Заякин Б. Н.
Рассказ.
“Первая схватка Тимура”.
1357 год. Бескрайняя степь. Это неправда, что в ней не на чем остановить свой взгляд. Так говорят люди, никогда не бывавшие в степи. Степь не пустыня.
Степь полна жизни. Но жизни суровой и неспокойной. За свободу надо платить кровью. Так было всегда. Так всегда и будет. Тимур сидел возле костра, меланхолично прислушиваясь к шорохам ночи.
Откуда-то из тьмы доносились голоса перекликающихся часовых. Он с шумом вдохнул пьянящий и радующий душу степняка запах полыни. В памяти вдруг всплыли образы прошедшего совсем недавно детства.
Он вспомнил веселых друзей, с которыми любил гоняться за отбившимися от табуна жеребцами на своем любимом коне по кличке Ветер, которого ему подарил отец в день его двенадцатилетия, вспомнил вкусный запах, который приносил ему ветер с родного очага.
Какими счастливыми и далекими казались ему теперь эти дни. Он также невольно вспомнил плачущую мать и соседскую девушку, провожавших его в этот поход.
Рука сама по себе достала из-за широкого кожаного пояса, какие носили все воины рода барласов, платок, который подарила ему в последний момент, вдруг куда-то подевавшая свою робость, Хафиза.
Он с волнением вспомнил ее, ставший в тот день вдруг необычайно ласковым, взгляд, ее выбившиеся из-под платка от торопливого бега прекрасные иссиня-черные волосы. Друзья в тот момент как бы невзначай ускорили свой бег, оставив их позади наедине.
Как сейчас он помнил волнующее прикосновение ее нежных рук и прекрасные, наполненные в тот миг печалью, глаза. От этих воспоминаний у него больно защемило в груди. Неужели он ее больше не увидит.
- Почему началась вдруг эта война и так резко изменила его судьбу? Почему так ожесточились, бывшие до этого относительно спокойными соседние племена?
- А может, так было всегда? Просто он не замечал этого, будучи слишком молодым, чтобы понять, что творится вокруг? И кто знает, может первый бой в его жизни станет для него последним?
Тимур встряхнул головой отгоняя печальные мысли, огляделся, вокруг догоравшего костра, так же как и он, сидели друзья его детства. Видать, не один он не смог уснуть в эту ночь, ночь перед боем, первым в их жизни, и для кого-то из них последним. Далеко на востоке забрезжил рассвет, но в лагере было по-прежнему темно. Свет догоравшего костра все так же прерывисто освещал задумчивые лица молодых воинов. Где-то стали просыпаться воины других отрядов, поднимаемые окриками военачальников.
Уже немного рассвело, когда к ним подошел их десятник. Это был человек высокого роста, с необычайно широкими плечами. Настоящий батыр. Несмотря на его массивность, увальнем он казался только с виду.
В ловкости он не уступал стройным джигитам. Восходящее солнце слепящим красным пятном отражалось на отполированных звеньях его кольчуги. Освещенный солнцем, он казался сказочным великаном, о которых Тимуру в детстве часто рассказывала бабушка.
Да, теперь перед ними стоял не тот добродушный дядя Раби, который, бывало, частенько заходил к отцу Тимура, для того чтобы посоветоваться о выборе места зимовки, о заготовке сена для скота или о других житейских проблемах мирного времени.
Война как злая волшебница преображает людей, превращая их из мирных пастухов и ремесленников в жестоких воинов. Раби обвел новобранцев строгим, но понимающим взглядом.
- Не спалось? - пробасил он. - Ничего. Так со всеми бывает с непривычки. Потом привыкнете.
Раби чуть не добавил:
- Если останетесь в живых, - но вовремя остановился.
Нечего пугать молодых ребят. Им итак нелегко. Ведь враг нагрянул неожиданно, хотя к этому в степи обычно готовы. Враг оказался сильнее, чем обычно и в первой стычке род барлас потерял половину опытных воинов.
Поэтому в спешном порядке пришлось вербовать и молодежь, даже вот этих, еще не научившихся толком держать саблю в руках. Хотя, конечно, кое-что они умели: метко стрелять из лука на полном скаку во все четыре стороны, этому мастерству они обучались во время традиционной охоты на джейранов и сайгаков, точно бросать арканы.
Некоторые даже успели научиться основам владения длинным копьем, которым обычно сбивают противника с седла при лобовой атаке, но таких, увы, меньшинство. А жаль.
- Из этих ребят получились бы отличные воины, - думал десятник. - Эх, если бы у нас было хоть чуть больше времени я бы вырастил из этих птенцов настоящих беркутов.
Но времени-то как раз и не было. Враг неумолимо наступал, захватывая жизненное пространство: просторные пастбища, испокон веков принадлежавшие этому роду.
Выбора у них не оставалось: либо отступить и, тем самым обречь десятки и сотни аулов на медленную голодную смерть, либо принять бой и, как всегда это бывало, кровью отстаивать права на эту землю, на свободу, при этом рискуя быть полностью истребленными. Они выбрали второе.
И был жестокий бой. Во время схватки Тимура ударили по голове булавой, но стальной шлем спас его, однако выбил из седла и поверг на землю.
Сознание стало медленно возвращаться к Тимуру. Прежде чем открыть глаза, он успел удивиться мертвой тишине, вдруг обрушившейся на равнину, где только недавно сошлись в смертельной схватке два войска.
Он с адскими усилиями поднялся на четвереньки, с трудом превозмогая чудовищную боль в голове, и всеми усилиями воли стараясь вновь не потерять сознание.
Правая рука онемела и при попытках опереться на нее возникала непреодолимая боль в плече. Где-то в глубине постепенно восстанавливавшейся памяти всплыли эпизоды недавней битвы.
Он помнил, что к полудню того злополучного дня они встали укрепленным лагерем, как в тот же вечер, когда вернулись разведчики, все войско стало в спешном порядке выстраиваться в разных местах по указанию военачальника.
Как и предсказывали разведчики, враг ночью подошел к равнине, на которой некогда располагалась зимовка аула Тимура. Каждое ущелье, каждый куст здесь были хорошо знакомы всем барласам.
Да, тысячник не зря решил организовать засаду именно здесь. По словам бывалых воинов в здешних ущельях и впадинах можно было спрятать целый тумен, причем так, что человеку, не знающему этих мест, очень трудно будет его обнаружить.
Основные силы барласов, а среди них и десятка Раби, были размещены так, чтобы первыми нанести врагу неожиданный удар. Тимур вспомнил, как вместе со всеми стрелял в ряды приближавшегося противника, как затем они, достав копья, и выстроившись клином, помчались в самое сердце вражеских сил.
Тимур, как и все новобранцы, находился в одном из последних рядов. Он не видел, как воткнулся их клин в гущу растерявшихся от неожиданности врагов, разделив его, таким образом, на две части, одну из которых немедленно атаковал другой, вынырнувший откуда-то справа, отряд.
Вторая часть противника подверглась обстрелу отрядом, так же неожиданно появившимся из-за холма. Атакуемый со всех сторон и распираемый изнутри враг стал в спешном порядке отступать.
Догоняли их долго, но затем прекратили преследование. Так закончился первый бой. Но следующий день показал, что радоваться было еще рано. Разгромленный ими передовой отряд лишь осуществлял разведку, а значит, главное сражение еще только предстояло.
Утром вернулись разведчики, которые доложили, что крупные силы противника очень быстро приближаются к их лагерю. Опять в спешном порядке стали подготавливаться к бою, но теперь, их поместили не в центре, а где-то в стороне в одном из ущелий.
- Когда начался бой, - вспоминал Тимур с друзьями, - мы стояли в полном неведении о том, что творится на поле боя. Но вот пришел и наш черед. С луками наизготовку мы вылетели из укрытия. Сотня стрел со свистом отделилась от нашего отряда и стремительно понеслась в сторону ближайшего вражеского отряда.
- С той стороны послышались предостерегающие крики и стоны пораженных воинов. Этот отряд, направлявшийся в сторону центра наших основных сил вынужден был повернуть свои копья в нашу сторону.
- Десятники выстроили нас полумесяцем, обращенным вогнутой стороной на врага. Снова туча стел понеслась в сторону противника. Снова стоны и падающие с коней тела поверженных.
- По команде, мы дружно развернув коней и помчались в обратную сторону, неустанно осыпая преследующего нас противника стрелами. Вот тут-то произошло то, что вызвало растерянность не только у нас, новичков, но и у всегда невозмутимого Раби.
- Нам наперерез мчался еще один большой отряд противника, отрезая путь к отступлению. Наш сотник, недолго пробывший в оцепенении построил нас клином и мы по команде вооружились копьями.
- Но тут противник, явно разгадав наш нехитрый замысел, перестроил свои силы, увеличив многократно ряды перед острием нашего клина. Теперь затяжной бой был неизбежен и мы, перестроившись плотным прямоугольником не сбавляя скорости схлестнулись с заградившим нам путь отрядом.
- Поначалу, наш отряд заметно потеснил их передние ряды, но вскоре там началась ожесточенная рубка и продвижение наше остановилось. Враг, пользуясь своим численным превосходством обступил нас и с флангов.
- Сзади подоспевал преследовавший нас отряд, захлопнув, таким образом, ловушку. Лицом к лицу с ним оказался наш десяток. В наших рядах началось замешательство.
- Наши кони, такие же новички как и мы, с перепугу вставали на дыбы и метались из стороны в сторону. Заглушая крики, ржание, лязг металла и топот, спереди раздался зычный голос Раби: “Плотным строем на врага”.
- Мы, невольно повинуясь этому властному голосу быстро усмирили коней и встали плечом к плечу перед несшимся на нас отрядом. Выставленные вперед копья образовали частокол. Перед нами гарцевал Раби.
- Взмахнув саблей он прокричал страшным голосом: "Урх! Бей! Рази! и над всей равниной прогремело: "Урх. Боевой клич подхватили все наши отряды. Мы уже неслись, ведомые Раби на немного оторопевшего от такого яростного сопротивления, врага.
- Я что есть силы сжимал правой рукой копье, а левой так же сильно сжал поводья, и как можно сильнее прижался к крупу Ветра. В последний момент я отчаянно нацеливал копье на предварительно выбранного воина, но я промахнулся.
- Помятуя строгий наказ Раби не нарушать строя, я остановил коня натянув поводья - Ветер встал на дыбы. Возможно, это меня и спасло от мгновенного обезглавливания.
- Выбросив уже ненужное копье я с лязгом обнажил саблю. Дальнейшее я помню смутно. Помню лишь, что судорожно отбивал случайные удары. Иногда где-то впереди я видел ловко сражавшегося сразу с двумя воинами Раби.
- Его сабля металась вокруг него как серебряная молния, отражая, казалось бы неотразимые удары и также молниеносно и точно нанося ответные. Но затем между нами возникали все новые и новые враги и Раби скрывался от моего взора за их широкими силуэтами.
Мы все еще держались благодаря плотному строю, в который нас предусмотрительно выстроил Раби. Поэтому одному противнику противостояли чаще всего двое наших молодых воинов.
- Я успевал только отбивать сильные и быстрые удары, каждый из которых отдавался все возрастающей болью в моем плече и кисти. Моя правая рука начинала неметь и все трудней мне удавалось выставлять саблю под сокрушающий вражеский удар.
Боковым зрением я успел увидеть, как слева и справа от меня также отчаянно дрались мои друзья. Некоторые уже истекали кровью, а некоторых я уже не видел там, где они были в прошлый раз.
- Наконец моя рука ослабела окончательно и, будто почувствовав это, враг нанес с размаху мощнейший удар булавой, который я отразить уже не смог. Сильнейший удар обрушился на мою голову и только шлем спас мою бедную голову. Прежде чем потерять сознание я почувствовал острейшую боль в измученном плече.
Измученная тяжелым днем равнина, теперь отдыхала под заботливым покровом ночи. С небес безучастно смотрели вечные звезды, проливая на усыпанную трупами степь тусклый мерцающий свет.
Тимур медленно побрел к лежавшим без движения воинам. Он рассматривал эти еще не остывшие от горячего боя тела, среди которых были и враги и соплеменники.
Своих друзей среди них он пока не встретил, и в сердце появилась небольшая надежда: может им каким-то образом удалось уцелеть? Возле некоторых тел стояли неподвижно кони. Вот как тот, например, склонившийся над огромным воином, и непонимающе осматривающий его. На его умной морде читалось:
- Вставай хозяин! Пора уходить отсюда в наш родной аул, где нас ждут и любят.
Подойдя поближе, Тимур узнал коня, а вместе с ним и его хозяина, дядя Раби. На плечи сразу навалилась взявшаяся откуда-то тяжесть, в глазах предательски выступили слезы.
Начало светать. От поля недавней битвы медленно удалялись скрипучие арбы загруженные мертвыми воинами. Тимур ехал на повозке, в центре которой лежал прикрытый черным полотном его дядя Раби, а рядом аккуратно были сложены его сабля, лук и копье.
Длинную череду повозок сопровождали оставшиеся в живых барлаские воины, провожая друзей в последний путь под доносившиеся откуда-то печальные звуки домбры.
Тимур - Железный Хромец, известный завоеватель восточных земель, чье имя звучало на устах европейцев, как Тамерлан, который родился в 1336 году и умер в 1405 году, родился в Кеше, современный Шахрисабз-Зеленый город, в пятидесяти милях к югу от Самарканда в Трансоксиане, область современного Узбекистана между Амударьей и Сырдарьей.
По некоторым предположениям, отец Тимура Тарагай был вождем монголо-тюркского племени барласов, многочисленный род в племени монголов-чагатаев, и потомком некоего Карачара нойона - крупный феодал-землевладелец в Монголии в средние века, могущественного помощника Чагатая, сына Чингизхана и дальнего родственника последнего.
Достоверные “Мемуары” Тимура говорят о том, что он возглавлял множество экспедиций во время волнений, последовавших после смерти эмира Казгана, правителя Междуречья.
В 1357 году, после вторжения Туглака Тимура, хана Кашгара, и назначения наместником Междуречья его сына Ильяс-Ходжи Тимур стал его помощником и правителем Кеша.
Но очень скоро бежал и присоединился к эмиру Хуссейну, внуку Казгана, став его зятем. После многих набегов и приключений они разбили силы Ильяс-Ходжи и отправились на завоевание Междуречья.
Около 1370 года Тимур поднял восстание против своего союзника Хуссейна, пленил его в Балхе и объявил, что является наследником Чагатая и собирается возродить монгольскую империю.
Следующие десять лет Тамерлан посвятил борьбе с ханами Джента Восточный Туркестан и Хорезма и в 1380 году захватил Кашгар. Затем он вмешался в конфликт между ханами Золотой Орды на Руси и помог Тохтамышу занять престол.
Тот с помощью Тимура разбил правящего хана Мамая, занял его место и, чтобы отомстить московскому князю за поражение, нанесенное им Мамаю в 1380 году, в 1382 году захватил Москву.
Завоевание Тимуром Персии в 1381 году началось с захвата Герата. Нестабильная политическая и экономическая ситуация в то время в Персии способствовала завоевателю.
Возрождение страны, начавшееся в период правления Ильханов, снова замедлилось со смертью последнего представителя роду Абу Саида. В отсутствие наследника трон по очереди занимали соперничающие династии.
Положение усугублялось столкновением между династиями монгольских Джалаиров, правящих в Багдаде и Тебризе; персо-арабским родом Музафаридов, правящих в Фарсе и Исфахане; Харид-Куртов в Герате; местных религиозных и племенных союзов, таких, как сербедары, восставшие против монгольского гнета в Хорасане и афганы в Кермане, и мелких князей в приграничных районах.
Все эти воюющие княжества не могли совместно и эффективно противостоять Тимуру. Хорасан и вся Восточная Персия пали под его натиском в 1382-1385 годах, Фарс, Ирак, Азербайджан и Армения были завоеваны в 1386-1387 и 1393-1394 годах, Месопотамия и Грузия перешли под его власть в 1394 году.
В перерывах между завоеваниями Тимур сражался с Тохтамышем, теперь уже ханом Золотой Орды, чьи войска вторглись в Азербайджан в 1385 году и в Междуречье в 1388 году, разбив войска Тимура.
В 1391 году Тимур, преследуя Тохтамыша, дошел до южных степей Руси, разбил неприятеля и сверг его с трона. В 1395 году ордынский хан снова вторгся на Кавказ, но был окончательно разбит на реке Куре. В довершение Тимур разорил Астрахань и Сарай, но, по не понятным причинам не дошел до Москвы. А это могло быть крушением для Руси.
Восстания, вспыхивавшие по всей Персии во время этой кампании, требовали его немедленного возвращения. Тимур подавил их с необычайной жестокостью.
Целые города были разрушены, Жители истреблены, А их головы замурованы в стены башен. В 1399 году, когда Тимуру уже было за шестьдесят, он вторгся в Индию, возмущаясь тем, что султаны Дели проявляют слишком много терпимости по отношению к своим подданным. 24 сентября войска Тамерлана перешли Инд и, оставляя за собой кровавый след, вошли в Дели.
Армия Махмуда Туглака была разбита при Панипате 17 декабря, от Дели остались руины, из которых город возрождался более века. К апрелю 1399 года Тимур вернулся в столицу, обремененный огромной добычей. Один из современников писал, что девяносто захваченных слонов несли из карьеров камни на строительство мечети в Самарканде.
Заложив каменный фундамент мечети, в конце этого же года Тимур предпринял свою последнюю великую экспедицию, целью которой было наказать египетского султана Мамелюка за то, что он оказал поддержку Ахмаду Джалаиру и турецкому султану Баязету II, захватившему Восточную Анатолию.
После восстановления своей власти в Азербайджане Тамерлан двинулся в Сирию. Алеппо был взят штурмом и разграблен, армия Мамелюка разбита, а Дамаск захвачен в 1400 году.
Сокрушительным ударом по благосостоянию Египта было то, что Тимур выслал в Самарканд всех мастеров на строительство мечетей и дворцов.
В 1401 году штурмом был взят Багдад, двадцать тысяч его жителей было убито, а все памятники разрушены. Тамерлан перезимовал в Грузии, а весной пересек границу Анатолии, разбил Баязета около Анкары 20 июля 1402 года и захватил Смирну, которой владели родосские рыцари.
Баязет умер в плену, а история его заточения в железной клетке навечно вошла в легенду. Как только прекратили сопротивление египетский султан и Иоанн VII, впоследствии соправитель Мануэля II Палеолога, Тимур вернулся в Самарканд и тут же стал готовиться к экспедиции в Китай.
Он выступил в конце декабря, но на реке Сырдарья заболел и 19 января 1405 года умер. Тело Тамерлана было забальзамировано и в эбонитовом гробу послано в Самарканд, где его похоронили в великолепном мавзолее, названном Гур-Эмир.
Перед смертью Тимур разделил свои территории между двумя оставшимися в живых сыновьями и внуками. После многолетней войны и вражды по поводу оставленного завещания потомки Тамерлана были объединены младшим сыном хана Шахруком.
При жизни Тимура современники вели тщательную летопись происходящего. Она должна была послужить для написания официальной биографии хана.
В 1937 году в Праге были опубликованы эти труды. Обработанная версия летописи была подготовлена еще раньше и в 1723 году напечатана в переводе.
Противоположная точка зрения была отражена другим современником Тимура, настроенным крайне враждебно по отношению к хану. Его книга была напечатана в 1936 году в переводе под названием “Тамерлан, или Тимур, Великий Эмир”.
Так называемые “Мемуары” Тимура, увидевшие свет в 1830 году в переводе, считаются подделкой, а обстоятельства их обнаружения и представления шаху Джахану в 1637 году до сих пор ставятся под сомнение.
До наших дней дошли портреты Тимура работы персидских мастеров. Однако в них нашло отражение идеализированное представление о нем. Они ни в коей мере не соответствуют описанию хана одним из современников, как очень высокого человека с большой головой, румянцем на щеках и светлыми от рождения волосами.
Падение Золотой Орды.
В начале 1243 года Батый хан вернулся из западного похода и расположил свою ставку на берегу Итиля-Волги. Здесь на землях кипчаков он начал создавать новое государство. В течение двух веков на этих землях не было государственности.
Батый хан при поддержке татарской аристократии за короткое время объединил все тюркские племена в единую нацию и создал великое, могущественное татарское государство, простирающееся от Алтайских гор до Дуная.
В средние века такому государству равного не было в мире ни по размеру территории, ни по могуществу военной силы. Вначале государство называлось Джучиевым улусом. Впоследствии ученые назвали его Золотой Ордой.
Главенствующей религией в Золотой Орде было тэнгрианство, а государственной идеологией - идея национального единства. Несмотря на это, в государстве осуществлялась веротерпимость. Такая государственная политика устраивала и другие народы, живущие на территории Золотой Орды.
Жизнь была стабильной. Быстро развивались наука и культура. Большими темпами шло строительство городов. Золотая Орда менее чем за сто лет достигла своего могущества: государи соседних стран заискивали перед ней и стремились установить более прочные связи. Но не всем нравилась такая политика.
Хорезмское мусульманское духовенство, Хорезм входил в состав Золотой Орды, неоднократно пыталось внедрить ислам в Золотую Орду. Они смогли уничтожить, отравив всех претендентов на ханский престол и посадить на трон Берке. Политика Берке хана была чужда татарской элите. Он неожиданно заболел и умер, не успев осуществить свои замыслы.
После Берке хана мусульманское духовенство долго не могло подобрать нового кандидата на престол. Наконец, выбор пал на чингизида Узбека, сына Тогрула. Мальчик воспитывался в мусульманском духе. В 1312 году умер Токтай хан.
Мусульманское духовенство, уничтожив главных претендентов на престол, возвело Узбека ханом Золотой Орды. После 8 лет правления Узбек объявил Ислам государственной религией Золотой Орды. Реформы, проведенные Узбек ханом, привели к замене законов Ясы на мусульманское право.
Народ стали принуждать ходить в мечеть и исполнять молитвы на арабском языке, от чего он пришел в шоковое состояние: как отказаться от своего Бога Тэнгри и почитать то, что не понимаешь?
Часть татарских беков заявила Узбеку: “Ты ожидай от нас покорности и повиновения, а какое дело до нашего вероисповедания, и каким образом мы покинем закон и ясак Чингизхана и перейдем в веру арабов?”
Чингизидов, а их было почти 120, и всех нойонов, отказавшихся предать веру отцов, казнили. Под разными предлогами Узбек хан уничтожал и преследовал несогласную с ним элиту.
Узбек хан организовал в стране государственный террор. Великая Степь, никогда не знавшая религиозных преследований, репрессий, столкнулась с этим омерзительным проявлением цивилизации. Так началось уничтожение татарской элиты.
Узбек хану суждено было стать могильщиком Золотой Орды. Народ потерял ориентир в идеологии, верхушка общества погрязла в интригах и безнравственности. Сразу же после смерти Узбек хана в Золотой Орде незамедлительно наступил хаос.
Перед смертью Узбек хан объявил своим преемником своего старшего сына Танибека. Но средний сын Узбек хана Джанибек организовал восстание с поддержавшими его эмирами. Джанибек захватил трон и казнил своих братьев.
Он перешагнул через трупы двух братьев. Это было противоестественно, ибо стимулировал отрицательный отбор, потому что кроме царевичей гибли их эмиры и нукеры.
Он был безнравственным, так как вел к гибели невинных людей, расшатывал государственную систему, вносил в нее нервозность и неуверенность в завтрашнем дне.
Однажды Джанибек серьезно заболел. Его сын Бердибек возглавил заговор против отца, чтобы захватить престол. Заговорщики убили Джанибека и его 12 сыновей. Ими были истреблены главным образом царевичи и род Узбек хана. Так закончился род Узбека. Но отцеубийца Бердибек недолго сидел на престоле.
Его убили, и началась великая свара, как отмечали русские летописи. За 20 лет сменилось 25 ханов. Многие из них правили меньше года. В этой бойне гибли не только царевичи, но и их сторонники.
Так в течение 20-25 лет погиб цвет нации Золотой Орды.
Свара в Золотой Орде ударила по административному аппарату столицы. Столичным чиновникам перестали подчиняться.
По стране пошли сепаратистские движения за самостоятельность. Золотая Орда начала распадаться на мелкие татарские ханства. Между образовавшимися ханствами начались междоусобные столкновения.
Одно из таких столкновений произошло между темником Мамаем, захватившим Крым, и Дмитрием Московским, которое, в конечном счете, закончилось Куликовской битвой.
На троне Золотой Орды утвердился Тохтамыш. Он был тенгрианец. Свое правление он начал с восстановления национальной религии и идеи национального единства.
Уставшие, оглушенные, безразличные, нищие народ и основная татарская элита увидели луч света и стали объединяться вокруг Тохтамыша.
Тохтамыш повел войну против сепаратистов и за короткое время смог объединить распадающееся государство, которое стало постепенно оживать и возрождаться.
Но произошли события, которые изменили лик Великой Степи. В Средней Азии в Джагатаевском улусе шла междоусобная война между знатными эмирами. В этой войне победил эмир Тимур.
В истории его называют Аксак Тимуром - Тамерлан. Когда Тимуру было 25 лет, и он командовал тюменем, к нему явился шейх Барак, родом из Мекки, кто он был - араб, или иудей - неизвестно, ставший впоследствии его главным духовником, и вручил ему барабан и знамя - символ власти, предсказав великое будущее.
Под влиянием этого шейха эмир Тимур вел войны за распространение ислама. Он умел воспользоваться предрассудками своих воинов: каждый раз, начиная войну с какой-либо страной, говорил им, что единственная его цель - распространение закона ислама и искоренение еретиков, что Коран повелевает вести с ними войну и обещает пальму мученичества всем мусульманам, погибающим в бою с неверными.
Чтобы не смущать своих воинов несправедливостью своих войн, Тимур всегда ловко находил несколько поводов для нападения на тюркские мусульманские государства, в основном они и были объектами его нападений, которые возбуждали в нем желание грабить их.
И его воины с энтузиазмом исполняли все его приказания, даже такие, как строительство башен и пирамид из отрубленных голов. Такие башни возвел Тимур в крупнейших городах Азии.
И вот эмир Тимур пошел войной на Золотую Орду за распространение ислама. Татары этого не хотели. Начиная с правления Узбек хана, они были сыты от смут и всем, что связано с исламом. Они героически встали на защиту отечества. Это была религиозная война.
В июне 1391 года войско Тимура и Тохтамыша встретились в районе реки Кундурча, где она впадает в Итиль-Волгу. Татары начали атаку первыми и потеснили воинов Тимура. Битва шла упорная, но татары стали побеждать. Большая часть войск Тимура была уничтожена, остальные готовились к бегству.
Как сообщает историк Ибн-Арабшах, Тимур был в отчаянии. В это время к нему подъехал его идейный наставник шейх Барак. Тимур, находясь в крайнем возбуждении сказал: “О мой почтенный Сейд, мое войско разбито!”. Но Сейд ответил ему: “Не бойся!”.
Потом Сейд схватил горсть песку и бросил его на татарское войско и громким голосом закричал: “Ягы когды!” и враг побежал. Тимур и все его воины стали кричать “Ягы когды!”. Войско Тохтамыша, находясь под воздействием гипноза, отступило, чем воспользовались воины Тимура.
Татарское войско было разбито. Шейх Барак был не простым Сейдом. Видимо, он был жрецом, обладающим ясновидением, гипнозом, сумевший загипнотизировать целое войско. После этого сражения Тимур разорил часть Золотой Орды.
Но в 1395 году возле Терека вновь сошлись татарские воины и воины Тимура. Татары защищали свои душистые степи, табуны коней, жен, которым грозил тяжелый унизительный плен.
Воины Тимура мечтали о награбленном золоте, мечах, татарских красавицах, которых повезут после боя в Самарканд и Бухару. Никто из них не мог предугадать итоги войны, которой суждено будет изменить лик Великой Степи.
В перерывах между завоеваниями Тимур сражался с Тохтамышем, теперь уже ханом Золотой Орды, чьи войска вторглись в Азербайджан в 1385 году и в Междуречье в 1388 году, разбив войска Тимура.
В 1391 году Тимур, преследуя Тохтамыша, дошел до южных степей Руси, разбил неприятеля и сверг его с трона. В 1395 году ордынский хан снова вторгся на Кавказ, но был окончательно разбит на реке Куре. В довершение Тимур разорил Астрахань и Сарай, но не дошел до Москвы.
Восстания, вспыхивавшие по всей Персии во время этой кампании, требовали его немедленного возвращения. Тимур подавил их с необычайной жестокостью. Целые города были разрушены, Жители истреблены, А их головы замурованы в стены башен.
В 1399 году, когда Тимуру уже было за шестьдесят, он вторгся в Индию, возмущаясь тем, что султаны Дели проявляют слишком много терпимости по отношению к своим подданным. 24 сентября войска Тамерлана перешли Инд и, оставляя за собой кровавый след, вошли в Дели.
Армия Махмуда Туглака была разбита при Панипате, от Дели остались руины, из которых город возрождался более века. К апрелю 1399 года Тимур вернулся в столицу, обремененный огромной добычей. Один из современников писал, что девяносто захваченных слонов несли из карьеров камни на строительство мечети в Самарканде.
Заложив каменный фундамент мечети, в конце этого же года Тимур предпринял свою последнюю великую экспедицию, целью которой было наказать египетского султана Мамелюка за то, что он оказал поддержку Ахмаду Джалаиру и турецкому султану Баязету II, захватившему Восточную Анатолию.
После восстановления своей власти в Азербайджане Тамерлан двинулся в Сирию. Алеппо был взят штурмом и разграблен, армия Мамелюка разбита, а Дамаск захвачен в 1400 году.
Сокрушительным ударом по благосостоянию Египта было то, что Тимур выслал в Самарканд всех мастеров на строительство мечетей и дворцов.
В 1401 году штурмом был взят Багдад, двадцать тысяч его жителей было убито, а все памятники разрушены. Тамерлан перезимовал в Грузии, а весной пересек границу Анатолии, разбил Баязета около Анкары 20 июля 1402 года и захватил Смирну, которой владели родосские рыцари.
Баязет умер в плену, а история его заточения в железной клетке навечно вошла в легенду. Как только прекратили сопротивление египетский султан и Иоанн VII, впоследствии соправитель Мануэля II Палеолога, Тимур вернулся в Самарканд и тут же стал готовиться к экспедиции в Китай.
Он выступил в конце декабря, но на реке Сырдарья заболел и 19 января 1405 года умер. Тело Тамерлана было забальзамировано и в эбонитовом гробу послано в Самарканд, где его похоронили в великолепном мавзолее, названном Гур-Эмир.
Перед смертью Тимур разделил свои территории между двумя оставшимися в живых сыновьями и внуками. После многолетней войны и вражды по поводу оставленного завещания потомки Тамерлана были объединены младшим сыном хана Шахруком.
При жизни Тимура современники вели тщательную летопись происходящего. Она должна была послужить для написания официальной биографии хана.
В 1937 году в Праге были опубликованы эти труды. Обработанная версия летописи была подготовлена еще раньше и в 1723 году напечатана в переводе.
Противоположная точка зрения была отражена другим современником Тимура, настроенным крайне враждебно по отношению к хану. Его книга была напечатана в 1936 году в переводе под названием “Тамерлан, или Тимур, Великий Эмир”.
Так называемые “Мемуары” Тимура, увидевшие свет в 1830 году в переводе, считаются подделкой, а обстоятельства их обнаружения и представления шаху Джахану в 1637 году до сих пор ставятся под сомнение.
До наших дней дошли портреты Тимура работы персидских мастеров. Однако в них нашло отражение идеализированное представление о нем. Они ни в коей мере не соответствуют описанию хана одним из современников, как очень высокого человека с большой головой, румянцем на щеках и светлыми от рождения волосами.
Существенным было то, что решалась судьба Золотой Орды: либо она уцелеет и подавит мятежного эмира Тимура, либо падет и рассыплется в прах.
Произошло худшее. Войско Тимура победило татар. Затем Тимур разрушил все города, стоящие на пути караванной торговли. Он уничтожил экономический и военный потенциал Золотой Орды.
Учиненный разгром был столь велик, что Золотая Орда не могла возродить мощь государства в прежних масштабах. После ухода армии Тимура фактически начался период новой смуты, которая была продолжением старой свары.
Начались междоусобные воины. Золотая Орда медленно шла к своему концу и распалась на мелкие татарские ханства. В 1502 году крымский хан Менгли-Гирей в кровопролитном бою одержал победу над ханом Большой Орды Ших-Ахмедом, который претендовал на роль правопреемника великого хана Золотой Орды.
Затем Менги-Гирей разрушил город Сарай и окончательно покончил с Большой Ордой. С этого времени Золотая Орда перестала существовать и официально разделилась на мелкие ханства.
Став самостоятельным, каждое ханство было довольно мощным государством, с которым стали считаться все государства, как на Востоке, так и в Европе.
Но старая болезнь у них осталась. Не было уже идеи и религии, объединяющей народ. Поэтому и в этих ханствах продолжались смуты, которые их обескровили, и, в конечном счете, все они были завоеваны.