Не было, на самом деле, ничего: ни любви, ни страсти, ни желания.
Я тысячу лет не мокла под летним дождем, две тысячи лет не видела ночного моря и три тысячи лет не чувствовала себя легко и спокойно.
Тотальная и неизлечимая болезнь моего сумасшедшего века – одиночество – докатилась и до меня. Равнодушие постепенно заполняет сердце, накатывая тяжело; безысходность прогоняет сон и превращает ночи в бесконечную череду мыслей и разговоров с собой; одиночество чувствуется во всех и во всем.
Жизнь теряет краски.
…Я касалась руки такого близкого и такого далекого человека. Мимо неслись машины, море сердилось, а летний дождь обнимал меня нежно и ласково.
Ничего не было: ни любви, ни страсти, ни желания.