Начало: http://proza.ru/2009/06/11/260
Памяти любезного моего сослуживца Владимира Викторовича Делединского посвящается.
Безумных лет угасшее веселье
Мне тяжело, как смутное похмелье.
Но, как вино - печаль минувших дней
В моей душе чем старе, тем сильней.
Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе
Грядущего волнуемое море.
Но не хочу, о други, умирать;
Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать;
И ведаю, мне будут наслажденья
Меж горестей, забот и треволненья:
Порой опять гармонией упьюсь,
Над вымыслом слезами обольюсь,
И может быть - на мой закат печальный
Блеснёт любовь улыбкою прощальной.
А. Пушкин
На море можно смотреть бесконечно, но только с берега. Любоваться морем еще можно на вахте в тихую безветренную погоду, когда корабль идёт не спеша под одной машиной. Особенно красивы на море закаты и восходы. Когда большое красное солнце садится в воду или вылезает из нее в окружении оранжевых облаков. И еще в море на Камчатке или Северных Курилах, когда корабль на ходу, и тебя одинокого стоящего на вахте, вдруг поприветствует вулкан, выпустив, как из открытой бутылки свежего пива, струйку газов с хлопком. Все спят, а ты здесь один увидишь такое, от чего зайдется от восторга сердце. Наблюдая это неведомое чудо природы, эту неописуемую красоту ты уже не жалеешь,что выбрал нелегкий путь, в конце то концов кому-то надо все это увидеть и рассказать.
В машинном отделении не видно красоты природы, вообще ничего не видно. Пот заливает глаза, роба прилипла к телу, дышать тяжело.
—Такая горькая уж наша учесть терпите братцы, а как под Цусимой кочегарам русским, да и японским, было еще хуже.
«Ты вахты до срока не смеешь бросать,
Механик тобой недоволен.
Ты к доктору можешь пойти и сказать,
Лекарства он даст, если болен!»
—Так они по сто грамм получали?
—Ну и что с того, увеличенная печень, полнота. Только и всего. Терпите братцы, терпите, не ропчите, будет, что вспомнить и что рассказать.
Корабль опять в море, только участок уже другой от п. Озерска до м. Анивы
—Нет, ну это прецедент, такой наглости еще не было за всю историю пограничных войск,— никак не может успокоиться замполит Гончаров, по поводу того, что нас выселили из своих кают.
—Чтобы выселяли из каюты, нет так это, оставлять нельзя.
На самом деле, в будущей службе с этим я не сталкивался, за исключением одного случая. Это было в этой же бригаде. Комбриг Ивчатов А.В. в 1983 году на сдачу задачи на 73-м взял в море 27 человек проверяющих. Всех кого можно было отловить, найти в бригаде он взял с собой в море. Начальник ЭМС капитан 2 ранга Зенченко В.А., взял с собой на задачу инструкторов класса, матросов срочной службы и еще своего помощника капитан- лейтенанта Корабейникова Ю.Н.
Это еще полбеды, надо проверить, значит действительно надо, но комбриг растянул проверку надвое суток, никого не высадил после учения на берег и всех оставил на корабле на следующие сутки. Какую цель он преследовал, осталось тайной. Видимо проверял готовность экипажа и штаба к действию в экстремальных условиях, а они действительно такие наступили. Мало того, что всех надо было разместить, так еще и накормить и спать уложить. На корабле мы дома, нас никто естественно не выселял. Мы, я имею в виду, офицеров корабля, ушли на боевые посты, оставив свои каюты по правилам гостеприимства. Я свою каюту предоставил капитану 2 ранга Зенченко В.А.. Комбриг занял каюту командира, капитана – лейтенанта Ермоленко В.И., который не спускался с мостика все это время. Я сам обрядился в комбинезон и исчез в машине, начал возиться с компрессором. Меня никто и не видел. Ночью прикорнул немного на брусьях из АСИ* в кормовом машинном отделении. Пару раз столкнулся с командиром бригады в коридоре. Он в упор на меня строго посмотрел, я на него тоже, но репликами не обменялись. А утром я уже рассекал на катере «Чирок» вдоль борта выполняя в качестве участника на приемке одного из элементов задачи - спасение человека за бортом и увидел довольное лицо комбрига. Еще бы! Катер хорошо бегает. Только потом мы с юмором горячо обсуждали тему: кто и где находился ночью…
Не могу не остановиться на том периоде службы, когда бригадой, в которой я служил, командовал капитан 1 ранга Ивчатов А.В.
Этот период длился с марта 1980 года по август 1985, после чего прославленный комбриг убыл в Таллинскую бригаду пограничных кораблей. Надо сказать, что Корсаковскую бригаду Ивчатов вывел на первое место среди морских бригад МЧПВ в СССР.
Переходящее Красное Знамя вручал начальник морского пограничного управления ГУПВ КГБ СМ СССР контр- адмирал Козорезов Н.Н. ПСКР 73 стал первым в бригаде, следовательно, мне пришлось послужить на первом корабле МЧПВ. К счастью законы, по которым работает техника, не подчинялись правилам соцсоревнования, и это существенно облегчило мою участь. БЧ-5 оценивали специалисты своего дела, которые опирались на законы физики, энергетики и теплотехники. Законами нельзя управлять, но подстроиться под них надо и можно.
Предыдущий командир бригады Долин и начальник политотдела Тихомиров погибли в авиационной катастрофе 12 ноября 1979 года. Этот трагический случай потряс всю бригаду. Они возвращались с Владивостока с Военного совета на пограничном Ил-14, погибли все. Еще погиб начальник 52 пограничного отряда и экипаж конечно. Несколько месяцев бригадой командовал начальник штаба, все уже считали, что будет командовать он и вот, пожалуйста.
Ивчатов появился неожиданно и сразу взял быка за рога. Прямо с аэропорта заказал себе завтрак. Позавтракав, пошел по кораблям. Я с ним столкнулся в столовой корабля. Дверь в столовую со стороны коридора легкая и постоянно открыта для прохода личного состава. Ивчатов подошел к двери, закрыл её и ткнул пальцем в опись АСИ, которую утверждал еще мой предшественник капитан-лейтенант Мамлюков. Её постоянно не было видно из-за того, что висела в пространстве, спрятанном за дверью.
—Как, он еще здесь висит, а его месяц назад уволил в Вентспилсе – мне показалось, что он специально пришел на корабль, чтобы распечь меня за эту опись, и что он знал заранее, что она там висит, собственно в описи был всего лишь один огнетушитель. Тем не менее, этого было достаточно, чтобы сделать вывод, что на корабле одни бездельники. Блин! Сказано же в приказе: «На видных местах».
Можно долго и много рассказывать об Ивчатове, как о любой сильной личности, как например, о Сталине, но я считаю, что не в праве давать оценки людям, занимающим должности в которых я ничего не смыслю и чему меня не учили. Расскажу только о ряде эпизодов.
В 1981 году в августе ПСКР 73 попал в жестокий шторм в Татарском проливе. Это настолько неординарное событие в моей службе, что оно достойно отдельной главы. Мы, тогда еле унесли ноги и спрятались в последний момент в Невельске, где неделю стояли в укрытии от действия тайфуна «Тед». В этом виноват был лишь геологический рельеф местности, но не более. Тем не менее, начальник морского отдела КТПО Фролов А.П. запулил радиограмму в войска: «Обращаю внимание на попадание кораблей в тяжелые штормовые условия». Кратко как у генерала-армии Петрова**.
После шторма, через месяц комбриг поднял свой флаг на ПСКР 73. Цель его участие в службе понятна, он проверял готовность помощника командира Ермоленко В.И. занять должность командира корабля Надо отметить, что Ивчатов серьезно готовил командиров, я бы сказал, готовил под себя, но это тоже на пользу когда цели ясны. Старых командиров, которые были с опытом, и имели свое мнение, и которым нечего терять, он терпеть не мог. Именно к таким и принадлежал Попов Евгений Арсеньевич. Таких начальников, которые терпят независимых командиров единицы. Авторитет начальника должен быть непререкаемым, всех неугодных надо уничтожать, либо переводить. В 1982 году Попов перевелся в Одессу.
Ивчатов учил командиров в первую очередь швартоваться. А тот, кто ошвартуется в Северном ковше, считай, пролезет в игольчатое ушко. Перед заходом он требовал схему швартовки, где должно быть учтено все: - и ветер, и место швартовки, и местные условия, и течение, и наличие руля, и направление вращения двигателя, и время отработки машин, которая разная по ряду факторов на каждой машине. Когда все это учесть, швартовка становиться искусством. Ермоленко знал, сколько секунд отрабатывает каждая машина вперед и назад, замерил секундомером, потому что требовал это Ивчатов. Механику можно по-разному почитать командира корабля, считать его плохим или хорошим человеком, но он всегда, прежде всего командир корабля, на котором ты служишь, но всегда необходимо ему простить все и уважать безмерно, если он швартуется отменно. Потому что от швартовки зависит исправность главного двигателя. Ермоленко В.И. швартовался как бог. Его это научил Ивчатов, конечно зерно проросло в благодатной почве. Здесь уместно вспомнить, что его одноклассник по ТОВМУ Владимир Мищенко на ПСКР «Николай Сипягин» тоже хорошо швартовался. Российский флот всегда славился тем, что командиры всегда хорошо швартовались. Только не надо путать умение хорошо швартоваться с лихачеством. Лихачество сродни риску, а он на флоте должен быть минимален, необходимо не уродуя механическую установку швартовать корабль, исключить при этом повреждения корабля и пирса. Речь не идет об оправданном риске, речь идет о лихачестве. Оправданный риск при швартовке присутствует всегда.
—Да, культа из пищи вы не делаете – сказал Ивчатов после первого приема пищи на корабле, вытирая руки о скатерть.
—Приятного аппетита, прошу разрешения покинуть кают-компанию – никто не в силах это запретить, потому что прием пищи на флоте происходит по своим традициям, их никто не может изменить, чем моряки и гордятся.
Вскоре офицеры один за одним покинули кают-компанию.Можно быть кем угодно, но комбриг был морской офицер и с уважением относился к кают-компании, её законы ему не подвластны. Если офицеры там не задерживаются, значит, не уважают командира.
Может по этой, а может по другой причине однажды в ту границу, когда на борту был Ивчатов, я остался с ним в кают-компании один на один. Ивчатов заговорил первым.
—Механик, расскажите вы действительно попали в тяжелый шторм в Татарском проливе.
—Так точно товарищ капитан 1 ранга.
—Не надо так официально. Здесь больше никого нет и можно просто Артур Васильевич!
—Да Артур Васильевич, это было серьезно, можно сказать висели на волоске. Считаю, что командир спас корабль.
—Так! А кому же еще спасать. На то он и командир. У меня тоже был случай на Каспии.Лежим в дрейфе, штормуем.Взять бы да уйти.Ан нет. Дай думаю еще моряков потренирую, пусть привыкают к качке и дождался когда попали в ж…. Тоже тогда еле ноги унесли. Я долго на Каспии командиром горбатого был, уже было не выносимо. Откуда у меня лысина, отшлифовал темечко о переборки 205П проекта. Я когда уходил в отпуск офицеры корабля тоже считали себя в отпуске. Но в настоящее время все не жалеют, что служили вместе со мной. Вот Саляхутдинов ЗНШ, другие в академии, все с кем вместе служил, ушли на повышение. А как было тяжело. Встаешь ночью в море, сядешь на кровать, начнешь зашнуровывать ботинки и думаешь. Зачем мне это надо? Но к счастью перевели командиром дивизиона в Вентспилс.
Мы иногда забываем, что наши начальники, которых мы не любим за требовательность и беспокойство все же люди. Откровения Ивчатова произвели тогда впечатление.
Это был сильный человек. Он тогда был уже не молод. Вспоминаю, что выматывал окончательно. Любимая поговорка: «Вы не потеете». Однажды в первый его год командования бригадой вышли всей бригадой в море, как оказалось на работу с подводной лодкой. Никакой лодки, конечно, не было, но элемент по её поиску отработали с лихвой. Ушли в открытое море за 200 миль от берега. На локации не было видно очертания берегов. Как определялись штурмана, я не понимал. У нас штурмана уже не было. Сидорюк ушел помощником командира корабля на ПСКР- 80. За штурмана работал замполит Гончаров В.И.. Он же учился в ТОВМУ на штурмана. Он хитрил. По циркуляру периодически Ивчатов запрашивал места кораблей и все сообщали свои места. Гончаров наносил их на карту, карандашом приблизительно наносил наше место и снимал координаты, передавал их на флагман. Веселый был замполит.
Вся работа заключалась в том, чтобы периодически опускать акустическую станцию МГ-329 в режиме «Тишина». Прослушивать акваторию, потом её поднимать, делать подскок несколько кабельтов и опять «макать» и так постоянно. Работать начали в 06-00 и только в 22-00 стали на якорь в бухте Морж. Основная сложность была для БЧ-5, для меня и моих мотористов. Режим «Тишина» это работает кормовой дизель-генератор и не работают главные двигатели.
Происходило все следующим образом. Готовятся к пуску бортовые главные двигатели, запускаются на холостой ход. Дается ход бортовыми вперед по 800 оборотов в минуту, т.е. минимально возможный ход. Идем минут десять. Затем стоп. Бортовые заглушить. В это время опускается яйцо акустической станции и в это время ботовые двигатели приводятся в исходное состояние, а средний главный двигатель готовиться в пуску. Запускается на холостой ход и опять подскок, и опять режим «Тишина» и так 14 часов. Учитывая, что все манипуляции записываются в журнал, то за тот день было исписано два журнала. Температура в машинных отделениях доходила до +50 С. Мотористы валились с ног, но свою задачу выполнили. На войне как на войне. Вот они трудовые будни. Инструкция по эксплуатации главных двигателей была нарушена, т.к. после суммарной непрерывной работы главных двигателей на режиме малых оборотов 3,5 часа необходимо было выходить на режим прожига и проработать 15-20 минут на этом режиме. Мой начальник был на флагмане и наверно должен был доложить, что идет интенсивное нагарообразование на седлах клапанов и возможны их обрывы и крупные аварии главных двигателей и потеря хода. Могло быть? Да, могло, но обошлось. Нарушение я записал в машинный журнал и в формуляры главных двигателей, чтобы не попасть под раздачу в случае обрыва клапана на главном двигателе. Да, обошлось. На войне как на войне.
Там же комбриг спустился в радиорубку и увидел, что радист сидит в одних трусах. Сразу цепочка вопросов. Почему? А кондиционер? Режим охлаждения? Кто принял такое решение? Пришлось потом восстанавливать режим охлаждения на кондиционерах, который за ненадобностью на Сахалине упростили. Причем на всех кораблях. Восстановили, но никто так и не пользовался. Дефицитные насосы НПС 1,5/20 вскоре ушли на водяную систему.
Дизеля прожгли, когда шли на полном ходу кильватерным строем в бухту Морж. Ох, и красивое же было зрелище. Над нами прошел вертолет, все как на параде. Где-то в архивах наверно есть съемка.
В период его командования экипажи с удовольствием находились в море. При стоянке в бригаде осуществлялся постоянный контроль за всем. Всегда были какие–либо проверяющие, которых народная молва окрестила в бригаде как «подглядывающие». Они отчитывались публично на утреннем докладе и тут же провинившиеся командиры получали нагоняй. Если не было замечаний, нагоняй получали проверяющие из штаба офицеры. Комбриг Ивчатов был в этом виртуоз, причём делал это культурно, без матов. Это не правильно, согласитесь, любое нарушение требует расследования.
Начальник ЭМС тоже собирал утром всех механиков, дежурный по живучести производил доклад. Таким образом, контроль поставлен на недостижимую в последствии высоту по всем боевым частям.
Рабочий день длился до 22-00. Раньше никто не посмел сходить с борта, потому что на корабле был командир корабля, а командир уходил, после того как домой уезжал командир бригады. Утром после подъема флага он исчезал и под конец рабочего дня появлялся в бригаде. У него было много важных встреч в городе. Командиры ежедневно докладывали комбригу по телефону о выполнении суточного плана в 18-00. Все они собирались на стоянке и по очереди общались с комбригом. Я, когда был дежурным по живучести, неоднократно был свидетелем таким докладов. Весело проходило командное шоу, только не для всех, потому кто-то всегда попадал под раздачу.
Надо отдать должное были и настоящие проверки несения службы, Ивчатов проводил их сам. В тайне выходил в море на одном из кораблей, как правило, тральщике, потому что его шлюпку не берет локация. Ночью садится в шлюпку с замаскированного корабля, высаживается на проверяемый корабль и поднимается в ходовую рубку. Вахтенный офицер конспектирует «Малую землю» Л.И. Брежнева. И никто ничего не видит. Молодец одним словом, вот такие проверки нужны.
Очень интересно проходили приемки курсовых задач. Главным элементом был обед, как только не изгалялись командиры кораблей, чтобы обед понравился комбригу. Офицеры как правило перед задачей покупали продукты в складчину. Отдельные блюда готовили жены и приносились утром офицерами и мичманами перед задачей. Стол накрыт, подошло время обеда, а комбриг все воюет, вот уже и 16-00, все ходят кругами вокруг кают-компании, а обеда нет. Приходит доктор
—Товарищ комбриг, прошло 4 часа после приготовления пищи, по уставу пищу пора уже выбрасывать.
—Обед 30 минут - командует комбриг.
…На приемке задачи у ПСКР -90 «Ведение боевых действий одиночным кораблем» комбриг молча подбрасывает вводные. Все воюют: тушат пожары, заделывают пробоины. Комбриг по одному «убивает» офицеров корабля: сначала командира, руководит кораблем помощник командира и вроде не плохо. Потом и его «убил». Рядом командир БЧ-5 управляет главными двигателями по «Ориону». Комбриг вдруг подбрасывает новую вводную.
—Все офицеры убиты. Остался из офицеров один механик. Командуйте кораблем.
—Есть! Рулевой курс в базу.
—В чем дело?
—Всех убило. Какая к черту война? Надо сохранить пока не поздно хоть корабль,— не растерялся Саша Чуркин.
—Да верно, в этом есть свой резон, всегда надо слушать, что говорят механики. Об этом еще адмирал Макаров учил***.
Как это не удивительно, но Ивчатов командиров БЧ-5 обходил стороной, общался в основном с НЭМС. Наверно потому что они не попадали под общий стереотип офицера карьериста, механики могут высказать свое мнение, в ответ на безграмотность и бестактность за словом в карман не лезут, каждый из них, как правило прочитал книгу академика кораблестроителя Крылова «Мои воспоминания»*. Да в таких случаях сначала был ступор, потом порыв негодования, .. «да я тебя сгною…», потом приходило уважение, а уж потом глупые вопросы больше не задавались.
Карьера командиров БЧ-5 не интересует, для них главнее ход корабля, а он также нужен командиру корабля, поэтому голыми руками легко их взять было нельзя. А еще пять лет жизни в Ленинграде, в культурном центре СССР общение с ленинградцами, посещение музей театров, филармонии не могли не сказаться на общем культурном уровне.
Вопросы карьеры кадровики решали с НЭМС и инженерами Морского отдела КТПО, командир БЧ-5 от них и зависел. От них, но первую очередь от командира корабля, вот главная связка от которой зависит боеготовность корабля, да и, пожалуй, любого судна.
Ивчатов относился к командирам БЧ-5 как некоторая историческая личность к Генриху Шварцкопфу в одном из эпизодов знаменитого фильма «Щит и меч», где «пройдемте в другой кабинет, не будем ему мешать». Все же одну судьбу одного механика ему удалось сломать.Это был Владимир Делединский из нашего пограничного класса, впрочем, сам он так не считал. Он был рожден для военной службы, учился в суворовском училище и все пророчили ему блестящую карьеру. Поначалу так и вышло, он один из первых был назначен помощником НЭМС в Малокурильской бригаде. Это был образец командира БЧ-5 в самом высоком понимании этого слова. Он был начитан и очень остер на язык. Почти каждая его фраза становилась афоризмом. Будучи в командировке в Корсаковской бригаде, вернее в Корсаковском заводе, потому что СРМ бригады отделилась и стала самостоятельной частью, он неизбежно сталкивался с Ивчатовым. Володя знал себе цену и был независим. За это его Ивчатов, мягко будет сказано, не возлюбил. Ивчатов не любил офицеров из других бригад, считал, что они разлагают дисциплину вверенной ему бригады, «вносят свежую кровь» в хорошо отлаженный механизм. Это конечно было правдой, потому что они не подчинялись ему напрямую и конечно на его повышенные требования забивали болт, жили своей жизнью.
Как должностное лицо Шикотанской бригады Володя в командировке с лихвой выполнял все свои обязанности, но еще компенсировал время, проведенное в глухих краях, и вел себя по-гусарски, как все командированные, что впрочем, не отражалось на службе. Ночь гусарская, служба царская.
Для всех дальневосточников была мечта перевестись на Запад, также как западникам перевестись на Восток за очередной звездою. Разница была в том, что тот, кто сразу после выпуска шёл на запад, получал там квартиру, бронировал ее и возвращался непременно обратно. Вот в чем проиграли те, кто побежал за карьерой и романтикой на Дальний Восток после училища.
Это раньше при царе так можно было быстро сделать карьеру, как Невельской, который при выпуске не получил даже офицерский чин, при СССР сначала надо было прослужить на Западе, уйти в академию, а потом уж бешеный рост. Володя Делединский перевелся в Таллин. Он туда ехал на должность командир БЧ-5 «Молнии»**, т.е. на повышение. Когда приехал, то встретил там Ивчатова. Тот спросил:
—Вы зачем сюда приехали?
—В предписании написано.
—Здесь я командую, я могу предложить вам должность командир БЧ-5 проекта 205-П,— сказал Ивчатов и направил на «Молнию» другого офицера.
Володя понял, что службы в бригаде у него не будет, и написал рапорт на увольнение. Скучно служить на корабле, на котором прослужил 10 лет, когда иногда ночью просыпаешься неизвестно от чего, что-то толкает в машину, а там видишь, что уходит масло из треснутой масляной трубки дизель-генератора, даёшь соответствующие команды и ничему не удивляешься.
Никто не вправе никого осуждать. Я не осуждаю комбрига за тот период, когда служил вместе в 9-й бригаде, за другой период его службы я не в ответе. Мы служили в СССР, а он любил одинаково всех и маршалов и рядовых. Он был командир части, и мы были командирами частей, только боевых и пятых. Да, мы так жили и служили, и комбриги и командиры БЧ-5, у каждого своя правда, каждый учился на свое и сейчас уже никто не обижается друг на друга, потому что иные уже там, где некуда спешить, и все друг другу прощены. «Придут честолюбивые дублеры, дай бог им лучше нашего сыграть».
г. Владивосток 14 июня 2009 года. Продолжение следует.
*АСИ- аварийные спасательные изделия.
**Владимир Карпов «Полководец»
***Эпизод написан по мотивам рассказа Комара Анатолия Афанасьевича
*Академик Алексей Николаевич Крылов — основоположник современной теории корабля — был ученым энциклопедического склада ума. Ему принадлежат оригинальные труды по различным вопросам математики, физики и астрономии; он автор многих изобретений и ряда, прекрасно написанных учебных курсов по теории корабля, теоретической механике, дифференциальному и интегральному исчислением и т. д.
**Один из проектов пограничных кораблей 2 ранга
Продолжение: http://proza.ru/2009/06/23/636