрал 12 тысяч человек, с коими пошел на Россию и, во первых, пристал к Донским казакам, раздраженным на Бориса Годунова за наказание их разбоев, привлек их на свою сторону, жалуясь, что он, Димитрий, изгнанный Борисом из государства и до гроба им гонимый, просил пособить в стяжании отнятого отеческого наследства, и обещался щедро наградить их ленами, местностями; а казакам то было и по вкусу, тем более, что они издавна охотники были до грабежей и скрипели зубами на Бориса.

   Они тотчас ему присягнули и пошли вместе. За сим приступил он к крепости Чернигову (в подлиннике: Зерниго) и безпрепятственно склонил на свою сторону коменданта, князя Татева (1), с помощью других казаков, ибо и он был враг Борису. Крепость сию тотчас отдал Польским начальникам, а сам пошел далее и взял еще пять крепостей. Казацкий начальник Корела былъ чародей и своим чарованием много пособил новому Димитрию. Потом пошел к Путивлю (2), где Волжские казаки занимали крепость: и сих убедил он сдаться, вместе с комендантом, Михайлом Михайловичем Салтыковым, теми же самыми жалобными словами, что он прямой наследник престола, изгнанный и преследуемый Борисом.
_____________________________
   1. В перев. Тахмахова
   2. В перев. к Путименю.


   Борис набирает войско противу Димитрия.
   Услыша о возмущении, причиненном новым Димитрием, Великий Князь, Борис Годунов, весьма изумился, собрал всех военных людей в целой Московии (1) и послал их на встречу неприятелю. При сем Борис потерпел много огорчения от лицемерия, несогласия и вероломства Русских и некоторых вельмож.
___________________________
   1. В перев. Москве.


   Первое сражение.
   Первое сражение произошло под Северским Новгородом 29-го Декабря, 1604 г. Борисово воинство должно было, наконец, отступить к лагерю, потерявши более 200 человек. Оно, без сомнения, потерпело бы еще большее поражение, если бы 600 иностранцев не оказали своей храбрости и комендант Басманов (1) не пришел из крепости на помощь.

   Потом в стане Лже-Димитрия произошел раздор, от того, что казаки получили сколько-то денег, а Полякам ничего не досталось. И так воевода Острова должен был возвратиться в Польшу для получения денег и набора войска, а с ним ушло домой до 2000 Поляков. Это заставило Гришку податься назад к крепостям, которыми он на тот раз овладел. Русские потихоньку тянулись вслед за ним и много теряли съестными припасами и народом в стычках с Поляками.
___________________________
   1. В перев. Босман.


   Второе сражение.
   Наконец 30 января, 1605 года, дошло дело до второго сражения. Русские победили храбростью и предусмотрительностью иностранцев, которые взяли артиллерию Лже-Димитрия и тем ободрили первых, кои хотели уже отдать победу Полякам, да и по причине несогласия не слишком хотели сражаться: к томуж желали перемены правительства. Воскресший Димитрий должен был оставить поле сражения и отступить к своим крепостям, потеряв на сем сражении 8000 человек, артиллерию, и проч. Сперва пошел он к Путивлю (1), оттуда послал в Польшу просить помощи. Борисово воинство подступило к крепости, называемой Кромами (2), где находился Корела с своими Донскими казаками. И верно взяло бы оную, когда бы серьезно действовало, не лицемерило, не ссорилось и не умничало.
___________________________
   1. Там же: Кромом.
   2. –«-


   В. Князь отправляет посольство к Римскому Императору и Королю Датскому.
   Между тем Великий Князь Годунов отправил посла к Римскому Императору и Датскому Королю, коим приносил жалобы на происки Поляков и вероломство своих подданных, прося притом дружески помочь ему иностранным войском, без каковой помощи не возможно укротить подобного внутреннего мятежа и возмущения, ибо Русские более и более передаются Димитрию. Он надеялся несомненно получить вспоможение, как в силу союза, так и ради родства с Герцогом Датским, Иоанном. Но надежда его обманула, и всякий угадать может, по каким причинам отказано ему было в помощи.


   Великий Князь умирает.
   За сим Борис столько огорчен был вероломством отступлением (1) Русских, что 29-го Апреля, 1605 года, скончался скоропостижно. Некоторые думают, что он в таком недоумении и горести отравил сам себя, или отравлен был ядом.
_______________________________
   1.  В перев. отшествием.


   Феодор Борисович делается Великим Князем.
   По смерти Бориса, Москвитяне присягнули сыну его, Феодору Борисовичу(1), послали в лагерь и требовали, чтоб и войско тоже учинило и признало его Великим Князем.
Но поелику самые начальники несогласны были между собою из ненависти, зависти, корыстолюбия (ибо один тут, другой там надеялся возвыситься, разбогатеть, или даже завладеть престолом, как в таковых смутных обстоятельствах случается) то решились все, по неразумению, опрометчивости и безразсудству, разделиться на две кучи. Присягнувшие молодому Князю, Феодору, остались по сю сторону крепости при артиллерии; отпадшие собрались на другой стороне, послали ночью к казакам в крепость, увещевали их быть постоянными и сообща назначили время, когда казакам из крепости сделать вылазку на Годуновых воинов, а им напасть с другой стороны, что так и случилось.
__________________________
   1. В перев. Борису Федоровичу.


   Третье сражение опять выигрывает Лже-Димитрий.
 Отступившие (1), вместе с казаками, числом до полутораста тысяч человек, напали на воинство Годунова, выбили из стана , отняли артиллерию, положили на месте до 1000 человек, да 200 взяли в плен. Гришка, прежде оторопевший, получил новую силу и бодрость от клягвопреступничества, корыстолюбия, опрометчивости и вероломства Русских, сверх своего чаяния. Когда таким образом сила Лже-Димитрия приметно умножилась, то Борисовцы послали к нему одного вельможу, умоляли простить им в том, что принуждены были противиться (уверяя), что они то сделали по неразумию и обмануты были Борисом, обещались повиноваться верноподданнически, как своему наследнику, и положить за него живот для обратного стяжания отцовского наследства.
_________________________
   1. В перев. отступленники


   Димитрий пишет к Москвитянам.
   Новый Димитрий, обрадовавшись несказанно, не долго медлил, пошел к ним и остановился в нескольких милях от Москвы. Узнав о намерении Годуновых, он написал к простому народу в Москве извещение (1), что он прямой наследник престола и потому хочет, чтобы его приняли и повиновались (ему) так, как отцу его, Ивану Васильевичу, а Годуновых, как лютейших его гонителей и врагов, взяли бы под стражу (2).
____________________________
   1. В перев. за известие.
   2. В перев. в плен.


   Московцы советуются с князем Шуйским. Противное показание.
   Простой народ, не умевший сам с собою посоветоваться, приступил к вышеупомянутому Василию Ивановичу Шуйскому, умолял его не утаить правды, точно ли он похоронил Димитрия, законного сына Ивана Васильевича, якобы в Угличе убитого. Тогда Шуйский дал ответ совсем ложный и противный первому своему свидетельству: он показал, что Димитрий спасся от поисков Бориса, а вместо его убит сын одного священника и погребен по великокняжески, и что теперь явился настоящий Димитрии. Полагают, что сей князь, или из страха и ненависти, или из желания получить скипетр (которого тайно домогался и получил), не сказал правды народу.


   Вышеобьявленный В. Князь умерщвляется со всеми свойственниками.
   Услыша сие, народ собрался(1), захватил и умертвил упомянутого Феодора, мать его и все племя, Феодора, вместе с его матерью, Гришка велел умертвить в темнице, под тем видом, как будто они сами на себя наложили (2) руки.
____________________________
   1. В перев. стекся.
   2. Там же: положили.


   Димитрий входит в Москву.
   Потом с большою пышностью и торжеством Гриншка вступил в Москву 18 Мая, 1605 года, а 21 июля короновался. Прежнего Великого Князя Бориса велел он вынуть из могилы (1) и с его супругою и сыном положить в старой развалившейся церкви, переспал с дочерью его, Ксешею, и потом заключил ее в монастырь. Таким образом Борису и его роду заплачено было тою же монетою и поступлено так, как он поступал с другими, по изречению Сенеки: Quod guisgue fecit, patitur, autorem dolus investigat suum.
____________________________
   1. В перев. из Москвы.


   Димитрий старался ввести в Москву Иезуитов.
   После того как нашел клад, которого искал, Гришка вспомнил об услугах, оказанных ему Поляками, и о своих обещаниях содействовать к распространению Иезуитского учения: он очистил для Иезуитов самый огромный дом, какой только был в Москве, и Папский посланник при дворе Польского Короля Сигизмунда, Рангони (1), послал в Москву с Иезуитами своего племянника. Сии начали было вводить свое богослужение, и совершили бы начатое, если бы не помешал князь Шуйский и не сделался Великим Князем.

   Но Острова, воевода Сендомирский, так с Гришкою уговорился, что коль скоро сей получит Великое Княжество, то возмет за себя дочь первого. На сей конец Гришка послал в Польшу просить руку той девицы; дело тотчас сладилось, и невестин отец сам, вместе с посланником Короля Сигизмунда, Александром Гонсевским (2), и с 3000 хорошо вооруженных Поляков , отправился в Москву на свадьбу, которая совершена 8 Мая, 1606 года, со всевозможными забавами и великолепием.
________________________
   1. В перев. Антоний Лонгин.
   2. В перев. Александром Корвином.


   Кровавая свадьба в Москве. Димитриево намерение открывается.
   Но сия комедия переменилась в ужасную трагедию, что случилось таким образом: Гришка слишком рано открыл свое намерение маршалу своему, князю Василию Михайловичу Мосальскому (1) ( в подлиннике Mosaisco), (который еще прежде отстал от Бориса и перешел к Гришке с порученными ему деньгами), т. е., что он хочет преобразовать церковь, Греческую веру отменить, а на место оной ввесть Иезуитскую, заключить всегдашний мир с Поляками и разорвать на век мир, заключенный со Шведами.

   Сие было противно выгодам России, миру и общей пользе и, во многих отношениях, чрез меру опасно, а именно: Русские ложную свою веру (?!) променяли бы на лживейшую и худшую; были бы подданными Поляков в своей земле и, имея своего Великого Князя, уважались бы менее, чем иностранцы ради нового друга восстали бы противу старого и, наруша заключенный мир со Шведами, подверглись большой опасности и навлекли бы на себя тяжкую войну, и проч. И потому упомянутый маршал открыл Гришкин умысел Василию Ивановичу Шуйскому и некоторым другим государственным советникам. Для отвращения угрожающей беды, решено было тайно напасть на жениха с его гостями, что и приведено в действие. Тогда как, под конец свадьбы, Гришка, 17 Мая, приготовил большой пир, думая тут уговорить знатнейших Россиян, или под смертною казнью принудить приступить к его намерению, колесо щастия переворотилось и задавило Гришку с его гостями. Некоторые из Думы, будучи в союзе с Шуйским и простым народом, за ночь до пиршества, объявили именем Гришки, чтоб все по утру рано явились у дворца.

   Когда по утру все собрались, то упомянутый князь Шуйский с своими соумышленниками тотчас бросился в залу, или в прихожую к Гришке, убедил Гришкину лейб-гвардию (которая состояла из иностранцев) под смертною казнию их самих, всех иностранцев с женами и детьми, положить оружие, не шевелиться и нимало не участвовать в предстоящем деле. Тогда велено было ударить в набат. Гришка, спавший сладким сном с своею невестою, услыша набат, вскакивает, опасается, не пожар ли случился, выбегает посмотреть и видит, что с ним хотят делать; поспешно возвращается в спальню, хватает ночное платье (2) и саблю, думает спастись бегством и бросается в окно. Но, к нещастию, прыгнув, свихнул себе ногу, да Русские и без того строго за ним наблюдали. Таким образом, он тотчас был схвачен и обратно отведен в замок. Между тем Шуйский велел объявить простому народу, что Поляки во всеоружии и готовы истребить Думу и знат-пейших бояр, завладеть Москвою, а Русских учинить подданными, слугами и невольниками.
_______________________
   1. В перев. Можайскому.
   2. В перев. шлафорок


   Избиение Поляков на кровопролитной свадьбе.
   Тогда весь народ стекся, напал нечаянно на спящих Поляков, каждый хозяин на постояльцев(1), перебил их почти до 2000. Потом Шуйский с другими господами пошел к Гришке в залу с вооруженною рукою. Некто из них начал с Гришкою говорить грубо, ругать его, называть обманщиком, предателем и Лже-Димитрием, на что Гришка осердился, поднял саблю и размозжил ему голову. Но других господ просил он потрудиться сходить к матери его (вдову Ивана Васильевича, которая в то время была в Москве, он называл своею матерью) и спросить, признает ли она себя за его мать, а его за своего сына; в противном случае он сам себя отдаст на смерть.
__________________________
   1. В перев. на своих гостей.


   Убиение Димитрия.
    Тогда пошел к ней Князь Шуйский, и скоро возвратился с известием, что она отрекается и клянется, что никогда не имела сына Димитрия кроме того, который еще в детстве убит в Угличе. При сем все на него напали, изрубили и принялись топтать ногами. Потомъ велели вынесть его на площадь и положить нагого на столе, провозглашая, что сей не Димитрий, а сын одного попа, мошенник и предатель отечества, подкупленный на сей конец Поляками и Иезуитами. Подле Гришки, под столом, положили они тело Басманова (1), одного вельможи, и нога об ногу связали с Гришкою в знак, что они были верные сотрудники в делах сво-их и таким образом дали им лежать целые три дня всякому на показ и в уверение, что сей Лже-Димитрий умерщвлен.
__________________________
   1. Там же: Босмана.


   Третий Димитрий.
   Несмотря на то, (не знаю, как и откуда) явился третий Димитрий, который остановился в Пскове и Иван-городе с войском, в 1611  году. Но, наконец, он был оставлен своим народом и слугами, преследуем, поносим, как изменник пойман Псковитянами (1) и отослан в Москву. Один первейший его гоф-юнкер прибыл на собственной его лошади в Новгород к г. Якову де-Лагард. Наконец, труп вышеупомянутого Гришки отвезен был, на телеге, на старое кладбище и погребен.

   Но поелику в то время случилась необычайная стужа, так что хлеб померз в поле, то Русские, по закоснелому своему суеверию, полагали, что причиною сей стужи злодей Гришка , которого будто бы (2) земля не принимала. И потому его вырыли из могилы, сожгли в пепел и бросили на ветер.
_______________________________
   1. В перев. Псковцами.
   2. В перев. якобы.


   Кн. Вас. Ив. Шуйский делается В. Князем. Где нет совета, там нечем пособить.
   Поелику князь Василий Иванович (1) Шуйский наиболее содействовал к низвержению мнимого Димитрия, то его сообща избрали В. Князем и короновали. Может статься, еще бы не все потеряно было для Русских, удержавших свое правительство, если бы они предоставили распоряжаться одному Шуйскому и не были так слепы и несогласны.

   Но судьба их решилась, время их прошло (2), и Господь Бог, прогневавшийся на них, наказал собственным их ослепнением, как говорит о том Царь Соломон. После того как Поляки были столь распалены гневом за убийственное на них нападение, Шуйский мог себе представить, что они усугубят, мщение. Для того он подтвердил и возобновил союз с Карлом, блаженной памяти Королем Шведским, и в силу этого союза (3) упомянутый Король в течение нескольких лет помогал ему своим воинством противу общих врагов, Поляков. Наконец, Русские, по обыкновению своему (!), наскучили и сим Великим Князем, за то, что он так тесно соединился с Шведами и за вспоможение обещался уступить Королю Карлу несколько земли и пограничных крепостей. Они хотели сделать лучше, и все испортили, как то видно будет.

   Когда непредвиденным и неслыханным образом почти все Шведское войско с распущенными знаменами отпало и передалось Полякам, в чем ни В. Князь, ни Шведский военачальник не виновны, то Русские низвели с престола Великого Князя, Шуйского, заперли его в монастырь и приказали полководцу де Лагард вытти из России, а Полякам то было и на руку.

   Сего не довольно, что Поляки были их смертельные враги и что от них, следовало всего опасаться; они должны были подать еще своим несогласием к тому повод и сами им отворить врата в Москву. Некоторые из Москвитян (4) избрали молодаго Польского Короля Великим Князем, и впустили в сем намерении в Москву до 6000 Поляков. Но они как-то с ними не поладили и опять хотели сбыть с рук гостей своих, да не знали, как выманить из города. Наконец, решились, впустивши Поляков в Москву, вытти с ними во всем вооружении из города в поле и драться. Но Поляки несколько были их поумнее, частью вышли с Русскими в поле, частью остались в городе.

   Оставшиеся, видя, что другие обмануты, хотели поступить лучше: пошли в крепость, зажгли город, ограбили церкви и все, что попадалось, и таким образом много имущества(5) взяли с собою в крепость; без сомнения (они) получили так-же столовую посуду Великого Князя, всю золотую, и числом до нескольких сот блюд и тарелок, забрали съестных припасов и всего нужного, и потом держались в осаде, как солдаты.

   Когда город сгорел, и Русские выжиты были из оного, то они тысячами расположились в поле и не давали Полякам, никого выпустить из крепости. Осажденные держались крепко до самой крайности, терпели такой голод, что за небольшой кусок хлеба (как меня уверяли) платили талер, а за яйцо полталера, также принуждены были, есть собак, кошек и крыс. К сему долговременному сопротивлению побуждала их не одна храбрость, но и нужда, ибо они не чаяли пощады от неприятеля. Как долго они держались и каким образом должны были сдаться, мы не могли узнать заподлинно. Ибо и с сей стороны сообщение прекратилось, и в то время, как Поляки взяли Москву, и Швеция разорвала союз с Россией, как то мы после увидим. Таким образом, Русские с обеих сторон (6) имеют довольно работы.

   Москвитяне тотчас написали к Новогородцам, чтобы (они) старались добром разделаться со Швецией, даже уступали многое Шведам, на что Новогородцы не хотели согласиться и думали сделать лучше, и от того потеряли город и множество отменных крепостей.
_____________________________
   1. В перев. Иван Васильевич.
   2. В перев. период их истек.
   3. В перев. Королем в Швеции, в силу которого.
   4. В перев. некоторая часть Московцев.
   5. В перев. большое имущество.
   6. В перев. на обеих сторонах.


   Великий Князь Шуйский отводится в плен.
   Великого Князя, низведенного Русскими и в монастырь заключенного, Поляки взяли в плен и отвели в Польшу. Потом, когда Москвитяне многолюдством (1) одолели Поляков, то долго колебались, не зная, кого избрать Великим Князем. Но, выжив Поляков из Москвы, они думали опять подняться на дыбы и также легко выжить из России Шведов, что им, однако ж, не удалось, да и вперед не удастся, особливо когда теперь мирный договор между Швецией и Польшей скоро будет (2) подписан.
___________________________
   1. В перев. Московцы множеством.
   2. В перев. готов быть.


   Татарский Князь избирается В. Князем.
   Теперь в Москве избрали Великим Князем Татарина. Как то долго с этим поживется! Но, кажется, они начали сие 1613 довольно серьезно, вышли в поле с 40 или 60 тысячами; только все Татары, негодное войско! Слава Богу(?) особенно великих дел еще не произвели, кроме того, что лукавством взяли два небольшие дома Авдо (?) и Тихвин, которые Швеция не слишком уважает, или защищает.


   Удивительно, как Русские так глупы и неразумны. Сила Божья.
   Читатель-христианин, заметь со мной, мимоходом, великое непостоянство и вероломство Русских перед своим начальством. Удивительно, как люди не могут видеть собственной своей погибели. Сначала Русская держава так была страшна, что никто бы не отважился напасть на нее, если бы так чудно Бог не определил сего. И потому научитесь, что Всемогущий Бог есть прямой военачальник, и для него столь же легко опрокинуть державоправление, как и державу. О непомерное, невежественное несогласие, честолюбие и своекорыстие! Вы более вредите отечеству в таком упрямом народе, нежели два сильных Короля, воюющих друг на друга (1).
___________________________
   1. Как жаль, что разглагольствование Шаума и следующее за сим увещевание, сами по себе справедливые, так мало идут здесь к делу: мы сейчас увидим, что, несмотря на тяжкие свои страдания, наше отечество не только не погибло в эту бедственную эпоху, но и успело удержаться обними своими силами и промыслом благого Проведения.


   Увещевание.
   Пусть каждый из сего заимствует пример и научится прилежно молить Бога, да подаст христианское начальство, благой совет и благоразумие для мирного и спокойного державоправления, да боится всякий мести и казни Божией за грехи и заблаговременно да кается, пока Он не примется за лозу. Он, правда, милостив и долготерпелив, но, напоследок, и мстителен, и когда начинает наказывать, то наказывает до конца. Ужасный способ такого наказания особливо из того виден, что Бог делает людей несогласными в своих советах, слепыми и неистовыми, так, что они сами ищут своей погибели. Нельзя было подумать, чтобы Русские до того дошли в столь короткое время. Далее, сие приключение дает нам знать, что Бог один, не кто другой, наказал их за грехи, во благо Своей церкви и православным, да и самим Русским, если некоторые (из них) хотят иметь прямое Богопочитание. Я не думаю, сколько понимаю (1), чтобы Русские опять восстали, удержали бы свою веру, защитили свою землю и возвели опять на престол кого либо из своего племени. Разве за наши грехи свет переворотится, чего Боже избави (2). Но теперь приступим опять к истории (того), что случилось на стороне Швеции, между тем как Русские воевали (3) с Поляками.
__________________________
   1. В перев. сколько мне известно.
   2. Вопреки Шауму, Русские, как всем известно, восстали, удержали свою веру, очистили Государство от всех неприятелей, еще прежде возведя на престол его юную отрасль своего древнего Царского рода, и доныне Отец Всемогущий не только хранит наше отечество целым и невредимым, но и постоянно вогзвышает, укрепляет и озаряет его  новой славой: вот лучший ответ на все грозные приговоры, на все высокомерные мечтания, на все жалкие и ничтожные вопли древних и новых недоброжелателей России!
   3. В перев. между собою.

___________  _______________  ______________  ________________  _______________  ________________


                Известие, как и по каким причинам, Шведский   
              военачальник, Яков Делагарди, осадил* и завоевал Новгород в России.
   *В перев. напал.
                (Случилось   16 июля,   1611  года.)


                Шведы сначала помогают Русским.
   Всякому может показаться странным и невероятным, что Новгород так неожиданно и скоро взят Шведами, не потому только, что Москва и Новгород были сильны пред целым светом, но и потому, что Его Величество, Король Шведский, долго был в согласии с Русскими и несколько лет помогал им противу общего врага, Поляков. И потому я заблагорассудил сообщить подробное известие, как сам слышал и отчасти видел. А чтобы любитель истории и мой преемник (continnator) не соблазнились scrupulo fractae fidei, как будто мы с нашей стороны учинили вероломство, объясним причины сей войны из течения недавно прошедших лет, равно как из врожденной Русским жидовской обманчивости, клятвопреступничества и лицемерия (1).
________________________
   1. Читатели увидят далее, в чем состояла эта, как выражается Шаум, врожденная Русским обманчивость, клятвопреступление и лицемерие (!!!): Новгородцы и жители других Северных городов не хотели беспрекословно поддаться Шведам, которые грабили и опустошали их землю.


                Гнусное и неслыханное предательство.
   После того как тайными происками некоторых людей, а отчасти корыстолюбием, убеждением и неразумием, предстоявшее щастие и победа над Поляками легкомысленно упущена была из рук и проиграна в день Иоанна Крестителя, 1610 г., между Клушиным и Царевым - Займищем. (1) в России, благородный и великодушный, Яков Делагарди, едва спасся с 300 человек. С сим малым числом твердых воинов он хотел кратчайшею дорогою достигнуть Шведских границ. Но неблагодарные мнимые союзники, Новгородцы, велели ему как можно скорее убираться в Швецию, и за 10 миль не подходить к Новгороду; иначе, как они писали укажут ему дорогу.
________________________________
   1. В перев. Клюшино и Заревозаймис.


                Великая неблагодарность.
    Добродушный Яков Делагарди отвечал им, что он не ожидал такой неблагодарности, что, быв в службе всемилостивейшего своего монарха, он защищал их собственною своею грудью и своим войском и потому заслуживает от них всякое гостеприимство, в котором сам и его воины имеют нужду, дабы отдохнуть и оправиться после столь трудного похода и столь великой перенесенной опасности. Потом, надеясь на Бога и правосудие, он хотел с неустрашимостью к ним приблизиться, тем паче, что он имел нужду переговорить с ними о некоторых важных делах.

   Когда он приблизился к городу, то робкие души начали наскоро продавать, да и во время переговоров привозить несколько съестных припасов.


                Шведская почта при Нетенбурге перехватывается.
   Однако ж и тогда еще довольно показали свое лицемерие тем, что, где только смели и могли, всегда поступали неприятельски, особливо же тем, что перехватили почту к Его Королевскому Величеству при Нетенбурге и никак не хотели пропустить ее, задержав притом многих людей, которые посланы были отвезти в Швецию заслуженное жалованье некоторых военачальников, и проч., особливо же писанные и запечатанные Королевские и Великокняжеские контракты и договоры (confederationes), весьма нужные не только для Короля, но и для всего государства. И поелику Яков Делагарди доле и долее задерживаем был лицемерием и не мог добиться (1) ничего решительного, особливо касательно пограничной крепости Кексгольма, обещанной Великим Князем Шуйским Его Королевскому Величеству за учиненное вспоможение и претерпенные убытки, то он послал своего Генерал-Лейтенанта и Фельдмаршала, Едуарда Горна, в Нарву, для набора солдат. Наконец, видя себя обманутым Русскими, он заблагоразсудил обман их отвратить предусмотрительностью и упредить лукавство лукавством. Когда Новгородцы опять вышли для переговоров, то он тотчас велел взять под залог некоторых бояр и граждан и увел их съ собою в Нетенбург, в той мысли, что чрез них выручить перехваченную Королевскую почту и обещанную, но неотданную крепость.
_________________________
   1. В перев. получить.


                Кексгольм не хочет сдаваться. Ладогу взяли.
    Между тем, получа решение из Кексгольма, что жители не хотят поддаться Шведскому Королевству, несмотря на условие (1) Великого Князя, Яков Делагарди, дабы издержки не остались напрасно понесенными, равно как и вспоможение напрасно учиненым, послал полковника Делавилла (2) с своими рейтарами взять Ладогу, что ему и удалось. Прибыв в Нетенбург и быв опять чудесным образом обманут Русскими, он должен был, не кончивши дела (3), ради приближающейся зимы, удалиться в Финляндию. И, как упомянуто, поелику Великий Князь Царь Василий Иванович (4) Шуйский, за учиненное вспоможение, отдал Его Величеству, Королю Шведскому, мятежную крепость Кексгольм с полною властью на другие домы (?) и местечки, то военачальник с остальным своим войском осадил упрямый Кексгольм
_______________________________
   1. В перев. подарение.
   2. О взятии Ладоги, описанном подробно самим де Лавиллем, см. в «Discours sommaire de ce gui est arrive en Moscovie depuis le regne de Jvan Wassiliwitz, Empereur, jusgies a Vassili Ivanovitz Soushy, par Pierre de Laville, sieur de Dombasie, 1611», находящемся в числе приложений при книге: «La Chronigue de Nestor, traduite tn Francais, d’apres l’edition Imperiale de Petersbourg, par Louis Paris, t. I, 1834. Paris, in 8,N 6,p. 404.” Русский перевод этого сочинения де Лавилля напечатан в «Русском Вестнике», 1841 г., № 3.
   3. В перев. не сконча дела.
   4. В перев. Иван Васильевич.


                Кексгольм осаждается.
   Между тем в течение зимы Е. В. Король прислал к главнокомандующему войско из Швеции, как ради других причин, так и для того, чтоб узнать, в каком он отношении находится к Русским и кого они изберут Великим Князем, низведши с престола Шуйского. Для того главнокомандующий выступил с войском из Финляндии, желая узнать сие, равно как освободить Ладогу, которую князь Иван Никитич Салтыков осаждал с 3000 человек.


                Ладога опять отдается.
    Но полковник Делавилла, сомневаясь в получении помощи, отдал Ладогу и, сверх чаяния и против Русского обыкновения, был пощажен и даже содержан на их иждивении. Таким образом, встретя главнокомандующего, он известил, что упомянутый князь принудил его, как слабого войском, отдать Ладогу с артиллерией и оружием. Этот князь Салтыков еще прежде склонил Русских впустить в Москву Поляков, числом до 6000 человек, и избрать молодого Короля, Владислава, своим Великим Князем, что противно было договорам Шуйского с нашим Королем и весьма опасно для Шведской Короны. Поелику Князь Салтыков дал заметить, что хочет иттить к Кексгольму на помощь, то главнокомандующий не допускал его к тому, а дабы удалить от Финляндских границ, тянулся в виду на никоторое расстояние.


                Нетенбург штурмуется.
   Но, приметя, что дело идет не на шутку и Русские дают знать, что они делают вопреки всем, прежде заключенным, мирным договором Шуйского, он хотел во всем предупредить их и между тем попытать счастья (1) над крепостью Нетенбург. В понедельник, 12 Февраля, главнокомандующий напал на Нетенбург со всею силою и военными пособиями, и рано по утру велел придвинуть к воротам несколько таранов, которыми и разбиты были двое ворот. Но поелику осажденные опустили крепкую железную решетку, то он на сей раз, не кончивши дела, должен был отступить с малою потерею народа.

   Потом Князь Салтыков хотел тайно уйти в Москву, но, быв пойман Новгородцами и судим за то, что впустил Поляков в Москву и пощадил господина Деллавилла, наконец, посажен на кол, равно как и за то, что не мог провесть в Кексгольм гарнизона.
__________________________
  1. В перев. сделать опыт.


                Ладога опять штурмуется.
    Тогда полковник Самуил Кобрупнер, по повелению главнокомандующего, с 1000 человек, покусился на Ладогу, 8 Марта, поутру. Но Ладожане извещены были о нас и приметили наперед приближение наших храбрых (воинов). К тому же был такой непомерный холод, обыкновенный в тамошней земле, что солдаты не могли употреблять своего оружия, почти отморозили руки и ноги, так что надобно было их отнимать. Почему не удалось и сие предприятие.


                Посольство к Новгородцам. Причина Российск. войны.
   26 Марта Яков Делагарди послал полковника, Самуила Кобрупнера, с 500 рейтарами в Новгород переведаться с ними касательно следующих пунктов: Чего долженъ ожидать от них Король Шведский, приязни, или неприязни ? Также должны изъясниться, хотят ли они приказать Нетенбургцам, чтобы сии отпустили перехваченную почту к Е. К. В.? Чтобы также и пленные с обоих сторон были возвращены. Они должны были также изъясниться, хотят ли уступить обещанную крепость Кексгольм и приказать Кексгольмцам покориться ? И поелику известно стало, что они варварским образом низвели с престола Шуйского, то он хотел знать, согласны ли Новгородцы наблюдать учиненные договоры и условия с упомянутым Шуйским, чтобы можно было ведать, друзья ли они, или враги. Далее, если они изберут другого Великого Князя, то Король хочет знать, кого ? И дабы не понапрасну проходить, хотел он также знать, подтверждают ли они (с) новым Великим Князем прежние договоры, или обьявляется прямо война? В последнем случае Король Шведский должен противу врагов своих, Поляков, укрепиться и припастися, дабы не претерпеть от них, с помощью Русских, жесточайшей войны. Наконец (он) требовал недоимки жалованья за несколько месяцев, дабы и воины получили что-либо за труды свои. На все эти (1) пункты они отвечали неудовлетворительно, по все сваливали на будущего Великого Князя. И так вы видите, что Шведский народ имел не пустые, но важные, причины на сей раз вступить в Россию. Впрочем, при сем с Шведской стороны не сделано ничего неприязненного, кроме того, что случалось от сопротивления при случае необходимой фуражировки. Главнокомандующий требовал скорого ответа на вышепоказанные пункты, дабы он мог с миром оставить их землю, пребыть по прежнему в согласии и скорее возвратиться в Швецию. Но Русские были обмануты своим глупым и своекорыстным всеобщим советом и, как говорят, наказаны собственным своим вероломством.
_____________________________
   1. В перев. на каковые.


                Кексгольм берется.
   27 Марта ритмейстер Вагнер привез известие, что Кексгольм взят оставленными там для осаждения воинами, что таким образом сему пункту помогло щастие и потому не было спора. Касательно других пунктов продолжались беспрестанные переговоры, пока, наконец, 22 Апреля, послано было в Нетербург и велено было задержанную почту, пленных и проложенные вещи (?) некоторых знатных людей отдать, что хотя, и получено было, но разбито, исковеркано и окрадено.


                Непостоянство и лицемерие Русских.
    Вот еще ясное доказательство лицемерия и необдуманного лукавства. Москвитяне (1), чувствуя свою слабость и немощь противу Поляков и благодарность к Шведской короне за учиненное прежде вспоможение, писали к Новгородцам, своим согражданам, и требовали, чтоб сии постарались удовлетворить Якову Делагарди и тем преклонить его еще раз придти на помощь в Москву, чем бы им оказана была важная услуга, и чтобы как за прежнее вспоможение, так и за будущий требуемый поход в Москву, в возмедие и залог, по недостатку денег, отдали ему обе крепости, Ладогу и Нетенбург, да к тому же объявили б, что они хотят избрать Великим своим Князем Шведского Королевича. По случаю этого предложения, главнокомандующий, 9-го июня, послал в Москву почту и хотел знать их мнение том.
____________________________
   1. В перев. Московцы.


                Почта в Москву.
   Когда почта возвратилась и главнокомандующий согласился на требуемый поход и вспоможение, то Новгородцы опять зашевелились, думали делать по своему лучше. Дабы не отдать Шведам обеих крепостей, они опять отвергли вспоможение, которого требовали, утверждая, что Московитяне (1) довольно усилены противу Поляков Татарами из Казани и Астрахани и не имеют в нас нужды. А чтобы главнокомандующего хитростью отвлечь к границам и выманить из области, они сперва просили его итти на Псков для усмирения изменников и бунтовщиков (2), обещаясь заплатить воинам, что также был обман. Потом, когда воины не хотели идти без денег, они просили нас предпринять поход то на Ивань город противу Димитрия, то на Ям, то на Копорье, маня странными предложениями. Они, может быть, полагали, что водя таким образом от одной крепости к другой до грязной осени и до зимы, проводят нас по прежнему в Финляндию и Швецию с пустыми руками. Наконец, приметя, что такими отводами ничего не выиграют, а только более раздражать, хотили они удовольствовать солдат некоторою суммою денег, а о прочем трактовать через почты. Наши того и хотели, чтобы поскорее, хоть с малым, да быть отпущенными, нежели ложными обещаниями быть задержанными. Но они виляли туда и сюда до тех пор, пока главнокомандующий, наконец, расположился под городом и потребовал от них безокаличного объяснения. Тогда они почти ежедневно выходили для переговоров, но весьма коловратно и непостоянно. Между тем узнавали расположение нашего стана и силу, и некоторых из наших воинов громкими обещаниями переманили к себе через своих квасников. Вскоре прислали нам несколько провианту, потом опять долго не присылали и, однако ж, требовали, чтобы мы не отряжали за фуражировкой и тем не разоряли жителей, что, однако ж, мы должны были делать ради крайней нужды.
____________________________
1.В перев. Московиты.



                Русские посрамляются с своим намерением.
   Вскоре они опять захотели драться с нами, как то и случилось 9 Июля. Зажегши монастырь, подле которого вели переговоры, дабы, как примечено, попутным ветром обратить на нас дым, сделали между переговорами лукавое нападение, но прогнаны были в город, потеряв на бегу 300 человек и три кавалерийских знамя. Тогда они попросили позволения вести опять переговоры и, начавши оные, 12 июля сделали самую сильную вылазку и хотели побить солдат наших, которые отряжены были для необходимой фуражировки, но опять Русские прогнаны были в город. Суммою всего того был обман опять.


                Русские опять прогоняются.
    Они думали утомить нас, известясь, что мы больны и изнурены голодом; они думали, что мы безо всего удалимся, забрав и потребив весь провиант, ибо они на несколько миль заблаговременно все стащили в город. Для наших весьма значительно было простоять так долго и ничего не сделать. Солдаты доселе с трудом содерживаемы были в надежде на Русскую плату и даром не хотели идти прочь. Больных было очень много, которых сухим путем по дурным дорогам, болотам и узкими проходами вести было невозможно, а водою нельзя было провезти вниз мимо крепостей, пока не будет совершенно заключен мир. А если бы и тотчас заключен был мир, то сомневаться надлежало в соблюдении оного со стороны Русских, так как они то показали въпрошлом году задержанием почты. Корма и пищи было так мало, что уже в стапе чувствовался большой недостаток, который бы еще увеличился (1), когда бы долее стали смотреть на их лукавые переговоры. Для того Яков Делагарди сильно настоял на добровольное заключение мира и отпуск, так что сумму денег, которую они должны были выдать солдатам, спустил до 300 рублей. Но они так уперлися и касательно выдачи малейшей суммы денег такие были Жиды (хотя таковую сумму каждый мелочной купец легко и еще более мог бы выдать, ибо рубль не более почти стоить двух с половиною рейхсталеров), что лучше хотели подвергнуться величайшей опасности и неприязненности, нежели оную выдать.
___________________________
   1. В перев. большой недостаток, а еще более.


                Покушение на Новгород.
   Когда главнокомандующий приметил, что нельзя избежать открытых неприязненных действий, то решился взять Новгород вооруженною рукою. Однако ж он не хотел учинить сие неожиданным образом. Для того велел он дать знать изустно и письменно, что отныне хочет их, как клятвопреступных лицемерных варваров, преследовать огнем и мечем и напасть на город. А дабы кто не уверил себя, что на Новгород напали нечаянно, то да будет ведомо, что Русские, кроме учиненного сопротивления, сами кругом города сожгли древние монастыри и дворы, которых очень много было, желая иметь открытое, поле и порубили сады и рощи, с тем, чтобы серьезно защищаться с валу.

   Однако ж главнокомандующий удержал для себя то военное преимущество, что для виду показал, будто хочет напасть на город по другую сторону воды, к востоку, тогда как следовало ожидать (1) нападения на самый купеческий город, не столь сильный. На западной стороне, где была крепость, они почитали себя довольно обезопасенными, как будто за железными стенами; да и образ заступницы их, Софии, еще не предвещал их напасти, ибо , как они обыкновенно говорят и верят, София не разжала еще железной своей руки. Сверх того, они имели вокруг себя довольно хорошее укрепление, да и сами такой народ, который, при малейшей выгоде, или крепости, может учинить сильное сопротивление, потому что в этом состоит вся их слава; впрочем, они негодные воины. Но если Господь Бог хочет наказать людей, то ослепляет их, так что они презирают врагов своих и мнят быть безопасными. Когда он хочет даровать победу, то сие не зависит от силы и крепости человеческой. Prov. 21: „Кони и колесницы приготовляются для сражения, но победу дарует Господь." Eccles. 9: „В сражении сила не помощь." Psal.118: „Десница Божья одерживает победу." Paralip. 25: ,,Бог силен пособит и погубит." Сие, слава Богу, мы паки на самом деле узнали, взявши многолюдный большой город и почти не ведая, какъ это случилось, с малым трудом и пощадою народа, так что едва 100 или 150 человек погибло из наших при взятии города и замка.
____________________________
   1. В перев. тогда как полагать надо было.


                Новгород взят приступом.
   16-го Июля, во вторник, по утру с рассветом, мы произвели внизу у воды, подле белого зубца, ложный крик, а на другой стороне, к западу, напали у одних ворот Шотландцы и Англичане, у ближайших Немцы, а в середине Шведы, и взошли на вал, и в миг в город. Русские по обоим сторонам на валу отступили к башням. Потом солдаты отбили из внутри городские вороты, ибо таран не подействовал, потому что управляющей оным был застрелен. И хотя Русские еще долго стреляли с башен, но конница беспрестанно более и более входила, наполняла улицы и ворота замка, так что ни один из казаков или Стрельцов не мог показаться. Между тем Немцы сбивали Русских с валу и от одного зубца к другому, от одного места к другому, даже до белой площади у воды, где, во первых, не обошлось без шума и без сильного сопротивления, ибо тут главнокомандующий Русских, Бутурлин, на пространной площади раскинул шатер свой и расположился под открытым небом, как в поле, и теперь, как думают, сам убезжал на упомянутую площадь, откуда Русские, быв вытеснены силою, бросились в воду, иные в лодках, другие без лодок , и друг друга топили вместе с лодками. Мост, который ведет через реку к другому городу, тотчас занят был нашими, так что никто не мог чрез него перейти.

    Поелику уже не было более воинов в замке, то Новгородцы начали просить пощады. Казаки и стрельцы тотчас отступили за мост, начали сами разбивать в другом городе купеческие лавки и грабить своих, под тем предлогом, что Шведы отнимут же все, так лучше им поскорей приняться. Потом в этом страхе выбежали они из города и оставили оный в добычу.


                Русские просят пощады.
    Но их весьма щадили, потому что в замке сдались и начали вести переговоры; притом ни один из наших не смел перейти через мост, ибо Русские в замке, получив просимую пощаду, принесли ключи, начали переговоры и. заключили тем, что они замок отдают, поддаются его Величеству, Королю Шведскому, присягают, и принимают его протектором, а своим Царем и Великим Князем хотят иметь кого либо из его сыновей. На следующий день, 17 Июля, главнокомандующий, Яков Делагарди, с своей лейб-гвардией, т. е., с добрым полком Немецких солдат, прибыл в замок.


                Русские просят себе Великого Князя из Швеции.
  25 Июля, в день Апостола Иакова, Новгородцы совершенно предались покровительству Короля Шведского и признали своим Великим Князем одного из двух, Герцога Густава Адольфа, или Карла Филиппа, кого бы ни получили, присягнули и поклялись. Яков Делагарди обещал им исходатайствовать кого-либо из двух у Его Королевского Величества, с тем, чтобы они все ему, главнокомандующему, так точно, как бы присутствовал сам Герцог, под открытым небом, учинили присягу, чему одни Новгородцы доселе противились, ибо Москвитяне (1) и прежде на то соглашались и желали. Новгородцы почитали себя довольно сильными и умными для защищения самих себя и не помышляли, как трудно удержать старый, полуразвалившийся дом и res collapsas restituere, что они теперь испытали ко вреду своему и величайшему посрамлению. После того как Новгород сдался, Новгородцы предложили подчиненным своим крепостям поддаться Шведам. Но оне воспротивились, и каждая сама по себе, без помощи, согласия и совета других (так как Русские по природе стол горды, несогласны, самовольны и глупы, что не могут понять, или предупредить своей погибели (2)), думала держаться и защищаться. Тогда главнокомандующий силою одолел все, одну за другою, и в  короткое время достались Шведам наипрекраснейшие крепости: Нетебург, Иван-город, Ям, Копорье, Аудо (?) и проч., быв к тому принуждены осадою, голодом и артиллерий.

   Таким образом Господь Бог и здесь, в сем варварском идолопоклонническом (!!) народе, показал доброе начало к зачатию Евангельского учения и к распространению христианской Церкви, что не только мы, но вместе с нами и все христианство должно славословить и радостно воспевать: „Тебе Бога хвалим", с сердечною притом мольбою, да совершит Господь Бог благое начатое дело, вопервых, святыми своими Ангелами, потом нами, непотребными рабами, т. е., да с помощью сих народов отныне посрамит врагов любезного своего христианства, особливо же Папу, который в сем месте думает ворваться в стадо Господа, и да низринет их в яму, которую они искапывают для христиан! Ибо отныне мы, не как прежде, уже не противу Москвитян, но за Москвитян должны молить Бога (так как их могущество, коим нас устрашали, уже прешло), да спасет их от глубочайшего и всепотопляющего суеверия и идолопоклонства и наставит на путь совершенного познания существа своего и воли, и да присоединит сих других овец своих с конца света к своей пастве! (3)

   Сие учинит и совершит Господь для прославления своего имени, так как доселе бы учинил, если бы они не ушли от пастырей христанского стада, яко содомские и кровосмесительные козлы, и не оказались бы недостойными оного (4). Сие, по моему мнению, не может быть достигнуто лучшим путем, как, во первых, особливым наитием Божьим, во вторых, если высшее начальство истребит неизглаголанное варварство заведением хороших училищ, распространением (знания) языков и свободных искусств, ибо невежество их до того простирается, что нет ни одного во всей земли, ни из высшего, ни из нисшего, состояния, ни из духовенства, который бы разумел хоть словцо по Латыне (хотя язык сей есть корень и орудие всякаго благоустройства, мудрости и искусств), или какой либо другой язык иностранный. Сего не довольно: они почитают за стыд и строго запрещают, чтоб их тунеядцы попы, лихоимцы и охотники до голубятень монахи (5), коими не только все монастыри, но и все углы наполнены, не учились никакому иностранному языку и не имели хороших книг. И потому, паки и паки, слава и благодарение Богу за сие начатое великое дело! Ибо, говоря и судя справедливо, учиненное нами, малыми, дело есть дело Божье, а не человеческое, если сравнить величие дела с малозначительностью нас, яко орудий, и (так как). происшествие гораздо превосходить предположенную нами цель, ибо, хотя Его Королевское Величество и наш главнокомандующий имели свои политические причины и намерение воевать, но Господь Бог имеет между тем свою пользу и скрытые причины, и употребляет нас к распространению своей Церкви и прославлению своего имени. И так, молим Бога, да руководит и охраняет Всепресветлейшего младого Князя Шведского, Герцога Карла Филиппа, щастливо и благополучно, ко благу и ззщите всего христианства и к распространению своего имени. Да возрастает нежная его юность в духе Божьем и да приумножается в летах, крепости, мудрости и разуме; да заведет он у Русских благоустройство, церкви, училища, или, ежели они будут ему противиться и лицемерить, да сильною рукою рассыплет их и учинит себе покорными (6) (7). Да подаст также Господь вашим щастливым военачальникам,всем военным советникам и командирам дух мудрости и молитвы, да творят и исправляют дела мудро и хорошо, да, с помощью святых своих Ангелов, оградит нас от Папы и Поляков! Сие глаголем единогласно со всем христианством устами и сердцем: Conterre, Domine, fortitudinem inimicorum nostrorum,ut cognoscant, guod non est hic alius, gui pugnet pro nobis, nisi tu, Deus noster. Avertantur retrorsum, gui guaerunt nobis mala, ut nota fiat omnibus virtus tua, Altissime !

   Даждь нам мир, Господи Боже, во дни наши, и проч. Даруй нашему Королю и всему христианскому Начальству мир и доброе державоправление, да поживем мирно и безмятежно во всякой богобоязливости и честности! Аминь.
__________________________
   1. В перев. Московцы.
   2. В каком отношении ложны суждения автора о наших предках и от чего они происходят, это уже достаточно объяснено нами в предисловии и предыдущих примечаниях: повторять их здесь было бы бесполезно.
   3. В перев. овчарне.
   4. Просим читателей обратить особенное внимание на эти слова Шаума для того, чтоб вполне увериться, как ошибочен вообще взгляд его на наши свойства и характер, на нашу веру и самые действия.
   5. Переводчик здесь, без сомнения, неверно передал мысль автора: у него, конечно, был придуман какой-нибудь другой эпитет, (а не голубятники) более приличный сословию о котором он по своему обыкновению отзывается так опрометчиво и ложно.
   6. В перев. подданными.
   7. Над Шведами, а не над нами, обрушилось грозное проречение Щаума: неоднократно побежденные и ослабленные Петром Великим и его преемниками, они, в некотором отношении, сами сделались подданными Русских, утратив владения; которые признавали своей неотъемлемой собственностью.



                МАТВЕЙ   ШАУМ.

   Об источниках:
   Источник указан в статье: П.В. Седов Захват Новгорода шведами в 1611 г.// Новгородский исторический сборник 4 (14). 1993. С. 116–127.
   Наша публикация: Цикл Новгородский исторический сборник 4 (14) - 27.05.2009.
   Фото-карты плана Новгорода от 6 июля 1611 года: опубликовано в Сборнике Новгородского общества любителей древности. Выпуск 6-й. Октябрь 1912 г. под редакцией М.В. Муравьева. (Из Стокгольмского королевского архива). Фотография с подлинного плана, на XV всероссийском археологическом съезде была принесена в дар Обществу Dr .Арне.
Надписи на плане Новгорода перевел А. Полторацкий.

   Хранение источника: Российская Национальная библиотека- Русский фонд.
   Шифр: 18.39.3.11-1. или  131/1413-1

                Отв. А.Одиноков