В ТУПИКЕ
В вагончике для строителей, именуемом попросту "кондейка", жил Боря-бич. Семьи у него давно уже не было. Где-то далеко жили его жена и дочка, связей с ними он не поддерживал. Когда-то он подрабатывал тут сторожем, потом стройку закрыли, а вагончик так и остался тут стоять в тупике.
В вагончике были: колченогий стол, сбитый из досок, старенькая плитка, кастрюля, закопченный чайник, несколько чашек да пара аллюминиевых кружек с помятыми боками. Спал Боря тут же на топчане, укрывшись фуфайкой. Зи¬мой обогревался электрическим обогревателем, а по-другому "козлом", хотя небольшая железная печка тоже имелась.
Каждый день к Боре приходили друзья: Немыкин Толик, рыжий турок За¬хар, казах Искандер и татарин Ренат Гизатуллин. Иногда еще заглядывал Во¬лодя Беляков, высокий, худощавый с хорошей выправкой, бывший военный, по прозвищу Старлей. У каждого из них был свой характер и судьба.
Толик Немыкин жил с семьей, иногда отрывался от жены погулять с при¬ятелями денька на два, он был большой книголюб, на трезвую голову до утра мог читать на кухне интересную книгу, и хозяин был вовсе неплохой. В доме все было сделано его руками.
Захар жил в собственном доме с матерью-старушкой, которая в нем, единственном сыне, души не чаяла, с детства во всем ему потакала, а теперь немного побаивалась, особенно после возлияний. Захар был рубаха-парень, ни в чем не мог отказать друзьям, мог поделиться с ними последним, зато и они любили его, но очень уж был горяч и не раз из-за этого с ним случались разные истории, а, кроме того, и охотник был до женского пола. В общем, у всех были семьи, только у Рената и Володи семьи не было. Оторвались они от своих корней.
У некоторых друзей было высшее образование. Старлей окончил выс¬шее военное училище, был когда-то офицером, а Боря имел за плечами даже два вуза - журфак и юридический факультеты. Ренат был радиоинженером. Но то ли по стечению обстоятельств, то ли по иронии судьбы, то ли по слабо¬сти характера - все они оказались вместе и по специальности не работали. Что их сближало? Все они подрабатывали на станции грузчиками, и все были большими любителями выпить.
Разгрузив очередной вагон с товаром, и получив сразу деньги, они шли в пивную, что находилась здесь неподалеку, где их радушно встречал знакомый Андрей - пивник. Хорошо угостившись пивом, друзья шли в магазин, отовари¬вались чем покрепче, а чаще всего "огнетушителями" дешевого вина, брали на закуску хлеб, консервы, лук и шли в вагончик к Боре, где гуляли частенько до утра. Поутру, поднимая тяжелые с похмелья головы, лихорадочно обшарива¬ли все карманы в надежде найти хоть на пару "красненьких", и сколько было
горя, если денег не находилось! А дома их, боясь очередного скандала, под¬жидали жены и матери.
Так, в пьяном угаре, день за днем пропадала жизнь Бори и его друзей. Иногда Боря вспоминал прежнюю жизнь: свою работу, чистенькую благоуст¬роенную квартиру, жену Надю и дочку Оксану - и заливался слезами, как ре¬бенок - настолько неприглядной была его теперешняя жизнь. Но она засасы¬вала его, как трясина, - все глубже и глубже, и выбраться из нее не было сил... Да и у каждого из них была своя личная драма, приведшая на это дно.
Ренат Гизатуллин, еще красивый молодой человек лет 30 был женат на красавице Люсе, жил в военном городке, работал радиоинженером, имел квар¬тиру и двух очаровательных дочек. Случилось несчастье: на его глазах зада¬вило машиной на улице его маленькую дочь Олю - и человек сломался, стал выпивать, потерял работу, жена вскоре завела любовника, они разошлись. Жена выгнала его из квартиры, Ренат ночевал, где придется, потом стал бом-жевать, пока не встретился с Захаром в пивной. Они подружились, Захар при¬вел его к себе домой и назвал своим братом. Матери Захара это совсем не понравилось, но деваться некуда, терпела, а Ренат старался ей помочь: то шапку конфет принесет, спрятанных при погрузке вагонов, то печь истопит, натаскает воды, - так и прижился в доме Захара.
Однажды вечером, во время очередной гулянки друзья поссорились и в пьяной драке Захар, сверкая черными, как уголь, глазами, взял со стола нож, обыкновенный перочинный нож, которым резали хлеб, лук и сотни раз откры¬вали бутылки, и ткнул его Боре прямо в живот... Тот охнул от боли, замате¬рился, поднял рубашку, осматривая ранку - там ниже пупка показалось не¬сколько капель крови и больше ничего. Друзья в пьяном угаре не обратили на это особенного внимания, а Боря лег на свой топчан и вроде бы заснул до ут¬ра.
Утром он проснулся от тупой боли в животе, позвал Толика Немыкина -тот ночевал у него в кондейке, уснув прямо за столом. Толик осмотрел Борю, и не нашел ничего, кроме маленькой ранки - сантиметра полтора, не больше.
- Слушай, Толик, жену свою позови, - хриплым голосом попросил Боря, - Ведь она медик у тебя.
- Ты что, сдурел, Людку сюда, - ведь она каждый раз потом сюда за мной ходить будет, - отозвался Толян.
- Может врача вызвать?
- Ты что, врача,, я сроду к ним не ходил, да и паспорта у меня нет, прописки, еще милицию сюда вызовут.
- Ну гляди, тебе видней.
- А может к тебе сходим, хоть перевязку твоя жена мне сделает?
- А ты дойдешь? - Засомневался Толян.
- Что я, инвалид что ли, конечно дойду, - и Боря встал с топчана, по¬том надел чистую рубаху, и они вышли из вагончика.
Жена Толяна, Людмила, высокая, неразговорчивая, осмотрев рану, сде¬лала перевязку и посоветовала срочно обратиться к врачу.
- Нет, нет, ни за что, - замахал руками Боря и тихо пошел домой. А к вечеру ему стало хуже. Захар, зашедший было на огонек, увидел, что дело плохо и вызвал скорую.
Врач осмотрел больного, покачал головой и немедленно отправил Борю в хирургическое отделение с диагнозом проникающее ранение брюшной по¬лости.
Операция длилась три часа, но утром Боре стало совсем плохо. Глаза у него ввалились и лихорадочно блестели, нос заострился, больной лежал не¬подвижно, боясь пошевелиться и тяжело дышал, угасая в полной памяти. Жизнь медленно уходила из него с мучительной болью. Боря, сроду не лю¬бивший больницы и больничные коридоры, всегда избегал врачей, а теперь умирал на больничной койке в полной беспомощности, скрипя зубами от боли.
Подошла медсестра, поставила какой-то укол - ему стало легче, и он забылся в полусне. Напоследок Боре приснилась покойная мать, еще молодая и красивая, она улыбалась и шла к нему навстречу, широко расставив руки, а он бежал к ней и почему-то никак не мог встретиться.
Через несколько часов Бори не стало. А рядом шумел большой и краси¬вый южный город, ярко светило солнце, по улицам ходили хорошо одетые лю¬ди, они смеялись, ели мороженое, пили в парке пиво, гуляли, и никому не бы¬ло дела до него, Бори, изжеванного и выплюнутого этим городом.
Хоронили Борю друзья, Захар с Толиком, они уже заказали гроб и выко¬пали могилку, а мать Захара устроила небольшие поминки - по-русски. Вот так и успокоилась эта душа, уставшая от многочисленных возлияний.
Захар остался на свободе - перед смертью Боря успел сказать, что в его смерти никто не виновен, хотя милиция, конечно, допрашивала их всех и не один раз, но дело закрыли.
Как сложилась жизнь его друзей? После смерти Бори их компания как-то незаметно распалась. Сначала откололся от нее Толик Немыкин - взялся за ум мужик. Говорят, жена полечила, только совсем бросил пить и все тут. По¬том уехал на родину Ренат Гизатуллин - разыскала и позвала его родная се¬стра, а помогла ей в этом мать Захара, не выдержав очередного их запоя. На¬писала старушка в Казань, найдя чудом сохранившийся адрес в кармане курт¬ки у квартиранта. Захар, наконец, женился на русской, но пить не бросил, хоть приутих немного и он. Искандер по-прежнему работает грузчиком, выпивает тоже хорошо. Надолго куда-то исчез, как испарился, Старлей. Говорят, что уе¬хал в деревню, занялся коммерцией, набрал, мол, бригаду мужиков, собирает в горах золотой корень, орех, облепиховое масло делает - этим-то и кормится. Что ж, каждому свое.
Вот так закончилась эта история. Но друзья все же иногда собираются, хотя и в сильно поредевшей компании и за рюмкой нет-нет, да и вспомнят Бо¬рю - славный, говорят, был мужик.